— Твоя репутация окончательно летит в пизду, знаешь об этом?
Эмма знала. Только вот проблема в том, что ей было абсолютно насрать. О какой репутации вообще идет речь, когда ей даже дышать иногда не хочется?
Она сидела в кабинете Джеффа, молча пялясь в пол и ежась от холода. Единственное, чего Эмма сейчас хотела, — быстрее свалить домой, но он ее просто так не отпустит. Продолжит доебывать сраными вопросами и портить нервы, которые в последнее время и так слишком часто сдают.
— И все-так скажи мне, зачем ты ударила Кристи? — Джефф откинулся на спинку кресла, внимательно глядя на девушку. Эмма закусила разбитую губу и подняла усталый взгляд на полицейского.
— Я уже говорила, что она первая начала, — словно пьяная, произнесла Эмма.
— Поэтому ты разбила ей нос и едва не выбила зубы?
Эмма хрипло рассмеялась.
— То есть со мной, по-твоему, все в порядке, да? — сказала Эмма, печально улыбнувшись. — То есть вот это, — она показала на свое лицо, — абсолютно нормально?
Джефф ничего не ответил, продолжая тяжелым взглядом скользить по ее лицу. Выглядела она действительно неважно: под носом запеклись струйки крови, которые стекли по губам и подбородку, а на скуле красовалась огромная ссадина. Тишина, давящая на мозги слишком затянулась, и Эмме надоел его изучающий взгляд, поэтому она недовольно произнесла, складывая руки на груди:
— Так и будешь пялиться или скажешь уже хоть что-нибудь?
Джефф промолчал и встал из-за стола, направившись к выходу из кабинета. В Эмму прилетела упаковка влажных салфеток, которую она едва поймала. Она нахмурилась, когда Джефф взялся за ручку двери, неожиданно уверенно произнесла:
— Эта сука испортила мне маникюр и мое любимое платье, так что пусть радуется, что я ее не убила.
Джефф молча вышел, громко хлопнув дверью.
Эмма тяжело вздохнула: сил злиться у нее больше не было. Она вытащила пару салфеток принялась отчаянно оттирать кровь с подбородка. Настроение с отметки «ниже нуля» с каждой секундой стремилось все дальше на дно.
Кровь не хотела оттираться, а лишь размазывалась по лицу, и Эмма бросила это гиблое дело, отшвыривая салфетки подальше. Усталость мертвым грузом ложилась на ее плечи, любовно обнимая за шею, а нервная система, казалось, трещала по швам. Эмма запустила пальцы в розовые волосы, едва сдерживая внезапно подступившие слезы.
Эмма давно чувствовала, что устала заниматься тем, что ей до ужаса надоело. Общаться с людьми, которые ей противны. Она сгорела, перегорела, выгорела. А ее самая большая мечта превратилась с самое огромное разочарование.
Вот она, обратная сторона популярности.
Усталость жидким свинцом растекалась по венам, и Эмма пересела с жутко неудобного стула в кресло Джеффа и откинулась на спинку. Хотелось утопиться в горячей ванне с пеной и водки с апельсиновым соком. Но, увы и ах, уйдет она отсюда скорее всего не скоро. Джефф куда-то свалил, ничего не сказав. А уходить без его ведома Эмма боялась.
Разбитая скула саднила, и ее по-хорошему нужно было бы обработать. Но Эмма была не в состоянии даже оттереть кровь с лица. В кабинете было очень холодно, или Эмме так казалось. Она сидела в кожаном кресле, обняв себя за плечи и ежась от холода. Ее красное платье явно не было предназначено для того, чтобы греть.
— Да где тебя черти носят? — раздраженно пробубнила под нос Эмма, и в эту же секунду дверь открылась.
В помещение вошел Дэвид Тарино, вызвав у Эммы стон полный разочарования. Он был последним человеком, которого она хотела бы сейчас видеть. И как он вообще здесь оказался? По большому счету Эмме было плевать, но это неожиданное появление испортило поганое настроение еще больше.
— Ты как, в порядке? — заметив девушку, он мигом подлетел к ней, падая на колени и беря ее лицо в руки. Тарино скользил внимательным взглядом по царапинам, заправив прядь волос Эмме за ухо. Она дернулась, как от огня, пытаясь сбросить руки мужчины.
— Зачем ты пришел, Дэвид? — спросила она, поднимаясь на ноги и отходя подальше от мужчины.
