«Прошло много времени с того момента, как я попал в ШОПМ. За это время я успел получить множество шрамов, славу умного парня, что абсолютно не хочет учиться и страдает фигнёй и прочие «лестные» слова. Почему-то, я не удивлён.

       В первый же день я был избит. Затем, на обеде, ничего не ел и эта моя голодовка продолжалась неделю. Знаю, что это было очень и очень глупо, но моя упёртость и ненависть не позволяла съесть даже кусочек. Только ты смог заставить меня поесть (силой, конечно, и не сразу, но главное, что смог заставить).

       Долгое время я изучал это место, этот новый мир, в который меня насильно запихнули. Я готовился к тому, что задумал с самого начала, а именно к побегу. Изучая каждый уголок, любую щель и вещь, что неровно лежала, за три года я… не нашёл ни одну лазейку, благодаря которой мог уйти.

       Всё охранялось и взрослые контролировали чуть ли не каждое наше движение, и мы были свободны лишь определённое время.

       С каждым годом моя надежда тускнела, становясь и представляясь недостижимой. И вот, в один момент, я сдался. Опустил руки, голову, и просто подчинился.

       Но несмотря на это, я бунтовал. Хотя… со стороны это, скорее всего, было похоже на детские шалости.

       Я красил волосы, прокалывал уши, прогуливал уроки, сбегал с них, дерзил учителям и остальным детям. Наверное, из-за моих выкрутасов кураторы всегда сбегали от меня, когда давалась возможность. Что ж, понять их можно. Когда твой подопечный пацан, что угрожал тебе, приставляя к горлу нож… Кхем, во всяком случае я ни о чём не жалею.

       У тебя же с куратором, Лидией, была настоящая идиллия. Вы любили общаться на различные темы, есть конфеты, что принесла Лидия и так далее. В принципе, сейчас вроде, так же. Я не понимал этого, для меня это было… чем-то абсолютно ненормальным. Скорее всего это из-за того, что кураторы отняли у меня мою семью, поэтому общаться с ними, как с другом или, ещё хуже, как с членом семьи… дикость. Но несмотря на это Лидия была и остаётся хорошей женщиной. Она была приветливой и со мной, и с тобой и с остальными детьми. А когда вы двое оставались вдвоём, наедине, можно было подумать, что вы — мать и сын. Даже похожи, оба кудрявые, у обоих родинка под глазом на том же месте. Скорее всего, сними она маску, то этих вас было бы невозможно отличить от обычной семьи.

       У меня же с кураторами всё было гораздо сложнее. Первым стал Марк. Я так ненавидел его, что вечно старался довести чуть ли не до ручки. В итоге я достал его через год. Потом пришёл ещё один, и ещё один… Со временем я забыл кто был каким по счёту. Но это не сильно-то и важно.

       Зато наши с тобой были очень хорошими. Мы вместе сбегали с уроков, вместе кололи уши цыганскими иглами, ты даже красил мне волосы! Правда, гуашью и акрилом, и эта краска держалась всего пару дней (а ещё убивала мои волосы), зато я становился самым счастливым подростком не земле. Я жутко ненавидел свои чёрные волосы, но всегда восхищался красивым жёлтым цветом волос моей мамы… Поэтому я хотел что-то подобное и себе, плюс это служило напоминанием о ней.

       Ты, мой единственный друг, не разделял этой любви к блондинкам и блондинам, но поддерживал меня. Даже захотел покраситься в жёлтый, просто так, за компанию. Хорошо, что я отговорил тебя. Тебе идёт этот серый цвет. А ещё я потерял бы целую кучу шуток про то, что ты поседел от страха или что-то в этом роде! А я не готов с ними расстаться.

