Часы ожидания кажутся вечностью. Время будто бы остановилось в тот самый момент, когда закрылись двери реанимации. С каждой минутой я чувствую, как на меня всё сильнее накатывает отчаянье. Я всегда считала себя атеисткой, но в этот момент я молюсь всем известным богам, чтобы он остался жив. Я не представляю, как буду жить, если его не станет.

Обхватываю голову руками и углубляюсь в собственные тревожные мысли, сгорбившись на стуле. Приближающаяся истерика тяжёлой рукой сдавливает горло, и я впиваюсь ногтями в собственную кожу, пытаясь физической болью заглушить душевную. Но я слишком вымотана, чтобы совладать со своими эмоциями.

- Тебе нужно поесть и как следует выспаться, - слышу я голос откуда-то сверху, и на соседний стул опускается Дэн. Он протягивает мне коробку с сэндвичем, но я лишь качаю головой. – Голодовкой ты парню не поможешь, солнце. Разве ты не хочешь выглядеть хорошо, когда он очнётся?

Я почти соглашаюсь, но в этот момент в коридор врывается нечто, похожее на ураган. Мне не сразу удаётся узнать в этом клубке эмоций сводную сестру Алекса.

- Как ты смеешь находиться здесь?! – кричит она, потянув меня за руку. Я физически сильнее её, поэтому мне одним рывком удаётся вырваться из хватки. – Это всё из-за тебя! Из-за тебя Алекс чуть не погиб! Ненавижу тебя! Ненавижу!

- Да, ты права, - соглашаюсь почти спокойно, но голос звучит надрывно. Кажется, я на грани. – Во всём права! Довольна?! Я опасна… я… несу только кровь и разрушения! Было бы гораздо лучше, если бы Алекс держался от меня подальше! Знаешь что, если он выживет, можешь забрать его. Увезти, куда подальше, спрятать, потому что… рядом со мной он всё равно погибнет…

Она смотрит на меня молча и растерянно, а я чувствую, как солёные слёзы катятся по щекам и расшибаются о пол. Но мне всё равно. В этот момент я думаю, что было бы гораздо лучше, если бы мы с Алексом никогда не познакомились. Тогда он не лежал бы сейчас на операционном столе, а я не чувствовала эту жгучую боль, когда сердце рвётся на части. Почему любить – всегда так трудно?!

- Всё, хватит! – рявкает Дэн, обхватывая меня за плечи. Он прижимает меня к своей груди и бросает Жене одно короткое: - Съебись.

Но она неожиданно подчиняется. Молча уходит куда-то в сторонку, позволяя мне раствориться в своём горе. Я цепляюсь пальцами за футболку старшего брата и тихонько всхлипываю, пока поток слёз не иссякает. Со мной остаются только боль и пустота.

- Ты ведь это всё несерьёзно? – спрашивает меня Денис, когда ещё спустя какое-то время мы сидим под дверью реанимации. Он мягко поглаживает меня по волосам, а я тупо смотрю в одну точку, пытаясь думать о хорошем. – По поводу того, что хочешь оставить парня?

- Я… не знаю… - выдыхаю, делая глоток из бутылки с водой, которую принёс кто-то из друзей Алекса. Я даже «спасибо» не сказала. – Может, ему действительно будет лучше без меня?

- Этот парень дважды рискнул ради тебя жизнью, и ты действительно думаешь, что ему будет лучше одному? – фыркает брат, усмехаясь. Я поднимаю на него взгляд. – Что? Он ведь выстрелил себе в грудь, чтобы потянуть время. Разве это не очевидно? Это… благородно.

- Именно поэтому я считаю, что ему было бы лучше без меня, - бормочу, утыкаясь лбом ему в плечо. Дэн мягко целует меня в висок. – Не пришлось бы рисковать жизнью.

Я вспоминаю каждое счастливое мгновение рядом с Алексом и думаю о том, чего во мне всё-таки больше – жертвенности или эгоизма? Я безумно хочу, чтобы он был в безопасности, но это означает лишь то, что мне придётся оставить его. Я никогда не смогу защитить его по-настоящему, ведь я… словно магнит для опасностей. Но в то же время я просто не представляю без него своей жизни.