— За тобой, — он поднялся на ноги, подходя к девушке. Тарино положил руку на ее плечо, пытаясь прижать к себе покрепче, но Эмма оттолкнула его, отходя в другой конец кабинета.
— Уходи, Дэвид. Я не хочу, чтобы ты бегал за мной, как за маленькой девочкой. Тебе самому не надоело? — Я ведь помочь тебе хочу.
— Плевать мне на твою помощь, понимаешь? И на тебя мне плевать. Хватить таскаться за мной и контролировать все мои шаги. Мне это не нужно, понимаешь? Ты мне не нужен, — нахмурившись, спокойно произнесла Эмма. — Можешь лишить меня всех ролей, растрепать всем, какая я тварь. Да что угодно делай, только отвали.
Тарино ничего не ответил. Лишь нахмурил брови, но уходить явно не собирался. Эмму это порядком бесило. Тарино как заноза в заднице. Постоянно окружал ее ненужной заботой, явно надеясь на что-то. Но это вызывало лишь раздражение. Тарино стоял комом в горле, и от него хотелось быстрее избавиться. Но, как на зло, не получалось.
— Пожалуйста, Эмма, пошли со мной, — он подошел, беря девушку за руку.
В этот момент отворилась дверь, и в кабинет вошел Джефф. Как только он увидел Тарино, его лицо стало еще угрюмее. А руки сами собой сжались в кулаки.
— Какого черта ты забыл в моем кабинете, Тарино? — грубо бросил Джефф. У Эммы от его тона по спине поползли мурашки. Кажется, сейчас что-то случится. Дэвид даже рта раскрыть не успел, как Джефф его прервал: — Пошел нахер отсюда. А ты, актрисуля, собирайся. Отвезу тебя домой.
Джефф бросил Эмме куртку, провожая разозленного Тарино взглядом. Когда за Дэвидом закрылась дверь, Эмма подлетела к капитану, в знак благодарности взяв его за руку. Джефф на мгновение сжал ее руку в своей ладони, а затем отпустил.
Эмма накинула куртку на плечи, и ей сразу стало теплее. А затем поплелась в след за Джеффом на стоянку. На улице было ветрено, и Эмма потеплее укуталась в куртку перед тем, как сесть в машину.
Как только мустанг сдвинулся с места, Эмма поняла, что спокойно ей стало только тогда, когда она села в машину Джеффа.
***
Вечер был отвратительным. Джефф заебался на работе, и теперь сидел дома на диване, лениво листая каналы. По телевизору не было ничего интересного, но делать больше было нечего, поэтому он продолжал упорно нажимать кнопку на пульте.
На столике рядом стояла уже остывшая пицца, к которой Джефф так и не притронулся. Он настолько устал, что делать не хотелось вообще ничего. Это тупое выслеживание наркодилеров сводило его с ума. И то, что они до сих пор не могут поймать их, бесило еще больше.
А еще актрисуля со своими проблемами. Джеффа порядком подзадолбало каждый раз прикрывать ее задницу, но тем не менее он продолжал это делать. Он давно мог посадить ее за решетку, но продолжал покрывать все ее проебы, оправдывая себя тем, что она полезна для следствия. Хотя в глубине души он понимал, что она абсолютно бесполезна в этом деле.
На столике рядом с пиццей зазвонил телефон, и Джефф удивился. Кому он мог понадобиться в десять вечера? Он потянулся за телефоном, а затем нахмурился, увидев на экране имя актрисули.
— Какого черта тебе надо? — грубо ответил он, прижимая телефон к уху. На том конце провода сначала было тихо, а затем послышался громкий смех. Джефф нахмурился. — Ты там пьяная, что ли? Сколько, мать твою, раз я говорил тебе, не звонить мне из-за всякой херни?
Смех затих.
— Джефф, ко мне, кажется, кто-то вломился, — раздражающе растягивая слова произнесла Эмма. А затем опять послышался дикий хохот. — Приезжай, пожалуйста.
— Актрисуля, ты себе последние мозги пропила? Прекращай страдать херней. Не звони мне больше!
Ее ответа он не дождался и бросил трубку. Кажется, эта идиотка совсем выжила из ума. Ее тупые выходки всегда выводили его из себя, но сейчас она превзошла себя. Джефф был взбешен настолько, что готов был приехать к ней и всадить в нее всю обойму пистолета. Но вместо этого он достал сигареты и закурил. Сизый дым поднимался к потолку и действовал на капитана успокаивающе. Докурив сигарету до фильтра, он бросил окурок в пепельницу и отправился спать.
