Медленно ступая по дороге, он иногда поднимал голову пока не увидел, что с неба медленно стал падать снег. Снежинки кружились в медленном танце то слипаясь вместе, то летя отдельно друг от друга. И тогда брюнета озарило, что же сказать своей любимой: "Снег прекрасен".

Фурута делает Кими предложение, от которого невозможно отказаться

Её тело изумительно. Молодое, упругое. Если бы она не ела всех без разбору, то, может быть, она была бы вкусной. Но есть её он, конечно, не собирается. Слишком велик иной соблазн.

Ута уже жалел о том, что не утаил своё маленькое приключение от любимого короля. Фурута уже битый час не мог успокоиться, повторяя особо запомнившиеся моменты рассказа, покатываясь со смеху. Ута никогда не был против посмеяться над глупыми голубями и полугулями, но как раз сейчас настроения шутить не было совсем.

Всякое дерьмо ему в жизни попадалось и, казалось бы, ничем его больше не удивишь, но в этот раз Уи признал, что ему ещё век жить и век удивляться. До самой пенсии, скорее всего, хотя с этого агентства его и до гроба не отпустят. В мышеловке двери на выход не существует. Жалость.

Я стихи совсем писать не умею,

Но почему-то… всё ещё безумно верю,

Что ты ответишь мне теперь хоть на одно,

Посмертное моё письмо.

“Они садятся в машину. С заведением движка включается радио. По нему передают о новых восстаниях, перестрелках на окраинах, о том, что девиантных становится всё больше. Переключаешь — начинаешь слушать ток-шоу, где транслируют два противоположных, но одинаково тупых мнения: либо оборотни и их импланты — общественное достояние и спасение, либо развитие технологий и жалость к бастардам сведёт нас всех в могилу...”