Ночью Раю снился качественный бред. Мана вдруг явилась к ним в комнату и заявила, что беременна от Рая и теперь он просто обязан взять ее на содержание, потому что кроме как торговать собой, она ничего не умеет. А учиться уже нет времени — живот в комнату вплыл раньше нее.
Они с Коноэ как раз только предались блаженному сну после бурной бессонной ночи и если полчаса Раю удалось поспать — это прекрасно.
- Чего бля? Ты блять в своем уме, Мана? Или вы там все разом охуели?
Он непонимающе смотрел на эту рыжую сирену, с вызовом глядящую на них с Коноэ.
- Пошла нахуй отсюда, шалава!
И не обращая на нее больше никакого внимания, лег обратно...
Открыв глаза, белый рибика довольно потянулся. Любил он такое утро, когда ему удавалось выспаться и впереди еще целый день, который он заполнит разными интересными делами. Сначала завтрак, а потом гонять и муштровать Коноэ за городом.
Не глядя Рай медленно опустил руку, где по идее, должен лежать Коноэ, но ощутил только пустоту. Котенок мог встать раньше него и спуститься вниз к Бардо, но...
Не в этот раз.
Повернувшись лицом, Рай узрел то, чего меньше всего ожидал. Вместо его Санга рядом сладко посапывал малыш, очень отдаленно похожий на Коноэ.
- Чего блять???
Рай вскочил, как ошпаренный, и одевшись за считанные мгновения, буквально слетел вниз.
- Что. Матьего. В моей. Постели. Делает. Ребенок?
Злобно и в упор он смотрел в лицо ничего не понимающего Бардо. А тот икнул от неожиданности, продолжая протирать стаканы.
- Какой ребенок, Рай? Ты с кровати упал что ли?
- В моей кровати сопит ребенок, мне не до шуток. Если не веришь мне — поднимись сам и убедись в этом.
Кивнув, Бардо поставил стакан вверх дном и не спеша отправился наверх. Рай сначала проводил его колючими глазами, но потом поднялся следом.
- Мда. Дела, однако.
В отличие от белого рибика, Бардо был в хорошем расположении духа, а тут и вовсе развеселился, глядя, как малыш мирно спит.
- Ну что, Рай, я тебя поздравляю, ты стал взрослым. Дети учат ответственности.
Если бы из ушей мог идти дым — он бы клубился сейчас под потолком. И не просто клубился — он извергал бы громы и молнии, настолько Рай был зол.
- Еще одно слово и я тебе кишки выпущу, старик.
- Тихо, Рай, не кипишуй. Сейчас мы его разбудим и спросим, откуда он.
В подтверждение своих слов, Бардо подошел к кровати и опустился перед малышом. Мягко коснувшись рыжего ушка, он слегка потрепал его.
- Проснись, малыш. Дооооброе ууууутро!
Рай смотрел на них, сложив руки на груди и облокотившись о косяк двери. В голове проносились мысли одна страшнее другой. Он понятия не имел, что делать с этим ребенком, как с ним быть, а главное — откуда он. Хотелось снова уснуть, проснуться и понять, что это ему тоже приснилось.
«Ну подожди, рыжая шкура. Горе тебе, если это ты постаралась. Я сниму с тебя твою шевелюру, надену на шест и воткну его перед входом в гостиницу. И не дай рибика, хоть одна тварь прикоснется к нему.»
Ругаясь про себя, и тем самым выпуская пар, Рай чувствовал, как его начинает понемногу отпускать. А малыш тем временем проснулся и тер заспанные глаза. Бардо повернулся к нему:
- Он говорит, что его зовут Коноэ.
Рай в ответ привычно цыкнул.
- Мне плевать, как его зовут, я не хочу его здесь видеть. Будет лучше, если ты избавишься от него и чем скорее, тем лучше. - отлепившись от двери, Рай добавил, - или это сделаю я.
Процедив это, он вышел из комнаты. А Бардо повернулся к мальчику, беря его на руки.
- Ты наверно голодный, малыш. Пойдем, я тебя накормлю. Дядька Рай злой, только и умеет, что бухтеть и злиться.
…
Рай задумчиво помешивал еду в тарелке. Коноэ уже где-то неделю пропадал, и вестей от него ниоткуда не было. Они с Асато каждый день прочесывали все окрестности, заходя даже в самые отдаленные уголки. Рансенский рынок уже просто гудел о пропаже рибика.
В голове у Рая все это время билось только злое «найду, выебу и высушу». Ну и поскольку Коноэ пропал — пришлось пересилить себя и довольствоваться кухней Бардо. Рай признал, что бывший опекун готовил превосходно. Но вслух, разумеется, он никогда это не скажет никому.
- Давай, малыш, еще одну ложечку.
Рая откровенно коробило от этих приторных речей и вошканья с мальчиком.
- Ты должен расти большим и сильным, как папа.
Рай замер. Этого еще не хватало.
- В смысле? К чему ты это сейчас сказал? - злой глаз вперился в довольное лицо отчима.