Долго поспать ему не удалось. Ровно в двенадцать часов ночи его разбудил телефонный звонок. Джефф, матерясь, потянулся за телефоном и ответил, даже не посмотрев, кто звонит.
— Джефф… — на том конце провода послышался растерянный голос Эммы.
— Опять ты! Я уже говорил, не звони мне, блять. Он уже собирался бросить трубку, но тут же передумал.
— Поговори со мной, пожалуйста, — тяжело вздохнув, затравленным голосом произнесла Эмма. Он уловил какие-то странные интонации, словно девушка сейчас расплачется. — Я вообще не могу пошевелиться, и все вокруг меня. Мне плохо, и я ничего не вижу.
В трубке послышались всхлипы, а затем гудки, и Джеффу стало не по себе. Ему было в общем-то плевать на нее, но он мигом вскочил на ноги и начал быстро собираться. Джефф не знал, что двигало им в ту секунду, но он был точно уверен, что должен ехать к ней.
Накинув футболку и более-менее нормальные штаны, Джефф захватил с собой пистолет и направился к машине. Дорога до особняка Эммы заняла не больше получаса, но Джеффу казалось, что прошла целая вечность.
Он выскочил из машины, громко хлопнув дверью. Дернул ручку двери, которая оказалась открытой, вошел в дом. Он миллион раз говорил этой дуре, чтобы она запирала двери, но сегодня Джефф был рад тому, что она этого не сделала.
В доме было подозрительно тихо и темно. Даже ее ненормальная шавка не голосила, хотя обычно она открывала рот, едва кто-либо появлялся на пороге. Джефф обошел весь первый этаж, но Эмму так и не нашел. Он поднялся на второй этаж и, заметив открытую дверь, поспешил туда.
Эмма лежала на белом ковре, неуклюже поджав под себя ноги, и пялилась в стену, что-то шепча под нос. Ее трясло, а ее и без этого большие глаза казались просто огромными. Джефф мгновенно подлетел к ней, падая рядом на колени. Но он понятия не имел, что с ней делать.
— Эмма, — он коснулся ее руки.
— Нет, пожалуйста, — едва слышно напуганно сказала она.
— Эмма, все хорошо. Это я. Джефф.
Она перевела на него затравленный взгляд. Смотрела, словно не узнавала, а затем в ее глазах промелькнуло облегчение. Джефф аккуратно помог ей сесть. Эмма тяжело дышала, и ее все еще трясло.
— Эмма, слушай мой голос, — он взял ее лицо в ладони, — все хорошо, слышишь?
Она вцепилась тонкими пальцами в его запястья и пыталась выровнять дыхание. Сердце колотилось как бешеное. Эмма смотрела на Джеффа, пытаясь сосредоточиться на его голосе. Паника понемногу начала отступать, а дыхание выравниваться.
— Черт, — вновь обретя возможность нормально мыслить, Эмма потерла виски. Она поднялась на ноги и под выжидающий взгляд Джеффа уселась на мягкую кровать. Джефф сложил руки на груди, все еще сидя на полу.
— Рассказать ничего не хочешь?
— Боюсь, рассказ тебе не понравится.
Она поежилась, словно от холода. На смену облегчению пришло напряжение. Джефф постоянно заставлял ее чувствовать себя не в своей тарелке. А если она сейчас ему все выложит, то он точно ее убьет. Но она не может не рассказать, потому что под этим проницательным взглядом кто угодно сломается.
— Мы отмечали день рождения Алекс. И вечеринка была такая тухлая, да и я конкретно подъзаебалась. А тут как раз появился Уно со своими марками, — протараторила Эмма, стараясь не смотреть на Джеффа.
— Какими нахрен марками? — злобно прорычал Джефф, поднимаясь на ноги.
Ну все, теперь он точно ее убьет.
— ЛСД. Но прежде чем ты начнешь отчитывать меня, как заправский папаша, — Эмма тоже вскочила на ноги, — знай одну вещь: мне насрать в общем-то.
Джефф выглядел как человек, готовый совершить убийство. И Эмме, не смотря на ее слова, стало как-то не по себе. Она села обратно на кровать, морально настроившись, получить нагоняй, но почувствовала, что по губам что-то течет. Она коснулась губ пальцами, случайно размазывая кровь. Чертыхнувшись, она запрокинула голову.
