- Бред собачий, - выдыхает Джонатан, щелчком пальца стряхивая с сигареты пепел и вновь прикладывая её к своим губам, чтобы затянуться. – Я читал Достоевского, у него такого не было.

Клэр чувствует себя озадаченной. Что она ни спросила бы, Джонатан это знает. Даже удивительно. Конечно, она знала, что Блэкджек не просто какая-то гопота подзаборная, а довольно начитанный человек, но, чтобы настолько? Она уже спросила его о современной литературе, о классике, о чём она имела хоть какое-то понятие, но Джонатан, оказывается, всё это знал. Тогда Клэр, порывшись в недрах своей памяти, извлекла оттуда познания в русской литературе, но и тут потерпела провал.

- Я сдаюсь, - Клэр подняла руки и с досадой воскликнула. – Чёрт, и откуда ты всё знаешь!

Джонатан пожимает плечами и, выдохнув дым, смотрит куда-то сквозь сигарету, держа её в пальцах фильтром вниз. Конечно, в парке, где они сидят, курить нельзя, но сейчас никто не может им ничего сказать. Время близится к утру, и на горизонте уже видна полоска рассвета. Листья липы, под которой они сидят, колышимые ветром, приятно и славно шуршат. Её запах и запах сигаретного дыма заставляют Клэр чувствовать себя расслабленной. Она прикрывает глаза и кладёт голову Джонатану на плечо.

- Замёрзла? – спрашивает Джонатан, поправив горячими пальцами на ней свою кожаную куртку. Сам он сидит в тонкой толстовке, но, к удивлению Клэр, совершенно не мёрзнет. Клэр отрицательно и коротко мычит, и тёплая рука обнимает её.

Пока Джонатан, откинувшись на спинку скамейки, безмятежно выдыхает дым и о чём-то думает, Клэр смотрит на его римский профиль и думает, что, возможно, в прошлом он бы мог быть каким-нибудь капитаном, оратором или каким-нибудь военным. Блэкджеку всё подходит – он умеет быть совершенно разным, буквально сотканным из противоположностей. Клэр вечно удивляется, как это вообще возможно.

Наверное, за это она его и любит, думает она, стискивая его руками за талию.

Джонатан наклоняется к ней и целует её в лоб, держа сигарету на отлёте, а затем нежно гладит ладонью по щеке и целует вновь – уже в губы. Закрыв глаза, он прижимается лбом к её лбу и шепчет:

- Идём домой.