       Вообще, ты — удивительный. Я чувствовал себя самым обычным подростком. Конечно, иногда бесило твоё восхищение всему, что я делал. Иногда мне казалось, что если я сделаю что-нибудь ужасное, ты будешь восхищаться и говорить, как же это здорово. И твоё слишком сильное принижение собственных достоинств. Если я был хорош в написании сочинений, немного психологии, гимнастике и умел отлично писать, ты, чертила, смыслил в математике, языках, истории и отлично знал предметы, что любил я. Сначала шутил, что ты — робот.       Мы беззаботно проводили время в месте, в котором нас заперли на долгие годы. Но мы не обращали на это внимание, мы просто жили. Я хотел, чтобы эти деньки длились бесконечно…

       В тот день мы сбежали с урока то ли психологии, то ли истории, но это не слишком важно. Важно то, что на улице была просто чудесная погода и сидеть за партой, когда можно позагорать или же просто полежать, болтая о разной фигне, я и тобой выбрали второй вариант.

       Отыскать идеальное место для ничего не делания для нас проблемой не являлось. Поэтому уже через минуту мы лежали на траве и смотрели в небо.

       Оно было таким красивым… Облаков почти не было и поэтому ничто не скрывало от нас эту прекрасную голубизну неба. Казалось, что мы смотрим на спокойное море, да и вообще казалось, что мир остановился. Правда, это ощущение сбивало то, что нас щекотала трава, которая покачивалась от ветра. Но это было не важно.

       — Удивительно красиво, не правда ли? — ты с улыбкой смотрел на меня.

       Я кивнул. Действительно, я бы даже сказал, что не просто красиво, а волшебно. Никогда ещё у меня не было такой палитры эмоций от простого прогула.

       — Хах, — ты повернул голову обратно к небу. — Я тоже так считаю. Кстати… а когда ты жил там, за стенами, там тоже было такое красивое небо?

       Серьёзно? Он думает, что тут небо красивее или хуже, чем снаружи? Я потянулся за блокнотом и ручкой, но ты остановил меня.

       — Подожди, я сам сейчас догадаюсь… Ты хотел сказать: «Издеваешься что ли? И там, и тут может быть красивое небо»?

       Вау, годы общения с немым даром не прошли. Я кивнул, ведь правильно же понял.

       Ты ухмыльнулся.

       — Здорово! Но мне кажется, что снаружи и небо лучше, и трава зеленее. Кстати, а что ты хочешь делать, когда закончишь ШОПМ? Я вот хочу исследовать «пустые года», — я захотел ответить, но ты неожиданно прервал меня. — Подожди! Давай угадаю! Хм… — ты стал внимательно смотреть на меня. — Художник! Ты хочешь стать художником! Угадал ведь?

       Приятно, что запомнил… Однажды я признался, что хочу быть художником или музыкантом. Мне очень нравилось и нравится вкладывать какой-то смысл и мысли в свои работы, будь то сочинения, рисунки, песни. Но в последнее время я стал понимать, что писателем стану лишь под дулом пистолета. И это удивительно, ведь раньше я обожал это, но потом, когда нам стали задавать написать тысячу и одно сочинение за один день… В общем, мне надоело. А вот музыкой и рисованием нас так не нагружают.

       То, что ты хотел стать в какой-то степени историком, не очень и удивительно. Тебе всегда нравилась история и языки. Поэтому и отличник. Я часто замечал, как ты ходил в библиотеку и выходит из неё счастливый, будто миллион выиграл. Мне это казалось забавным.

       Я кивнул вновь, и ты очень тихо сказал:

       — Да! Угадал! — но потом стал нормально говорить. — Желаю тебе удачи в этой сфере! — ты замолчал на несколько секунд. — Знаешь, удивительно, что с момента, как мы познакомились прошло уже два года…

       Два года?! Когда я услышал эти слова, я жуть как удивился. Время пролетело так быстро, что я даже не заметил этого. Два года назад я обрёл настоящего друга, потерял семью и попал сюда, но такое ощущение, будто все эти события произошли лишь два года назад. Часто я думал о том, что весь этот страх и ужас давно позади, но ещё нет.

       — А ты слышал о том, что у нас собираются построить ещё один корпус?

       Слышал и честно не понимал зачем он.

        — Слушай, Грег, — ты повернулся ко мне лицом. Мне сразу показалось необычным то, что так серьёзно это произнёс и так серьёзно выглядел. — Я хочу предложить тебе кое-что…

       — Ах вот вы где! — нас подняли с травы сильные мужские руки. Если это тот, о ком я думаю, нам конец. — Мелкие… — он замялся. Мелким меня, а особенно Сильви, назвать было сложно. Но мужчина, а точнее учитель истории, просто забил на это и продолжил. — … засранцы! Вы двое слишком много себе позволяете!

