Он этого не ожидал. Но, опять-таки, для «знакомства» с инопланетными цивилизациями у Тони была научная фантастика, из которой можно было почерпнуть много полезного. Он усердно вспоминал «Доктора Кто», «Звёздный путь», «Звёздные войны»… но ни один из этих фильмов и сериалов не подготовил его по-настоящему к тому, что ему предстояло сделать.

Старик же, в свою очередь, повидал множество пришельцев, если верить тем отрывкам, сохранившимся в его памяти и промелькнувшим перед глазами Тони с молниеносной скоростью. Судя по поведению Питера, он был поражён и напуган не меньше… и он был в космосе! Больше всего Тони сейчас хотелось потянуться к его руке, ободряюще сжать её и напомнить, что они справились с самой трудной задачей… привели «Нуллификатор» в рабочее состояние. По сравнению с этим всё остальное теперь казалось неимоверно простым.

Но он не мог.

Не мог, потому что пилотом сейчас был Старик, а он — всего лишь пассажиром.

Сердце Вселенной было прекрасно: невероятно огромный световой шар, который переливался золотом, мерцал и словно бы танцевал, непрерывно перемещаясь в пространстве. Он вращался вокруг своей оси, паря в нескольких футах над полом в центре глубокой глухой комнаты, в которой они оказались благодаря Камням. Вот только они были в спальне Тони, а теперь… стояли на космической станции пришельцев в нескольких световых годах от Земли, глядя на первопричину Большого взрыва и на саму Вселенную.

Даже находясь не в своём теле, Тони чувствовал исходящую от Питера злость. Он ещё никогда не замечал, насколько тот прекрасен в гневе. И осознание, что это всё — его, радовало ещё больше. Старик, однако, в восторге не был. Было в его поведении что-то такое, что Тони не мог уловить. Старик предвидел то, что Питер будет в ярости, и был готов усмирить его гнев, пытаясь убедить самого себя, что это всё для его же блага.

<i>«Может, для твоего блага, Старик, но не для нашего».</i>

— Заткнись. — Это было сказано вслух, но тихо, и предназначалось взбунтовавшемуся Тони, а не Питеру. Если Питер и услышал, то никак на это не отреагировал.

Нет, всё внимание Питера было приковано к Сердцу Вселенной. Он был им восхищён, а Тони был восхищён Питером. Он видел, как всполохи Сердца мерцают в его блестящих карих глазах. Молодой, старый ли — не было никакой разницы ни в одном, ни в другом Тони, потому что они оба сошлись во мнении, что Питер непередаваемо очарователен. Если до этого Тони сомневался в том, что всё это время Старик тайно питал к Питеру нежные чувства, то теперь он был уверен в этом на все сто. Старик любил его почти так же, как и Тони. Почти.

Это было странное ощущение — отдавать своё тело кому-то другому. Тони видел, слышал и чувствовал всё, что было вокруг него… но в то же время ему казалось, что происходящее доходит до него словно сквозь пелену, как будто он находится под действием алкоголя или наркотиков и только-только начинает трезветь. Мысли Старика эхом отражались в его сознании, воспоминания накатывали волна за волной, а эмоции, передаваемые как бы из вторых рук, обрушивались на него тёплым весенним дождём.

Теперь Тони разозлился и отчаялся даже больше, чем раньше. Перспектива потерять не только Питера, но и связанные с ним воспоминания слишком ужасала. Он даже боялся об этом думать. Он должен был что-то сделать, что-то придумать, но время поджимало. Ещё более странным было ощущение того, что кто-то словно оттягивает его мысли, ощущение какой-то настойчивости, и это явно было связано со Стариком, а не с Тони. Какая-то срочность или что-то вроде того.

«Игорь Новиков».

Снова промелькнуло в мыслях Тони — такое уже происходило с десяток раз после того, как Питер встретился со Стариком… В его голове словно поселился паразит, контролирующий его физическую оболочку и нашёптывающий это имя.

Игорь Новиков?

Физик.

Тони вспомнил, что ещё во время учёбы в МТИ читал статью какого-то учёного. Но о чём она была, и почему это сейчас так важно?

Игорь Новиков?

Мысли Тони прервал какой-то шум, раздавшийся откуда-то сверху. Тревога.

Питер обернулся через плечо и воззрился на Тони и Старка огромными глазами.

— Наверное, они нас заметили.

— Наверное. — Старк опустился на одно колено, положив «Нуллификатор» прямо перед собой. — Прикрой меня, пока я его запущу. Нам нужно защищать «Нуллификатор», пока не восстановим все шесть камней. Они исчезнут, когда мы перенаправим их в места, которые я уже для них подготовил, и примут окончательные протоколы, когда последний Камень будет в безопасности. Нам нужно следить, чтобы ничто не помешало этому процессу и Небесный Порядок не добрался до Камней.

— Почему?

— Потому что нам не нужно, чтобы кто-то ещё присвоил себе Камни, Питер. Не снова.

Питер лишь кивнул, резко повернув голову в сторону дверей, которые громко распахнулись.

<i>«Охуеть».</i>

Тони хотел вернуться в своё тело.

Хотел взять управление на себя.

Ему нужно было взять управление на себя.

Он не мог позволить Питеру сделать всё это в одиночку.

«Он не один, у него есть я, и я, чёрт возьми, гораздо лучше справлюсь с этим, чем ты». — Голос Старика был резок, но Тони не стал спорить. Он и в самом деле лишь смутно представлял себе, как работает его броня. Не то чтобы он не пытался проникнуть в мысли Старика и выудить оттуда необходимую ему информацию, не то чтобы он не был готов бороться за Питера, если это будет необходимо, имея в арсенале лишь сарказм и кулаки… просто, как бы тяжело ему ни было это признавать, Старик и впрямь защитил бы Питера лучше него.

«Просто расслабься, Малыш, я всё сделаю… тебе сейчас нужно заботиться о другом. Игорь Новиков, парень. Игорь Новиков».

Какого хрена он должен был сейчас отвлекаться на какого-то физика, когда любовь всей его жизни сражалась с непонятными существами?

Они были огромны.

По меньшей мере пятнадцать футов в высоту. Они размахивали толстенными конечностями и, казалось, вбирали в себя весь свет, распространяя вокруг лишь тьму, которая была такой глубокой, что было больно смотреть. Их движения были странными: каждый взмах руки или ноги сопровождался тусклым световым лучом, который потом медленно рассеивался.

Питер громко сглотнул вставший поперёк горла ком.

