Лютик стоял перед ним, широко беззаботно улыбаясь, но за эти несколько лет Геральт успел узнать его гораздо лучше, чтобы не вестись. Он видел и нервно теребящие камзол пальцы, и напряжение во всей позе, и готовность начать улепетывать прочь так, что поднимется пыль, как только Геральт пошевелится, потому что знал, что злой Геральт будет рычать, как дикое животное. Не ударит, конечно, но иногда казалось, что лучше бы ударил.
— Что ты имеешь ввиду под “Цири сбежала”? — очень, очень спокойным тоном спросил обмазанный кишками какого-то очередного монстра Геральт.
— Я не говорил “сбежала”, — поднял ладони в защитном жесте Лютик. — Просто я отошел, ну, ты знаешь, эта булочная в двух улицах отсюда делает замечательные пирожные, и…
— Лютик, — на грани рыка.
— Я вернулся и ее не было, — быстро сказал Лютик, отступая под почти загоревшимся золотым взглядом. — Меня не было всего полчаса, ну, ладно, может, час, Геральт, уверен, с ней все…
— В этом чертовом городе половина улиц призраками кишит! — взревел ведьмак и, как был, развернулся на пятках, почти пулей вылетая на улицу.
Лютик вздохнул, глубоко вдохнул и понесся следом.
— Геральт, да погоди ты!
— Не мешай, — резко отрезал ведьмак, замирая посреди улицы как вкопанный и прикрывая глаза, немного разведя руки в стороны.
Лютик послушно замер и с интересом, пусть и очень опасливым, смотрел на ведьмака - он не очень волновался о благополучии Цириллы. Не потому, что ему было все равно, конечно, нет, он любил девочку всем сердцем - просто потому, что она могла за себя постоять и, если бы что-то произошло, они об этом уже точно узнали бы. И, возможно, Цири была в большей опасности с Лютиком, а не без него, зная его дурную удачу. Ну и, возможно, потому, что Лютик глубоко в душе ее понимал - если бы его пас злобный ведьмак и не выпускал за порог, он бы тоже сбежал. Такое уже один раз было, когда Лютика ранили и Геральт ему напрочь запретил высовывать нос - Лютик сбежал петь песни в ту же секунду, как ведьмак переступил порог. Честно говоря, Цири и так надолго хватило.
Вообще-то, об этом нужно было бы поговорить.
— Геральт, послушай…
— Туда, — рванул по какому-то закоулку Геральт.
Он ее что, как пес по запаху ищет?
Лютик рванул следом, стараясь беречь дыхание, потому что ведьмак все равно его слушать не станет - в первый раз, что ли.
Они плутали по улицам небольшого городка почти остервенело - Геральт несся, перехватив рукоять серебряного меча поудобнее, обмазанный темной, отвратительно пахнущей кровью, и Лютику оставалось только пытаться успокаивающе улыбаться жителям, просто отлетающим с его пути:
— Он по делу, все нормально, — успокаивал какую-то женщину Лютик, пока Геральт замирал на дороге, пытаясь определить, куда нестись дальше.
— Он идет в бой, как рыцарь! — убеждал какого-то ребенка бард, пытаясь отдышаться.
— Он сошел с ума и хочет меня убить, — жаловался какому-то мужику Лютик через минут десять погони, едва не падая с ног, потому что, в самом деле, ну сколько еще?!
Геральт, злой, мрачный, хмурый, вывел их к окраине города еще через минут десять, и замер - Лютик повалился прямо в траву, пытаясь надышаться. Он вообще выносливый, и бегает на отлично, но держать темп ведьмака простому смертному - та еще задача.
— Геральт, пожалуйста, остановись, — едва не взмолился Лютик.
— Она не могла уйти далеко, — прищурился ведьмак, вертя головой и прислушиваясь. — Зараза, ни черта не слышу, только чертову воду, которая все перебивает.
— Воду? — поднял голову с земли Лютик, наконец, оглядываясь по сторонам.
Они выбежали на самый край поселка, где дома и огороды рядом с ними плавно переходили в редкие деревья небольшого лиственного леса. Неподалеку ленивой лентой извивалась река, поблескивая в вечернем солнце бликами, медленно оседала пыль, разнесенная за день людьми и лошадьми.
Лютик со вздохом поднялся и отряхнул камзол от налипших травинок.
— Идем, — ухватил Геральта за запястье бард, начиная вести к реке.
— Что?
— Идем, говорю, — вздохнул Лютик, утягивая заупрямившегося было ведьмака за собой. — И меч спрячь, а то поранишь еще.
