Мы просто встретили друг друга и стали дружить своими криминальными мирами.

#на_коленке

Одеяло примялось где-то в ногах. Аккуратно и крадучись нечто пробиралось по постели к самому изголовью, не сводя глаз с добычи. Секунда промедления. Прыжок. ПУФ.

— Мхмн, — Исайя так и не отнял лица от подушки и сонно пробормотал, еле складывая буквы в слова. — Солнышко, ещё слишком рано.

— Па, вставай! — разнёсся по спальне звонкий голосок пятилетней Кассандры.

Она сидела на пустой половине кровати, где обычно спала её мать, и внимательно смотрела на безмятежно сонное лицо Исайи, который даже не пытался открыть глаза. Поначалу воодушевлённая, она вдруг нахмурилась, надулась и снова толкнула дремлющего отца обеими руками, повторяя свой «прыжок».

— Па, ну вставай! — полная утренней энергии девочка толкнула коротко промычавшего в ответ отца в третий раз, а потом, так и не дождавшись реакции, просто перекатилась через его спину и осталась лежать поперёк.

— Не спи. Ну не спи-и-и-и. Ну, папа! — Кассандра принялась болтать ногами в воздухе, ёрзая по отцовской спине, перекатываясь по ней и всячески дёргаясь, разве что не лягалась.

Исайя вновь промычал что-то нечленораздельное и, в конце концов, разлепил глаза. Скучающая дочь от него не отвяжется. Обычно к этому моменту уже поднималась быстрее сдающая позиции Медея, и Кэсси со спокойной душой бежала впереди неё по дому либо на кухню, требовать свежие блинчики на завтрак, приготовленные маминой рукой, либо дёргала ручку входной двери, требуя одеться и пойти гулять немедленно. Почти как собачка. Но Медея улетела на съёмки в Берлин, и Исайя остался вдвоём с их маленьким энерджайзером.

— Ладно, ладно, — сдался он, садясь на постели и широко зевая.

Кассандра тут же успокоилась и уселась рядом настороженным кроликом, разглядывая отца снизу.

— Ты такой смешной, — её детское хихиканье звучало на редкость подленько, она явно наслаждалась тем, что вынудила отца проснуться. — Все волосы торчат.

Исайя ещё раз устало зевнул и потянулся за часами, что лежали на тумбе у кровати. Уже застегивая их на запястье, глянул на циферблат и со смирением мученика уронил голову на грудь — 5:37.

— Вот чего тебе не спится? — с той же вымученной улыбкой он посмотрел на абсолютно бодрую дочь.

— Деда! К нему хочу, поехали!

— А, — отозвался Исайя и сразу помрачнел.

Раньше он не думал, как часто Кэсси бывает в том доме. Медея возила её туда по первому требованию и топанью ножки, но в те часы, когда Исайя либо уезжал в порученный филиал, либо ездил на встречи, либо занимался более деликатными делами в отрыве от основного бизнеса. То есть Исайя этих визитов не касался. Но Медея улетела, и он наконец прочувствовал эти требовательные слёзы на себе.

Оттягивал до последнего. Сначала кормил девочку «завтраками», отговорками, но Кассандра быстро поняла, что вредный папа специально не даёт ей увидеться с самым лучшим в мире дедушкой, и принялась плакать. Не пустилась в рёв, не закатила на полу истерику, а поджала губы и стала молча ронять крокодиловы слёзы, глядя на Исайю с такой смертельной обидой, будто он распоследний в мире предатель. Видимо, как раз в противовес самому лучшему в мире деду. И он пообещал, что завтра обязательно отвезёт её. Кассандра же, наевшаяся «завтраков», умышленно села будить его ни свет ни заря.

Через час после душа, сборов и смены двух нарядов, в которых Кэсси ни в какую не желала выходить из комнаты, сложив свои детские ручки на груди и насупившись, Исайя набрал номер отца. С каждым новым гудком он чувствовал, точно уменьшается в размерах, становясь всё меньше и меньше, и хорошо бы вовсе исчезнуть до того, как снимут трубку на том конце.

На смену гудкам пришла тишина. Исайя зачем-то задержал дыхание.

— Мне интересно, — при звуках отцовского голоса сердце ёкнуло и рухнуло куда-то в область желудка, — ты знаешь, сколько сейчас времени?

