Монотонное тиканье часов раздражало. Казалось, с каждым новым звуком внутренняя пружина Гермионы затягивалась всё сильнее. Она то и дело выглядывала в окно маленькой лондонской квартирки, но кроме соседки, выгуливающей собаку, на тихой улочке не было никого. Часы отбили полночь, и Гермиона возненавидела их за каждый удар. Слишком тихо было вокруг, даже Косолап — и тот спал, а проклятые часы никак не могли угомониться, снова и снова напоминая Гермионе, что Драко уже три часа как должен быть дома. Хотя бы мобильный ответил, но нет — он был вне зоны действия сети, и оставалось лишь снова и снова прислушиваться к ночной тишине — не скрипнет ли галька под колесом?

Ужин давно остыл, а ведь Гермиона специально отпросилась с работы пораньше, чтобы опробовать новый рецепт — Луна по скайпу продиктовала, у них в Кении это было чем-то очень изысканным. Джинни, когда Гермиона рассказала о своих планах, отнеслась несколько скептически, прекрасно зная, что всё, сложнее пасты с сыром, из-под руки Гермионы выходило в не слишком съедобном виде. Будучи отличницей по жизни, она старалась всё делать хорошо, но вот кулинария оказалась выше её сил. Драко, впрочем, никогда не жаловался, а часто даже хвалил, тем самым побуждая Гермиону совершенствоваться.

Однако мысли о загубленном ужине давно отошли на второй план. Не в силах больше ждать, Гермиона позвонила ещё и в больницу, но вместо успокоения получила дополнительный повод для беспокойства. Да, была внеочередная операция, но закончилась она два часа назад. Где Драко теперь и почему он ещё не дома, сказать никто не мог.

— Проклятье! — Обхватив голову руками, Гермиона пересекла кухню и впервые за время ожидания всхлипнула.

Проехавшая машина заставила встрепенуться, но оказалась напрасной надеждой. Гермиона из последних сил поборола в себе желание позвонить Нарциссе. Едва ли мать Драко могла чем помочь из самого Малфой-мэнора, а лишний раз волновать её не хотелось.

«Всё будет хорошо. Всё будет хорошо», — повторяла Гермиона, как мантру, и более не сдерживала слёз.

За собственными всхлипами она едва расслышала звук открываемой двери. Наспех смахнув слёзы, даже скорее просто размазав их по щекам, она бросилась в прихожую, и сходу попыталась заключить Драко в объятия.

— Аккуратно. — Он выставил руку вперёд, сопроводив свои слова усталой улыбкой.

— Что такое? Ты ранен? — слёзы снова нашли выход, и Драко поспешил заверить, что всё хорошо.

— Прости, родная. Напугал тебя. Чёртова машина сломалась, телефон разрядился, и я просто шёл к телефону-автомату, вызвать такси, а нашёл… Её.

Распахнув полы пальто, он извлёк что-то маленькое и чёрное. И живое.

— Эта малышка застряла в сетке забора, и не знаю сколько времени я освобождал её. У неё царапины на мордочке и спине, так что готовь скорее всё необходимое, будем лечить пациента.

Волны облегчения от того, что с Драко всё хорошо, накрыли Гермиону очередным приступом слёз и, даже не пытаясь их скрыть, она прижалась носом к любимой щеке, холодной с мороза, и прошептала:

— Я так боялась…

— Знаю, милая, — Драко обнял её свободной рукой и поцеловал в висок. — Прости, что заставил тебя поволноваться. Но пройти мимо этой малышки не мог.

В щенке после недолгих рассмотрений признали лабрадора. На вид девочке было месяца два, не более. Она тряслась от страха и жалась к рукам, пока Гермиона держала, а Драко обрабатывал раны. Царапины на поверку оказались очень поверхностными. Щенок был не столько ранен, сколь напуган.

— Не знаю, сколько времени она провела под тем забором. — Драко обернул малышку полотенцем и передал Гермионе. После водных процедур от щенка веяло пеной для ванны, и в мягкую шерсть было приятно зарыться носом. Малышка в первые же минуты покорила сердца, один лишь Косолап недоверчиво принюхивался, примостившись на подлокотнике дивана. Не понравилось ему и то, что щенку перепало полагающееся ему молоко, но своё недовольство он выразил достаточно сдержанно, предпочтя просто убраться в спальню, чтобы не видеть творящееся безобразие.