- Может, ты лучше спросишь у него, чего он хочет? – предлагает брат, улыбнувшись. Я рвано вздыхаю. – Ты не можешь решать за других людей, солнце. Даже если думаешь, что это сделает их счастливыми. Знаешь, я готов прожить короткую жизнь и гореть в чёртовом аду, но ничто в этой жизни не заставит меня отказаться от Романы. Если её не будет рядом, то всё остальное не имеет смысла.

- Алекс не захочет быть в безопасности, - возражаю я, закрывая глаза. Я ужасно устала.

- Значит, это его выбор, - пожимает плечами Дэн, накидывая мне на плечи свою куртку. Он садится так, чтобы я могла лечь ему на грудь. – Спи, солнце. Это был очень долгий день.

Только под утро врач выходит к нам, чтобы сообщить, что Алекса удалось стабилизировать. Он говорит о благоприятных прогнозах, но предупреждает, что раньше следующего дня Алекс вряд ли придёт в себя.

Я готова ждать здесь хоть целую вечность, но врач настаивает, что лучше поехать домой, отдохнуть и вернуться на следующее утро. Мне не хочется ехать в пустую квартиру, но Дэн обещает, что поедет со мной и останется на ночь. Помедлив, я соглашаюсь.

Весь этот день я только сплю и читаю, пытаясь отвлечься. В редкие моменты говорю с братом, но вновь и вновь возвращаюсь к мыслям об Алексе. Ночью Дэн остаётся в моей спальне, потому что я боюсь, что меня будут мучить кошмары. Я словно бы вернулась в детство, в то самое время, когда после смерти мамы он каждую ночь сидел возле моей кровати и держал меня за руку, чтобы могла уснуть. 

Я поднимаюсь в шесть утра, чтобы к восьми быть в больнице. Дэн не отходит от меня ни на шаг, хоть я чувствую себя уже лучше. Мне даже не пришлось прибегать к употреблению алкоголя и успокоительных. Просто я убедила себя, что если Алекс пережил ту злополучную ночь, то ему уже ничего не угрожает.

- Пациент очнулся, но ещё очень слаб, - предупреждает врач, когда все мы собираемся в коридоре. Здесь его приёмные родители, сводная сестра, друзья и мы с Дэном. Целая толпа, желающая поскорее убедиться, что этот кошмар позади, и увидеть Алекса своими глазами. – Поэтому для начала я могу пропустить только самых близких.

- Мы его приёмные родители, - говорит Маргарита Алексеевна, и врач пропускает их в палату. Я чувствую, как в груди закипает злость и чувство несправедливости.

Дэн обнимает меня за плечи и шепчет, что, если они не пустят меня и завтра, он и его ребята разгромят тут всё к чёртовой матери. Я невольно улыбаюсь. Впервые за эти два дня.

- Он хочет видеть только тебя, - сообщает Маргарита Алексеевна, появляясь в коридоре. Следом за ней идут супруг и вечно недовольная Женя. – Пропустите её в качестве исключения. Это… его невеста. Положительные эмоции ведь способствуют выздоровлению?

Врач вздыхает, но всё же отходит в сторону, позволяя мне пройти. Дэн ободряюще сжимает мои плечи и подталкивает вперёд, потому что я совсем теряюсь.

Первое, что я вижу, когда захожу в палату – какие-то трубки и провода, подключённые к телу Алекса. А ещё маленький шрам у него на нижней губе. 

- Ты жива, - хрипло замечает он, когда я опускаюсь на рядом стоящий стул. В этот момент я выдыхаю с облегчением. Он всё-таки жив. – Я боялся, что меня обманывают, чтобы не тревожить лишний раз.

- Со мной всё отлично, - отвечаю, осторожно коснувшись его руки. Она такая тёплая. – Если не считать того, что я чуть не умерла в тот момент, когда ты совершил этот рискованный поступок. Зачем?

- Я должен был потянуть время, - хмыкает Алекс, поглаживая мою руку большим пальцем. Я чувствую, как по коже проходится дрожь. – Я знал, что Антоха уже где-то близко и должен был выиграть ещё хоть несколько минут. К тому же… этот выстрел стал отличным звуковым сигналом. Разве не так? Ну, а в-третьих, если бы они не успели, я бы всё равно истёк кровью вместе с тобой. Это лучше, чем жить без тебя.

- Ты так напугал меня, - шепчу, думая о том, что я всё-таки эгоистка. Я никогда его не оставлю. – Значит, зеркальное расположение органов? Я всегда знала, что ты у меня особенный, красавчик…