Слабость. Боль. Агония. Все это было показателем того, что он все еще жив, что он есть — он существует. Его кидало то в жар, то в холод, то ломило кости и будто вскипала кровь. Был страх — необузданный, лавиной накрывал с головой, а потом столь же стремительно наступало затишье. Глотку саднило, глаза щипало, руки словно стянули тугой проволокой, врезающейся под кожу.

Что-то холодное дуло по ногам, оно ползло выше, пробиралось под тонкий свитер, достигало горла и сжимало его, да так, что дышать становилось невозможно. Пальцы скручивало, желудок завязывался в тугой узел, и он застонал, резко распахивая глаза.

Нечеткие силуэты — яркие пятна перед глазами пляшут. Его тошнило, а из горла вырывался хриплый рык. Он понимал, что связан, что сидит на чём-то. Что напротив люди — много людей. Их голоса эхом дробятся в голове, шепотом нечетким бредят. Все они бредят — или он один?

«Что случилось?» — хочется спросить.

Но губы не шевелятся, онемели словно, а глаза щиплет — глаза горят. Он закрывает их, стискивает зубы — держится. Держится, как может, изо всех сил.

«Невилл мертв» — бьется набатом в голове.

Мертв. Его друг — верный товарищ, что всегда был рядом, кто прикрывал спину, с кем была схожа судьба. Умер.

Он отомстит. Обязательно отомстит всем, кто повинен в его смерти. Он никогда и ничего не прощает — не в этот раз и не этим людям.

Пальцы не слушаются, как и тело, которое словно один сплошной синяк. Ни сосредоточиться, ни шевельнуться — боль настолько сильная, что хочется выть. Содрать с себя кожу, расцарапать глаза.

— Herr Schubert, der gefangene ist wieder bei bewusstsein/Господин Шуберт, пленник пришел в сознание, — сообщил тихий голос.

Гарри замирает. Этот язык был ему незнаком, но был похож на немецкий, как казалось Поттеру.

— Okay, geben sie ihm die medizin/Хорошо, дайте ему лекарство.

Что-то холодное приставили к его губам, и он ощутил терпкий вкус полыни и сладкой ежевики.

— Кто вы? Где я? — спросил он еле ворочающим языком и приоткрыл глаза.

Зелье действовало и ему становилось заметно лучше; боль постепенно отступила, а тошнота прошла. Осталась лишь слабость и путаница в мыслях. Он уловил взглядом фигуры в черных плащах и странных шляп из пятидесятых. Гарри даже показалось, что он все еще в отключке и перед ним галлюцинация. Он окончательно сошел с ума?

— С возвращением, мистер Поттер, — прокартавил тот самый мужчина, но его английский был с акцентом и откровенно фальшивил местами. — Вы знаете, где вы находитесь?

Поттер попытался съязвить и послать спросившего такую глупость. Но осекся, прекрасно понимая, что находится не в выгодном положении. А если хочет узнать, где он и как тут оказался, придется играть по их правилам.

— Нет, сэр. Но если вы будете так любезны и скажете, где я и что произошло, то, думаю, мы сможем договориться, — ответил Гарри сорванным голосом и вновь сощурился из-за яркого света, ударившего по глазам.

— Вы там же, где и были, — ответил высокий человек, заведя руки за спину. Он прожигал его своими карими глазами. — Вы помните, что случилось?

Поттер нахмурился и сосредоточенно настроился на воспоминания. Но те были странными и нечеткими, размытыми. Он помнил, как отправился с друзьями к лагерю, где находился орден Феникса. Помнил вампиров, лукавый блеск глаз Дамблдора. Сириуса, ведущего за собой Люпина. Яркие вспышки красного и сиреневого на небосводе. И тихий пустой голос Драко, сообщающего о смерти друга. Старшая палочка, приятно согревающая ладонь. Но… это было не все — этого было мало. Не могло быть так, что он просто потерял сознание. Не из-за смерти Невилла. Его кто-то оглушил. Гарри посмотрел прямо на собеседника и криво ухмыльнулся.

— Я помню все, за исключением последнего: меня оглушили. Кто?

Гарри понял, что попал в цель.

— Мы. Вы, мистер Поттер, и ваши друзья затеяли не очень хорошую игру. Я бы сказал — опасную. Вы взяли то, что не ваше. Ваши друзья почти добрались до лаборатории, — тот склонился и буквально зашипел по слогам, отчего его английский смешался с немецким: — Вы, мистер Поттер, являетесь командиром вашей команды. Они раскрыли секрет, до которого добираться им не следовало. И я обязательно их устраню, если они подберутся ближе. Но меня волнует не это, — тот замолчал и долго-долго всматривался в глаза юноши. — Что вы такое, мистер Поттер?

— Что простите? — прошептал он, отклонившись назад.

— Я запустил в вас смертельное проклятье, потому что вы помеха, — объяснил волшебник будничным голосом, будто убивать для него обычное дело. — И вот, что удивительно. Вы не умерли. То есть, сначала ваше сердце, конечно, остановилось. Но спустя пару секунд оно вновь запустилось. Так не бывает. Даже для волшебного мира это дикость. Так кто же вы, мистер Поттер?!

Ответить на этот вопрос Гарри не мог. Он все еще пытался переварить, что его убивали. Он не просто потерял сознание, и тот шелест был не бредом. Поттер с радостью бы поделился секретом, если бы сам знал ответ.

— Не знаю, сэр. Все что я помню, это то, что я потерял сознание. Очнулся тут. Связанный, — с укором подметил он и встрепенулся, кое-что вспомнив. — Погодите. Какая к черту лаборатория?! Объясните, наконец, уже, раз тут держите.

— Bring mir das serum der wahrheit/Принеси мне сыворотку правды, — отдал приказ Шуберт и скривил губы в оскале. — Und das messer, Erhard/и нож, Эрхард.

Гарри сжал и разжал кулаки, переводя взгляд с одного человека на другого. Он не понимал, что происходит, и почему эти люди говорят на немецком, почему они сидят в шатре, и почему он не слышит никаких посторонних звуков.

«Ты там же, где и был».

Но там, где был он, были люди. Там был бой, и кто-то кричал. Почему сейчас так тихо? Какую лабораторию успели отыскать его товарищи и почему он не смог с ними связаться? Вопросов было много, а ответов не было совсем. Его надзиратели отказывались сообщать хоть что-то. Вероятно, приняли его за шпиона.

Второй мужчина в серой шляпе и густыми бровями протянул господину Шуберту перочинный ножик и пузырёк с каким-то зельем. Гарри насторожился и в ужасе уставился на двоих мужчин.

Новая попытка связаться с друзьями не увенчалась успехом. Это было странно, ведь метка связывала их всех, она работала независимо от защиты, от расстояния. Он всегда чувствовал своих товарищей. Но сейчас он не чувствовал никого и ничего в радиусе хотя бы двух метров. Лишь шатер, стул к которому он привязан и двое странных магов.

— Мистер Поттер, — осклабился Шуберт, склонившись над пленником. — В ваших же интересах начать сотрудничество. Или… — он многообещающе потряс колбой с зельем.

— Это незаконно, — попытался возразить Поттер, но, поняв, что немцу это вовсе не интересно и понятия о законах у них разнятся, решил пойти на попятную. — Хорошо, ладно, вы меня раскусили, — вздохнул он и скорчил кислую мину. — Что вы хотите от меня, господин Шуберт?

А господин Шуберт, как оказалось, очень заинтересовался его псевдо бессмертием. Когда проклятье попало в Гарри, он был в мантии, и она послужила катализатором смертельного заклятья. То есть он не умер в прямом понимании, он потерял сознание и, вероятно, Шуберт посчитал, что Гарри обладает особым даром.

Вопросов было куча. Во-первых, откуда на территории Британии и лесной военной базы, оккупированной орденом Феникса, взялись немцы? Гарри предполагал, что, возможно, здесь сохранилось что-то важное, но где гарантия, что это не растащили после революции? В те времена были разграблены музеи и картинные галереи, дома историков подвергались набегам. Гарри слышал о том, что на территории Британии есть военные базы, даже то, что в некоторых из них до сих пор могут храниться тайны прошлого. Наработки ученых и утерянные во время войны записи. Но никак не мог подумать, что этот заросший и неиспользуемый раньше лагерь, окажется тем самым местом, являющимся тайником тех лет.