— Да, хорошо, мистер Старк, я задержу их, пока вы будете собирать Камни. Хорошо. Я понял.

Тони хотел посмотреть на Питера, но его глаза словно приковало к «Нуллификатору», и он ничего не мог сделать, чтобы заставить Старика отвести от него взгляд. Он услышал тихий вскрик Питера, затем какой-то стремительно приближающийся к ним звук и следом — оглушительный грохот, раздавшийся где-то справа. Тони мысленно выругался, наблюдая затем, как Старик вводит какие-то данные и ждёт, пока прибор наконец включится и начнёт передавать энергию, которую он активно вбирает в себя, в маленький зелёный камень. Только после этого Старик поднял взгляд и дал Тони возможность увидеть развернувшийся вокруг них бой.

Питер летал по станции с головокружительной скоростью, чудом вовремя уворачиваясь от размахивавших руками монстров и грациозно пролетая между их ног в другой конец помещения. Пришельцев было трое, и Питеру каким-то удивительным образом удавалось удерживать внимание каждого из них на себе. Если один из них хоть на секунду отвлекался на Тони, парень тут же громко кричал и швырял в голову пришельца всё, что попадётся под руку. Часть станции уже была разрушена, и Питер оторвал ещё один кусок обшивки, чтобы кинуть его прямиком в монстра, медленно подкрадывающегося к Старкам.

В этот раз, когда он хотел резко наскочить на пришельца, тот с силой ударил по полу, сбив его с ног. Питера подбросило в воздух, он отлетел в невидимый защитный барьер Сердца Вселенной с оглушительным лязгом — от соприкосновения костюма с энергетическим куполом во все стороны брызнули яркие искры — и со стоном рухнул наземь.

Они должны ему помочь! Почему Старик ничего не делает?

Тони выругался, переведя взгляд с Питера на «Нуллификатор». Тот был выключен, в самом его центре лишь тускло поблёскивал камень. Через мгновение Тони ввёл новый код, и самоцвет исчез.

<i>«Нахуй Камни, помоги Питеру».</i>

«А что, по-твоему, я пытаюсь сделать, Малыш? Это всё только ради Питера. Можно было сделать это и по-другому, но вариант оставить Питеру всё, что он хочет, лишь один… А теперь вытащи голову из задницы, Мелкий, и приступай к работе».

Должно быть, Питер уже встал на ноги, так как Тони вновь услышал, как тот сражается, правда, уже с меньшим запалом, если по звукам ударов вообще можно об этом судить.

Только когда кусок панели космической станции ударился о землю в нескольких дюймах рядом с ними, Старик подскочил и обернулся через плечо.

Питер больше не мог отвлекать монстров. Он пытался. Изо всех сил. Но у него ничего не получалось, и теперь пришельцы швыряли металлическую обшивку не только в него, но и в Тони. Они собрали уже три Камня, прибор работал с четвёртым. Им ещё нужно было удерживать врагов, чтобы те не подобрались к «Нуллификатору», но Тони сомневался, что Питер сможет продержаться столько времени.

— Да. — Забрало шлема опустилось, на мгновение погрузив Тони во тьму, а затем тот увидел замелькавшие перед глазами картинки. — Что можешь рассказать об этих ребятах, Пятница?

— Босс, по первоначальным данным, их тела образуют сгустки энергии, которая содержится в ядрах их клеток, эпидермис — электромагнитный.

<i>«Что за хрень?»</i>

— Пришельцы, — фыркнул Старик. — Если ты думаешь, что видел всё… — Он помотал головой и запустил репульсоры.

<i>«Эй, Старик, подожди-ка…»</i>

Тони не успел додумать своё предостережение, как Старик уже выстрелил в приближающееся к ним чудовище. То покачнулось, но видимых повреждений на нём не оказалось. Напротив, пришелец словно вобрал в себя энергию от выстрела, и в сгущающейся темноте Тони заметил уже знакомую полоску белого света, прошившую тело существа, а затем резко хлынувшую в сторону него и Старика.

«Да, энергия против энергетических монстров не катит. Я не эксперт в инопланетянах, но даже я это знаю».

Хуже всего, наверное, было то, что этот бурлящий белый поток энергии передался всем трём монстрам. Видимо, им вообще не составляло никакого труда быстро преобразовывать энергию дугового реактора и репульсоров, и это было совсем не на руку Питеру и Тони.

Четыре Камня собраны.

Непрестанно ругаясь, Старик вводил новый код для того, чтобы «Нуллификатор» вобрал пятый камень, и в какой-то момент был вынужден отпрянуть, чтобы не попасть под удар пришельца.

Воздух повсюду разрезали ослепительные вспышки энергии. Питер с трудом выдерживал череду постоянных уклонений и перелётов из одного конца станции в другой, но по-прежнему доблестно пытался взять весь удар на себя. Отчаянно стараясь увести врагов от Старков, он незаметно подобрался к Сердцу Вселенной и решил на пробу выстрелить в него паутиной. Та, ударившись о барьер, с шипением и треском обгорела… но это отвлекло пришельцев. По крайней мере, на какое-то время.

Пять Камней собраны.

Остался один. Всего один. Они близки к финалу…

И пришельцы, видимо, это почувствовали. Они вновь обернулись к Тони и «Нуллификатору», сосредоточив своё внимание уже не на выстрелах Железного человека, а на приборе. Питеру удалось сбить его выстрелом из паутиномётов как раз в тот момент, когда яркий луч энергии, запущенной монстром, едва не коснулся его. Замешкайся он хоть на секунду, и «Нуллификатор» бы точно сгорел, а им бы пришлось ох как несладко.

Питер остановился, уже схватив в руки «Нуллификатор», и убрал маску, посмотрев на Тони.

— Задержите их на секунду.

— Питер, что ты…

Питер начал оборачивать «Нуллификатор» толстым слоем паутины.

«Что он…»

<i>«Клетка Фарадея. Он делает клетку Фарадея».</i>

Старик замер, пристально наблюдая за тем, как Питер слой за слоем оборачивает «Нуллификатор» в плотный кокон, чередуя липкую паутину и куски пластика. Это было действительно гениальное решение, и Тони стало даже обидно, что Старик так удивился изобретательности его парня. Клетка Фарадея защитит «Нуллификатор», пока тот будет обрабатывать шестой и последний Камень…

«Он так останется без защиты».

<i>«Ни хрена. Мы должны закончить. Быстро».</i>

«Остался последний. И всё. Последний Камень… и Игорь Новиков».