       Нас повели внутрь здания, а затем разделили. Тебя направился на разговор с Лидией, я же с моим куратором, Кайлом.

       Когда я вошёл, на меня посмотрели так, словно я был каким-то дерьмом. Но я не решил обращать на это внимание, и просто сел напротив него.       Кайл поправил очки и зло уставился на меня.

       — Грегори, сколько ещё ты планируешь так вести себя? Я твой куратор всего месяц, но уже мне успели предъявить аж десять претензий! Ты понимаешь это?! — я лишь фыркнул. Он мужик неплохой, так что мне хотелось, чтобы он ушёл от меня побыстрее и нашёл нормального подопечного. — Если тебе наплевать на себя и на то, что тебе такими темпами могут стереть память, то подумай, хотя бы, о своём друге. Он-то парень умный, тихий и смышлёный, но ты на него ужасно влияешь, — ну конечно, я ведь демон. Но в этом было чуток правды. — Знай, даже у меня терпение не железное и я могу просто сделать так, чтобы ты находился под опекой кураторов на несколько лет больше. В общем, я очень надеюсь на то, что ты понял это.

       Он встал, посмотрел на меня и скрылся за дверью, но перед этим я показал ему средний палец. Я сам решу, что мне делать!

       Я выждал пару минут и направился в ту сторону, в которую ушёл ты. Нашёл я очень быстро, ты блуждал по коридору и смотрел себе под ноги, а так же горбился. Я быстро подбежал к тебе и не сильно ударил по спине.

       Ты завещал, словно мелкая девчонка, а когда понял, что это я тебя так напугал, то погнался за мной, а я от тебя.

       Бегали мы так долго, прямо-таки до момента, пока не остались без сил. А затем нас прогнали на урок, что уже давно начался.

       Под конец дня мы хотели лишь одного: добраться до кроватей и сдохнуть. До кроватей доползли, а вот со вторым не вышло.

       Тебе очень повезло, в первый же день появилось одно из лучших мест, а именно у окна, так ещё на верхнем ярусе. Я же был на соседней кровати и тоже на верхнем ярусе. Из-за этого мы часто болтали (?) допоздна, а потом, когда наступало утро, приходили на урок сонные и с кругами под глазами. Но зато довольные.

       В тот день ты явно был настроен на то, чтобы поговорить. Я был не против, так что мы дождались момента, пока все уснут, и сказал мне:

       — Помнишь, я хотел кое-что тебе сказать?

       Пха, ну как же забыть? Особенно сложно выкинуть из головы то, как нас отчитали. Так что я кивнул.

       — Так вот, — ты говорил очень серьёзно и взволнованно, словно у доски отвечал. — Я хотел предложить тебе одно… дело. Я знаю, это покажется тебе невозможным, нереальным и абсурдным, особенно если ты будешь пытаться делать это с таким человеком, как я…

       Я фыркнул, не, ну серьёзно. Чего так резину тянуть? Плюс я думаю, что готов хоть на край света пойти. Да и мы через столькое прошли…

       Видимо, ты понял, что я хотел сказать и поэтому, почёсывая кудрявые волосы, продолжил:

       — Я не настаиваю на том, чтобы ты согласился на эту, можно так сказать, авантюру. Откажешься, я пойму, потому что, может быть, сам бы отказался…

       Меня так достало то, что ты не переходишь к сути, а лишь ходит вокруг да около, поэтому я завернулся в одеяло и замер.

       Ты, поняв, что я делаю, быстро закончил мысль:

       — Стой! Я предлагаю тебе сбежать отсюда!

       Я даже убрал одеяло и уставился на тебя.

       «Он что сейчас серьёзен? Сбежать отсюда? Я исследовал каждый уголок и нашёл лишь скромное ничего. А он, даже почти ничего не зная об этом месте, хочет выбраться? Да, я не против, но как? Как будет возможно осуществить наше общее желание?» — подумал я.