Но причем тут немцы?..

— Отлично, — ухмыльнулся Шуберт, и что-то щёлкнуло совсем рядом, а в лицо Гарри уперлось дуло пистолета. Он даже открыл рот от удивления. Гарри ожидал, что его начнут пытать, лезть в голову. Но пистолет? Нож? Странное зелье, не похожее на вертисариум. — Тогда проведем эксперимент, — важно заявил Шуберт. — Для полного понимания картины мне нужно посмотреть, при каких обстоятельствах смерти вы будете воскресать дольше, а при каких регенерация ваших клеток ускорится. Это необычайный феномен, мистер Поттер.

Гарри не смог даже возразить, все его тело будто одеревенело, а язык онемел. Мужчина перед ним всерьез собирался выстрелить ему в голову. Просто потому, что ему интересно, как работает его бессмертие.

— Стойте! — воскликнул Гарри и задергался в путах. — Послушайте! Это не я бессмертен. Это мантия! Мантия защищает меня от любого вреда. Можете проверить на ней, — выпалил он.

Шуберт недовольно сморщился и скосил взгляд в сторону, затем вновь посмотрел на Гарри.

— Кусок ткани? — иронично хмыкнул немец. — Хочешь сказать, он лучше любого бронежилета, любой брони и защитного заклинания?

— Э… да, — неуверенно ответил Гарри и активно закивал. — Она укроет от любого проклятия.

Мужчина подозвал своего помощника и что-то шепнул ему, а затем вновь взял пистолет и сел напротив парня, наклонившись к нему.

— И что же это за чудо-мантия, мальчик, укрывающая от любого вреда? — опасно сощурился немец; голос его был всё так же неприятен и картавил, немного с акцентом, и глаза — глаза были почти чёрными, будто два провала в пропасть.

— Наследие предков, — ответил Гарри, качнув головой. — Досталась от отца.

— А палочка? Тоже наследие предков? Ты ее собирался украсть, не так ли? — с ухмылкой поддел Гарри Шуберт. — Так зачем тебе та палка?

— Вам не кажется, что это немного несправедливо — вы знаете обо мне многое, а я о вас ничего. Может объясните уже, в чем все-таки дело?

Шуберт усмехнулся и покачал головой.

— Вы ведь в курсе, что это за место? Ну, кроме того, что оно используется как место укрытия для одного колхозного ордена? — спросил немец, поморщившись. — Нет? Что ж, расскажу. Взамен на информацию. А пока мой помощник несёт ваши вещи… — Шуберт щелкнул пальцами и стоявший в тени сундук открылся, замок щелкнул и крышка распахнулась. — Когда-то очень давно, еще до войны, здесь была аномальная зона. В те года даже для волшебников это было странно. Тут часто пропадали люди или, напротив, появлялись внезапно те, кого не ожидали увидеть. Тут не росли цветы и не летали птицы, зато тут росла трава, излучающая самую настоящую радиацию. Как вы думаете, почему?

Гарри пожал плечами; со связанными руками, которые к тому же еще и затекли, это сложно было сделать.

— Ну… Из-за магглов? Они же часто строят заводы, и вредные отходы впитались в почву, — это было единственным самым разумным предположением.

— Не совсем так, — уклончиво ответил Шуберт и пододвинул потертый сундук ближе. — В этом районе не было домов — ни одного живого человека в округе. Все, что тут было, это бескрайние леса. Чуть подальше была деревня, но чтобы до неё дойти, пришлось бы ориентироваться по подручному компасу — то есть, по деревьям, мхам, ну и так далее, — махнул он рукой и кивнул Гарри на сундук. — Посмотрите, мистер Поттер. Что вы видите?

Гарри с подозрением покосился на потертый сундук и краем глаза заглянул внутрь. Там в ряд стояли колбы и банки — сразу стало понятно, что тут использовали заклинание расширения пространства. В этих баночках и колбах были посажены какие-то растения. Небольшие ростки упирались верхушками в крышки баночек. Но не это было удивительным. В одной из колб был цветок — он был необычайно прекрасным. Растение светилось в буквальном смысле слова, и похож этот цветок был на лилию, только сиреневый с светящейся золотистой окантовкой.

— Что это? — спросил Поттер заворожённо и поднял взгляд на немца.

— Каршемиус[1], — усмехнулся Шуберт и закрыл сундук, вырвав из горла парня досадный вздох. — Это ядовитый цветок. Его пыльца, попадая в дыхательные пути, может вызвать галлюцинацию, сильное жжение и головную боль, а если концентрации было больше на норму человека, то наступит смерть.

Гарри непонимающе нахмурился и посмотрел на Шуберта.

— Ладно, и что?

— А то, мистер Поттер. Что этим местом занимались сначала ученые, потом, во время депрессии, подключились и военные. С тех пор это место полно аномалий и загадок, — кивнул своим словам немец. — Как вы думаете, какой сегодня год?

Гарри непонимающе моргнул и поморщился из-за резкой тошноты и вспыхнувшей боли в ребрах.

— Хм… девяносто пятый? — неуверенно произнес Поттер.

— Нет, — ухмыльнулся Шуберт. — Сороковой, — с наслаждением протянул тот.

Гарри поперхнулся воздухом и качнулся. Стул под ним скрипнул, а голова закружилась, он непонимающе только и открывал рот.

— Для меня это привычно, что временные отрезки пересекаются. Я часто становлюсь свидетелем того, как кто-то из будущего или прошлого пытается проникнуть сюда. Кто-то перемещается сюда, кто-то так и не замечает этого сдвига. Я так понял, у вас там тоже своя война?.. Все, что я успел заметить, кроме того, что двое подростков проникли в лабораторию, это то, как кучка детей окружила вампиров. А взрослые из, так тобой называемого ордена, стояли в стороне. Они, так понимаю, заняли эту базу?

Гарри не ответил, пребывая в своих безрадостных мыслях. Он побывал за гранью, но вот побывать в другом времени в планы не входило. Стало понятно, почему он не смог связаться с друзьями, а еще было непонятно, почему ребята окружили вампиров, кто убил Невилла, и зачем они полезли в лабораторию. Ему казалось, что все вокруг что-то знают. Все, кроме него.

Сороковые… Что он о них Гарри знал? Да практически ничего. Том, конечно, рассказывал что-то из своей жизни, но по большей части многое умалчивал. Тёмный Лорд вообще не любитель вести разговоры о себе и своем прошлом. Все, что Гарри более менее понимал, это то, что Реддлу в этом времени всего четырнадцать лет, и он вряд ли может чем-то сейчас помочь. Да и вообще, не знает, скорее всего, об этой базе.

— Да, они обосновались тут под руководством Альбуса Дамблдора. В этом времени он, насколько мне известно, является преподавателем в школе чародейства и волшебства Хогвартс. В нашем времени тоже идет война… И Дамблдор бежал вместе со своими сторонниками. Они укрылись тут.

— А что делали твои друзья в лаборатории? Что они ищут? — спросил Шуберт и заинтересованно посмотрел на Гарри. Помощник, стоявший за спиной немца, предусмотрительно покинул палатку, оставив вещи Гарри на небольшом пуфе.

— Вероятно, какое-то оружие, — пожал плечами Поттер. Лаборатории обычно полнятся всякими записями об экспериментах. — И что дальше, господин Шуберт? — спросил он.

— Как я и планировал. Мы изучим твою мантию, — ухмыльнулся Шуберт. — А чтобы все было более честно, изучим ее свойства на тебе.

— Если вы надеетесь изобрести нечто похожее, то у вас, боюсь, ничего не выйдет, — вздохнул Поттер, склонив голову к плечу. Он вспомнил фильм, который смотрел когда-то Дадли, где заложник пытался снять с себя веревки. Для этого нужно было отвлечь Шуберта. — Эта вещь нечеловеческого происхождения. Ее изобрели не люди. Даже если вы поймёте, как она действует, из чего сшита — боюсь, этого будет мало. В нее вложена магия — высшая магия, недоступная ни вам, ни мне. Возможно, что мои предки знали тайну ее происхождения. Но не факт.

