Мини и драбблы, которые автор выкладывала только на тамблере и которые зацепили меня со страшной силой. К каждому переводу прикладывается ссылка на оригинал. В шапке стоит ссылка на первый драббл.

Лео выходит где-то через двадцать минут, когда все уже поели. Он всё еще в пижаме, на плечах плед с логотипом Юпитера Джима, будто мантия. Если смотреть в район груди и живота, благодаря панцирю он почти выглядит как здоровый подросток.

Но руки у него всё еще тщедушные, запястья, когда выглядывают из-под рукавов, костлявые. Щеки до сих пор впалые, коже не вернулся здоровый яркий оттенок. А каждое его движение сопровождает едва заметная дрожь, как будто чтобы дойти из своей комнаты сюда, ему понадобилось невероятное количество сил.

А, и при виде пустых тарелок он выглядит абсолютно убито.

Когда он моргнул, Майки больше не катался на скейте, а сидел на коленях перед ним, мягко улыбался и смотрел тревожно.

— Сенсей?

— Я в порядке, — улыбнулся он. — Прости. Я пропустил твой нолли?

— Нет. Просто… ты выглядишь грустным.

или: сенсей после «желания умереть». что тебе делать, если ты никогда не сможешь вернуться домой?

— Хей, хей, — пытается утешить Раф, прямо как тысячу раз до того после ночных кошмаров и разбитых коленок, — всё хорошо. Раф здесь, всё будет хорошо.

Золотые глаза перемещаются на что-то за плечом Рафа. Рука Лео двигается, и что-то твердое и холодное вжимается в грудь. Ключ. Его рука дрожит так сильно, что Раф инстинктивно накрывает его ладонь своей, забирая у него этот груз.

И поскольку Лео остается самим собой, уголки его губ искривляются в улыбку.

— Говорил же, — хрипит он. Почему-то это звучит с долей иронии, как будто они задумали шутку на двоих. — Я поймаю.

Раф не успевает защитить Лео на складе, и крэнги забирают его вместо Рафа.

«Хех, а ведь были деньки…» — Это было последнее, о чём подумал Лео.

Когда Раф представлял, что кого-то из них похитит какое-нибудь квазиправительственное теневое агентство, созданное специально для отлова мутантов, он всегда представлял себе… нечто другое.

Он думал, что их всех посадят в клетки, такие низкие, что не встать во весь рост. Что их будут кормить из мисок или поилок, знаете, как у хомячков. Что вокруг будут маршировать охранники и бить электрошокерами всех, кто посмеет ослушаться.

Но тут нет никакой клетки и никаких электрошокеров. Лео просто в комнате.

— Нам ничего не известно о твоих братьях, великий дух, — ответил (уж скорее промямлил) Зуко. — Мне жаль, что мы никак не можем помочь.

Дух нахмурился и встал во весь рост.

— Странно. Мы только что были все вместе.

Движение сбоку — дядя поднял голову. Они оба воззрились на странного духа. Тот отвернулся, и Зуко задохнулся от демонстрации подобного пренебрежения. 

Дух казался совсем невысоким, и особенно странным Зуко показался его профиль. Его спина отличалась странным изгибом, который смутно что-то напоминал, и на ней повторялись три как будто светящихся символа.

— Черепаха, — прошептал дядя.

- Лео?! Лео!

Майки кричал, и Лео содрогнулся от того, как перепуганно звучал голос младшенького. Врожденная потребность утешить его прошибла со всей силы, и Лео шагнул вперед, приглашающе раскрывая объятия и улыбаясь, давая понять, что всё хорошо.

- Эй, Майки, что случилось…

Майки не раскрыл объятия в ответ.

Майки пробежал сквозь него.

Лео прокляли магическим чем-то там, но не волнуйтесь, ребятки, у него все под контролем! Вернуться в свое тело? Легче легкого.

(Он надеется, что это будет легче легкого.)

Не осталось ничего, кроме тишины. Майки смотрел не моргая на чудовищно статичное тело своего брата на том конце комнаты. Неподъемный вес давил, и давил, и давил, и он был не в состоянии ни на что иное, кроме как лежать на месте и мысленно умолять Лео очнуться, проснуться, взглянуть на него и улыбнуться. Ему казалось, что он не может оторвать глаз ни на секунду, иначе он пропустит миг, когда у него дернутся пальцы.

или: немного о том, как Майки зависал со своим братом в начале «желания умереть»

— Ты голоден?

Донни прервал свое занятие, и перестук пальцев по планшету стих.

В его теле не присутствовало ощущения, которое можно было бы охарактеризовать как голод. Если подбирать описание, его тело скорее напоминало облачко, сливающееся с фоном всего остального. Его желудок не существовал. Голод возникал из-за гормона грелина, заставляющего мышцы сокращаться после периода голодания, создавая телесное ощущение, призванное побудить живое существо к приему пищи. В данном случае никаких подобных ощущений не было, только неясная пустота.

— Нет, — ответил Донни честно и снова склонил голову к экрану.

или: немного о том как донни справляется в самом начале «желания умереть»