       Ты вновь понял меня без слов.

       — Я знаю, звучит как бред, но ты пойми! Если объединимся, мы сможем сделать это! Ты знаешь много об этом месте, а у меня есть связи и ещё что…       Ты стал рыться в подушке и достал оттуда… два пистолета. Я в шоке смотрел на тебя и на оружие.       «Как… как этот мальчик-одуванчик смог украсть пистолеты?! И его что, не поймали?» — хах, знал бы я, что ты не только такое можешь выкинуть…

       — Утащил их у охранников… — ты чуть ли не мгновенно убрал их обратно. — Повезло, что они не стали придавать эту ситуацию огласке.

       «Он смеётся надо мной? А что если бы придали? Что если бы стали искать? Его бы убили, ему могли стереть память или сделать ещё что-то! А он сейчас так спокойно говорит об этом!».

       — Да, понимаю, что поступил глупо и необдуманно, но ты пойми! Если мы научимся управлять этим оружием, у нас будет огромный шанс! Где достать патроны я знаю, их пересчёт не ведётся, так что мы спокойно можем научиться всему. А если у нас будет помощник…

       Я достал блокнот с ручкой и написал тебе:

       — «Ты думаешь, что Лидия поможет нам?»

       — Ну… — ты стал задумчиво чесать голову, — я думаю, что она может согласиться.

       — «Думать не значит знать».

       — Да-да, но даже без неё мы сможем справиться! Придумаем план, изучим расписание охранников и научимся пользоваться оружием. Но если ты не хочешь… Я пойму.

       Я вздохнул. У меня был выбор: погнаться за надеждой или принять то, что сбежать отсюда нельзя. Погнавшись за этой слабой надеждой я смог бы доказать, что не просто сопляк, который не может ничего. Может, я сумел бы отомстить тем, кто причинил мне боль. А оставшись в этой клетке я принял свою слабость и бесполезность.

       — «Я с тобой что бы не случилось».

***

      Нам сильно помогли мои знания о плане этого места. Я, изучая всё подряд, смог найти даже слепые зоны, в которых мы и тренировались. Сначала начали с физической подготовке, потому что у нас обоих она оставляла желать лучшего. Конечно, мы понимали, что если подерёмся с куратором или охранником нам вряд ли удастся победить в одиночку. Но так мы сможем выиграть время для того, чтобы кто-то из нас пришёл на помощь.

       Мы долго не знали, как можно проверить нашу подготовку, а потом к нам, точнее ко мне, пришла идея. В любом коллективе есть драчун и хулиган, такой был и у нас, и мы стали противостоять ему. Первые стычки давали нам только одно — синяки да шишки, но со временем… В итоге нам удалось одолеть его.

       Когда это произошло, мы были жутко рады, но нужно было двигаться дальше. И мы стали учиться стрелять.

       Сколько пуль было утрачено впустую… Но это того стоило.

       Ты научился раньше меня, ведь я всё время боялся. Мне было страшно даже просто взять пистолет в руку.

       Ты успокаивал меня, говорил, что мы никого не будем убивать, будем целиться в руки или ноги, но я всё равно боялся. Однажды, я даже захотел отказаться от этой авантюры, но у тебя получилось меня отговорить.

       И вот, когда мы решили, что мы готовы к побегу, мы захотели встретиться с Лидией и попытаться уговорить её помочь нам.

       В тот день мы жутко нервничали и боялись провала. Но всё же я был спокойнее, ведь считал, что разговаривать будет лишь ты. И поэтому, когда ты потащил меня с собой, я пытался вырваться.

       — Грег! Не будь идиотом! Если мы будем рядом, мне будет спокойнее, плюс мы оба сможем показать чего достигли! — когда ты понял, что эти слова на меня абсолютно не подействовали, остановился и хитро улыбнулся. — Или ты что, боишься? Страшно иметь дело с Лидией?       Я не боялся её, ну, может совсем немного. А ещё я человек, что не любит проигрывать или признавать свою слабость. Поэтому я, толкнув тебя, направился к месту встречи. Ты с довольной мордой зашагал сзади. Чертила однажды, чертила навсегда…

       Когда я открыл дверь, куратор удивлённо взглянула на меня.

