Он где-то читал, что люди, которые говорят о смерти, на самом деле хотят не умереть, а изменить свою жизнь. Сынмин, если честно, не знает. Он бы изменил многое, но умереть кажется куда проще.

- Они сегодня говорили, что ты хулиган и идиот, - Сынмин тихо фырчит, потираясь щекой о мягкие волосы. - Спрашивали, как такой правильный я могу встречаться с таким ужасным тобой. А ты не ужасный. Ты самый лучший. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю?

Хенджин перестает дышать не от воды, а от собственной никчемности. Он все еще бракованный.

У Хенджина с Сынмином что-то невероятное теплое и нежное, — Минхо даже завидует иногда, если честно, — поэтому расстаться даже на неделю для них обоих звучит как приговор.

— Я хочу проверить, помню ли я хоть что-то… Давай так, ты говоришь мне какое-то слово, а я пытаюсь его перевести. И если перевод неправильный, то я тебе отсосу.

Он утянул Сынмина себе на колени, поглаживая бедра, уткнулся лицом в грудь и промычал что-то совершенно невнятное.

- Что ты там бормочешь? - Усмехнулся Сынмин и вдохнул запах его волос.

- Ужасно скучал по тебе, говорю, - Хенджин повернул голову на бок и слушал ровное биение сердца.