— Ты же понимаешь, что у неё может быть хозяин? — Драко почесал малышку за ухом, попутно целуя Гермиону в щеку. — Мы обязаны подать объявление в газету.

Гермиона кивнула. Она знала, что так просто забрать к себе найденыша они не могут, как знала и то, что они едва ли потянут большую собаку в маленькой квартирке, но всё равно ей очень хотелось, чтобы на объявление никто не отозвался.

Щенку выделили уголок в спальне, очень надеясь, что Косолап не станет делить территорию и обижать малышку. Кот, к счастью, выбрал вариант полного игнорирования, разлегся в хозяйской постели, вытянув длинное пушистое тело поперёк кровати, и до самого утра даже не сделал поползновения в сторону новой сожительницы.

Весь последующий день прошёл в заботах: утром, перед работой, состоялась фотосессия щенка, затем Гермиона по рекомендации Луны отвезла малышку в ветеринарную клинику, где приятный молодой доктор по имени Ньют и его ассистентка Тина заверили, что проведут полное обследование новой пациентки, затем была переписка с отцом Луны, который пообещал разместить объявление в свежем выпуске своей газеты, а далее снова ветеринарная клиника, радостная весть, что щенок абсолютно здоров, поход в магазин за мисками и кормом, и вечер в попытках не вступить в лужу, обнаруживающуюся то тут, то там с завидным постоянством.

— Кажется, с ролью родителей мы справились, — блаженно выдохнул Драко и в изнеможении откинулся на подушку. Оба питомца, сытые и обласканные, теперь мирно спали, один — нагло растянувшись на диване, другая — тихо поскуливая сквозь сон на тёплой мягкой подстилке.

— И всё же я надеюсь, что за ней не придут, — Гермиона опустила голову Драко на плечо и уткнулась носом в его шею. — Она нравится мне.

— Да, — выдохнул Драко, накрывая её одеялом. — Мне тоже. Будет обидно, если в итоге её заберут.

— Надеюсь, этого не произойдёт, — протянула Гермиона, закрывая глаза. — После всех сегодняшних луж это будет как минимум несправедливо.

***

За щенком пришли через три дня. Девушка с розовыми волосами, представившаяся Тонкс, сказала, что это один из щенков нового приплода, видимо, сбежавшая через приоткрытую дверь. Девушка десять раз поблагодарила за спасение малышки, даже предложила денег в знак признательности.

Драко отверг предложение. Сжимая руку Гермионы в своей, он решительно произнёс:

— На самом деле, это мы хотели бы заплатить вам. Позвольте оставить щенка себе.

Тонкс выглядела удивлённой.

— Что — успели привязаться? — с улыбкой спросила она и перебросила жвачку из одного уголка рта в другой. — Я думаю, — она окинула взглядом помещение, задержавшись на мисках и пакете с кормом в углу. — Да. Думаю, да. Мне кажется, ей у вас будет хорошо.

Поцеловав щенка в нос, она передала его Гермионе, а Драко в руки сунула визитку.

— Если возникнут вопросы, звоните Римусу, моему парню. Он — главный заводчик.

Деньги брать Тонкс отказалась. Сказала, что никогда бы не нашла щенка, если бы не они, и предложила оставить малышку, как подарок за чудесное спасение.

Гермиона прижимала к себе чёрный меховой комочек, и не могла скрыть улыбки.

— Пожалуй, это пинок переехать в квартиру побольше, — Драко прикрыл за гостьей дверь и, вернувшись к Гермионе, обнял её со спины.

— Твой отец наверняка захочет…

— Нет, никаких отцовских денег, — мотнул головой Драко. — Сами. Хочешь, переедем в дом? Большой, чтобы уже навсегда. Такой, где однажды будут бегать наши дети, а потом и дети их детей.

— Надеюсь, не очередной Малфой-мэнор? — Гермиона откинула голову мужу на плечо, потерлась виском о его подбородок.

— Нет, никакого Малфой-мэнора, — пообещал Драко. — В нашем доме будут жить любовь, понимание и свобода.

Гермиона мягко улыбнулась.

— Ты будешь хорошим отцом, — уверенно сказала она, крепче прижимая к себе щенка, и, поколебавшись, тихо добавила:

— И случится это раньше, чем ты ожидаешь.

— Ты хочешь сказать, что…

Драко не договорил. Развернув Гермиону к себе, он крепко прижался к её губам своими. И лишь маленький чёрный комочек на руках у Гермионы стал свидетелем их счастья.