— Башку отпусти, дура, — недовольно буркнул Джефф. Эмма подняла непонимающий взгляд на Джеффа, подтирая кровь рукой. — Лед есть?
— Нет, — огрызнулась она, — В холодильнике есть бутылка шампанского.
Джефф вышел из комнаты, а Эмма пыталась оттереть не останавливающуюся кровь из-под носа. Вместо того, чтобы избавиться от нее, она растерла ее по губам и подбородку. Джефф вернулся в комнату, протягивая ей бутылку шампанского. — К переносице приложи.
Она скривилась и забрала бутылку из его рук, оставляя на ней красные отпечатки. Кое как приложив холодную бутылку к переносице, она чувствовала себя максимально глупо. Вскоре кровь остановилась, и она отставила шампанское подальше. Джефф тут же схватил ее за руку и потащил в ванную комнату, по пути называя ее идиоткой. Он включил воду и с несвойственной ему аккуратностью оттер ее подбородок от крови. Эмма не сопротивлялась, позволяя ему делать все, что его душе угодно.
— Ложись спать, — хмуро произнес он, когда они вернулись в комнату. — Я заебался настолько, что не хочу сейчас вообще ничего. Но утром мы обязательно поговорим.
Это прозвучало как угроза.
— Можешь посчитать меня полной дурой, хотя ты и так это делаешь. Но я боюсь закрывать глаза на лишние двадцать секунд, потому что мне кажется, что эта хрень опять начнется. Так что я как-нибудь обойдусь.
— Нет, ты сейчас ляжешь в эту блядскую кровать и уснешь. С тобой все будет нормально. Эмма колебалась секунду, а затем кивнула.
— Хорошо. Только пообещай мне одну вещь. Ты останешься со мной.
Он едва кивнул головой и вышел из комнаты. Она ему не поверила, но это ее успокоило. Эмма стянула платье и накинула сверху футболку, залезая под одеяло. Она наделась, что Джефф вернется обратно. Но он не пришел. Да и это было бы странно, если бы он вернулся. Он ей, в конце концов, не нянька и следить за каждым ее шагом не обязан.
Эмма совершенно точно не собиралась спать, но как только она закрыла глаза, то сразу же провалилась в сон.
***
Эмма проснулась около четырех утра, потому что ей дико хотелось пить. Она сползла с кровати и сонная поплелась на первый этаж. Во рту было сухо, как в пустыне, а все тело ломило так, как будто накануне ее отпинала целая футбольная команда.
Внизу на диване она обнаружила Джеффа, про которого совсем забыла. Сначала она не поняла, какого черта он забыл на ее диване, но затем постепенно вспомнила то, что произошло пару часов назад.
Она набрала в стакан холодной воды и вернулась к Джеффу, садясь в кресло напротив. Эмма никогда бы не подумала, что сможет назвать Джеффа милым, но именно так он и выглядел, коек-как укрывшись пледом. Он как-то нелепо завошкался, и Эмма едва заметно улыбнулась. И почему он не может быть таким спокойным всегда? Тогда ей жилось бы намного легче, потому что, когда спящая красавица проснется, то опять состроит недовольную морду и начнет кричать. По делу, без дела. Не важно.
Джефф, словно почувствовав, что на него смотрят, нахмурился, а затем открыл глаза. Сперва он не понял, где находится, но затем все встало на свои места. Он лениво сел, потирая заспанное лицо, а затем недовольно уставился на Эмму.
И что на этот раз? Он ведь только проснулся. Она не понимала, почему он каждый раз смотрит на нее так, словно она испортила ему всю жизнь. А еще убила всю его семью и сбросила тела в ближайший овраг.
Джефф потянулся и набрал полную грудь воздуха, а Эмма поняла, что сейчас начнется разнос. А она этого очень не хотела, поэтому, вскочив на ноги, Эмма направилась в сторону кухни, воскликнув:
— Пошли со мной.
Джефф опешил, но поднялся на ноги и пошел за девушкой. На кухне она указала ему на стул, на который он тут же присел. А сама полезла в какой-то шкафчик, встав на носочки, отчего ее и без того короткая футболка задралась еще выше. Взору Джеффа пристал огромный фиолетовый синяк.
— Что с ногой?
