Примечание
Грут ещё живёт, пусть и тоненько-слабенькой веточкой в горшке – когда-нибудь он станет могучим Древоподобным гуманоидом. Тусклый уголёк надежды едва согревает остывающее закаменелое сердце, но ещё не превращается в холодную золу. Ракета действительно чувствовал себя неживым куском валуна, отчего-то умеющим передвигаться и отдавать приказы. Почти-гибель-друга отняла невыносимо важное, отделяющее от всех остальных чувство, ломая до предательски-обжигающих слов и «я-не-верю-в-смерть» шёпотов, перерастающих в душе до безумных воплей.
Спасение Грута уже является чудом, и стоит благодарить Вселенную, что сложилось именно так. Но давящее угнетённое состояние не покидает Ракету. Помнит ли Грут пережитые события? Пока что лучший друг не разговаривает, лепечет непонятности, узнать ответы на вопросы вряд ли удастся в скором будущем. В жёлтых глазках-точечках много счастья, даже слишком – Ракете хотелось бы жизнерадостный взгляд трактовать правильно.
— Когда ты вырастешь и станешь большим-пребольшим, приятель, я уже сдохну, — шепнул веточке капитан и горько улыбнулся. Слишком долго растёт, или так создаётся впечатление – хвост его знает. Реактивный жаждет обогнать само время и наконец-то увидеть того-самого-друга. Увы, такое бывает лишь в сказках. Новый Грут, недоумённо посмотрев на Ракету, сник, но секунд через десять опять весело пританцовывал под музыкальные хиты Квилла, играющие чуть ли не круглосуточно. Кстати, о Квилле. Он как всегда бесцеремонно зашёл сюда, к ним, прервав спокойное уединение. Грут успел застыть безжизненной палкой – своеобразная защита от посторонних. Привычка глупая, надо сказать.
Ракета прищурился и холодно бросил:
— Только не надо на меня так смотреть, Квилл.
Да, капитан забыл о существовании сна, ему безразличны какие-либо планы, и сутки напролёт он готов провести около горшка с веточкой. Это личное дело Ракеты. Зачем ходить с печальными лицами, сочувственно вздыхать и вечно отвлекать от маломальского общения с Грутом? То Дракс зайдёт, то Гамора. Какое-то негласное посещение душевнобольного выходит – посменное, с бесконечно растянутым диалогом ни о чём. Нечем заняться отряду, иначе не назвать.
Оставшись наедине с Грутом, Ракета в тысячный раз мысленно его спросил: «Тебе хорошо, что мы снова друзья? Или беспричинно-хорошо, как любой малышне?» Отравляющее «он-всё-забыл» сомнение и предчувствие «он-всё-помнит» смешались в один коктейль, и капитан уже не придерживается одной позиции. Хоть всё просчитай в голове – не поможет.
***
Эта веточка и есть Грут. Потерявший – или нет? – воспоминания, но всё же Грут. Подумаешь, облик? Хвост с ним! Стоит иногда пожить миролюбивым тонким созданием, не постоянно ведь впечатлять силой и масштабами.
— Пусть все считают тебя растущей немой веткой, но мы-то знаем правду... И даже если ты ничего не помнишь, мы станем опять друзьями, так ведь?
Жёлтые глазки заблестели с новой силой.