Да, знает. Он закрыл глаза и потёр переносицу, словно хотел спрятаться от этого ледяного взгляда, который просочился сквозь динамик смартфона вслед за равнодушным голосом.

— Кэсси хочет приехать, — небрежно пояснил Исайя.

— Деда! — раздалось из другой комнаты.

У них и впрямь своя особая связь. Она ведь даже не знала, что он звонит, не слышала, но почувствовала невесть каким образом и примчалась в кабинет вырывать из рук трубку.

— Деда! — снова выпалила радостная Кассандра. — А я приеду к тебе завтракать!

«Я». Не «мы». Исайя молча опустился на диван, рассматривая довольную дочь.

Он и хотел, и не хотел знать, о чём говорит с ней Альери. Ревновать отца к собственной маленькой дочери, которой доставалось всё то внимание и тепло, каких был лишён в детстве сам Исайя, конечно, глупо. Он её любит — и это главное. И Исайя в ней души не чает. Поэтому всё хорошо.

Лепечущая по телефону Кассандра глянула в его сторону и вмиг перестала улыбаться.

— Папа тоже не завтракал. Я ему не разрешила.

Исайя в ужасе округлил глаза.

— Солнышко, не надо, — умоляюще попросил он. — Я поем позже.

— Блинчики хочу, — ответила Кассандра Альери, а не Исайе. — А папе много бекона.

Исайя откинулся на спинку дивана и поднял глаза к потолку. Только не семейный завтрак за одним столом с отцом. Но если откажется, Кассандра снова устроит трагическую театральную постановку с реками немых слёз. Медея могла бы ею гордиться.

— Да, — она уже залезала к Исайе на колени. — Да. И ягодки хочу. Синенькие.

— Голубика, — удручённо подсказал Исайя и обнял дочь.

— Голубику! — повторила в трубку Кэсси с таким видом, словно сама всё вспомнила и вообще с самого начала знала. — Хорошо.

Она приложила смартфон к уху Исайи.

— Привези её вещи, пусть останется на несколько дней, — после разговора с внучкой голос Альери звучал заметно мягче; видимо, ещё не осознал, что снова говорит с сыном. Исайя уныло угукнул в ответ.

— И папа тоже! — встрепенулась Кэсси.

На несколько секунд в трубке повисло молчание.

— ...и ты тоже, — повторил за девочкой Альери, словно делал сыну одолжение, но как только Исайя собрался возразить, в голос вернулись прежние властные нотки. — Без капризов.

Исайя перенял из рук Кассандры смартфон, спустил с колен и мягко выпроводил протестующую девочку за дверь кабинета.

— Ни к чему изображать семейную идиллию, — заговорил после этой паузы Исайя. — Она увидит твоих сеттеров и обо всём забудет. У меня есть дела.

— Ничего важного среди твоих дел нет, — веско заметил Альери, заодно демонстрируя осведомлённость о жизни сына. — Она хочет, чтобы ты был рядом.

Стремительно закипавший Исайя стиснул смартфон в руке и открыл было рот, чтобы огрызнуться самыми очевидными словами, но заметил просунутую в дверь кабинета голову Кассандры с абсолютно несчастной моськой.

— Хочешь вырастить из неё второго себя? — вдруг припечатал Альери, словно прочёл его мысли. Да нет, он точно знал, что именно хотел Исайя выплюнуть ему в ответ. — Не стоит. Мы и так слишком похожи.

— Не похожи мы, — бросил Исайя едко.

— Разумеется. Жду вас к завтраку.

И он повесил трубку.

Кассандра тотчас протиснулась обратно в кабинет и подлетела к Исайе с неуклюжими объятиями.

— Ты же поедешь со мной? Ты же останешься? Останься, па. Ну, пожалуйста.

Тот наклонился к девочке, чтобы звучно поцеловать её в макушку.

— Поеду. Дождёмся маму у дедушки.

Кассандра задрала голову, глядя на Исайю большущими ясными глазами, как у куклы.

— А с тобой спать можно?

— Можно.

— А с дедой?

— С... Не знаю, у него спросишь.

— А с Рики и Гексом?

— Нет, вот с ними нельзя.

— Почему? — Кэсси тут же насупилась.

— Солнышко, с собаками нельзя спать.

— Почему?!

— Идём-ка собирать вещи. Тебя блинчики ждут.