       — Грегори? Ты перепутал место встречи?

       Мой отрицательный кивок дал понять ей, что я хочу поговорить. Она явно растерялась, но увидев своего подопечного, женщина вздохнула.

       — Значит, вы вдвоём хотите поговорить со мной? Хорошо, присаживайтесь, мальчики.

       Проблема в том, что тут только два кресла, так как это место рассчитано на двоих, поэтому мы с тобой не нашли ничего лучше, чем мне сесть тебе на колени (если было наоборот, я бы просто не выдержал и сдох).

       Кудрявая издала лёгкий смешок.

       — Лидия, мы хотели бы кое о чём поговорить с Вами.       — Я это уже поняла, выкладывайте.

       — Мы хотим сбежать.

       Вот это да! Со мной были «прелюдия», а тут прямо-таки в лоб!

       Наставница моего друга была явно недовольна.

       — Что?! Вы оба спятили?! Сильвер, — ты аж поёжился, — я терпела все твои выходки, все эти прогулы и грубости, но теперь… Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вы двое не общались, Грегори слишком плохо влияет на тебя.

       Я привстал, но ты притянул меня назад.

       «Это я плохо влияю на него?! Она терпела?! Плевать сколько ей лет, я сейчас «приукрашу» её морду!» — прости, друг, но я до сих пор хочу ей врезать за эти слова.

       — Вообще-то, это предложил я. Грег лишь согласился с моей идеей. И я не заставляю Вас тоже соглашаться.

       — Сильви… — сказала она с большой долей печали. — Ваша затея — глупость. Во-первых — у вас нет должной подготовки и знаний, во-вторых — плана, в-третьих — знакомых снаружи.

       — Подготовка есть, знания есть, план есть. Знакомых, как Вы можете понять, нет, но с Вашей помощью…

       Лидия не дала тебе договорить. Она встала с кресла и подошла к нам. Её серые глаза смотрели прямо в душу, от чего становилось жутко.

       — Встаньте.

       Мы послушно встали с нашего кресла. Куратор сняла с безымянного пальца правой руки кольцо и протянула его тебе. Ты взял его в руку и недоумевающе посмотрел на неё, она же стала спокойно оглядывать комнату. Наконец она развернула тебя спиной к выбранной стене.

       — Возьми кольцо так, — темноволосая показала как именно, — и отодвинь руку немного в право… Вот так.

       Она отошла подальше и довольно кивнула.

       — Грегори, пожалуйста, отойди.

       Я совершенно не понимал происходящего, но всё же отошёл. Лидия же ушла в противоположную сторону от стены, рядом с которой стоял ты. Теперь вы смотрели друг на друга с разных концов комнаты. Затем она достала пистолет и направила прямо на тебя.

       Я испугался и хотел заслонить тебя собой, но не успел. Она выстрелила и… не попала. С облегчённым вздохом я подбежал к тебе.

       Ты в шоке глядел на наставницу, что была феноменально спокойна. Лидия подошла к нам и отдала пистолет, но забрала кольцо.

       — Если вы оба сможете выстрелить так, чтобы пуля прошла сквозь кольцо, я ещё подумаю о том, чтобы работать в вашей компашке. Понятно?

       Мы растерялись. Что? Как она вообще это сделала? Да мы в жизни так не сможем! Но казалось, что ты растерян по ещё какой-то причине. Я не обратил на это особого внимания и стал думать над тем, соглашаться ли нам на её предложение.

       С одной стороны это нереально, но она же как-то смогла! А значит и мы сможем! Но для этого нужны долгие тренировки, мы же учились быстро и не слишком заостряясь на чём-то кроме плана.

       Несмотря на это я уверенно взял пистолет в руки. Не могу утверждать точно, но мне показалось, что она ухмыльнулась.

       Когда я взял оружие и направил на Лидию, а точнее на кольцо, по моей спине пробежал холодок. Одно не осторожное движение, и я могу убить человека.

