Примечание
хочешь, смотреть на тебя буду глазами
собачьими.
вороньими буду, оленьими, лисьими, волчьими. змеиными. или кошачьими. хочешь, смотреть на тебя буду так, как делает это портовая шлюха. или как тот, кто бродил по пустыне три года и вдруг краем уха услышал
родник.
а может, глазами безумца. глазами любовника, вора или того, кто без боли не может уснуть - в общем, любыми, не суть, ты только
останься.
или с собой забери, если хочешь. я буду послушным и не оставлю тебя одного, я стану смелее, сильнее и лучше, я буду таким, каким нужно бы было быть
до того, как...
знаешь, солнце, я трус. я боялся, боюсь и молюсь всем богам, чтобы больше не видеть лицо твоё старое: измождённое, серое, мёртвое рядом
с лицом твоим новым. счастливым. где губы в улыбке, пунцовые щёки, роса в волосах, а в глазах отражается
солнце.
здесь так не хватает тепла твоих рук. и не в магии дело, послушай, да к чёрту её, к чёрту всё - взгляд один твой стоит того, чтобы тысячу раз пережить две тысячи мук.
а хочешь, убей меня.
я клянусь, даже этот исход будет радостней, чем каждый день божий видеть тебя
в молчании. когда ты сидишь здесь, так близко и так далеко от меня, так отчаянно прячешь улыбку в бокале с вином, соленым, как слёзы идущего
на эшафот.
фальшивое "ты" - диалог со знакомым исходом, клянёшься мне в вечной любви, говоришь "не уйду", но природа твоя такова, что остаться ты тоже
не можешь.
руки твои не твои, мне к ним не прикоснуться. ты не ты, взгляд как будто пустой, неживой. лжешь опять. бесконечный кошмар и проснуться
мне не дано.
всё равно, пусть я знаю, что пытка дьявола хороша - режет сердце как масло нож - и душа моя съедена - как овсянка на завтрак - пусть. что ж, наверное, всё должно было кончиться именно так,
не иначе.
я знаю, что ты, может быть, никогда не придёшь. но
на каждое фальшивое "ты" я всё равно смотрю теми глазами
собачьими.