Он стер руки, пытаясь высвободиться из толстых веревок. Правда Гарри не знал, что будет делать после того, как выпутается. Ведь палочки нет, скорее всего они ее спрятали. На беспалочковую сил сейчас было недостаточно, и все, что ему оставалось, использовать смекалку, хитрость и физические силы.

— Ну, вот и проверим, — пожал тот плечами и взял из сумки, где были вещи Гарри, мантию. Шелк сверкнул на свету, и легкая ткань легла на руку немца. — Это очень качественная вещь, — важно заявляет он, проведя ладонью по мантии. — Даже герб имеется. Невероятно, — воодушевленно продолжал вещать мужчина.

Веревки почти растянулись, и Гарри уже мог протиснуть одну ладонь. Он старался не издавать никаких звуков, продолжая смотреть перед собой измученным взглядом. В конце концов, он побывал за гранью. Что ему какой-то вояка, перекос во времени? Нужно было спешить. Поттер не сильно разбирался в аномалиях, он не знал, когда вновь случится скачок, и перекинет ли его обратно. А если и перекинет, то мантия и палочки могут остаться тут. Что было совсем ему не на руку.

Оставалось рискнуть. Поднапрячься и сделать рывок. В шатре они одни; помощник был на улице, а голоса других были далеко, что означало, что пока Шуберт не позовет, сюда войдут не скоро. Ведь тут пленник особой важности.

Тугая веревка, связывающая его руки, повисла на его пальцах и, пока немец ощупывал ткань, Гарри набрал побольше воздуха в легкие и сделал резкий выпад.

— Акселитус[2], — хрипло выкрикнул Гарри и выставил ладони перед собой, направив их на мужчину. Попытка была лишь одна и если она провалится, то второго шанса уже не будет. И Гарри это прекрасно понимал. Он молил, чтобы все получилось с первого раза.

Силы были на исходе; его обуревала слабость, вялость и одышка. Магия утекала словно водопадом, холодной лавиной накрыв его. В ушах стоял противный писк, замутило, органы сдавило. Но… У него получилось. Мужчина медленно опустил руки, и мантия заструилась по вспотевшим ладоням, упала на деревянный настил. Шуберт захрипел, вцепившись пальцами в шею. Но Гарри, несмотря на сильный упадок сил, держал силу под контролем. Руки его тряслись, тошнота усиливалась и головная боль сильно ослабевала. Поттер упрямо шел напролом и, встав вплотную, ладонью коснулся чужого лба.

— Отключись, — шепнул он бескровными губами и покачнулся вместе с тем, когда тело немца повалилось на пол.

Убивать его не было смысла, это могло сильно повлиять на ход истории, вплоть до победы Гриндевальда. А с ним у Гарри были свои счеты, и еще нужно было узнать, зачем тот пошел против Дамблдора. Возможно, что Гриндевальд преследовал одну цель — дары. Ведь в прошлом он был одержим этим, даже сам Дамблдор когда-то упоминал нечто подобное. Но насколько сейчас это актуально для бывшего Темного Лорда?

Думать не было ни сил, ни желания. Гарри схватил мантию и сжал ее в ладони, осев на пол. В глазах все двоилось, и мир будто покачнулся, стены начали приближаться, а деревяшки пола парить в воздухе. Не думая ни о чем, он схватил сумку, где лежали его вещи и прижал ее к груди. Аппарировать было самоубийством в его состоянии, просто чудо, что ему удалось наложить такое трудоемкое заклинание без палочки и удерживать его. Но и оставаться было нельзя — в любой момент мог войти помощник.

Гарри надеялся, что аномалия не заставит себя долго ждать — ведь Шуберт сам проговорился, пусть и не сказал ничего конкретного. Магия — вот что заставляет это место менять полюса. Ее тут много, она в избытке, буквально искрит в воздухе. Было странно, что никто этого не заметил.

Гарри подполз к небольшому деревянному комодику и открыл нижний ящик, на котором ножом был накарябан крест. Здесь хранили аптечку. Зелья, маггловские таблетки, пучки трав и настоек. Бинты, дурно пахнущие мази, спирт. Его волновало бодроперцовое зелье, которое, о чудо, тут было. В небольших количествах, но все же.

У Поттера возникло стойкое убеждение, что господин Шуберт скрывал тот факт, что он волшебник. Об этом говорило много фактов.

Тот не доставал свою палочку и ни разу, за все это время их разговора он не проклял его. Более того, когда Гарри кинул в него заклинание, Шуберт замешкался и не попытался отразить. Палочки при нем не было, а беспалочковой тот, видно, не пользовался. Либо не умел.

Второе, что бросилось в глаза — аптечка. Несмотря на ее богатый арсенал всевозможных лекарств, волшебных тут было мало, и все они были погребены под обычными, маггловскими.

Откопав склянку с зельем, пахнущим легким цветочным и травяным ароматом, а также имеющим бледный желтоватый цвет, Гарри с жадностью припал к бутылке и почти мгновенно ощутил легкость и осознанность. Тошнота почти отступила, и в теле появился тонус. Хорошо бы, конечно, полежать сутки. Но на это не было времени.

Гарри поднялся на ноги, все еще чуть-чуть покачиваясь, и откопал в сумке старшую палочку. Странно, что Шуберт не припрятал ее. Или у него не было на это времени. За ним либо следят, либо тот спешил. В любом случае, Гарри Поттеру это было лишь на руку.

Послышался шорох открывающейся ткани и тяжелая поступь. Гриффиндорец встал у стены и сжал в руке палочку. Шаги становились все отчетливее.

— Herr Schubert, ist alles in ordnung/Господин Шуберт, все в порядке? — как только тот перешагнул порог, Гарри оглушил его ступефаем и отлеветировал тело к Шуберту.

Оставалось дело за малым: выйти отсюда и попытаться вернуться в свое время. Казалось бы, что может быть проще?..

***

Гермиона очень не любила, если что-то шло не по плану. Будь то внезапно отмененные экзамены, дождь, которого не должно быть по прогнозу, выпавший зуб… Больше всего, девушка не любила, если кто-то оказывался умнее и находчивее ее. Как, например, тот мальчик с невероятными голубыми глазами, смотрящими на нее. Вокруг пыль и обрывки старых газет, а они стоят и смотрят друг на друга изучающе. Оба, как видно сразу, не любят уступать. Оба достаточно умны, чтобы понять — остаться тут может только один, и лишь дугой уйдёт с тем, за чем прибыл.

В руках у странного мальчишки в потрепанном и старом пальто была зажата колбочка со странным цветком, тот буквально светился бледно-сиреневым, а по краям лепестков словно растекалось золото. Гермиона нахмурилась и вновь подняла взгляд. Мальчик собирался вынести из лаборатории радиоактивное растение, неизвестно какими свойствами обладающее. Под глазами синяки, бледное лицо и руки в синяках и ссадинах говорили о том, что мальчик не высыпался и, что еще более удивительно, это был бродяжка. В лесной глуши, далеко от ближайшего жилого поселка, мальчик оказался тут ради цветка. Что-то было не так.

— Ты кто? — спросила Гермиона, направив на парня палочку.

Тот не шелохнулся, не испугался, пустым взглядом посмотрел на кончик чужого оружия и так же равнодушно посмотрел ей в глаза.

— Искандер, — ответил тот и покрепче перехватил свою ношу. — На меня магия не действует, мисс. Можете не пытаться мне угрожать. Вы пришли сюда не за этим цветком, вам нужны записи о ликвидации вампиров? Думаю, что вы их тут не найдете. До вас искали, вероятно, нашли. Теперь тут нет этих записей, — пожал он плечами и двинулся к выходу.

Гермиона сощурилась и резко развернулась, кидая в мальчика обездвиживающее. Но, как тот и сказал, заклинание коснулось его, но эффекта не возымело.

— Как ты это делаешь? — спросила Гермиона, открыв некультурно рот.

— Что делаю, мисс? — спросил невозмутимо Искандер и развернулся к девушке. — Это долгая и совершенно неинтересная история, мисс. Но, позвольте мне помочь вам, — снисходительно проговорил мальчик. — Обычно вампиры не очень любят несколько вещей. Солнце, холод и вербену. То, что в моей руке, никак на вампиров не подействует. Эти цветы используют в лечении, если знать, как именно. О, быть может, вас удивляет то, что вы не все знаете? Ведь этот цветок вы видите впервые и потому ничего о нем сказать не можете? — с легкой усмешкой подытожил мальчик.

