Дни длятся бесконечно долго, а вот одежда Старка заканчивается стремительно.

Может, дело было в том, что Питер относил вещи в стиральную машину редко, потому что она находилась где-то в подвале, но в какой-то момент Тони понял, что у него осталась всего одна рубашка. В которой он уже проходил два дня. А это было непозволительно.

Старк понятия не имеет, сколько денег нужно тратить на одежду, но необходимость в покупке новых вещей чувствовалась слишком явно. Поэтому, когда Тони случайно натыкается на какую-то пачку помятых купюр в шкафу, он непременно радуется. В ней было целых сто долларов — видимо, Питер совсем забыл об этой заначке, так что в голову Старка приходит на редкость неудачная мысль потратить эти деньги на покупку одежды — а сдачу вручить Паркеру и сказать, что нашел у себя. Маленький обман — но Паучок непременно порадуется такой находке, верно?

Выбрать магазин оказалось трудно: Тони ведь все еще хочет сохранить максимальную анонимность. Звонки на телефон Пеппер успешно проигнорированы, а Питер снова уходит учиться в университет, так что Старку приходится шляться по улицам в одиночестве, всячески прикрываясь воротником от пальто даже в помещении и стараясь говорить хрипло, на полтона ниже. От назойливых консультантов Тони избавляется еле-еле, а их снисходительные подозрительные взгляды ему совсем не нравятся. С одной стороны, они его не узнают, но с другой… смотрят, как на какую-то чернь. Как на того, кто не может их купить по щелчку пальцев. Старк вынужден мириться с таким поворотом событий, хотя он и отмечает, что возникает желание пафосно заявиться сюда в будущем, когда у него появятся деньги, как в фильме «Красотка» переходит все границы.

Пусть Тони и чувствует себя в шоколаде, но деньгами особенно старается не разбрасываться — уж лучше он потом купит на них что-то Питеру, сделав парню приятное. Слишком дорогие пиджаки по семьдесят долларов приходится игнорировать; вместо этого Тони выбирает несколько простых футболок, кофту, просторные штаны и шарф, в замену тому, синему и колючему. Сумма на семьдесят пять долларов довольно радует. «На оставшиеся двадцать пять можно купить пять хот-догов с огурцами. Или полторы коробки яиц. Или… Ба, да я совсем стал думать, как Паучок!» размышляет он, оплачивая покупки и довольно подхватывая пакеты с одеждой. «Общение с ним в такой период жизни — явно лучшее, что со мной происходило».

Видимо, пакеты с логотипом какого-то недорогого бутика окончательно отворачивают от него людей — если ранее в его сторону все еще летели любопытные и заинтересованные взгляды, то теперь на него смотрят максимум с осуждающим отвращением. В прочем, Старку всегда было плевать, что о нем думают люди, и в данной ситуации это становится несомненным плюсом. Тони бегло осматривает витрины вокруг, гадая, купить ли что-то съестное к обеду, чтобы порадовать Паучка. Булки, крендельки, пирожные, пистолет, торты… стоп, пистолет? Старк с открытым ртом уставляется на грабителя за окном, наставившего оружие на бедного продавца. В груди зарождается слепая ярость, и, хотя Тони не слышит их речи, он точно понимает, что на его глазах грабят человека. А Железный Человек не может допустить, чтобы под его носом совершили такое наглое преступление.

Старк сворачивает в первый попавший переулок, быстро снимая куртку и бросая пакеты на землю. На груди блестит реактор — Тони ни разу не снимал его в последнее время, словно цеплялся за единственную ниточку к прошлой жизни — и это оказалось не зря. Восемьдесят пятый Марк с тихим шипением облачает Старка в нано-броню, и он, кинув быстрый взгляд на стоящие рядом с мусоркой пакеты, все же взлетает, остановившись прямо у двери того магазинчика и вышибая ее с петель одним ударом ноги. Грабитель явно не ожидал такого поворота, потому что чуть не роняет свой пистолет, однако тут же целится из него в закрытую шлемом голову Тони.

— Железный Человек! — то ли потрясенно, то ли радостно выдавливает пострадавший мужчина, выкладывающий деньги из кассы на прилавок.

— Верно подмечено. Что, приятель, — обращается Старк к преступнику, — не хватает денег, чтобы купить еду самому, поэтому и воруешь?

