«Я не святая, да, но я пытаюсь

Казаться ангелом сейчас для вас.

Я не святая, и, увы, я не раскаюсь,

Скажу вам честно, без прикрас».

Безумный, мерзкий человек,

Что лицемерию подвластен.

И нас таких рождает этот век,

И Бог здесь, кажется, безвластен.

Икона плачет горькими слезами,

Она страдает нынче обо мне.

А я смотрю наивными глазами,

Рисуя образ чей-то на стекле.

Мария шепчет нежно в полумраке:

«Не оступися, робкое моё дитя!»

Но всё тону в грехах и мраке,

И тянет дно ещё сильней меня.

«Я не святая, нет, напротив —  

Не нужен нимб над головой.

Не нужен мир — пройду я против,

Против вас и телом и душой.

Мне не нужен этот пьедестал,

Твои я не прошу презренные дары,

Но не говори мне тихо, что устал,

И не опускай ты ласковой руки».

Тут с глаз внезапно спала пелена,

Прошла в душе и тайна и дремота:

«Я не святая, только выткана из сна,

Я только звук, я звук минора ноты».