Какого хрена Старик прицепился к этому Игорю… Игорь Новиков! Теперь он вспомнил!

Принцип самосогласованности. Эта теория квантовой физики постулирует, что при перемещении в прошлое вероятность действия, изменяющего уже случившееся с путешественником событие, стремится к нулю. Новиков предположил, что законы физики не позволят путешественнику во времени изменить прошлое так же, как законы физики не позволяют среднестатистическому человеку пройти сквозь стены. Это похоже на Парадокс убитого дедушки, в котором выдвигается предположение, что путешествие во времени так же невозможно, как невозможно вернуться в прошлое и убить деда. Результат этого путешествия предполагает, что один из родителей того, кто отправился в прошлое, а, как следствие, и сам путешественник, никогда бы не были рождены. То есть в конечном итоге он не мог бы путешествовать во времени, что, в свою очередь, означает, что его дед остался бы жив и путешественник был бы рождён, а это позволило ему путешествовать во времени и убить своего дедушку. Таким образом, каждая возможность подразумевает отрицание самой себя, создавая логический парадокс.

Старик так пытался убедить его, что сопротивление бесполезно, что физика сама по себе заставит Тони забыть Питера… или он упустил из виду что-то более масштабное?

Если… Если бы эти теории не имели под собой никаких оснований, то можно было бы предположить, что Питер всегда бы возвращался в тысяча девятьсот девяносто второй год. Питер бы никогда не пережил ничего из того, что было после праздника. Он бы раз за разом встречал Тони, а что потом?.. Тони бы это забывал? Каждый раз? Чтобы предотвратить парадокс? Из-за Камней. Из-за Камней, которыми он обладал, из-за Камней, которые обладали им. Тогда к Тони бы вернулись воспоминания о Питере после его смерти?.. И всё же… когда он попробовал проникнуть в мысли Старика, самые ранние воспоминания о Питере ограничились лишь встречей перед поездкой в Германию. С девяносто вторым ничего не было связано. Вообще у Старика было очень мало воспоминаний из этого времени. Это натолкнуло Тони на мысль о наркотическом дурмане, которым пригрозил ему Старик, когда сказал, что в памяти Тони не останется ничего, кроме пьянок и гулянок. Могут ли Камни очистить ему память настолько, что даже при повторном контакте с ними… он ничего не вспомнит? А не использовал ли Старик Камни, чтобы забрать эти воспоминания ещё до того, как отправить Питера в прошлое? Если, конечно, это были его воспоминания… но как? Если он никогда не встречался с Питером в девяносто втором, а тот был в девяносто втором…

Ого.

Ого.

Ого.

Уравнение решилось. Он нашёл «x». Теперь всё стало понятно. Он понял. Он понял, что произошло и что должно случиться. Принцип самосогласованности. Решение, которое ему подсказала сама физика.

«Отличная работа, Малыш, я в тебе не ошибся».

Мысли Тони заходят в тупик, когда в его подсознании смутно раздаётся его же голос.

Старик.

Блядь.

Он может чертовски похоже изображать Говарда, когда захочет.

«Спасибо, Малец. Если и есть на свете такой человек, которого я знаю, как мотивировать… это я сам».

<i>«Это всё подстроено? Но зачем?</i>

— Камни нужно восстановить, чтобы спасти Вселенную, но, если придать им физическую оболочку, мир будет слишком уязвим и не сможет противостоять их силам. Камни разумны. Они хотят, чтобы их использовали. Они не хотят быть запертыми в таких местах, как Вормир. Они всегда найдут дорогу обратно в руки тех, кто будет ими владеть… с хорошими намерениями, с плохими — неважно. Этого нельзя допустить. Что-то… Кто-то… должен и исцелить их, и остановить одновременно.

Чёрт, Старик опять оказался героем?

— Даже после смерти, Малыш Старк.

<i>«Блядь».</i>

Ему до этого расти и расти.

«В тебе это тоже есть, Малыш, поверь. В тебе это есть. Кроме того, сам я с этим не справлюсь. Камни не дадут мне сделать то, что нужно, чтобы убедиться в безопасности Вселенной».

Старик пристально посмотрел на Сердце Вселенной.

Тони проследил за его взглядом, почти ничего не соображая. Что это Сердце…

Ох.

О чёрт.

Всё это время он не сомневался, что Тони будет готов взвалить на себя эту ношу. В конце концов никто не может знать Тони лучше Старика, верно? Он знал, что Тони попросит передать управление ему и не оплошает. Им обоим это необходимо.

Прямо сейчас.

<i>«Хорошо, Старик. Хорошо».</i>

Тони глубоко вздохнул — на этот раз по своей воле — и снова взял своё тело под собственный контроль, когда Старика резко оттолкнули в сторону. Это было странное ощущение, как при похмелье, но он боролся с тошнотой, головной болью и любым дискомфортом. Его взгляд наткнулся на Питера, упавшего на четвереньки перед клеткой Фарадея. Он поднял голову, заметил, что Тони снова сам управляет своим телом, и молча посмотрел на него. В его глазах было столько усталости, столько надежды и грусти. Он протянул Тони руку, но тот лишь отрицательно помотал головой. Сейчас на это не было времени. Пришельцы наседали на них со всех сторон, последний Камень практически обработан. Времени не было.

Тони собрал всю свою волю в кулак и с явным усилием отвернулся, вспомнив всё, что успел откопать в памяти Старика о броне Железного человека, он запустил репульсоры и неуклюже развернулся в сторону Сердца Вселенной. Он не беспокоился, что не сможет преодолеть защитный барьер. Он знал, что у него всё получится.

Небесному Порядку потребовались тысячи лет, чтобы осознать, что они не смогут получить доступ к Сердцу Вселенной. Тони Старку — всего лишь тридцать секунд, чтобы понять, почему.

Последнее, что он услышал перед тем, как полностью погрузиться в самую глубь сердца всего живого и неживого, это то, как Питер кричал его имя…

<center>***</center>

Звук «Имперского марша» резко ударил по барабанным перепонкам Питера, и тот подскочил, садясь в постели и понимая, что он дома. Дома в две тысячи двадцать третьем. Дома, где Тони мёртв, а он потерял пять лет и теперь ещё — и всю жизнь. Это точно не сон. В этом он не сомневался. Прибор был собран, Камни — в безопасности, Вселенная продолжала процветать и всё благодаря их с Тони жертвам, которые они принесли и о которых никто никогда не узнает. Никто никогда не узнает, и всё, чем мог похвастаться Питер, это его разбитое сердце.

