Примечание
Есть мириады вечных аксиом. Одна из них — «Брейни всегда рядом». Именно так — он постоянно сопит, нелепо улыбается и молчит. Ему нравится слушать чувственную речь, адресованную тому-самому-репоголовому. А еще романтическая эйфория Хельги порой заражает. Пусть в итоге она заметит Брейни и хорошенько врежет кулаком, но Брейни не может перестать следить за одноклассницей. Только Брейни видит её насквозь, словно прозрачную; восхищаясь несочетаемым контрастом.
Вторая аксиома — «Брейни хранит тайны».
Стеклянные очки страдали не раз, но ему абсолютно наплевать. По правде – плевать на всё, кроме девочки с розовым бантом. Сейчас она прячется за углом, разговаривает с фотографией в рамке-сердце. Шепчет, какой Арнольд — добрый, мягкий, но такой недостижимый, и внутри рвутся струны души, потому что он не замечает… Брейни улыбается еще шире: его любимая речь, несколько заезженная, но всё равно искренняя. Брейни никогда не расскажет об этом. Что будет, когда мир Хельги Джи Патаки — наполненный любовью, вздохами и улыбкой — разобьется вдребезги? Все, небось, начнут издеваться, смеяться и ехидничать... И сам объект пламенного внимания пострадает. Они вдвоем. В болото позора. Всё потухнет, померкнет и разрушится. Поэтому никогда — ни за что, ни за какие деньги, ни под каким видом — Брейни не выдаст Хельгу.
Третья аксиома — «Брейни любит её».
По-человечески, по-настоящему. И вряд ли надеется на что-то большее, кроме поцелуя кулака с лицом. Один раз умудрился кольцо свадебное показать, но... Всё равно знал, что сценарий не поменяется. И, кстати, это тоже нравится до сопения.
Раньше Брейни хихикал, потому что действительно смешны все эти обращения, вознесения Арнольда до святого, окрылённые бредни. Не верилось в искренность. Сейчас всё изменилось, и Брейни проникся чужими мыслями и чувствами. Но хихикать не перестал — он в тихом восторге от неё.
Четвертая аксиома — «И никак иначе».
Брейни не идиот, ищущий попытки. Не сумасшедший мазохист, который любит получать сполна.
Он — деталь из жизни Хельги, ставшая типичной. Он — безликий слушатель этой ранимой и разносторонней девчонки. Он — хранитель её слов.
И, наконец...
Он — Брейни — обожает сладко-розовый мир, от которого почти зависит.