Александр любит прикосновения, но совсем не хочет, чтобы им пользовались.

Джон ведёт себя как идиот, но чувствует вину.

В итоге у них всё хорошо.

Modern!AU: Бёрра переводят на стажировку учителем истории в одну из школ Нью-Йорка, где он и знакомится с семнадцатилетним Гамильтоном.

«— Ты новенький, верно? — голубые глаза с интересом оглядывают чужую фигуру сверху вниз, — расписание можно найти на первом этаже, на кабинетах указаны названия, я Александр Гамильтон, приятно познакомится!

Парень убегает, оставляя нового знакомого в недоумении. Болтливый и заносчивый.»

Легко брошенное "да пошёл ты", вырвавшееся из уст горделивой птицей за очередным уроком, Джон бы никогда не смог вымолвить в стенах кабинета хореографического кружка. Ровным счётом, как и сам Чарльз не мог бы не отметить, что присутствие именно этого человека в проёме дверей кажется ему так к месту, пока лучи высоко стоящего солнца отражаются в чужих зелёных глазах, как и каждое его движение в такт размеренной музыке.

«Учебное время кончилось, но мне понадобилось в туалет, и я слышу, как ты горланишь песни из бродвейских мюзиклов внутри одной из кабинок.»

"Отдать жизнь за любимого человека - не худшая смерть. По крайней мере, я так считаю."

Один единственный переезд смог полностью изменить жизнь Джона. Теперь всё вокруг напоминает бесконечный фильм ужасов, и лишь одна вещь в жизни всё ещё заставляет бороться со всеми невзгодами.

Сейчас он стоит возле входа в художественную школу и думает о том, делает ли он правильно... Лоуренс заходит в здание, значит, ответ «да»...

Война страшна, война жестока. Она отравляет даже самые светлые души. Не так ли, Лоуренс?

Сборник драбблов об отношениях Алекса и Джона, действие которых происходят в их квартире в Нью-Йорке.

Мальчики уже состоят в отношениях пару лет и чувствуют себя счастливыми вместе, каждое утро встречая в объятиях и заканчивая день также, ведь может когда-нибудь всё быть просто хорошо?

Гамильтон уже третий год пытается синтезировать этот элемент, но всё идёт не так

Время действия: 50-е годы девятнадцатого столетия.

Я задыхаюсь. Мои мысли в полной неразберихе и я в ужасе. Я с трудом вдыхаю, ощущая твой запах кофе и чувствуя твоё тепло. Всё так привычно и одновременно ново. Мне в лёгкие словно налили воды, а самого с головой погрузили в океан в котором каждое действие даётся с большим трудом нежели на суше. Я поднимаю испуганный взгляд на тебя и вновь как заколдованный смотрю на эту ухмылку.