Грейнджер возмущенно засопела и вновь вскинула палочку, опасно двинувшись в его сторону.

— Может на тебя и не действует магия, но тут полно острых предметов, которыми я могу тебя прирезать, Искандер! — прошипела девушка. — Что это за растение? Оно опасно? И кто ты, черт подери!

Белокурый мальчик хохотнул и поставил колбу с растением на пыльную полку. Он завел руки за спину и монотонным, лекторским тоном начал говорить, не обращая никакого внимания на направленную в его сторону палочку.

— Как вы думаете, мисс, что это за место? О, сейчас вы мне скажете, что это бывшая военная база, что тут, в этой лаборатории, устраивали эксперименты, что у вас есть записи какого-то идиота, мнившего себя шпионом. О, как это глупо и поверхностно, мисс Грейнджер. Это место существовало еще до того, как его оккупировали военные, как сюда ступила нога человека. Ученые по сей день бьются над разгадкой этого странного места.

— А что с этим местом не так? — буркнула недовольно Гермиона. Мальчишка задел ее самолюбие. — И откуда тебе, мальчик, известно, как меня зовут?

Тот лишь снисходительно улыбнулся, склонив голову к плечу.

— О, мне многое известно, мисс. Еще, мне известно, что ваш друг попал в беду. Кажется, его зовут… Гарри Поттер, — при упоминании знакомого имени девушка заметно вздрогнула и дернулась.

— Что тебе известно? — ощетинилась она и кончик ее палочки опасно заискрился. — Где он?

— Полагаю далеко отсюда, но и в тоже время, близко. Ему не выбраться самому и я бы мог помочь… — Искандер посмотрел в глаза злой Гермионы. — Все зависит от того, насколько он нужен тебе.

— Что ты несешь?

— Ты до сих пор не поняла, Гермиона? — натурально изумился мальчик и покачал головой, разочарованно прицокнув. — Не разочаровывай меня.

— Да что ты обо мне знаешь? Ты… — не успела она дернуться, как неведомая чужеродная сила окутала ее лодыжки и девушка повалилась на пол, упав на колени перед мальчиком. Виски сдавило, а грудь будто раскаленным железом пронзили. Она закричала, схватившись за голову.

— Я знаю достаточно, Гермиона. Как жаль, что ты, несмотря на твой непревзойденный ум, знаешь очень мало. Ты могла бы спасти своего друга…

— Ладно… сдаюсь, — проскулила Гермиона, тяжело дыша. — Чего ты хочешь?..

— Неправильный вопрос, Гермиона, — покачал Искандер головой. Мальчик присел на корточки, поравнявшись с ней лицом; глаза его будто засветились потусторонним свечением. — Меня раздражают люди, Гермиона; глупые, жалкие, их головы забиты личным превосходством, а сердца полны черноты. Вы нашли оправдание своим слабостям — любовь, — фыркнул он презрительно. — Знаешь, в чем твоя проблема? Ты тратишь свои возможности впустую. Ты могла бы достигнуть большего, чем быть на побегушках самовлюбленного мальчика с поехавшей крышей. Ты могла бы стать великим ученым, исследователем. Но все, чего ты добилась, это второй, если не третьей роли в жизни Мальчика-Который-Выжил. Самой не обидно? — спросил он и провел ладонью по волосам девушки.

Гермиона стиснула зубы и мотнула головой, упрямо сверля взглядом мальчика.

— Ты не понимаешь! — возразила она, кряхтя и вздрагивая, поднявшись на ноги. — Я — магглорожденная. В Магическом мире я ничто! Гарри, он… Многое сделал для меня. И ты не прав, я не на побегушках. Мы все работаем ради себя, ради мира, в котором будем жить, в котором будут жить наши потомки! И не тебе, Искандер, утверждать обратное. — Ты вообще, сам откуда?

— Отсюда, — пожал мальчик плечами. — Это мой дом.

— В смысле… Эта база, твой дом? Так ты из ордена, — понимающе хмыкнула Гермиона, качнув головой. — Но ты слишком мал для школьника, и слишком силен для обычного среднестатистического волшебника! Кто ты?

— Ну вот, мы снова вернулись к тому, с чего начали, — вздохнул Искандер. — Я есть то, что тебя окружает. Я аномалия этого места. К слову, далеко не всем дано меня увидеть. Ты, считай, избранная, — важно заявил он. — Не пытайся осмыслить и понять услышанное, ты здесь не за этим, верно?

Гермиона непонимающе нахмурилась, пытаясь осмыслить услышанное, напрочь пропуская мимо ушей последнюю фразу.

— Ты воплощение аномальной зоны… — повторила девушка и пожевала губу, словно сомневаясь в том, что мальчик говорит правду. — Впрочем, теперь понятно, почему на тебя не действует магия. Но зачем тебе цветок?

— Это необычное растение, Гермиона, — хмыкнул Искандер. — Он… что-то вроде сердца этого места. Это первый цветок, который тут вырос.

Мальчик любовно, почти с трепетом провел ладонью по грязной колбе с цветком.

— Он и правда используется в лекарственных снадобьях, имеет интересные свойства — регенерацию, если знать, в какой пропорции смешивать и с чем. Если же его коснуться, то умрешь. Пыльца его действует на человека, как наркотик, вводя его в состояние некоего транса и легкости, человек начинает видеть необычные вещи. Бредить. А если ему вовремя не оказать помощь, он может сойти с ума, — пожал плечами мальчик.

— Так… если ты не человек, — Гермиона поежилась и вновь кивнула на колбу. — Зачем тебе этот цветок?

— Помочь твоему другу, который и надышался этой пыльцы. Как правило, этот цветок растет только зимой; он зарыт глубоко под снегом и просто так его не отыщешь. Но он представляет собой опасность, если находиться рядом с тем местом, где он растет.

— Постой… но с чего бы тебе помогать ему? — изумилась Гермиона и, ахнув, зажала рот ладонью. — Надеюсь у него действительно есть шанс спастись?..

— Твой Поттер, — поморщился мальчик и потряс колбой. — Единственный пока, кто может разогнать весь этот сброд. Устроили тут бои… Хотя в сорок первом тут было хуже. А вообще — нравишься ты мне, — хмыкнул мальчик. — Ты не такая, как они. Непохожая на них… Я бы предложил тебе остаться со мной, но… знаю, что ты откажешься, выберешь Поттера.

Гриффиндорка слабо улыбнулась и покачала головой.

— Прости, что наехала на тебя, Искандер. Помоги мне, пожалуйста, излечить Гарри. Мы уведем отсюда всех и… Все же репейник и вербена, да? Это и есть то секретное оружие?

— Да, — ответил мальчик и кивнул в сторону выхода. Ржавая табличка с корявой надписью «Не входить», покачнулась со скрипом, и тяжелая дверь распахнулась. — Пойдем.

***

Джонни без разбору пробирался через голые кусты; ветви царапали и били по лицу, а глубокие сугробы норовили поглотить в свою трясину. Луна серебром переливалась на белоснежном покрове снега, искрилась, и дробился черный небосвод. Стоны и крики остались позади, лишь хруст веток и скрип снега под ногами нарушали тишину. Дышать становилось тяжелее, мальчик часто останавливался, чтобы перевести дыхание. Легкие горели огнем, и сводило мышцы.

Подойдя к защитному ограждению, Джонни оперся на него ладонью; перчаток не было и холодная тонкая леска впивалась в кожу. Он отдернул руку, зашипев сквозь зубы.

Пройти через небольшое ограждение было можно и сложности не вызывало. Но был еще купол, переливающийся разноцветными всполохами.

— Я знаю короткий путь, — сказали ему над самым ухом, заставив подпрыгнуть на месте.

Джонни рефлекторно выставил перед собой палочку и направил на нарушителя его покоя. Этим кем-то оказался невысокий мужчина в серой куртке и в очках. Джонни нахмурил брови, ожидая, когда незнакомец представится. Играть в молчанку не было времени. Тем временем, мужчина не спешил доставать свою палочку.

— Ты ведь Джонни?! Джонни Уолтер? — спросил хриплым голосом незнакомец и смущенно переступил с ноги на ногу, неловко поправив съехавшую шапку.

Рука дрогнула и он медленно опустил палочку, узнав этот голос.