— Да ты сам бы попробовал жить на гроши, а?! — как-то особо дерзко возмущается вор, спуская курок.

Пуля не причиняет Тони никакого вреда, лишь скользит по броне и отскакивает от нее, зато выстрел со стороны Старка прямо в живот заставляет его сложиться пополам и свалиться на пол, охая от боли.

— Вызови полицию, приятель, — обращается Старк к продавцу, брезгливо наступая ногой на пистолет и с хрустом его ломая. — Этот нескоро придет в себя.

— Железный Человек! — все так же восхищенно выдавливает он, явно балдея от того, что встретил такую медийную личность. Внутри Тони радуется, что тот не в курсе бедственного положения героя. — А что вы тут?.. — «Вот черт, а ведь как я ему объясню, что здесь забыл?» — А я… я могу вам что-то сделать?

Взгляд Старка в этот же момент останавливается на холодильнике с пивом. Где-то внутри зарождается ноющее желание выпить что-то алкогольное, потому что Старк не пил с того дня, как Пеппер лишила его денег, но он колеблется — пользоваться такой ситуацией не кажется нормальным.

— Ладно, я одолжу банку пива? — как можно несерьезнее спрашивает Тони, пытаясь придать своему голосу сарказм и тем самым делая вид, что шутит, однако на восхищенного мужчину это действует нужным образом: он срывается с места, трясущими руками доставая и протягивая Старку небольшую бутылку. — Спасибо, я обязательно занесу пару долларов.

— Для вас… для вас все, что угодно, мистер Старк! — с придыханием отвечает он, помешкавшись. — А можно ваш автограф?

Тони с удовольствием черкает свою роспись на какой-то салфетке. Вокруг магазина начинают собираться люди, и Старку приходится поспешно скрыться с места преступления, чтобы не обращать на себя слишком много внимания. Приходится даже покружить в небе, чтобы более незаметно спуститься обратно за пакетами и даже чуть ли не подраться с каким-то бомжом, который хитро пытался один из них утащить с собой. В душе Тони чувствует легкую ностальгию по тем временам, когда его все узнавали на улицах и восхищались им, а сейчас, пусть он все еще Железный Человек, все так сильно поменялось…

Пиво Тони открывает по дороге. Пригубить алкоголь хочется так сильно, что Старк жадно делает огромный глоток и чуть ли не выплевывает это на мимо идущую девушку. «Что это за гадость?!» негодует Тони, пытаясь прочитать состав этого адского пойла. «Да тут вообще алкоголя не чувствуется! Что мне подсунули?!». Убедившись, что эта разбавленная жижа все же является пивом, Старк горестно стонет, грустно отхлебывая еще и морщась от досады. Это нельзя назвать пивом. Это нельзя назвать никак! Неужели это кто-то пьет на полном серьезе? «Поразительная мерзость» резюмирует Тони, делая еще пару глотков.

Питер ждет его в спальне, сидя за столом и яростно строча что-то в своей тетради. Тони просто не терпится порадовать его отличной новостью о заначке, поэтому он ставит пакеты на пол и ослепительно улыбается.

— Никогда не угадаешь, что произошло.

— Прости, мне некогда гадать, домашки много задали, — быстро проговаривает Паучок, теперь уже печатая что-то на компьютере. «Никогда не любил это оправдание!» фыркает Старк, подходя ближе и наклоняясь к Питеру, чтобы рассмотреть тест на экране.

— Ответ С, — не без чувства превосходства подсказывает, похлопав Паучка по плечу. Тот вздрагивает, но не отстраняется, только мягко улыбается. — Это слишком легко.

— У меня проблемы с этим разделом физики, — пожимает плечами Паркер. — Но ты не обязан мне помогать, я хочу сам разобраться…

— Можешь обращаться в любое время, Паучок. С радостью подтяну с тобой… физику, — медленно протягивает Тони, облизнув губы. Питер не замечает этот жест или предпочитает его игнорировать. — А вообще если честно, то мы с тобой столько времени в лаборатории провели за починкой моих Марков и разработок твоих костюмов, неужели ты стесняешься попросить моей помощи? Так что, я помогу тебе с физикой?