       В голове промелькнула мысль — отступить, пока ещё могу. Но я лишь ухмыльнулся. Я не собираюсь сдаваться, ведь у меня есть возможность отомстить тем, кто причинил мне столько боли, и я не собираюсь отступать, больше никогда!

       Я даже не понял, что выстрелил. Несколько секунд я был растерян, но затем подбежал к Лидии.

       Она дёрнула бровью.

       — Попал. Теперь Сильви.

       Я довольно улыбнулся. До этого стрелял лишь в банки да в деревья, а тут такая маленькая мишень, но несмотря на это я смог. Я осторожно протянул оружие тебе.

       Ты был словно напуган, но всё же взял пистолет из моих рук. Сразу же ты вынул магазин из оружия и потянул патронник назад, чтобы проверить заряжено ли оружие. Когда проверка была завершена, вернул всё на место.

       Держа пистолет обеими руками, ты направил его на кольцо. Я заметил, как сильно тряслись руки.

       «Что это с ним такое? Обычно он спокойно выполнял все упражнения, а тут… Что-то явно нечисто, надо будет его расспросить, но не сейчас.»

       Где-то секунд тридцать ты держал оружие и ничего не делал, а затем… Послышался громкий выстрел. Ты сразу же подбежал к Лидии и в отличие от неё, жутко боялся чего-то.

       — Молодец, попал тоже, — она слегка взлохматила твои волосы. — А теперь разберём ваши ошибки. Для начала Грегори, — черноволосая убрала прядь с лица и стала внимательно смотреть на меня. — Ты очень самоуверен, это сразу видно. Все новички встают в базовую стойку, то есть держат пистолет двумя руками, их колени чуть согнуты, а ноги расположены достаточно далеко друг от друга. Ты же из базовой стойки сделал лишь пару вещей, а именно направил пистолет прямо на цель. Ты встал совершенно неправильно. Положение ног и рук, даже профи редко встают в подобные стойки. Чудо, что ты попал. Либо учи базовую стойку, либо развивай ту, в которую ты встаёшь сейчас. Но всё же лучше начать с основ и лишь затем что-то менять.

       Не ожидал, что делал столько ошибок… Хорошо, что она мне о них рассказала. Если бы я был в опасности, то удача мне не помогла…

       — Сильви, — теперь она стала глядеть на тебя, — ты сделал почти всё правильно, даже проверил заряжен ли пистолет, но ты неправильно поставил ноги. Они не должны находиться на одном и том же положении, одна должна быть впереди, плюс обе ноги должны быть согнуты. И это, кстати, во всех стойках. В общем, я буду помогать вам и буду учить вас. Но тогда вы должны будете выполнить одну мою просьбу: не ввязываться в неприятности. Думаю, это достаточно просто, не правда ли?

       Мы переглянулись и кивнули, ведь она права, действительно просто вести себя тихо.

       Какое-то время мы все потратили на то, чтобы рассказать, что источником грохота была перепалка между мной и тобой (ничего лучше мы не придумали), а потом обсуждали наш план.

       И вновь шло время. Оно песком проскальзывало сквозь пальцы, что были в мозолях. Из-за тренировок, что жутко выматывали, мы даже поговорить не могли, засыпали на каждом шагу. Поэтому несмотря на моё желание поговорить с тобой насчёт странного поведения, я не мог сделать это. Только спустя месяц мы смогли поговорить об этом, но я получил лишь: «Давай поговорим об этом когда сбежим? Просто не хочу отвлекать тебя этими мыслями, вот и всё. Да и плюс это не очень-то и важно». Пф… Придурок (в принципе, ты им был, им и остался)

       И вот в один день, когда мы тренировались, Лидия сказала:

       — Думаю, вы готовы к побегу.

***

      Почти год только и делали, что стреляли, разучивали боевые приёмы и спали и наконец мы сможем исполнить наше желание.

       Спать совсем не хотелось, поэтому нам захотелось поболтать.

       — Хэй, Грег, — шепотом сказал ты, — а… Что ты будешь делать, когда мы сбежим?

       Я достал свой блокнот и ручку. Написанный ответ я показал тебе.