— Я не имею привычки падать на свой меч, — резко ответил тот.
— Я имею, у тебя прекрасные мечи, Геральт, все три, — даже не запнувшись, хмыкнул Лютик.
— Сейчас не время…
— Ой, заткнись.
У Геральта мог быть хоть сто раз суперслух, но у Лютика было прекрасное преимущество - видеть, когда смотрит, и слышать, когда говорят. Ведьмак такими достоинствами не грешил.
— Смотри, — остановился в добрых ста метрах от края реки Лютик, ткнув пальцев в одну из старых, нависающих над рекой ив, касающихся ветвями воды.
Цири карабкалась по стволу, высунув язык, мокрая с головы до ног, с усердием подыскивая ветки потолще и с трудом подтягиваясь, мотыляя в воздухе ногами. Геральт напрягся всем телом, рванулся было, но Лютик держал крепко и не на шутку, зашипев, когда тот попытался вырвать запястье.
— Она свалится! — рыкнул ведьмак.
— В этом суть! — зашипел на него в ответ бард.
— Какая, к черту…
Цири, громко победно завопив, забралась, наконец, на ветку и с хихиканьем несколько раз подскочила, раскачивая дерево побольше, чтобы набрать инерцию и с улюлюканьем оттолкнуться, высоко подскакивая и падая в воду, поджав колени, разбрызгивая ее на несколько метров вокруг и выныривая, громко хохоча, тут же принимаясь плыть обратно к иве.
Озадаченное выражение лица Геральта можно было увековечивать в картинах.
— Геральт, нам нужно поговорить, — упер руки в бока Лютик, пока Цири опять принялась карабкаться по дереву. — Ты не можешь держать ребенка взаперти!
— За нами тащится армия Нильфгаарда, — ответил ведьмак, но в его тоне было привычной убежденности.
— Тащится, — не стал отпираться Лютик. — Но, Геральт, у Цири и так детства нормального не было и не будет, не надо ее еще и в четырех стенах держать.
— Я пытаюсь ее защитить, — хмуро ответил ведьмак.
— Она это знает, — мягко кивнул Лютик. — И я это знаю. Но она ребенок, а не ведьмак, чтобы переносить это все с такой же простотой.
— Женщины не могут стать ведьмаками.
— Цири будет кем захочет, хоть ведьмаком, хоть бардом, хоть торговцем, хоть зеленой лягушкой, и если ты посмеешь ее хоть раз не поддержать, я тебя покусаю, — пригрозил Лютик.
Цири неподалеку от них с хохотом и плеском упала в воду, подняв нешуточную волну.
Геральт перевел взгляд на иву и молча направился к ней.
— И вот что ты делаешь?! — возмутился Лютик.
— Я в кровище весь, — ровным тоном ответил ведьмак. — И Цири не хватает ускорения.
Когда через двадцать минут Геральт, раздетый до пояса и по плечи в воде, с самоотверженностью и явными усилиями оттягивал ветку ивы, на которой стояла Цири, старательно держа равновесие и высунув кончик языка, Лютик только и мог, что со вздохом засекать, прыгнет ли в Цири на этот раз дальше, чем в предыдущий, когда Геральт эту ветку отпустит.
В постоялый двор они вернулись сильно после заката, уставшие, голодные, нахохотавшиеся до усталости. Цири пришлось нести на руках - она уснула прямо на берегу, едва выбравшись из воды, и будить ее никто не стал, потому что она очень редко во все время этой безумной гонки спала спокойно, а теперь даже улыбаясь во сне. Геральт нес ее бережно, осторожно - Лютик нес одежду и зевал на каждом пятом шаге, едва не выворачивая челюсть.
Когда Цири была уложена и тщательно укрыта одеялом, у Лютика не было сил даже на еду - он устало повалился на кровать прямо поверх покрывала, намереваясь уснуть прямо так. Над ним негромко хмыкнули, а потом принялись стаскивать сапоги.
— Геральт… — попытался было приподняться Лютик, но его только отпихнули спиной обратно.
— Лежи.
Наверное, Лютик все-таки уснул, потому что не помнил ни как его раздели, ни какой магией Геральт умудрился стянуть с кровати покрывало. Помнил только, как рядом с ним прогнулась кровать под чужим весом и горячая рука приобняла его за плечи, притягивая ближе. Лютик промычал себе под нос что-то одобрительное и ткнулся носом Геральту в шею.
— Спасибо.
— Что бы ты без меня делал, Геральт, — сонно отозвался Лютик.
Его виска мягко коснулись чужие губы и он заснул раньше, чем это прикосновение закончилось.