— Вовсе нет, — немного подумав, отвечает Питер, кивнув головой. — Не хочешь решить весь тест за меня, раз ты такой умный? — внезапно наглеет, отодвигая свой стул и вскакивая на ноги. — Мне просто нужно положить деньги на карту, боюсь не успеть, а ты бы мог…

— Нет проблем! — тут же соглашается Тони, хватаясь за любую возможность помочь Паучку. — Могу хоть всю школьную программу прорешать…

— Я вообще-то в университете учусь, Старк! — фыркает Паучок, что-то активно ища в шкафу.

— Да? А я не знал. Для меня ты всегда останешься малышом, — ехидничает Тони, быстро щелкая мышкой на правильные ответы — тест правда кажется элементарным.

— Тони, — спустя какое-то время непрерывной возни окликает его Паркер. — Ты случайно не находил тут пачку денег?

— Об этом я и хотел с тобой поговорить, — закончив тест, Старк поворачивается на стуле и закидывает ногу на ногу, уставившись на Питера. — Я нашел их сегодня утром, подумал, что ты о них давно забыл, и потратил их на одежду.

— П-потратил? — как-то обескураженно переспрашивает Паучок. Его рот приоткрывается, а плечи опускаются.

— Ну да. Не все, разумеется. Там осталось долларов двадцать пять. — Тони роется в карманах, пытаясь нащупать смятые бумажки. — Черт, не могу найти… они точно где-то здесь. В общем, на них можно… да где же они? — Старк останавливается, опустошенно покачав головой. — Я не мог их потерять!

— Тони… Я откладывал их на свой день рождения. — Голос и губы Питера подрагивают, а грустные нотки кажутся невыносимыми. Тони резко ощущает себя полнейшим мерзавцем. — Я хотел отпраздновать его с друзьями… и копил их, чтобы разгуляться. — Паркер кусает губу.

— Вот черт, Питер. — Тони серьезно смотрит на него, качая головой. «Как я мог?!». — Я не знал… думал, что…

— Знаешь, это неважно. — Паркер резко мотает головой и пытается улыбнуться. — О каком дне рождения я говорю, когда тут такая ситуация? Мне не следовало думать только о себе. — «Ты и не думал!» хочется прокричать Старку. «Ты всегда думаешь о других в первую очередь, а когда впервые захотел сделать что-то для себя, я все испортил!». — Ты-ты поищи ту двадцатку, купим на нее что-то поесть. — Паучок отчаянно взъерошивает свои кудряшки, у него явно не получается показать свою беспечность. — Мне нужно было предупредить тебя, что деньги брать не стоит… извини.

— Тебе не стоит извиняться, когда виноват я! — пытается вразумить его, когда Питер неловко подходит ближе, подхватывая свой компьютер. — Прости меня, я не…

— Все в порядке! — как-то слишком поспешно перебивает Паркер, криво улыбнувшись. — Я сейчас продам фотографии и все будет хорошо! Тебе же нужно во что-то одеваться, а я не подумал об этом…

Тони лишается дара речи. Питер только что взял вину на себя, хоть самым большим кретином оказался Старк? Но почему? Неужели Паучок просто не хочет, чтобы Тони чувствовал себя плохо? От такой мысли становится тошно. Паркер на протяжении полторы недели помогал Старку как мог, делился своими сбережениями и даже сейчас ни в чем его не винит, а Тони так с ним поступает… Вместе с этим в груди зарождается странное теплое чувство по отношению к Паучку. «Он слишком хороший для такой жизни» понимает Старк. «Он просто маленький ангелочек, заслуживающий самого лучшего».

На ужин они едят манную кашу. Липкую, невкусную, слишком сладкую кашу с комочками. Тони подавляет рвотные позывы, но упрямо ест ее, выдавливая из себя гримасу удовольствия. Питер пытается оправдаться, что фотографии продать не удалось, но у него вскоре все получится, однако Старк уже давно решил, что будет делать. Впервые он чувствует себя так уверенно.

***

— Тони, я так удивился, когда ты пришел, — невыносимо фальшиво протягивает Джастин Хаммер, приобнимая Старка за плечи, будто бы они являются старыми друзьями.

Тони никогда не любил Хаммера, уж слишком манерным он ему казался, к тому же, считался жалкой пародией Старка, поэтому сейчас Тони едва ли находит в себе силы, чтобы так же ненатурально улыбнуться в ответ. Про себя он надеется, что те вещи, которые он недавно закупил, не выглядят уж слишком бедно, а то высокомерные и жалостливые взгляды со стороны конкурента он точно не выдержит.