Тони погиб.

Мистер Старк погиб.

Он всё потерял…

Даже несмотря на то, что Питер был зол на Мэй за то, что она отправила его в школу, хотя утром обнаружила его под одеялом в слезах и совершенно не в состоянии объяснить, что случилось, он не мог ни в чём её винить. Она знала лишь, что он по-прежнему расстроен смертью Старка. Она совершенно не догадывалась о том самом Тони из девяносто второго, о том, что пришлось пережить и потерять её племяннику, и Питер не был уверен, что вообще сможет об этом кому-нибудь рассказать. Никогда.

— Выглядишь паршиво, Паркер. — Питер заметно вздрогнул, даже не удосужившись поднять голову и взглянуть на Мишель, бесцеремонно плюхнувшуюся рядом с ним на ступеньки. До занятий оставалось где-то пятнадцать минут, и ученики по обыкновению пользовались свободным от уроков временем, чтобы пообщаться друг с другом. Питер сидел на лестнице, бросив рюкзак к ногам и изо всех сил пытаясь сохранить самообладание и не сорваться из-за всего, что происходило вокруг. Ему хотелось кричать. Ему хотелось плакать. Ему хотелось что-нибудь сломать. Он отдал всё, чтобы спасти это существование, и никто об этом не узнает, никого это вообще не заботило. Так одиноко ему ещё никогда не было, даже когда он ото всех скрывал, что он Человек-паук, ему было легче. — Что с тобой, Паркер? Вы с Ютом поссорились, что ли? Сахарная идиллия кончилась?

На этот раз Питер посмотрел-таки на Мишель таким взглядом, словно у неё отросла вторая голова.

 — Ютом? — Кто, мать его, такой этот Ют?

— Да, Ютом. — Мишель скорчила рожу и несколько раз похлопала Питера ладонью по лбу. — Помнишь Юта? Твой парень. Ты без умолку трещал о нём, и это, наверное, первый раз, когда я не вижу вас вместе, мне кажется, от вашей сладкой парочки у меня разовьётся диабет. Этот Ют. С тобой всё нормально, Паркер? Или ты башкой вчера стукнулся на своей «стажировке», а?

Внутри Питера туго скрутился узел леденящего кровь страха. Может, попытки Камней сохранить будущее в прежнем состоянии не увенчались успехом… потому что у него точно не было никакого парня, когда он из две тысячи двадцать третьего ложился спать прошлой ночью. Да и вообще когда-либо. По крайней мере, не в этом времени. С одной стороны, ему хотелось включить телефон и проверить галерею и соцсети. Кто бы ни был этот Ют, раз Мишель говорит, что у них настолько всё серьёзно, то он мог бы найти какие-нибудь фотографии и узнать, как выглядит его загадочный парень. С другой стороны, даже мысль о том, чтобы найти себе партнёра после недавней смерти Тони, казалась ему предательством. Он не помнил этого парня. Его имя ему совершенно ни о чём не говорило, и он просто не мог заставить себя открыть какое-нибудь фото и посмотреть. Не сейчас. Питер ещё утром не глядя отключил свой телефон после звонка будильника и до сих пор не удосужился его включить.

Ют, вероятно, не учился в Мидтауне, а значит, Питер мог спокойно погрязнуть в своих печальных мыслях о Тони на целый день и уже после уроков разобраться со своим «парнем». Сейчас у него просто не было на это никаких сил. Он истратил их все на то, чтобы взять себя в руки и не расклеиться.

Если бы только Нед и Мишель знали, что произошло.

Они ещё несколько раз упоминали Юта на уроках и за обедом. Видимо, Нед, как и Мишель, решил, что между парнями что-то произошло, так как другого объяснения унылой физиономии Питера и его депрессивному состоянию он не находил. Питер просто решил, что лучше молчать: пусть они и дальше так думают. Так было легче, придумывать какую-нибудь отговорку не хотелось.

Нед заявил, что придёт к Питеру после школы, чтобы собрать их последний набор Лего и отвлечь его от «стычки» с Ютом. Нед всегда всё делал для Питера — это было здорово. Вот почему он и Мишель — его лучшие друзья. Но сегодня… сегодня Питер не хотел ни от чего отвлекаться. Он хотел прийти домой и закрыться в своей комнате, чтобы проверить, не осталось ли в его протоколе «Ходунки» каких-либо записей о его путешествии в девяносто второй. Он хотел увидеть лицо Тони. Услышать его голос. Хоть что-нибудь.

К сожалению, мир сегодня, по всей видимости, решил окончательно вывести его из себя.

Мэй позвала Хэппи в гости. И даже просто от мысли о том, что он увидит их вместе, по телу Питера пробежали мурашки. Поэтому вместо того, чтобы прятаться в своей комнате, он был вынужден надеть костюм и выбраться на крышу. Патрулировать по-прежнему не хотелось. Хотелось только найти какую-нибудь нормальную крышу, где будет тихо, и предаться своим страданиям.

— Питер, входящий звонок от…

— Карен, — Питеру было всё равно, кто там пытается до него дозвониться. У него не было настроения отправляться на миссии со Мстителями. Не сегодня. — Мой лимит по спасению Вселенной на этой неделе исчерпан. Просто… блокируй все входящие вызовы, ладно?

— Думаю, этот звонок ты всё же захочешь принять, Питер.

— Я сказал «нет». — Он лёг на крышу, вперившись пристальным взглядом в небо. — Карен, просто… включи беззвучный режим, хорошо?

— Хорошо, Питер.

Может ли ИскИн выражать грусть и разочарование? Видимо, может, раз Карен только что это сделала. Питер почти почувствовал себя виноватым. Почти.

Он не имел ни малейшего представления о том, сколько он так пролежал, плача и раз за разом прокручивая в памяти каждое мгновение, проведённое с Тони. Питер включил грустную музыку на полную мощность, и та теперь оглушительно играла у него в ушах. Ему не о чем было беспокоиться. Здесь, на высоком Манхэттенском небоскрёбе, куда он забрался, вряд ли кто-то или что-то сможет его потревожить, поэтому он мог позволить себе спокойно побыть в одиночестве.