- Рай, ты шуток не понимаешь? Я хочу, чтобы ребенок поел, не больше.
Нервно выдохнув, тоуга вернулся к еде. Вскоре и малыш доел, спустившись с колен Бардо и побежав на улицу. Рай напряженно и откровенно ненавидяще проводил его взглядом. Благо он не видел того, что за ним самим наблюдают — хозяин гостиницы точно так же напряженно смотрел на своего пасынка. Он знал, что означает этот взгляд. Это как минимум повод беспокоиться за мальчика. Рай умел быть жестоким и Бардо ни на минуту не забывал об этом.
…
Явная Луна отправлялась на покой, оставляя на небесах рыжие прощальные отсветы. Гостиница снова была переполненной. Сегодня в Рансене был День карнавала, народ привычно заполонил рынок и неизменное пристанище.
Вопрос как быть с мальчиком отпал сам собой. Бардо взял над ним опеку и все свободное время посвящал ему. Асато иногда подменял его и только Рай не подходил к нему ближе, чем на выстрел из лука. Он твердо дал понять, что ни под каким соусом не приблизится к ребенку и тем более не будет с ним возиться. Бардо покачал головой, понимая, что тот исполнит свою угрозу, а давить на него — дохлый номер. Черный рибика по привычке попытался воззвать к совести своего вечного оппонента, но был жестко и безапелляционно послан к двухтростниковым.
С тех пор, как мальчик у них появился, прошла еще неделя — он окреп и подрос. И поскольку он назвался Коноэ — никто не звал его иначе.
Малыш с удовольствием сопровождал Бардо на рынок, куда тот ходил затариваться провизией. И если с Асато он оставался, то Рая избегал как мог.
Поскольку на Бардо легло обслуживание гостей, Рай снова отправился на поиски Коноэ — развлекать мальчишку досталось черному рибика. Когда тот вернулся с праздника, Бардо только спросил, где мальчик. Асато сказал, что отпустил его побегать, взяв с него обещание вернуться к вечеру.
И вот вечер наступил, а мальчик так и не появился дома. И тут как раз в открытые двери вошел Рай после очередных безуспешных поисков.
- Ты Коноэ не видел?
- Нет. - И он направился в сторону ванной комнаты, ибо вернулся весь по уши в пыли.
Бардо выглядел обеспокоенным, от Рая это не ускользнуло.
- Я могу понять, что эта просьба неуместна, но...
- Нет.
- Рай! Это ребенок. Я понимаю, что тебе он очень не нравится, но прояви милосердие! Я бы и сам за ним отправился, но не могу сейчас все бросить и бежать, искать его.
Рай двинулся было, но Бардо успел остановить его за плечо, положив на него свою руку.
- Пожалуйста, Рай. Я прошу тебя. Не упрямься.
В молчании прошло несколько секунд, после чего до Бардо донеслось, как Рай раздраженно выдохнул, качнув головой.
- Он с Асато был?
- Да... В последний раз на рынке.
Подтянув пояс, белый тоуга развернулся на выход.
- С тебя причтется.
В ответ Бардо облегченно выдохнул.
- Спасибо.
…
- Дядя Рай!
В темноте Рай еле разглядел маленькую перепуганную насмерть фигурку Коноэ. Ребенок опрометью ринулся к нему, судорожно вцепившись в ногу. Видимо, малышу уже было все равно, как сильно тот его ненавидит — он был единственным, кого Коноэ знал. Поэтому раздумья, в ком искать спасения, отпали сами собой.
- Пацан смылся, олухи, вон он!
Рай подхватил ребенка и посадил на большой камень.
- Чтоб я тебя здесь и нашел, ясно? Если кто тебя свистнет отсюда — ори, что есть мочи, я приду.
Мальчик быстро закивал головой, согласный на что угодно, лишь бы быстрее оказаться дома с Бардо.
Оставив мальчика, он ринулся в небольшую толпу из пяти мейги, к которым по неосторожности и беспечности угодил маленький Коноэ.
…
Уже совсем стемнело, когда Рай появился из кустарников, весь перемазанный чужой кровью. Взяв ребенка на руки, он быстро повернулся на шорох, выставив меч наперевес. Напряженно вслушиваясь в тишину, он понял, что это только ветер и за ними нет никакой погони.
- Теперь держись крепче, иначе мне Бардо голову оторвет.
Сплюнув кровь в траву, он развернулся и пошел в гостиницу, так и не выпустив мальчишку. А тот доверчиво ухватился за рубашку и не проронил ни звука, пока они шли.
Когда дверь открылась, глазам Бардо предстала живописная картина. Но он был готов расцеловать Рая в его вымазанное кровью лицо. Они оба вернулись домой и это для него было самым главным. Приняв расплакавшегося и тянущего к нему руки Коноэ, Бардо благодарно улыбнулся Раю.
- С меня причтется, Рай. Спасибо.
В ответ тот только хмыкнул.
- Хер с тобой. Главное я успел перехватить его раньше, пока мейги не принесли его в жертву. Остальное плевать.
И пошел наконец смывать с себя кровь и грязь.