— Проект об инновации СИ уже вовсю работает, за прошедшую неделю твоя… то есть компания Пеппер заработала двадцать пять миллионов! Это прибыль, разумеется, — Джастин смеется, — но по сравнению с пятью миллионами в неделю ранее это прогресс, ты согласен?

— Да-да, — рассеянно кивает Старк. «Пеппер уже себе компанию присвоила? Какая умница!» — Я тут по другому вопросу.

— Для моего дорогого друга я сделаю все, что угодно. — Хаммер хлопает его по плечу, улыбаясь. «Он правда считает меня близким человеком или только прикидывается?» гадает Тони, пытаясь задать вопрос, но слова застревают в горле. Гордость бунтует — Старк сейчас падет о-о-очень низко, и чувство собственного достоинства явно противится такому событию, однако воспоминание о расстроенном лице Питера заставляет засунуть эти чувства куда подальше.

— Дело в том, что я бы хотел одолжить у тебя немного денег, — агрессивно краснея, бормочет Старк. — На время, разумеется. Я все верну.

— Что-то? — Джастин будто не расслышал его слова. — Повтори погромче.

— Деньги, Хаммер! — в сердцах рявкает Тони. — Я хочу одолжить у тебя немного денег! Могу ли я тебе что-то продать прямо сейчас?

Лисье лицо миллионера вытягивается, становясь каким-то коварным.

— То-о-они, — начинает он, снова приобнимая Старка за плечи. — Мы с тобой так давно знакомы, неужели ты не знаешь, что у меня есть все, что мне нужно? Успешная компания, деньги, сотрудничество с СИ… Разве что, — он выразительно запинается, уставившись на грудь Тони. — Не хватает дугового реактора.

Машинально Старк хватается за треугольный реактор под одеждой. «Сам его изобрети, раз такой умный!» хочется дерзнуть вслух, но на обратной стороне век снова отпечатывается грустное лицо Паучка, и он отчаянно кусает губу. «Но я же не могу его отдать в лапы этого… Есть ли другие способы заработать денег? Пеппер не берет трубку, Мстители слишком обижены…»

— Зачем тебе мой реактор? У тебя и так хранятся все мои Марки.

— Марков мы сдаем в аренду военным. Роуди был не против, — как-то скучающе отвечает Хаммер. — А вот реактор… я бы познакомился с ним поближе. Не навсегда, разумеется, на время, как ты и сказал. Я готов платить только за него.

— Ладно! — выдыхает Тони поспешно, чтобы не передумать, срывая треугольный реактор с одежды и, на прощание сжав его в своих ладонях, передавая в руки Джастина. Тот с хищным интересом начинает крутить его и рассматривать со всех сторон. — Сколько стоит мой реактор?

— Двести долларов подойдет?

— Что?! — искренне возмущается Тони. — Да ты знаешь, сколько я его делал и сколько разрабатывал?

— Ты не совсем в том положении, чтобы торговаться, — замечает Хаммер, сжав реактор в ладонях. — Пятьсот максимум. За месяц.

— Воровство! Минимум тысяча! — хмурится Старк. Такое ощущение, что они ведут переговоры о какой-то безделушке, а не о величайшем изобретении современности. — И гарантии, что ты не сломаешь его в своих лапах…

— Семьсот и точка. — Хаммер довольно потирает руки. — Я просто немного изучу его, Тони, тебе не о чем волноваться. Мы, ученые, — он по-братски толкает Старка кулаком в плечо, — такие любопытные, правда? Твоему реактору ничего не угрожает.

«Я не могу! Не могу продать это за семьсот баксов!» вопит сознание Старка, но безысходность положения и воспоминание о манной каше, которую он и Питер ели в гробовой напряженной тишине, берут свое.

— Твоя взяла. Забирай. Деньги наличными, — сжав зубы так, что они скрипят, цедит Тони, не смотря на Хаммера и протягивая свою руку вперед.

Джастин очаровательно улыбается, достает из кармана дорогого пиджака бумажник и вытягивает ровные стодолларовые купюры, но вдруг как бы случайно разжимает пальцы — и бумажки летят вниз, к его ногам.

