Сехун слышал его зов, зов чужого альфы. Мягкий и уютный, будто летние воды.

Тот же Сехун знал, если идти дальше в лес, то и моря не будет видно.

— Я всё равно знал, что ты рано или поздно уедешь, я был готов. Твоё сердце — безграничное, в нём хранится много вещей. Ты должен увидеть то море, о котором хвастливо рассказывал мой брат, и проверить, действительно ли оно такое голубое, как мои глаза. Я не в силах удержать тебя от зова, который слышишь только ты.

Путник устало поднял глаза над пламенем и увидел ещё одну пару ярких глаз. Где-то на периферии зрения он улавливал, как плясали рыжие язычки и как они же сияли медным блеском на чёрных волосах.

Человек улыбнулся и протянул руки над костром.

— Не бойся, огонь не причинит тебе вред.

— Кровь от крови моей. Да присоединятся к нам ваши побеги, наш кров — ваш кров, наша еда — ваша еда. Прошу к нашему костру.

— Спасибо, Старшая Мать. Я — Чунмён рода Змеи, а это сын мой, Кёнсу. Кровь от крови нашей, прими нового охотника как новый лист на своей ветви.

Минсок взглянул на молодого охотника и не смог оторваться: тёмный взгляд был похож на ночные солёные воды.