Драко повернул голову, коснувшись щекой подушки, чтобы посмотреть на Скорпиуса.

— А ты знал… — он замолк, его горло судорожно сжалось, и это было слишком заметно в тишине, нарушаемой только звуком ровного дыхания Майкла, доносившимся из соседней спальни.

Скорпиус, его прекрасный, умный малыш, в ожидании глядел на него. У него был разум Драко. Глаза, нос, рот и волосы Драко. Он весь был его. Весь его. Всё, что ему досталось от Майкла, — это дикие кудри и зелёный цвет глаз, и иногда Драко смотрел в эти глаза и воображал, будто он унаследовал их не от Майкла, а от кое-кого другого.

Драко наклонился ближе к сыну, прикусил дрожащую нижнюю губу, тяжело выдохнул и прошептал:

— Ты – моя звёздочка в огромном чёрном небе.

Драко почувствовал, как внутри все похолодело, а сердце заколотилось где-то в желудке. Ему ни за что нельзя было отдавать фамильное кольцо.

...Это чертово кольцо было единственным, что спасало его от родового проклятья. И если он его снимет, то проклятье немедленно вступит в силу и уже ничего ему не поможет, и ждать его будет одно - медленная и мучительная смерть.