Тебе двадцать четыре, и ты популярный в определённых кругах андеграундный рэпер. 

Тебе двадцать четыре, ты человек творчества, тебе не нужны отношения, но нужен секс.

Тебе двадцать четыре, ты занимаешься грязным (нереальным) сексом с одним из фанатов. 

Тебе двадцать четыре, ты занимаешься ванильным и трепетным (тоже пиздатым) сексом с другим — тоже фанатом. 

Тебе двадцать четыре, ты узнаешь, что они знакомы и дружат. 

Тебе двадцать четыре. 

У тебя есть идея, но нет времени охуевать от неё.

Иногда характер порно, которое ты так любишь смотреть, может значительно отличаться от того, чего ты хочешь на самом деле.

— Скажи мне, чего ты хочешь на самом деле?

— Так вот, значит, благодаря чему ты так хорош в этой игре, — и Тэхён хмыкает, бровь вскинув, глядя на всю ту непристойность, что открывается глазу. — Что-то вроде заговора на удачу, да? Оберега от слива катки? Мне нравится.

Сядь, детка, будь послушным.

Тэхён любит, когда это происходит как можно грубее, но его коллекции кинков для этой детки совсем не достаточно: то, что Ким привык считать жёстким, для Чонгука — просто сладкая ласка. 

Так что давай, большой крутой альфа. Постарайся возвести кайф своего мальчика в высшую степень экстаза.

Скажи кто Чонгуку, что его так обычно начавшийся день кончится пальцами на раздвинутых ягодицах того, по кому член давил ширинку уже без малого месяц, он бы ни за что не поверил. Но вот он, Чон Чонгук, ударник популярной рок-группы, сейчас вылижет её нового гитариста так, что тот не захочет его отпускать после этого траха.

— Ты действительно думаешь, что у тебя есть шансы завоевать меня, если у тебя нет костюма горничной?

Господин президент никогда не хотел раздвигать свои ноги. 

А затем на пути их колонны попался вот тот одиночка, о чьём члене теперь почему-то очень смело мечтается.

Тэхёна никто не держит насильно: он волен покинуть своего господина в ту же секунду, как того пожелает. 

Проблема кроется в том, что Чон Хосок трахает так, что на дрожащих ногах далеко не уйдёшь.