Мирай идёт по школьному коридору и плачет, но никто об этом не знает. На голове у Мирай картонная коробка с весёлой рожицей, нарисованной маркером.
У Мирай вчера умерла мама, и Мирай грустно, но он должен посещать школу. Сейчас он зайдёт в класс, и его встретят двое ребят, бейджи на груди которых гласят: «Акира Тачибана» и «Саката Широюки». Мирай не знает, как выглядят Саката и Акира. У них тоже коробки на голове.
Но, если подумать, то Мирай и себя никогда не видел. Коробку им разрешалось снимать строго в одиночестве, и только лежа у себя в комнате, Мирай смотрел на собственные волосы. Чёрные.
Мирай сидит за партой и пытается нарисовать девушку. Без коробки. Не выходит. Он никогда не видел. Рядом, облокотившись на парту, Акира с энтузиазмом рассказывает о каком-то аниме, по-дурацки шутит, Саката ржёт в ответ. А Мирай не слушает и пытается нарисовать девушку без коробки на голове, но всё ещё не выходит. Он никогда не видел людей.
Время в школе летит незаметно, Мирай впервые в жизни не слушает учителя и пребывает в ступоре, когда его просят перевести на японский предложение из учебника.
В конце учебного дня Мирай прощается с Тачибаной и Шираюки, идёт в сторону своего дома, но останавливается и присаживается на скамейку, лишь на пятьдесят метров отойдя от школы.
— Здравствуй, Мирай-кун, — говорит кто-то. Мирай поднимает голову и смотрит на человека в смокинге, коробка которого не изрисована. На ней нет рожицы, рисунка, текста. Как и на бейдже просто белый кусочек бумаги.
— З… Здравствуйте… — Мирай в замешательстве. Кто это?
— Мы можем уединиться? — человек в смокинге говорит с заметным акцентом.
— Но кто вы?
— Я являюсь давним другом твоей матери. Я очень долго жил за границей, поэтому весть о болезни Микото дошла до меня слишком поздно, — и Мирай понимает, что ему бессовестно лгут, ведь его мать держала маленький винный магазин, никогда ни с кем не контактировала, развелась с мужем почти сразу после рождения Мирай и вела с тех пор тихую жизнь. Она не могла иметь друзей, даже из молодости. Она боялась общения с другими людьми.
Мирай обманывают, но ему настолько плохо, что он кидает тихое «хорошо», встаёт и идёт за безымянным человеком.
Спустя пятнадцать минут они стоят перед заброшенной больницей, и Мирай хочется истерично хихикнуть.
— Тут нас точно никто не потревожит, — говорит незнакомец, легко залазит на заросший забор и перепрыгивает. Мирай, очевидно, должен сделать то же самое, но ему немного страшно. Однако не время для «а что, если я упаду и что-то сломаю?», и Мирай, хватаясь за прутья трехметровых ворот, с трудом забирается на них и так же прыгает вниз.
— Так что вам нужно?
— Твоя мама просила передать кое-что, — мужчина достаёт из кармана круглый предмет. — Это зеркало. Оно отражает всё, что попадает в кадр, скажем так. Их запретили более ста лет назад, как и любые другие отражающие поверхности. Поэтому все стёкла и пластик имеют рельефную, мутную поверхность, ты никогда не встретишь в повседневной жизни камер, электротехники вроде ноутбука или телевизора и железа, и телефон у тебя с белым экраном. Чтобы ты никогда не смог увидеть себя без этой картонки на голове. Но Микото-сан сохранила одно маленькое зеркало и передала его мне. Теперь оно твоё. Вот так открывается, — и незнакомец показывает Мирай.
Мирай ошеломлен. В маленьком диске он видит улыбчивую рожицу на собственной картонной тюрьме.
— Впрочем, это всё, чего я хотел. Доброго вечера! — и мужчина всё с той же легкостью вновь перебирается через забор. Мирай даже не уверен, услышал ли безымянный человек в смокинге его «спасибо».
Оказавшись на улице, Мирай, конечно же, никого не видит, и это странно, но ему очень нужно домой, и больше его ничего не волнует. Мирай бежит чуть ли не вприпрыжку, Мирай судорожно глотает воздух и пытается вставить ключ в замочную скважину, но руки дрожат. В кармане лежит маленькая шкатулка, но оттягивает ткань, словно кирпич.
Мирай забегает в прихожую отныне одинокого дома, закрывает дверь на оба замка и навешивает цепочку. В своей комнате, задвинув шторы, Мирай всё теми же трясущимися руками снимает с головы коробку и открывает зеркало.
Мирай в жизни не видел ничего прекрасней. Мирай вглядывается в своё лицо, в ярко-зелёные глаза, в рыжие пятнышки на… кажется, учитель биологии называл это щеками. Мирай потерял самое дорогое — маму, но приобрёл сокровище ценой не меньше. Теперь Мирай сможет дорисовать ту девушку. Мирай увидел первого в своей жизни человека. Себя.