— Не поверишь, если я скажу, — она плюхнулась на стул напротив, ставя на стол бутылку вина. А затем протянула ему штопор. — Откроешь? А я расскажу.
Она коварно улыбнулась, а Джефф со вздохом забрал из ее рук штопор. Какого черта он вообще сидит здесь с ней и собирается открывать ей винище? Джеффу казалось, что у него поехала крыша, иначе он не мог объяснить свое нахождение в актрисулиной обители.
— На самом деле это ничем не примечательная история. Я просто подскользнулась и упала, — произнесла Эмма, смотря, как Джефф возится с пробкой. Она невольно засмотрелась на то, как напряглись его мышцы, когда он дернул штопор, а пробка с характерным звуком выскользнула из бутылки. Он поставил бутылку рядом с ней и откинулся на спинку стула с таким видом, словно требовал с нее ответы на вопросы, которые еще не задал.
— Будешь? — спросила Эмма, делая глоток прямо из горла. Джефф покачал головой.
— Я хочу послушать про сраную вечеринку у Алекс, — резко произнес он, складывая рук на груди.
— Я бы с радостью, только я почти ничего не помню, — горько улыбнулась она, делая глоток. — Знаешь, я с трудом понимаю, как вообще оказалась дома. Хотела отвлечься. Расслабиться. Уже порядком надралась, когда ко мне подошел Уно. Он предложил какой-то отвратительный вискарь, а потом сказал, что у него есть кое-что повеселее. И я не смогла ему отказать. Я же никогда никому не отказываю. Так в новостях пишут.
Джефф молчал, выжидающе смотря на нее. Давал время на то, чтобы она сказала что-то еще. Оправдалась. Но Эмма молчала. Он хотел стукнуть ее, чтоб мозги на место встали, но даже сказать ничего не смог, потому что никогда не видел, чтобы человек рассказывал что-то с воодушевленной улыбкой на лице, но его глаза при этом оставались такими пустыми.
— Да уж, не такой я себе жизни хотела, — хохотнула Эмма, делая очередной глоток вина. — Чувствую, пойду по стопам Линдси Лохан, а, может, и дальше. Сторчусь, и меня найдут в каком-нибудь овраге. Наверно, не стоит говорить такое капитану полиции, но, знаешь, мне как-то все равно. Все равно ты считаешь меня чертовой наркоманкой, весь мир считает меня тупой алкоголичкой, а моя репутация стремительно катится прямиком в жопу. Так почему бы не начать соответствовать?
Она натянуто рассмеялась, смотря куда-то в стену чуть левее Джеффа. Ее огромные синяки под глазами и ссадина на правой скуле резко контрастировали с тем образом идеальной девочки, который Джефф привык видеть. Казалось, ее золотой кокон треснул, и из него показалась настоящая Эмма, уставшая и сломанная. И Джефф не знал, что с этим делать. Ее откровенность сбивала с толку.
— Я бы хотела свалить куда-нибудь, где меня никто не знает, — мечтательно произнесла она, задев Джеффа под столом ногой. Медленно повела кончиками пальцев по голени снизу вверх. Джефф заметно напрягся.
— Что ты делаешь? — прохрипел он.
— Помогаю решиться, — закусив губу, она склонила голову набок.
— На что?
— Свалить нахрен из моего дома. Я же вижу, что ты этого хочешь. Я вижу, как ты на меня смотришь, — она резко изменилась в лице и поджала губы. — Я тебе противна, потому что я же самая натуральная шлюха. Сплю с Тарино, Вудом, Рэем, Майком, Уно, да даже со сраным Джино Габардини, и всей съемочной площадкой. Эти кровопийцы даже про тебя пронюхали. И хоть в чем-то они оказались правы. Один единственный раз они оказались правы, когда написали про тебя.
Она говорила все это с улыбкой на лице, чем очень сильно озадачила Джеффа. Он молча наблюдал за ее истерикой, не зная, что сказать.
— А знаешь, что самое интересное? — Эмма внимательно уставилась на Джеффа. — То, что я всех их ненавижу. Голливуд — это чертов гадюшник, и я жалею, что вообще приехала сюда. Знаешь, каково это, когда твоя самая большая мечта превращается в ничто? А я знаю. Еще я знаю, что постоянно все порчу. И я не привыкла говорить о таком, но ты не тот человек, чью жизнь я хотела бы омрачать своим присутствием. Так что беги от меня, пока я и тебе жизнь не испоганила.