Ему так хотелось вновь почувствовать каждый поцелуй, услышать каждый смешок, всё. Те пять лет, что он пропустил, находясь в Камне Души, восполнились шестью месяцами, проведёнными в девяносто втором году. И эти шесть месяцев были бесценны. Это было самое счастливое время в его жизни. С ним ничто не сравнится… Он хотел с головой окунуться в печаль и тоску, найти утешение в грустных песнях и воспоминаниях и забыть обо всём мире…

Кто-то резко потряс его за плечо, и Питер вскрикнул от неожиданности, широко распахнув глаза. Вот тебе и паучье чутьё!

Увидев, кто нависает над ним, он закричал ещё громче.

Он всё-таки сошёл с ума? Окончательно потерял связь с реальностью?

Нет.

Нет.

Это, скорее всего, был из дронов Железного легиона. Должно быть, Пеппер не отключила их.

Может, их теперь использует «Щ.И.Т.». Да, наверное. Это логично.

Питер закричал, почувствовав прилив сил и резкий порыв к действию. Он стоял на коленях всего в нескольких футах перед бронёй, стук сердца эхом отдавался в ушах, да так громко, что на секунду Питеру показалось, будто у него над головой пролетел вертолёт. Но нет. Нет. Он выключил музыку и медленно поднялся на ноги.

— Кто тебя сюда прислал?

— Я сам сюда себя прислал, Пит. Ты такой занятой парень, до тебя невозможно дозвониться. Ты целый день не брал трубку. Я волновался за тебя. Видимо, единственный способ с тобой поговорить — встретиться лично… — Железный человек развёл руками. — Поэтому я здесь.

— М-м… Мистер Старк?

Он жив? Будущее так сильно изменилось? Может, с Камнями всё-таки что-то произошло, и…

Забрало шлема Железного человека поднялось, являя взору Питера недовольное лицо.

— Опять ты «мистерстаркаешь»!

Питер задушено вскрикнул и, спотыкаясь и едва не падая, бросился к Тони, раскинув руки в стороны. Он обхватил ладонями его лицо и всхлипнул.

— Тони? Это правда? Ты правда настоящий?

— Естественно. Милый, я же сказал, что буду бороться за тебя. Ты вернулся когда? Двенадцать часов назад? И уже так быстро списал меня со счетов? Я разочарован, Пит, серьёзно.

— Я думал, ты умер…

— Не-а, вполне себе жив.

— Я думал, ты забыл меня…

— Я никогда бы тебя не забыл, Малыш. Ты единственное в моей жизни, что стоит пом… — Питер резко оборвал Тони на полуслове, жадно впиваясь губами в его губы, сняв маску за секунду до того, как наброситься на него, и по-прежнему оглаживая ладонями его лицо. Отчаянно сцепляясь языком с языком Тони, он запустил пальцы в его густые тёмные волосы. Тони жадно застонал, сильнее прижав Питера к себе, и на секунду отстранился, чтобы судорожно вдохнуть и взять инициативу на себя.

— Нам нужно идти… Я хочу тебя… — Питер ещё ни в ком не нуждался так сильно. Он и представить себе не мог, что можно кого-то так страстно желать. После того, как он почти смирился с тем, что потерял его, как почти убедил себя, что Тони умер и ушёл от него навсегда… удерживать его в объятиях было чем-то совершенно невероятным. Он отчаянно хотел заполучить себе и тело, и душу Тони, чтобы окончательно убедиться, что тот реален, из плоти и крови, и целиком принадлежит ему.

— К тебе? — спросил Тони, задыхаясь, и озорно улыбнулся.

— Нет. Мэй дома…

— Тогда ко мне. Держись, Красавчик, я пока ещё не совсем освоился.

Питер вскрикнул от неожиданности, когда костюм Железного человека резко взмыл ввысь. Он опасно приблизился к земле, и Питер чуть не выстрелил паутиной в стоящий рядом небоскрёб, чтобы они не разбились. Вцепившись в Тони изо всех сил, он лишь смотрел огромными глазами сквозь вновь надетую маску, куда его несут…

— Постой, я думал, ты продал…

— Он продал. Я выкупил обратно. Чтобы в Башне Старка был кто-то другой… кощунство.

— Вообще-то это Башня Мстителей…

— Ага, поживём — увидим…

Питер хихикнул и затаил дыхание, когда они опустились на вертолётную площадку. Тони тут же вышел из костюма. Питер быстро снял свой. Избавившись от брони, они снова слились в страстном поцелуе, и Тони потащил Питера к выходу на крышу, а затем в пентхаус.

От двери к кровати вела дорожка сброшенной впопыхах одежды, последними куда-то не глядя были сброшены штаны и нижнее бельё. Ни Тони, ни Питер не хотели отрываться друг от друга. Они постоянно касались друг друга, постепенно поцелуи и ласки перерастали в более страстные. После того, как они потеряли друг друга, парни отчаянно пытались сблизиться друг с другом как можно больше.

Ногти, царапающие кожу.

Зубы, впившиеся в шею и бёдра.

Руки, касающиеся самых интимных мест, и пылкие стоны, эхом отражающиеся от стен спальни и звучащие у влюблённых в ушах.

Через некоторое время Питер и Тони, совершенно обессилев, рухнули на постель. Питер прижался к Тони так крепко, словно боялся, что тот исчезнет, стоит ему только на секунду выпустить его из объятий.

Какое-то время в комнате стояла тишина, нарушаемая тяжёлым дыханием. А потом… Питер резко сел как громом поражённый.

— Я… Тони, я должен тебе кое-что сказать… Я не знаю, как, но то, что мы с тобой встречались в прошлом, как-то изменило настоящее. Я не понимаю, как это произошло, но… у меня теперь есть парень? — Питер густо покраснел и затаил дыхание, он был смущён и надеялся, что Тони не будет злиться, услышав его откровение.

— О-о?

Питер не знал, был ли этот односложный ответ хорошим или плохим знаком. Тони обычно за словом в карман не лез, так что он решил, что всё-таки это плохо. Очень плохо.

— Я расстанусь с ним. — Тут же поспешил добавить Питер, словно бы это что-то могло исправить. — Сейчас же. Я сейчас же расстанусь с ним. Просто… надо найти его номер, я позвоню ему и покончу с этим… Я же в этом не виноват, так? До девяносто второго я не встречался с Ютом. Я бы никогда не выбрал его, будь у меня ты. Я даже не знаю, как он выглядит и кто он вообще… И почему я вообще начал с ним встречаться, но я это всё прекращу, только надо найти его номер…

Тони, на удивление, всё так же не проронил ни слова, пока Питер свесился с края кровати, чтобы выудить из кармана штанов телефон. Он терпеливо ждал, пока тот включится, — на экране блокировки появилась совершенно неожиданная картинка.

