С балкона отлично видно, как милая стройная балерина выбегает на сцену, быстро перебирая ножками. Ещё секунду назад в зале царила темнота, а сейчас жёлтые и белые прожекторы освещают тонкую хрупкую фигурку в зелёном костюме с золотой расшивкой, выполненом в китайском стиле. По залу проходит ропот восхищённых перешёптываний, но толпа почти сразу же замолкает, не желая мешать чудному зрелищу.
В руках у танцовщицы два красно-белых веера, в причёску воткнуты деревянные заколки с бубенчиками на конце. Под быструю и весёлую музыку балерина танцует задорный танец, ни на секунду не переставая улыбаться. И невозможно оторвать взгляд от её прелестных и точных движений.
Он каждое воскресенье приходит сюда, чтобы посмотреть на неё. Опаздывает на выступление среднего уровня певицы, скучает во время прочтения заунывных стихов, отсиживает номер акробатов и дрессировщицы с двумя милыми собачками с разноцветными бантиками.
А потом выходит она — прекрасная балерина, идеальная девушка, восхитительная статуэтка. Она двигается так легко и красиво и издалека напоминает маленькую куклу, сделанную руками великого мастера и прибывшую из далёкой китайской провинции. Её белые пуанты мелькали на сцене, а уголёк в его руке скользил по листу. Плотная бежевая бумага, тусклый свет в зале и его напряжённые глаза. Он приходит сюда каждую неделю и рисует её. А после выступления перед антрактом уходит.
По дороге домой он тоже смотрит на неё, она танцует прямо перед ним на тротуаре, в тёмных нишах домов, в отражении окон и витрин, в арке каждого мрачного и тревожного двора. При первой же возможности он вновь берёт в руки уголёк, карандаши и начинает чертить. Изумительную марионетку, каждое положение тела, головы, рук и ног которой идеально.
Он возвращается домой, а она уже танцует у него на кресле. Иногда забирается на стол, и тогда он немного раздражается от того, что не может засесть за важные дела и разобрать бумаги, и уходит на кухню ставить чайник, достаёт чашки, садится за стол и обиженно не выходит из своей крепости. Но спустя пару минут уже снова находится в комнате, и снова смотрит, и рисует каждое запоминающееся движение. Разберёт документы потом.
Он ждёт, отлучается на минуту, чтобы заварить чай — китайский, зелёный, задорный. Возвращается, снова рисует, попивая из фарфоровой чашки. А она всё танцует. И как она не устаёт? Откуда в ней столько сил?
Он забывается сном, и только там навязчивый танец отпускает его. Перестаёт играть музыка Чайковского, а зелёный костюм больше не отвлекает от дел и не перетягивает на себя взгляд. Тонкие ножки останавливаются, и балерина замирает в ожидании следующего выхода на сцену. Красно-белый веер в её руке как киноэкран показывает успокаивающие сюжеты, чтобы предстоящие сны были тихими и безмятежными. Второй веер она сложила и прячет за широким рукавом. До следующего воскресенья, до выступления.
Она выступает во многих номерах. Танцует по пятницам и по субботам. В среду участвует в коллективном номере-маскараде.
А он приходит только в воскресенье. И смотрит только на её «Танец Чая». Ведь только там на сцену выходит его любимая фарфоровая кукла из Китая.