— Ой, надо же, какая незадача! — почти что искренне восклицает он, всплеснув руками. Тони со вздохом наклоняется за деньгами, а, когда присаживается на корточки, ясно видит этот снисходительный высокомерный взгляд Хаммера. Он смотрит на Старка свысока, покровительственно, с долей снобизма, как на простого человека, которого он почему-то считает ниже и хуже себя, и это вымораживает. Наверное, Тони понял это только сейчас, когда испытал это на своей шкуре, но осознание, что бедные люди вообще не отличаются от таких высокомерных миллиардеров, накатывает только сейчас.

— Мы в расчете, — почти выплевывает Старк, на каблуках разворачиваясь и быстро покидая помещение.

В душе царит полная неразбериха.

***

— Питер, давай мириться! — как-то по-детски выдавливает Старк, хлопая дверью и отчаянно шмыгая носом.

С него просто ручьем стекает вода — погода испортилась слишком внезапно, и Тони промок до нитки, но упрямо шел пешком, не желая тратить деньги на такси (в последнее время они стоят непривычно дорого!). Паучок выглядывает из-за двери, с удивлением наблюдая за тем, как Старк, дрожа, стягивает с себя мокрую куртку.

— Бог мой, Тони, ты совсем замерз! — испуганно бормочет, вешая его предмет гардероба на край двери.

— Д-да. — Зуб на зуб не попадает, отчего говорить становится тяжело, и Тони растирает свои плечи в попытках согреться. — Но сейчас… сейчас давай погово-ворим…

— Мы уже все обсудили, Тони. — Голос Паркера слишком обеспокоенный, но в то же время мягкий. — Погоди, я заварю тебе чай.

После того как Паучок подает ему горячую чашку чая, становится немного легче, однако Старка все равно колотит в какой-то лихорадке. Связано ли это с простудой или с внутренними эмоциями — не понятно.

— Мы оба знаем, что… что это не так. Я облажался, потратив твои деньги, по-поэтому хочу с тобой помириться. — Тони отчаянно роется в пакете, который притащил с собой. Питер сидит напротив него, его взгляд, выражающий озабоченность, бегает туда-сюда. — Я нашел двадцатку. И достал деньги. Вот, шестьсот тридцать долларов. — Старк вытаскивает немного мокрые купюры, которые так тщательно пытался уберечь от дождя по дороге сюда, настолько тщательно, что чуть не свалился с пожарной лестницы, подскользнувшись, потому что хватался не за перила, а за этот пакет. — Ты-ты теперь можешь устроить самый лучший день рождения в мире! — Тони улыбается, наслаждаясь изумлением в зрачках Паркера. — А в качестве извинения я… я еще купил это.

С этими словами Тони достает из пакета ящик клубники, завернутый в красивую глянцевую упаковку. С такого поворота событий Питер откровенно офигевает, так что даже немного отклоняется назад, упираясь спиной в стену.

— Лучший способ помириться — это клубника… Только не говори, что у тебя тоже на нее аллергия, — не на шутку пугается Старк, неверно истолковав поведение Паучка.

— Вовсе нет, — поспешно заверяет тот, немного успокоившись и даже улыбнувшись. — Я очень люблю клубнику, — признается он, аккуратно принимая ящик и ставя его к себе на колени. — Просто… Откуда у тебя эти деньги? Откуда целых шестьсот… и ящик клубники?

— Я… продал кое-что, — уклоняется от ответа Старк, счастливо наблюдая, как Паучок неторопливо отправляет крупную ягоду в свой рот, блаженно закатив глаза. На душе становится тепло, пусть мокрая одежда и прилипает к телу, а в носу свербит. — Теперь эти деньги целиком твои.

Питер колеблется. Тони видит, что с одной стороны он рад неожиданной получке, а с другой стесняется, что принимает помощь от Старка. Когда он порывается что-то сказать, компьютер Паучка тихо начинает жужжать, подавая какие-то сигналы, и они оба отвлекаются — Тони оглушительно чихает, поморщившись, а Паркер начинает что-то активно проверять.

— Сигнал с полицейского участка. Кому-то нужна моя помощь. — Питер с нескрываемым сожалением отставляет ящик со спелыми ягодами в сторону и встает, начиная рыться в шкафу, а затем доставая оттуда широкий костюм Человека-Паука.

— Там же дождь, — предупреждает Старк, отпивая еще немного чая. — Промокнешь.

— Погодные условия вовсе не значат, что кому-то не нужна моя помощь, — фыркает Паучок, снимая с себя футболку. Его глаза встречаются с глазами Тони, который беззастенчиво выгибает бровь, рассматривая мускулистое тело смутившегося парня. — Отвернись, пожалуйста, будь джентльменом, — просит Питер.