— Ой. — Питер увидел милую фотографию, на которой был изображён он и Тони. Это было селфи: Тони целовал Питера в щёку, а тот, весь красный от смущения, заливисто смеялся, глядя в камеру. — Когда мы… Как это сюда попало? — Питер протянул телефон Тони, но тот только неопределённо пожал плечами. — О боже. — Уведомления повергли его в ужас. — Он звонил мне… Господи, семьдесят два раза с самого утра? Сорок девять сообщений. Он что, псих?

— Может, он просто волновался за тебя.

— Ага, да. Семьдесят два пропущенных и сорок девять сообщений за один день — это какое-то сталкерство, нет уж, спасибо. Он явно ненормальный. Я просто… Я пойду поговорю с ним там. — Питер махнул рукой в сторону ванной, встал с кровати, обмотавшись простынёй, и скрылся в другой комнате, прищемив дверью кончик тянущейся за ним по полу ткани.

Тони терпеливо ждал, глядя на дверь ванной комнаты, пока не услышал звонок телефона, лежащего на прикроватной тумбе. Он взял его, разблокировал и поднёс к уху, прочистив горло.

— Ненормальный сталкер-психопат на связи, Красавчик.

На том конце раздался какой-то приглушённый звук, затем связь оборвалась, и Питер выглянул из-за двери.

— Ты?

— Я.

— Ты это…

— Это Старик так подшутил. Он знал, что я терпеть не могу всю эту чушь с Ютом. Я несколько лет пытался отучить людей от этой дурацкой привычки называть меня так. Я должен был догадаться, что это произойдёт…

Питер забрался на кровать, по-прежнему удерживая свой телефон в руке.

 — Я не понимаю. — Он уставился в экран, пролистывая пропущенные сообщения и просматривая фотографии, которых он вообще не видел. Он не помнил, когда их делал. Миллион фото, на которых они с Тони, как и говорила Мишель, просто невероятно сладкая парочка. — Как?

— Давай я тебе объясню, как я попал сюда, Милый?

Питер ошарашенно кивнул.

Он не проронил ни слова, пока Тони объяснял ему, каково это — делить со Стариком своё тело. Тони рассказал ему про Игоря Новикова и его открытии, совершённом буквально в последнюю минуту.

— Всё равно ничего не понимаю. — Тони прервал свой рассказ, Питер чувствовал себя невероятно глупо, но всё же продолжил: — Как я могу постоянно быть в девяносто втором? Как мистер Старк ничего обо мне не знал, если я был всё время там? Как ты оказался здесь и при чём здесь Игорь Новиков?

— Я всё расскажу, Милый, спокойно, — улыбнулся Тони. — Ты помнишь, что мы узнали о Сердце Вселенной?

— Там зародился Большой Взрыв, впервые появились Камни, и если бы их там уничтожили, Вселенная тоже была бы уничтожена.

— А что хотел сделать Небесный Порядок?

— Покончить с войнами и хаосом, чтобы во Вселенной был мир.

— И как они собирались это сделать?

— С помощью Сердца Вселенной.

— Но как?

Питер замер, склонив голову набок и обдумывая вопрос.

— Не знаю. Наверное… наверное, Сердце тоже имеет какую-то силу. В смысле. Ну. Там же случился Большой Взрыв. Это первоисточник сингулярностей, так что… Может, оно способно делать то же самое, что и Камни?

— Да. На собственной шкуре проверено.

Глаза Питера в шоке округлились.

— О! Я видел, как ты туда влетал…

— Да, оказывается, Небесному Порядку не хватало чего-то очень важного, чтобы разбить этот барьер. Я понял, что если опасно соединять Камни с Сердцем, то они всё-таки должны быть способны преодолеть этот барьер и войти в него. Я не мог использовать Камни, но со мной был Старик. Он использовал их, они использовали его, должно быть, остаточной энергии хватило для того, чтобы пробить барьер… это мне и было нужно.

— Что… что ты сделал с Сердцем Вселенной, Тони?

Тони рассмеялся.

— Создал свою копию. Идеального клона. С теми же воспоминаниями и опытом, всё до мельчайшего атома, за исключением того, что он не помнил, чтобы когда-либо встречал тебя.

Питер несколько минут безучастно смотрел на него, пока до него наконец не дошло.

— Игорь Новиков! Камням и не надо было стирать ему память, потому что в ней никогда не было упоминаний обо мне с самого начала… Я всегда был в девяносто втором, я всегда был с тобой, но никогда не встречал его… другого тебя… — Питер тихо ахнул. — Мистера Старка.

— О, Камни всё равно стёрли его из его памяти Фьюри, Хэппи и еще десятки других людей. Протоколы и всё. Просто… в памяти Старика нечего было стереть. Так или иначе. Он остался там. В девяносто втором. Прожил всю жизнь, о которой ты мне рассказывал. Стал Стариком. Пожертвовал своей жизнью ради спасения вселенной и бла-бла-бла. Будущее не изменилось. Парадоксы устранены. Принцип самосогласованности доказан. И я свободно пришёл сюда.

— Но… как?

— Ты меня вообще слушал, Пит? Я был в Сердце Вселенной… с лёгкостью сделал свою копию. А найти себе место в будущем было ещё проще.

— Но… когда мистер Старк использовал Камни, они его убили, как ты остался жив?

— Трудно объяснить. Думаю… Думаю, это бы плохо закончилось… наверное. Когда ты там, в
Сердце… ты не то чтобы используешь его силу. Ты и есть эта сила… совместно со Вселенной. Ты просто… думаешь о чём-то, и это появляется. Это религиозный опыт. Уверен, что если бы я попытался сделать это сам, мне было бы тяжело, но мне помог Старик, а у него уже было столько контактов с этими Камнями… Думаю, у него было намного большее сопротивление, чем у среднестатистического человека… по крайней мере, сейчас.

Питер широко распахнул глаза и перевёл взгляд с Тони на телефон, лежащий на коленях. Он сделал несколько глубоких вдохов.

— Мистер Старк помог тебе? Попасть… сюда?

Тони осторожно приподнял голову Питера за подбородок и нежно поцеловал.

— В этом и состоял его план, Детка. С той самой первой ночи, когда он пришёл к тебе во сне, и концерта, и… да. Он помог. Оказывается, он чертовски хорошо нас изучил, и нами было слишком легко манипулировать. Он всегда был на десять шагов впереди нас.