— Да. Я Джонни… А вы?..

— Джеймс. Джеймс Поттер, — протараторил тот и дернулся в сторону мальчика, вытянув руку, но тут же ее одернул и отступил на шаг.

В воздухе вновь возникло напряженное молчание и смущение.

— Я наслышан о вас, — проговорил, наконец, Джонни и губы его дрогнули в нервной улыбке. — Поттер… то есть, Гарри, рассказывал мне. Вы… мне жаль, что вы потеряли жену. Жаль, что сейчас вы тут… то есть, не то, чтобы я желал вам смерти, нет-нет, — затараторил и зажестикулировал мальчик руками. — Просто… Я понимаю, как вам сейчас, вероятно, не просто.

Джеймс грустно усмехнулся и кивнул мальчику, все же протянув ему руку.

— Наоборот. Я тут, чтобы уберечь своих сыновей. Где-то там Гарри и Сириус с Ремусом. Надо их выручать. Я слышал, что следующей целью вампиров будет Хогвартс. Если это так, то нам нужно поспешить.

Джонни с готовностью кивнул и протянул руку в ответ, пожав чужую мозолистую ладонь. Отец… Впервые он видит его так близко, до этого он общался с ним лишь через дневник и узнавал по крупицам из слов Гарри или учителей, любящих потрепаться о своих учениках.

Но сейчас он был реален, был рядом и протянул руку помощи, давая понять, что Джонни не один, что ему есть на кого опереться, есть, кому довериться. Но… Так ли это?

Всё же, до этого момента, Джонни считал своим отцом Тесея — хорошего специалиста по переработке отходов. Мальчик не мог себе представить раньше, что его жизнь может так круто повернуться. Что семья, которую он так трепетно любил, на кого равнялся — просто отвернется от него.

За какой-то год всё изменилось. Теперь то, что он считал нереальным — стало явью, стало возможным. Чернильные письмена ожили, и перед ним стоял человек, который подарил ему жизнь. Пусть и не участвовал в ней. Но всё же, сейчас он рядом, не отвернулся, не сбежал.

Взгляд отца был теплым; медово-карие глаза смотрели с участием и измученной добротой. Джонни обратил внимание на то, как Джеймс и Гарри похожи; тот же разрез глаз и родинка в уголке губ, тот же нос и волосы — выбивающиеся из-под шапки вихри черных волос. Были и отличия: Джеймс был более поджарым с широкими плечами, в то время как Гарри, был более худым и более бледным. А вот своё с отцом сходство мальчик не замечал… Конечно, в детстве он не зацикливался, почему не похож на Теса, как, например Ива. Девочка имела более выразительные черты, была копией отца, в то время как Джонни был больше похож на мать.

— Ты знаешь… — неуверенно начал Джеймс, потянув мальчика за руку по тропе вдоль ограждения и поддерживая чары над ними. — Я хочу извиниться. Не так я представлял эту встречу и… Знаешь, ты в праве на меня злиться, — кивнул своим словам мужчина и посмотрел на мальчика идущего рядом. — Я не лучший отец, честно говоря. Взять хотя бы Гарри. Он тоже меня не знал, и…. кем стал.

Они помолчали. Тишину нарушал лишь хруст снега и вой ветра.

— Вы… Ты не виноват, — отозвался Джонни и опустил голову, пряча взгляд. — Я плохо знаю, в каких условиях рос Гарри. Но, насколько мне известно, его родственники не сахар. И… Я понимаю, что тебе пришлось прятаться, чтобы защитить меня и… его. Я вот не жалуюсь, я рос в обычной семье, в любви, насколько это было возможно, — он печально улыбнулся краешком губ.

— Так твоя… хм… семья, они ведь поддерживают тебя? — спросил тихо и неуверенно Джеймс, немного замедлив свой шаг.

Мальчик ответил не сразу. Он и сам не мог сказать, так ли это? Мать его любила, несмотря ни на что. Она была первой, кто поддержал его, когда в нем пробудилась магия. Отец — Тесей предпочитал сильно не обращать внимания и вел себя с Джонни как и всегда. Или мальчику это казалось? Он в те года не мог анализировать, не мог дать точного определения чьим-то поступкам и действиям, не мог еще видеть ложь. Но Тесей его боялся. Это было очевидным. Особенно когда были выбросы, с ним сидела лишь мать и успокаивала, читала сказки, поила теплым молоком.

«Они всего лишь магглы», — презрительно выплюнул внутренний «я» голосом Гарри Поттера.

Мальчик бы соврал, если бы сказал, что не чувствует обиды. Конечно, ему было обидно, хотя, по большей части, он понимал Тесея, понимал мать. Лишь сестра всегда была с ним и поддерживала, принимала, не осуждала. Была настоящим лучшим другом, на которого Джонни мог положиться, довериться. И ее не стало. Ее не было рядом и уже не будет, она оставила его в этом холодном и отталкивающем мире, где даже у самой смерти есть на него планы. А ведь он хотел быть просто Джонни, обычным мальчиком, ходившим в школу.

Когда он узнал про Хогвартс, его переполняли эмоции; было и счастье, нервозность, предвкушение… Ива радовалась с ним ровно так же, как и сам Джонни. Она была счастлива, пусть и в ее глазах он видел грусть и тоску. Она не хотела отпускать его, не хотела оставаться в доме одна. Но девочка буквально настояла, чтобы он поехал в школу и потом привез море впечатлений. Вот что Джонни любил в ней больше всего — ее участие, умение радоваться за других, даже если совсем не радостно. Она ему никогда не завидовала и не осуждала. Вероятно, она знала чуть больше, чем Джонни.

— У меня нет семьи. Единственный, кто меня поддерживал — умер, больше меня не держит тот мир. Нечему там меня держать. Они покинули страну, они в безопасности. Это меньшее, что я мог им дать, — немного резче, чем планировал, ответил мальчик и его рука дрогнула.

— Постой… Та девочка? Ива, кажется?.. — запнулся Джеймс и резко остановился, увлекая за собой мальчика в сторону к большому контейнеру, за который они спрятались. — Мне жаль, Джонни. Я надеялся помочь тебе вылечить сестру. Я помню, ты писал в дневнике, что хотел бы ее вылечить, но магией это не сделать. Ты хотел поступить на врача. Но… Неужели и мать от тебя отвернулась? Почему?

— Я… не хочу сейчас об этом, — мотнул головой Джонни и выдернул свою руку, отступив в сторону. — Гарри где-то за тем вагоном.

Джеймс осоловело моргнул и встрепенулся, взъерошившись, будто пес.

— Как ты это понял? — спросил он, подойдя к ограде и пристально вглядевшись сквозь прутья. Несмотря на слабую освещенность на самой территории, разглядеть что-либо было проблематично. — Ничего не вижу.

Джонни посмотрел с легким недоверием на новообретенного отца и вынул из кармана камень.

— Он видит, — прошептал мальчик и показал мужчине артефакт, где на практически черном камне, пульсировало красное свечение.

— Что это? — пораженно выдохнул пар мужчина и приблизил лицо, рассматривая вещицу.

— То, что поможет мне отыскать Гарри. Камень показывает, что он жив. Но… — Джонни сощурился и покрутил артефакт в руках, сжав в холодных ладонях. — Ему нездоровится. Нам нужно поспешить.

Отвечать на расспросы не хотелось, да и как он объяснит это? Что это дар смерти, данный ему, чтобы иметь вход в загробный мир, своеобразный ключ и путеводный маяк, чтобы не заблудиться? И что он может настроиться на близкородственную душу, чтобы отыскать ее? Джонни посчитал, что, если Гарри захочет, сам отцу и расскажет. Мальчик еще не так хорошо знал его, чтобы вот так открываться. Он однажды доверился тем, кого считал своей семьей и, в итоге, его оставили. Потому что он помеха, представляющая опасность. Потому что за ним шлейф проблем тянется. С одной стороны, мальчик понимал маму, ну что они могу против волшебников? Ни-че-го…

Мальчик задумался, вспоминая, с чего же все началось. А началось все с болезни сестры. Правда тогда Джонни был слеп и откровенно отказывался замечать, что его родители не такие уж и замечательные люди, какими он себе их представлял.

