Проснулась я от ощущения боли в лице. Довольно необычное ощущение, должна сказать. С трудом разлепив глаза и разогнувшись, я осознала, что спала сидя. Что странно, ведь засыпала я точно в кровати, на подушке и под одеялом.
Несколько долгих мгновений я оглядывалась вокруг, потом опустила глаза и увидела, что, оказывается, спала на ноутбуке. И вот тут я закричала. Либо я схожу с ума, либо… либо я таки схожу с ума. Но ведь всё это точно было! Я же помню…
На мне моя родная одежда, made in 21 century. И обувь тоже. На что я надеялась?.. Что я, как в «Чужестранке»¹, перенесусь обратно в чём рассекала там? Но Клэр хоть в реальность переносилась, а я в книгу…
Бред какой-то. Сижу и рассуждаю о перемещениях в пространстве и времени, как о походе в пятёрочку! «Чужестранка» — выдумка. «Собор» — тоже выдумка. Полёт фантазии писателей, записанный на бумаге, не больше. «Мстители» последние тоже пытались что-то по этой теме придумать, но в итоге целое ничего…
Значит, мне это приснилось. Затяжной и очень реалистичный сон. Вот и всё.
Я потёрла щёку с отпечатавшейся на ней клавиатурой, покрутила головой, разминая затёкшую шею, хрустнула всем позвоночником и твёрдо решила: принять ванну. В конце концов, что может быть прекраснее ванны с фруктовой пеной? И такого же геля для душа.
На кухне призывно гудел холодильник. И вот я уже спокойно сидела за столом и жевала бутерброд, будто ничего не произошло. А ведь ничего и не произошло. Календарь говорил, что сейчас почти что середина лета — всё верно. Значит, приснилось. Тут как раз вскипел чайник.
Потихоньку я приходила в себя, свыкаясь с мыслью, что у меня просто очень живая фантазия. И чертовски хорошая память.
Взяв из комнаты книгу, я принялась перечитывать финал — и почти сразу закрыла. Нужно на что-то отвлечься. Мытья посуды, во время которого я в очередной раз согласилась с Агатой Кристи², оказалось недостаточно. И вот во время повторного обхода квартиры на манер дядьки Черномора мне на глаза попалась корзина белья. Стирка так стирка.
Я села на пол, сортируя одежду и закидывая её в машинку. Очередь дошла до юбки с футболкой, в которых я проснулась. По привычке я залезла в карман. Вытащив оттуда какую-то пожелтевшую смятую бумажку, я уже хотела выкинуть её, но противный внутренний голос шепнул развернуть. И вот тут я закричала второй раз: это оказался мой самодельный календарь. Я перевернула её — с другой стороны она вся была исписана странными символами, формулами и прочим. Не хватало только автографа.
Всё, что я смогла из себя выдавить:
— Какого чёрта тут происходит?