Питер выглядел поражённым. В хорошем смысле этого слова.

— Я должен перед ним извиниться, Тони. Я наговорил ему столько гадостей. Я был так зол… а он всё это время помогал нам. Теперь я не могу ему ничего сказать…

— Поверь, Милый, он знает. Мне пришлось оставить его у Сердца Вселенной, чтобы он мог убедиться, что больше никакие Таносы не прикоснутся к Камням или Сердцу, он вытащил меня оттуда и отправил сюда. Теперь мощь Вселенной в его руках…

Питер от удивления приоткрыл рот, обводя взглядом спальню, словно ожидая увидеть доказательство вездесущности Старика.

— Так… мистер Старк стал богом?

— Ну… а чего ты так удивляешься? Не верится, что в моём списке психологических травм затесался комплекс бога, Питер? Серьёзно?

— Значит, он больше… Он больше не Величайший Защитник Земли…

— Он — сама Вселенная. Да, — рассмеялся Тони.

— Хорошо. Теперь понятно… понятно, как ты сюда попал, и вообще, но… но… почему все называют тебя Ютом?

Тони перестал смеяться и скорчил недовольную гримасу.

— Ах, да. Это. Мы оба, Старик и я, пришли к выводу, что если мы расскажем всем правду, то… это будет чересчур. Нам надо было ещё подумать о его ребёнке… Морган? Жене… то есть вдове. Пришлось бы многое объяснять, многие бы сочли Старика аморальным, и просто… это добром бы не кончилось. Люди бы далеко не сразу поняли, где Старик, а где я, что мы не один и тот же человек… Я хочу быть свободным, не хочу, чтобы нам с тобой пришлось разгребать ещё эту кучу дерьма, не хочу, чтобы все считали меня вторым Стариком, потому что несмотря на внешние сходства… мы совершенно разные. Так что мы с ним придумали предысторию и… пропустили её через воспоминания людей, сохранили во всех электронных и бумажных документах, чтобы всё было законно…

— Предысторию?

— Да. Предысторию. Так что теперь я Энтони Эдвард Старк Второй…

Питер прикрыл рот ладонью, чтобы сдержать смешок.

— О боже! Боже! Ют — это Юный Тони!

— Второй.

— Юный.

— Ты хочешь дослушать историю или нет?

Питер всё так же тихонько хихикал, но махнул рукой, призывая Тони продолжить рассказ.

— Нет-нет-нет, да, нет, я хочу дослушать. Прости… Юнец.

— Я уже начинаю жалеть, что связался со всем этим путешествием во времени, Питер.

— Прости! Прости! Я правда очень хочу послушать, продолжай. Пожалуйста.

— Ладно. Так вот, Энтони Эдвард Старк Второй родился после быстрого перепихона и огромной дозы наркоты на одной из свадеб в Вегасе. Брак расторгли через несколько дней. Старик оказался тогда не готовым к отцовству, так что ребёнок достался матери и не сильно походил на старого доброго папашу. Знаешь, говорят, ложь, основанную на правде, легче продать. Я никогда особо не жаловал Говарда, и наши с ним отношения всегда были дерьмовыми. Так что это неплохо так объясняет мои проблемы с психикой, как думаешь? В любом случае у Старика с ребёнком никогда не было тёплых отношений. Но он устроил его в школу-интернат, оплатил учёбу в МТИ и всякую такую хрень. Он пытался загладить свою вину и помочь своему отпрыску вступить в подростковую жизнь, но тот этого не оценил.

Питер поморщился.

— Ого, как всё печально. А я что, был каким-нибудь суррогатным ребёнком, который должен был наставить тебя на путь истинный?

Тони пожал плечами.

— Может, кто-то думает и так, но как знать, если вся эта история изначально выдумка? В любом случае мы встретились в «Старк Индастриз»… подружились… начали встречаться.

— Ты понимаешь, что я вообще об этом не в курсе?

Тони рассмеялся.

— Малыш, наша встреча всё такая же милая. Или… такая же, как и была. Праздник в «Старк Индастриз», я соблазняю тебя, ты вытворяешь свои паучьи штучки, дерёшься с плохими парнями, производишь на меня охренеть какое впечатление своими способностями и красотой…

Питер почувствовал, что начинает стремительно краснеть.

— Ну да, это всё объясняет…

— Ага. Так вот. Мы начали встречаться, потом припёрся Танос, обратил тебя в прах…

— А тебя — нет? — Питер был немного в смятении.

— Не-а.

— Но если ты остался… в твоей истории тебе шестнадцать, когда мы только начали встречаться… а я вернулся где-то через… пять лет, и мы просто… продолжили с того момента, где нас как бы прервали?

— Типа того. Но у меня хотя бы было право голоса в этой истории, Питер. Старик мог бы придумать мне какое-нибудь ужасное прозвище, может, и не одно, но в итоге я, по крайней мере, оказался прекрасным парнем, который ждал тебя и тосковал буквально пять лет, пока ты не вернулся…

Питер закатил глаза.

— Как будто кто-то в это поверит.

— Этому есть официальное подтверждение, детка. Зайди в Интернет. Почитай таблоиды. Юный Тони Старк бросил бизнес на целых пять лет, потому что ждал, пока его малыш вернётся.

— Мишель права: мы отвратительны.

— Заткнись, тебе ж это нравится.

— Нет, нравится, конечно. Правда, но это просто… невероятно отвратительно… Меня бы стошнило, будь это чья-нибудь любовная история.

— Тогда хорошо, что она наша.

— Ага, хорошо. — Питер вновь принялся рассматривать фотографии в своём телефоне. — Только одна проблемка… как же завещание и Морган?

— Питер… пораскинь мозгами. Ты же знаешь, что на момент смерти у Старика оставалось сорок миллиардов долларов, не считая неликвидные активы типа акций и недвижимости. Можешь разделить сорок пополам, и всё равно останешься непристойно богатым. Морган особо ничего не теряет. Нет, конечно, ей достанется не всё, но ей от этого хуже не будет. Более того, у неё теперь появился старший брат, который, чёрт возьми, убьёт любого, кто хоть пальцем её тронет…

— Два старших брата. Два. — Питер указал на себя, а затем на Тони. — Я за Морган убью.

— Договорились.

Питер улыбнулся.

— А как насчёт мисс Поттс?

