— Правила, правила, правила… 

Когда-то давным-давно в мире существовала магия. И у всех волшебных существ были предначертанные природой половинки. Они узнавали друг друга по прикосновениям. Два раза невидимые метки на телах обоих давали о себе знать — когда один из пары впервые касался второго и когда другой впервые по собственной инициативе прикасался к своему предначертанному. Места меток тоже совпадали, так что… Ошибиться было невозможно

«...И тут у меня хватает смелости это признать. Я влюблен. Безответно. Мне жаль, что этот человек об этом знает, но скоро всего этого не будет и он может не бояться быть опозоренным...»

так грустно

Перед свадебным обрядом по старому обычаю Тэхён достанется хозяину на одну ночь.

Намджун – весь из себя грозный и суровый альфа, растекается лужицей от своего племянника и его воспитателя с хвостиком.

Бантаны изнутри)) Все, что осталось за кадром "Великолепной семерки"

– Эти трусы такие детские и гейские, ты не находишь?

– Как эти два слова вообще появились в одном предложение? – посмеивается бархатано Тэхён, оглядев мужа с головы до ног, заостряя взгляд на аппетитных ягодицах, которые так выгодно подчеркивают новые боксеры фиолетового цвета. – Они тебе идут, Чонгук-и. Теперь на твоей заднице побывали все цвета радуги, как и в тебе.

В андеграунде Юнги все принимают за милую куколку со смазливой мордашкой, пока он не откроет рот. Низкий рычащий голос никак не вяжется с его мягкими губками бантиком, очаровательным разрезом лисьих глаз и ростом едва выше метра (так говорят, так-то Юнги выше). И все вроде как смирились с жестокой реальностью, в которой Мин Юнги скорее въебёт по ебалу, чем даст себя нагнуть, но на сцене появляется Ким Намджун.

И вот уж кто точно не готов признавать поражения. Ни на сцене, ни в личной жизни.

Хосок вдумчиво произносит: друг мой дорогой, какое же ты, оказывается, бревно.