Джефф опешил, но через секунду взял себя в руки. Он никуда не побежал, а, перегнувшись через стол, настойчиво поцеловал Эмму в губы. Он сам не понял, зачем сделал это. Эмма резко отстранилась, непонимающим взглядом смотря на Джеффа. А затем сама потянулась к его губам, уперевшись руками в стол.
Джефф коснулся ее лица, а затем, потянув за руку, потащил за собой. Она схватила бутылку и послушно поплелась за Джеффом. Эмма толкнула его в грудь, и он упал на диван, дернув девушку на себя. Она послушно устроилась на его коленях, делая глоток из бутылки. А затем в ее голову пришла дикая идея. Она прикусила его нижнюю губу, оттянув ее зубами, а затем горячо прошептала на ухо:
— Открой рот.
Джефф повиновался, и Эмма наклонила бутылку. Рука от чего-то тряслась, и красное вино потекло по подбородку, тонкими струями стекая на шею. Это настолько пьянило, что Эмма разлила еще больше вина, наблюдая, как каберне течет по шее, пачкая белую футболку.
Эмма хищно улыбнулась, а затем припала губами к шее. Провела языком вдоль кадыка, слизывая остатки вина. Ее трясет, и она оттягивает кожу зубами, а Джефф путается пальцами в ее волосах, не давая отстраниться. Она льет вино на себя, кончиком языка пробует красное полусладкое на вкус, затем жадно целует Джеффа в губы. Ей так хорошо, как не было уже давно.
Эмма скользит руками по его животу, цепляет край футболки и стягивает ее через голову. А затем прижимается к нему всем телом, кусая за ухо. Джефф крепко обнимает ее, сжимая в руках футболку, и ведет губами по подбородку, спускаясь ниже. Эмма жмурится и выгибает шею, подставляясь под поцелуи-укусы.
Она слепо шарит руками, пытаясь нащупать ремень, расстегивает пуговицу и дергает ткань, пытаясь избавиться от ненужных штанов. Эмма соскальзывает на пол и тянет за собой Джеффа, который ловко успевает стянуть штаны. Она ложится на мягкий пушистый ковер, притягивая Джеффа за шею и целуя куда придется.
Джефф забирается руками под футболку, ведет пальцами по талии, спускаясь к бедру. А Эмма думает, какого черта она до сих пор одета. Она резко садится, сдергивая майку и отшвыривая ее куда подальше.
Она пихает Джеффа в грудь и с садится сверху, чувствуя, как в нее упирается твердый член. Эмма кусает губы. Ей хочется чувствовать больше. Она приподнимается, избавляясь от последней детали одежды, а затем резко опускается, насаживаясь на член.
— Блять… — рвано выдыхает она и начинает двигаться. Сначала медленно, а затем ускоряя темп. Джефф сжимает ее талию, а Эмма наклоняется, ища губы Джеффа, и зарывается пальцами в волосы.
Ей сносит башню похлеще, чем от ЛСД, и она глухо мычит от удовольствия. Выгибается, закидывая голову назад, растворяясь в ощущениях. Ей хочется больше. Ей хочется глубже. Эмма ускоряет темп, впиваясь трясущимся пальцами в плечи Джеффа. Он дергает ее на себя и обхватывает губами сосок, затем целует грудь, поднимаясь к ключицам. Жадно кусает ее за шею, наслаждаясь ее стонами.
Блядская идеальная Эмма выбивает воздух из его легких, и Джефф ничего не может с этим поделать.
Волосы нагло липнут к телу, и Эмма трясет головой, чтобы избавиться от противного ощущения. Она сильнее насаживается на член и кусает Джеффа в плечо, заглушая рвущийся из горла стон. Джефф сжимает пальцами нежную кожу, мимолетно целуя Эмму в макушку.
Ей кажется, что она горит. Пожар разгорается по всему телу, и Эмма обессиленно падает на Джеффа, захлебываясь воздухом. Поднимается на руках и счастливо улыбнувшись целует Джеффа в губы.
Она сползает с него и еле плетется до зеркала. Смотрит на отражение и ужасается.
— Как ты можешь трахать такое чудовище? — искренне недоумевает она, разглядывая фиолетовые засосы в зеркало. — В общем-то, знаешь, плевать.
Джефф пожимает плечами и запускает в нее своей футболкой.