Старк поспешно закрывает свои глаза ладонью, но немного разводит пальцы, чтобы сквозь щель между ними беззастенчиво продолжать смотреть на раздевающегося Паучка. Его тело кажется просто прекрасным, сильным, твердым, особенно кубики пресса и плечи. Внизу живота сладко ноет, сплетаясь в тугой комок желания. Как же хочется сейчас подойти к Паркеру, вжаться в его спину своей грудью, вдохнуть запах — наверняка он пахнет просто восхитительно — отбросить этот чертов красно-синий костюм в сторону…

— Спасибо, что отвернулся, Старк, — фыркает Питер, полностью облачившись в костюм и нажав на эмблемку паука посередине, чтобы он затянулся. — Ты как обычно… Кстати, не хочешь пойти со мной? — внезапно любопытствует, снимая маску и немного тряхнув кудряшками. Тони поднимает брови, ощущая резкую нехватку реактора на груди. — Ну знаешь… Красная команда супергероев, спасающих Нью-Йорк… Я видел, что у тебя есть реактор, — тут же поясняет Питер, нервно сжимая маску своими пальцами, — и по телевизору показывали, как ты спас какого-то продавца…

— Я откажусь, — слишком поспешно возражает Старк, отсалютовав своей чашкой. Перед глазами — Джастин Хаммер, в чьих руках находится треугольный реактор. — Знаешь, устал за сегодня, так еще и простуду почти подхватил.

— Ладно. — Паркер пожимает плечами и хочет подойти к окну, однако потом внезапно останавливается, напрягаясь. Тони грустно думает о том, что его величайшее изобретение явно стоило больше семиста долларов за месяц, поэтому следующий вопрос Паучка застает его врасплох. — Где твой реактор, Тони?

— Что?

— Где твой реактор? — Питер поджимает губы, уставившись на грудь Старка. — Его нет, так? Где он? — Его зрачки затопляют радужку. — Нет. Нет-нет. Не говори мне, что ты…

— Да, Пит, — Тони кисло разводит руками, закашлявшись и понимая, что скрывать правду нет смысла. — Дело в том, что… теоретически я больше не Железный Человек.

Это так непривычно произносить. Тони Старк — и не Железный Человек? Это же синонимы. Две части одного целого. Первый не может существовать без второго… и красноречивый взгляд Питера это подтверждает.

— Ты продал свой реактор?! Как ты мог! — Его рот округляется, он тяжело дышит, не в силах поверить в это. — Чтобы купить клубнику? Ты… Зачем ты так? Ты продал реактор, свой Марк! Боги, — Паучок стонет, закрывая глаза рукой, — Тони, у меня ведь нашлись бы деньги, чтобы мы смогли нормально прожить, зачем ты так?

— Я передал его Хаммеру. Сейчас так будет лучше. — Тони и сам не верит в свои слова.

— Ты буквально продал ему свое второе сердце? — Питер звучит недоверчиво и потрясенно. — Но почему?

«Я бы отдал его тебе бесплатно, если бы в этом был какой-то смысл» слабо улыбается Старк, как-то нежно смотря на Паучка. «А вот ты мне свое так и не хочешь продать».

— Я… просто хотел сделать тебя чуточку счастливее, Питер Паркер, — проговаривает вслух, поведя плечами. — В последнее время ты был сам не свой, и я не мог на это смотреть.

Паучок смотрит прямо в глаза Старка, и постепенно грусть в его взгляде заменяется чем-то ласковым, приятным, светлым. Он заметно смущается, все еще удивленный тем, что Тони продал свой реактор ради него, и как-то неловко подходит ближе, а затем крепко стискивает опешившего Старка в своих паучьих объятьях.

— Спасибо, Тони, — с чувством шепчет Питер, обвивая его тело руками. Тони замирает лишь на секунду, но потом обнимает его в ответ, похлопывая по плечу и недоумевая, почему сердце сладко ноет, создавая бархатистое чувство в грудной клетке.

— Ради тебя, Паучок, все что угодно, — в привычной манере выдает, не желая показывать истинные эмоции.

В прочем, Питер всегда понимал его настоящее настроение очень точно и проницательно. Скрывать от него что-либо никогда не имело смысла.