       — «Хочу попытаться разыскать Марка и Мелиссу, а потом стану художником или музыкантом. Жаль конечно, что примерно год мы должны будем прятаться в пустошах… Но лучше такая свобода, чем никакая, верно?»

       Ты задумался и кивнул.

       — Да, ты прав. Пообещаешь мне кое-что?

       — «Смотря что. Например, я почку свою не продам, даже не надейся».

       Ты посмеялся с этой типа шутки.

       — Не, не беспокойся, почка твоя мне не нужна. Пообещай мне, что всегда будешь рядом со мной, пожалуйста.

       Ухмыляясь, я ответил:

       — «Что за обещание из детского сада? Но, так уж и быть, обещаю».

       Мой взгляд упал на твою добродушную и искреннюю улыбку. Как же давно я не видел чего-то подобного…

       — Спасибо, спокойной ночи и удачи, — ты накрыл себя одеялом с головой и это выглядело очень мило и забавно.

       Я улыбнулся. Так хочется, чтобы мы и дальше вот так общались на разные, возможно глупые темы и смеялись. Без слов я сказал: «Спокойной ночи и тебе» и уснул тоже.

       На следующий день в 17:30 у нас был запланирован побег. В это время приходят кураторы, а перед этим все дети уходят на полдник, охрана ослабевает, так как многие тоже идут есть. Это был наш шанс.

       Мы дождались пока все уйдут и мы, взяв наше оружие, направились к Лидии. Обходя камеры и людей, мы чувствовали себя ниндзя, но времени дурачиться не было. Поэтому, когда мы дошли до Лидии, мы уже втроём стали пробираться к выходу из здания. Нам повезло, никто не встретился нашем пути, но это не означало того, что стоит терять бдительность.

       Я выглянул из-за двери, чтобы проверить как там обстоят дела с охраной. Два человека, нам везло!

       Нужно было припугнуть их пушками потом забраться на стену или же забор при помощи бочки.

       Знаками я доложил то, что увидел. Я и ты переглянулись. Наша задача была спугнуть, а Лидии стоять на стрёме. Поэтому мы оба чуть ли не выпрыгнули из своеобразной засады, держа пистолеты перед собой. Охранники сразу увидели нас.

       Видимо, увидев в наших руках оружие, они подняли руки вверх. Мы подбежали к бочке и стали толкать её к стене, но я почувствовал что-то неладное и направил пушку прямо на тех двоих.

       Так и знал! Пока мы отвернулись они достали своё оружие и готовились выстрелить, но я догадался об их плане. Я выстрелил два раза. Одному и второму попал в руки, в которых были пистолеты. После этого я вернулся к тебе.

       Бочка была жутко тяжёлой, но всё же нам удалось придвинуть её к стене. Сначала забрался я, так как был самый низкий, а потом я помог тебе.

       Когда я взобрался наверх, я смог увидеть нечто невообразимое. Траву, цветы и… закат. Закатное небо было невообразимо. Солнце словно касалось земли, облака имели оранжевый оттенок и этот цвет так прекрасно сочетался с голубыми небесами. Я… так давно не видел этой красоты. Не видел чудесных цветов, что расцветают летом, не видел бескрайнего горизонта. Пока я был в ШОПМ мне казалось, что все мои воспоминания об великолепной природе снаружи были ложью. Но тогда я убедился, что не ошибался, что все эти воспоминания не плод сломленного сознания.

       Я посмотрел на тебя. Ты стоял, словно околдованный всем этим и его не сложно было понять. После потери памяти впервые видел всё это.

       Слеза стекла по твоей щеке. Вот оно — то, что мы так долго стремились достичь. Мы смогли, мы сделали это, мы доказали, что это возможно.

       Я ощутил, как моя левая нога неожиданно стала болеть. Жуткая боль пробирала до костей во всём теле, и я почувствовал, что больше не могу стоять.

       Твоё лицо ещё секунду назад полное восхищения, стало наполнено ужасом. Ты попытался схватить меня за руку, я помню, крики и возгласы, но я не слышал уже ничего.

       Затем удар, а потом… ничего. Я отключился.

       Наш побег окончился провалом.»