Чтобы оплатить дорогостоящее лечение Ивы, отец пошел на махинацию, связавшись с какой-то сомнительной организацией, отмывающей у обычных граждан деньги. Тесей возвращался поздно, бывало, под утро. Мама, конечно, не высыпалась тоже, сидя у окна допоздна, а потом они с отцом долго и на повышенных тонах что-то обсуждали. Мальчик часто слышал в словах отца упрек матери, что ее сын не такой. Что из-за него все проблемы. Тогда он не придавал этим словам особой важности, ведь мама потом объяснила, что отец приходит уставший, что он сам не понимает, что говорит. Ведь на утро Тесей был и правда обычным, приветливым и участливым, даже, как и всегда, занимался с Джонни обучением.

Но, все же, даже смена работы не изменила Тесея. Став обычным рабочим на заводе, он все также пропадал там, но былого света в глазах не было, он гас, как гасла жизнь Ивы. Было понятно, что она не выкарабкается. Но Джонни был уверен. До последнего был уверен, что он сможет ее спасти. Даже понимая, что времени на это у него попросту нет.

— Стой, видишь, там кто-то идет? — остановил его за плечо Джеймс и вынул палочку. — Это орденцы. Надо как-то их отвлечь.

Джонни кивнул и тоже вынул палочку. Переглянувшись, они двинулись к небольшой расщелине в заборе и защитном куполе. Кто-то будто выгрыз здесь путь.

Оба старались двигаться бесшумно, и когда патрулирующий территорию их все же заметил, оба вскинули свои палочки, направив на мужчину.

— Остолбеней, — выкрикнул Джонни, а Джеймс, подойдя ближе, присел на корточки перед упавшим человеком с перебинтованными руками.

— Надо стереть ему память о нас, — прошептал Джеймс и навел палочку на лицо бессознательного мага.

— Ага, — шмыгнул носом Джонни и пошарил по карманам лежавшего мужчины. — Смотри, тут карта местности. Вот тут есть точки, где, похоже, обитают орденцы. Тут много точек… О, так это зачарованная карта. Значит, нам надо двигаться в другую сторону, чтобы не столкнуться с ними. Кстати, тебе не показалось странным, что они не высовываются? Тут бой шел с вампирами. Из Ордена Феникса я видел лишь парочку магов, кто помогал в сопротивлении. Заметь, этот тоже не спешил нападать, встал, как вкопанный, — с сомнением протянул Джонни.

— Да, точно, — согласился с ним отец и вывел дугу над лицом мужчины. — Но нам сейчас некогда разбираться в странном поведении Фениксов. Надо помочь Гарри и вытащить отсюда Сириуса с Люпином.

Внутреннее чутье подсказывало, что здесь творится что-то странное. Глаза у этого волшебника были стеклянными, будто тот вообще не понимал, где он и что происходит. Но Джеймс был прав, не было сейчас времени, чтобы разбираться с этим. По-хорошему надо было хватать своих людей и уходить.

— Ты не знаешь, почему Дамблдор так просто согласился на обмен? — спросил мальчик, когда они отошли от лежащего на истоптанном снегу тела на два ярда. — Ну… я не верю в его благородство, если честно.

Джеймс невесело усмехнулся и указал палочкой с зажжённым на ней люмосом в сторону небольшого выступа, что нужно двигаться туда.

— Думаю, у него был план, — пожал плечами отец. — Дамблдор не из тех, кого так просто провести. Может, он вообще не планировал уходить, ты же помнишь, он собирался напасть, но его перехватили и утащили. Знаешь, он многим жизни подпортил, — с каким-то злорадством протянул Джеймс. — Так что получит по заслугам. Мне ничуть не жаль его!

Снег крупными хлопьями ложился на ветки деревьев, на крыши вагончиков, и украшал своим сиянием черное небо. Оба шли наугад, буквально ориентируясь на звуки и реакцию камня, чья пульсация становилась все отчетливее и ярче при приближении к Гарри.

Когда они вышли из-за поворота какого-то сооружения, остановились оба, потеряв дар речи.

Небольшой вагончик, а, вернее, то, что от него осталось; обломки были разбросаны по всей земле, обгоревший металл, расплавившийся местами был искорежен. Но Гарри нигде не было видно. Джеймс остановился и придержал мальчика за плечо, приложив палец к губам.

— Тш… слышишь? — тихо проронил Джеймс, взмахнув палочкой. — Сюда кто-то идет.

Джонни замер, прислушиваясь к посторонним звукам. И правда, совсем рядом был слышен шорох и хруст веток. А чуть погодя показались две небольшие фигуры. Джонни сразу узнал Гермиону, которая выглядела весьма чем-то озадаченной и обеспокоенной. Мальчика, шедшего с ней рядом, Джонни видел впервые. Ребята точно так же остановились в трех ярдах от места происшествия и посмотрели на них.

— Джонни, мистер Поттер, — поздоровалась она, поплотнее укутываясь в теплую мантию. — Вы тоже ищите Гарри?

— Да, мы… Вы знаете, где он? — спросил Джеймс и перевел взгляд с Гермионы на мальчика.

— Искандер знает, — кивнула Гермиона и тоже посмотрела на мальчика.

Джонни скользнул взглядом по мальчику, подмечая, что тот одет слишком легко для холодного времени года. Тонкая куртка с рваными краями и заплатками, замусоленной в области локтей. На ногах у мальчишки были стертые брюки и явно короткие для него. Сам Искандер, видимо, ничуть не волновался о холоде. Будто он вовсе не обращал внимание на такую мелочь, как зима. В руках у мальчика была какая-то потемневшая с копотью колба, в которой находилось что-то сиреневое, светящееся.

— Он тут, — ткнул пальцем Искандер в пустое, чуть придавленное место у дерева. — Он без сознания. Этот цветок вылечит его.

Гермиона, так как была ближе всех, подлетела к, казалось, пустому месту на снегу и провела рукой в воздухе. Что-то нащупав, она оттянула прозрачную ткань, за которой и лежал Гарри.

— Что с ним случилось? — изумленно выдохнул Джонни, подходя ближе и всматриваясь в бледное лицо.

— Надышался пыльцы Гоусменкутса, — проронил Искандер. — Переверните его на спину. Гермиона, — глаза мальчика лукаво блеснули, глядя на девушку. — Поможешь сварить отвар?

— Но ведь лаборатория… — начала было девушка, оглянувшись через плечо, но ее спутник перебил ее, наколдовав мини зельеварню.

Небольшой столик на металлических ножках и пара котлов разных размеров появились, будто из воздуха. Две горелки к ним и четыре баночки с разными растениями и одна с глазом дракона. Гермиона потерла ладони и неуверенно встала у стола, взяв черпак и небольшую пипетку, посмотрев на Искандера.

Джонни и Джеймс руками перевернули Гарри, не решаясь применять к нему магию. Выглядел принц Гриффиндора совершенно бледным; синяки под глазами, красные пятна у носа и глаз и кровь у уха.

— Что это за… как его?.. — пораженно и испуганно пролепетал Джеймс, в ужасе уставившись на Искандера.

— Пыльца Гоусменкутса, — повторил тот любезно. — Пыльца цветка, вот этого, — указал он на колбу с растением. — Только его экстракт излечит от отравления.

— Но откуда зимой этот цветок? — спросил неуверенно Джонни.

— Он растет только зимой, — пожал тот плечами.

Зелье варилось долго, никто не считал, но, казалось, что прошло часа три, не меньше. Уже начинало светать. Джеймс и Джонни соорудили небольшой костер и укутали тело Гарри в мантии, постоянно поглядывая за тем, как Искандер и Гермиона колдуют над снадобьем.

— Думаешь, ему можно доверять? — спросил Джонни, утыкаясь носом в шарф и потирая ладони. Он не на миг не спускал подозрительного взгляда со странного мальчика. Даже несмотря на то, что Гермиона с ним вела себя легко.

Девочек обычно легко одурманить.

— Не знаю, — покачал головой Джеймс. — Но он единственный, кто знает, что нужно делать.

Оба замолчали. Джеймс меланхолично тыкал палкой в костер, вороша сухие ветки, чтобы огонь не погас.

— Ну вот! Всё, — устало воскликнула Гермиона и потрясла склянкой в воздухе. — Искандер сказал, что нужно пару капель под язык.