— Она может остаться гендиром «Старк Индастриз», мне всё равно. Я никогда не хотел заниматься подобным, а у неё это офигенно получается, как я посмотрю. Так что, да, Пепс управляет компанией. Я лишь займу место Старика в НИОКР, потому что только там мне действительно нравится работать. Когда Морган вырастет, она может делать всё, что захочет. Работать со мной. Работать с Пепс. Стать инструктором подводного плавания… решать ей. Никто не будет ей мешать.

— Наверное, это совсем неплохо…

— Я не хочу рушить ребёнку жизнь. Она милашка. Я люблю её… но опекать её не собираюсь. Я не готов к такой ответственности. Пока. О! И, конечно, твоя стажировка в «Старк Индастриз» никуда не денется. Ты даже будешь работать с главой НИОКР…

Питер закатил глаза.

— Да, я так беспокоился, что ты не захочешь, чтобы я околачивался рядом с тобой…

— Ну, повод для беспокойства у тебя есть, Красавчик. Ты чертовски сексуален, спору нет, но иногда ты немного отвлекаешь…

— Постой-постой-постой. Я отвлекаю? Я. Тот, кто постоянно отвлекает? Я?

— Да, примерно в половине случаев. — Питер поджал губы, обдумывая слова Тони, и кивнул.
— Точнее почти всегда.

— Угу.

Тишина.

— А, кхм… НИОКР и «Старк Индастриз» — это всё, что ты возьмёшь на себя?

— Ты к тому, что я должен ещё взять на себя Железного человека?

— Да.

Тони потянулся за телефоном Питера, взял его и начал что-то вводить в поисковик, а затем развернул его к Питеру экраном.

— Старик — грёбаный ублюдок…

— О. Боже. Не говори, что они называют тебя…

— Железный парень. Да. Как будто Юты и Юнцы недостаточно унизительны.

— О боже, это величайший день в моей жизни! — Питер завалился на бок и схватился за живот, смеясь так сильно, что у него на глазах выступили слёзы. — Железный парень! О господи!

— Не смешно. Знаешь, сколько мне придётся уговаривать людей не называть меня «парнем», а выбрать что-то менее утончённое?

— Могло быть и хуже. Он мог сказать, что не хочет, чтобы ты носил броню Железного человека…

— Нет, он не хочет, чтобы ты и весь мир остались без должной защиты. Он даже дал мне парочку указаний напоследок, пока мы не разошлись. Хочешь, расскажу?

Питер неистово закивал, вновь усевшись и подавшись вперёд, ему не терпелось услышать последние указания своего мудрого наставника.

— Будет тяжело без Нат, Кэпа и Старика, но мы справимся. В мире теперь есть «мученики». Герои, которые погибли, чтобы спасти нас всех. Если население когда-либо отбросит свой цинизм по отношению к супергероям и откажется от таких вещей, как Заковианский договор, то только сейчас. Время заставить мир прислушаться к нам. Такие люди, как Росс, против, но мы должны заставить их нас услышать. Больше никаких обвинений в сторону тех, кто самовольно идёт на смерть, чтобы защитить других. Хватит притворяться, что все битвы однозначно несут разрушения. Хватит. Мы нужны им, Танос это доказал, и пока ещё не совсем поздно… реально не поздно… мы не должны терять время и сидеть сложа руки, пока власти дерут друг другу глотки из-за того, чего не понимают. Мы должны принять этот подарок, который вручил нам Старик, и действовать. Мы не будем одни. У нас есть доктор Беннер, Бартон, Тор. И у нас есть Старик… если дела пойдут плохо, очень плохо, он направит нас на нужный путь. Он же теперь бог, я не сомневаюсь, что он найдёт способ вернуться, если или когда понадобится нам…

— Да, в этом он хорош…

— Послушай, Пит, ты хотел быть Мстителем… это не та команда, к которой ты наверняка хотел примкнуть… но она нуждается в тебе. Поможешь мне собрать её, Красавчик? Мне нужно быть святошей, чтобы не потерять доверие. Старик сказал, что это просто необходимо. Так что Железному человеку нужен бойскаут, который будет следить, чтобы тот не пошёл по кривой дорожке… и раз у тебя нет никаких скелетов в шкафу…

Питер разразился смехом, мотнув головой и закатив глаза.

— У пауков вообще нет скелета…

— Фу, это даже для тебя ужасно…

— Ой, ладно тебе, Юнец, ты же не против.

— Не называй меня так…

— А как тебя называть, Железный парень?

— Я точно сбегу от тебя обратно в девяносто второй…

— Ты никогда не сможешь меня бросить, можешь даже не пытаться меня запугать.

— Ох, я не хочу тебя запугивать, Красавчик. У нас есть ещё время, пока Мэй тебя не хватится, да? Потому что я хочу сделать с тобой кое-что другое, нежели чем запугать…

В Сердце Вселенной в нескольких световых годах от них Тони Старк наконец насладился одержанной победой над Камнями Бесконечности, потому что теперь все, кого он любил, были в порядке.

Все были в безопасности.

Всем было хорошо.

Счастливый конец.

Всё так, как и должно быть.

По крайней мере, сейчас…

***

— По-прежнему ничего?

Ричард вымученно простонал и, откинувшись на стул, запустил руку в тёмные кудри, в которых уже виднелись седые пряди.

— Как всегда, ничего, Мэри.

— Это тоже уже что-то.

Ричард с сомнением посмотрел на жену, но коротко улыбнулся.

— Ты права. Продолжим подавать сигнал бедствия, и, может, однажды кто-то его услышит.

Мэри положила руки Ричарду на плечи и легонько их сжала.

— Мы никогда не сдадимся, Ричард Паркер. Ни сейчас, ни когда-либо ещё. Нет ничего невозможного…

— Пока мы боремся, — закончил Ричард, притягивая Мэри в объятия. — Жаль, что мы никогда не увидим того парня Старка. Уверен, он был бы рад услышать, что его совет произвёл на тебя такое впечатление, что стал твоей личной мантрой, Мэри.

— Настолько, что мы назвали сына в его честь…

Ричард помрачнел.

— Мы ещё увидим его, Ричард. Питера. Мы ещё его увидим.

— Он уже, наверное, взрослый, Мэри… Мы столько потеряли…

Мэри сморгнула слёзы.

— Знаю, милый, но у него впереди ещё целая жизнь, как и у нас. Мы найдём выход, обещаю. Должно быть… мы просто должны не терять веру, и мы найдём выход.

— Да, и перехитрить злого миллиардера-тирана-плейбоя, раз уж такое дело…