Гарри пришел в сознание не сразу. Сначала он едва шевелил руками, губы его сомкнулись, и он застонал хрипло, заворочавшись.

— Гарри. Эй, сынок, слышишь? — Джеймс обхватил ладонями лицо парня и зафиксировал его голову на боку, чтобы, если того вырвет, не захлебнулся.

— Шу… — прохрипел юноша. — Немцы… много… Они рядом… — бредил он, не размыкая губ.

Гермиона и Джонни недоуменно переглянулись.

— Ну, дальше вы справитесь сами, — хмыкнул Искандер и, посмотрев в глаза Гермионы, шутливо произнес: — Буду рад увидеть тебя снова, Гермиона.

— Подожди, ты уже уходишь? — встрепенулась Гермиона и подлетела к Искандеру. — Постой… Послушай… А ты не мог бы помочь отыскать тут двоих заложников? Я понимаю, что ты и так уже помог, хотя не был обязан, но… Нам поскорее надо вернуться в Хогвартс, мы не можем оставить их тут. Пожалуйста, Искандер, просто скажи, где они находятся? — Гермиона умоляюще посмотрела на мальчика.

— И ты навестишь меня еще раз, — безапелляционно заявил наглец, протягивая девушке руку.

— Чт… что? — моргнула удивленно она и нахмурилась. — Хорошо. Я навещу тебя еще раз, — закатила она глаза и пожала его ладонь.

Вот только Гермиона не знала, что мальчик надумает скрепить это клятвой. Золотистый обруч скрепил ее обещание.

— Буду ждать, Гермиона, — улыбнулся мальчик разъяренной от такого выпада девушке и исчез в вихре снега. Спустя минут пять на запорошенной снегом поляне появились осунувшийся Сириус и бледный Люпин.

— Возвращаемся в Хогвартс, — крикнул Джеймс и, придерживая за талию Гарри, двинулся в сторону рощи. — Пойдем коротким путем.

***

Драко и Рон левитировали укрытое плотной тканью тело Невилла Лонгботтома, рядом шёл, хромая, Блейз, и Нотт, который придерживал его.

— Ты как, дружище? — спросил Теодор,

— Нор…. нормально, — выдохнул тяжело тот. — Только… морозит и… кха-кха… — зашелся он в кашле. — Холодно что-то….

Ребята переглянулись, Теодор остановился, поудобнее перехватив товарища, он достал палочку и взмахнул ей.

— Экспекто Патронум, — с кончика палочки вылетел волокнистый туман и сформировался в птицу. Серебристый ястреб покружив над головами, растворился в темноте. — Я послал сообщения другим, что мы отправляемся в Хогвартс, — пояснил тот на недоуменные взгляды друзей.

Когда ребята вышли из леса, все остановились, чтобы перевести дыхание. Блейз уже почти не говорил, но его постоянно трясло, и он вздрагивал. Драко и Рон положили аккуратно тело Невилла на тропинку и сели рядом, все пребывали в молчании.

В густом сумраке мелькнуло что-то серебристое и около ребят появилась выдра; помельтешив и побегав вокруг притихших, выдра звонким голосом Гермионы отрапортовала:

— Без нас в Хогвартс не возвращайтесь. Скорее всего там засада… Ждите нас у кромки леса, мы на полпути к вам. У нас есть раненые, — сверкнув яркой вспышкой, выдра растворилась в воздухе, оставив после себя тонкую вуаль света.

Как тут оставаться, когда рядом сидит друг, который вот-вот может стать вампиром или трупом при худшем раскладе. Известно было, что вампиры находились в подчинении у тех, кто обратил. И если Блейз станет вампиром, они навсегда потеряют его. Он, независимо от своих желаний, вынужден будет подчиняться зову своей сути, гласу обратившего его вампира. И если Юлиан прикажет убить друзей, Забини подчинится. Потому что так заложено в их природе.

Но слова Гермионы имели смысл. Сейчас они были уязвимы, и, если в Хогвартсе и правда засада, то идти сейчас туда с ранеными не лучшая идея.

— Что ж, подождем, — устало пробормотал Рон, сев ближе к Блейзу и обнял его, пытаясь согреть.

***

— Мой Лорд, — в комнату, освещенную тусклым желтым светом, вошел мужчина в длинной черной мантии. — Как вы и предполагали, мой Лорд, вампиры напали на Хогвартс. Наш человек сообщает, что территорию окружила толпа тварей. Они медленно наступают, руша барьер.

Сидевший в глубоком кожаном кресле мужчина, не отрывая взгляда от мутного окна, бросил:

— Собери всех. Свяжись с Северусом и предупреди, чтобы перекрыл все камины, закрыл все входы и выходы, пусть усилит защиту.

— Да, мой Лорд, — низко поклонился слуга и попятился к двери и, так и не разгибаясь и не поворачиваясь спиной к господину, вышел из кабинета, оставив своего повелителя со своими мыслями наедине.

«<i>— Знаете, мой Лорд, мне нравится ваша политика, — проговорил Юлиан, закинув одну ногу на другую. — Если вы поклянетесь, что наш народ не будет ущемлен при вашей власти, я обещаю не нарушить уговор.

Мужчина хмыкнул в кружку и отвел взгляд за спину молодого вампира, где над головой Монтгомери догорал закат.

— Клясться — удел дураков или безумцев. Обещать выполнить честно свои обещания — еще большая глупость, Юлиан, — проговорил сидящий напротив мужчина и ухмыльнулся, глядя в янтарно-красные глаза парня. — Мы заключим договор, при котором каждый выполнит часть своего уговора. В случае его нарушения одной из сторон договор обнуляется. Но вся прелесть будет в том, что ни я, ни вы, не будем знать, что произойдет в случае нарушения, — глаза мужчины сверкнули предвкушением. — Договор будет создан гоблинами, с их усмотрением на наказание.

— Это нецелесообразно, — почти возмутился Юлиан, но его выдал заинтересованный блеск в глазах.

— Тем и интереснее, играть не по правилам, — отозвался Волдеморт, усмехнувшись</i>».

Том сидел с глупой ухмылкой на губах. Он знал, что случилось в лесу, он знал, что вампиры все-таки сорвались. А еще он знал, что гоблины превосходно знают вампирскую магию и как на нее повлиять. Даже если они не раскрывали своих секретов, зато работу выполняли очень хорошо. И сейчас Юлиан вполне может ощущать откат от нарушения, при этом пытаясь захватить Хогвартс.

Он не знал точно, как подействует этот откат и что именно вампиры почувствуют, но ему было любопытно понаблюдать за тем, как огромная колония вампиров гниет заживо. Идиоты — был его вердикт. Если бы с Волдемортом договаривался старейшина их клана, то, вероятно, все было бы не так просто. Но Юлиан… Молодой, неопытный, импульсивен и глуп. Как можно было так слепо надеяться, что вампиры неприкасаемы, что они самые сильные и неуязвимые? Что какой-то договор может им навредить? Это было верхом глупости быть настолько самоуверенным.

Не донеся бокал до губ, Волдеморт вздрогнул от неожиданности, когда за дверью что-то громыхнуло и послышались приглушенные голоса. Том поставил бокал на стол и поднялся, вооружившись палочкой. Конечно, в его поместье ему ничего не могло угрожать, но никто из пожирателей бы не осмелился появиться у его кабинета всей толпой, даже если бы были при смерти.

Открыв дверь, мужчина замер, так и не выпустив проклятье. На полу, растянувшись, лежала кучка подростков и трое взрослых. Хотя в тусклом свете ламп было непонятно, кто это вообще.

— Том… — прошелестел знакомый голос откуда-то из общей кучи ребят, и показалась вихрастая макушка Гарри. — Том… — повторил он, и Реддл заметил, наконец, что было не так.

Большинство из ребят были ранены: одежда провоняла каким-то горючим веществом и хвоей, Гарри вообще был похож на человека, который не соображал в полной мере, что происходит. Вероятно, что так и было. Рядом с Гарри сидел его брат и сверлил недовольным взглядом его, Тома. Чуть подальше, оперевшись о стену, стояли Ремус Люпин и Сириус Блэк, а у их ног лежало тело укутанное во что-то черное.

— Что тут происходит? — спросил хозяин поместья и подлетел к полусознательному Гарри. — Вы что, в том лесу были?

— Да, сэр… — виновато пробурчал Малфой-младший и сполз по стене. — Простите за такой беспорядок и… вообще, — махнул он неопределенно рукой. — Всё пошло не по плану.

Чертыхнувшись, Темный Лорд подцепил пальцем подбородок Гарри и заглянул в его глаза. Внимание юноши было расфокусировано, но, в принципе, тот был в порядке.

— А с ним что? — спросил Том, указав палочкой на бледного, как инфернал, Забини.

— Укусил вампир, — ответил Рон, который и держал Блейза.

Реддл раздраженно прицокнул и взмахнул палочкой, вызывая штатного целителя. По хорошему сюда бы специалиста из Мунго, но сейчас было не лучшее время для обращения в больницу. У тех начнутся вопросы, на которые отвечать не было никаких сил, да и он и сам толком не мог понять, что произошло, и как дети оказались в том лесу.

— Блэк, какого хрена дети там оказались и почему не доложили мне? — прорычал высоким голосом Темный Лорд. — Вам было велено просто совершить обмен!

— Мы сами… — встрял Гарри. — Мне нужно было там оказаться, ну и я… вот, в общем, — юноша, трясущимися руками вытащил из-за пазухи палочку. — Я принес тебе это.

Глаза Волдеморта расширились, и он бережно перехватил древнейший артефакт.

— А сейчас, если ты позволишь, нам бы отдохнуть немного. Вампиры еще ответят мне за смерть Невилла и за обращение Блейза. Я испепелю их всех… — устало прошептал Гарри и оперся на руку брата. — Пойдем, Джонни…

***

Земля вздулась, появился раскол и снег комками падал в глубокую черную яму. Замок содрогнулся под грубым натиском, стекла в окнах задрожали и по вековому полу расползлись трещины. Директор Хогвартса Северус Снейп стоял на самой высокой башне, смотря на происходящее. Он сделал все, что мог. Усилил защиту, перекрыл все камины, все выходы, оживил защитников Хогвартса. Вампиры, будто почуяв сопротивление, начали активно разрушать защиту воздвигнутую директором. Несмотря на дребезжащий рассвет, вампиры, преимущественно ночные существа, оказались столь же упрямы в достижении своих целей, не обращая внимания на восходящее зимнее солнце.

Вскоре купол окружили твари Азкабана — дементоры. Черные лоскуты свисали с тонких тел, костлявые руки тянулись в его сторону. Небо словно опустилось, медленно и почти незаметно сгущался черный туман, окутывая все пространство.

— Чёрт, этого еще не хватало, — прошипел Снейп. К нему подошел Крауч, держа в руках кружку с крепко заваренным кофе.

— Вот это я понимаю — утро, а не эти ваши сопливые, багряные рассветы и закаты, — усмехнулся Барти и отпил напитка. — Чего ты так напрягся, Северус? Ну, подолбятся, ну прорвутся… Мы что, дети беззащитные? Скоро и подкрепление прибудет.

Крауч говорил все это настолько спокойным и невозмутимым голосом, что, казалось, словно по ту сторону защитного барьера идет представление, нежели настоящие монстры, пытающиеся прогрызть путь к школе.

— Школа полна детей, — рыкнул Снейп, продолжая следить за вампирами.

— Они еще спят. Если управимся до завтрака, то они даже не заметят, — пожал тот плечами.

Снейп промолчал, лишь покачав головой.

Помощь и правда прибыла, но лишь спустя час.

Среди прибывших пожирателей смерти, были и те, кого Северус увидеть ожидал в самую последнюю очередь.

Гарри Поттер, возглавлявший небольшую кучку школьников. Стоявший рядом с ним недовольный чем-то Джонни, позади которого стоял Джеймс Поттер со своей идиотской улыбкой. Гермиона Грейнджер державшая Луну за руку, и та, в свою очередь, привычно мечтательно осматривала пространство вокруг. Блейз Забини с перебинтованной шеей, а стоявший рядом с ним Рон Уизли выглядел весьма угрюмо. Люпин стоял в сторонке, рядом с Теодором Ноттом. Все бы ничего, если бы все эти дети не должны были сейчас спать в своих спальнях.

— Доброе утро, профессор, — жизнерадостно поздоровался Гарри и шагнул вперед, протягивая директору ладонь в велюровой перчатке, чем удивил его еще больше. — Я прошу прощения от лица всех ребят, кто посмел покинуть территорию Хогвартса. Мы понесем заслуженное наказание, какое посчитаете справедливым и соизмеримым вы, сэр. Но сейчас мы пришли как дополнительная сила. У меня есть план действия, и я буду рад, если вы меня выслушаете.

— Поттер, что вы…

— Снейп, я бы посоветовал выслушать, — вставил свое слово Джеймс и мрачно посмотрел на школьного недруга.

— Что ж… Я весь во внимании, мистер Поттер, — процедил по слогам директор и облокотился о каменную колонну, скрестив руки на груди.

— Спасибо за ваше внимание, профессор, — учтиво поблагодарил нахальный Поттер и взмахнул ладонью.

В воздухе появилась полупрозрачная карта окрестностей Хогвартса и самой школы с петляющими коридорами, лестницами, даже потайными ходами. Вокруг школы были раскиданы чернильные пятна, вероятно окружившие их вампиры. Поттер-младший взмахнул рукой еще раз и карта сузилась до конкретной небольшой точки.

— Темный Лорд сказал, что у него с вампирами был заключен магический договор, составленный и заверенный гоблинами. Ни сам Темный Лорд, ни вампиры не знают, что будет за нарушение этого договора. Но… — сделал он акцент и безумно улыбнулся. — Есть идея, как ускорить процесс отката. Вероятно, тот еще не вступил в силу в полной мере, но, я думаю, будет неплохая идея напасть первыми, а не ждать, когда те разнесут замок по крупицам. Все осложняется тем, что у них дементоры, у них сама тьма на подмоге. Но и это решаемо. Главных вампиров я возьму на себя, а вы отвлекайте остальных. Когда падут предводители, тогда и распадется весь клан.

— Мальчишка Юлиан и этот Эрвин не главные, — выплюнул Снейп не соглашаясь.

— Ошибаетесь. По всему миру сейчас идет с ними война, глава клана Юлиана был убит своими же. Я уверен, что без самого Монтгомери не обошлось. Теперь он и его дружок считаются главными, пока не придет кто-то покруче.

— И кто же будет, этот самый некто покруче? — иронично изогнул бровь директор.

— Ну вот, чтобы такого не объявилось, я стану тем самым крутым, — пожал плечами Гарри и достал из кармана свою чудо-мантию, накинув ее на себя. — Прошу вас, профессор, оповестите всех учеников о чрезвычайном положении и полной готовности, — потребовал юноша накидывая капюшон мантии, но он не исчез, как предполагалось.

Мантия заструилась по телу Гарри и приняла форму плаща. Капюшон скрывал половину лица, а в руку ему Джонни положил какой-то камень.

— Что-нибудь еще, мистер Поттер? — саркастично протянул Снейп.

— Да. Гриндевальда заприте где-нибудь. Есть смутные подозрения, что он с ними, — выкрикнул Гарри, находясь на полпути к выходу.

Снейп на это лишь запустил какую-то статуэтку в след ушедшего героя и потер переносицу, посмотрев на насупившегося Джеймса.

— Гриндевальд и правда с вампирами заодно? — спросил он.

— У Тёмного Лорда есть об этом сведения. Если интересуют подробности, спроси у него сам, — скривился Джеймс и повернулся к остальным. — Идемте.

Ребята попрощались поочередно с директором и вышли следом за взрослыми. Ночь была тяжелой и изнуряющей, а впереди ожидался не менее тяжелый день.

Многие бы сейчас с радостью бы сели за парты, даже пошли бы на скучные прорицания, выслушали бы нудную речь профессора Бинса, но не то, что ожидало их там, за тяжелыми воротами.

Всего миг и чары пали сами собой, тьма сгустилась, раздробилась переливами скарлатного и бронзового, дементоры завыли и поплыли на них.

— Гарри, просто покрути камень, и он станет твоей защитой, — напомнил ему Джонни, вставший у одной из вепрей. — Затем, когда придет время и напитается палочка, убей их.

Гарри посмотрел на брата и улыбнулся краешком губ, прошептав беззвучно:

— Прости.