Каждый раз. Каждый грёбаный раз, когда мы поём Liar. Каждый грёбаный раз я успеваю поставить между нами гитару. А в этот раз... В этот раз я не успел. А, может быть, ты сделал это специально? Специально буквально сел мне в руку, и я почувствовал жар твоего тела, отчего чуть не забыл слова. Хотя, что так громко? Всего одно слово. И это слово я практически прохрипел в микрофон. Хорошо, что твой голос всё перекрывает, так что моей лажи не заметили. Но вот ты... Я знаю, ты всё понял. И ты почувствовал, как я чуть сжал твою круглую задницу, которой ты так активно крутишь. Я успел вдохнуть твой запах. Запах горячего тела и адреналина. Хорошо, что больше мне не нужно стоять рядом с тобой — иначе мы бы сорвали шоу окончательно.

Я смотрю на тебя со своей стороны сцены и представляю, что сделаю с тобой, как только мы с неё спустимся. Главное не увлечься. Я и так уже чувствую, как сильно мне мешает тяжёлая гитара. Ты знаешь, что будет. Ты специально стараешься подойти ко мне как можно ближе. Стараешься увлечь меня в новую игру. Но не сейчас. Мы сыграем по моим правилам. Наконец свет гаснет, и мы уходим со сцены. Нам на плечи накидывают махровые халаты и полотенца, особенно заботятся о тебе. О нашей диве. Я улыбаюсь, думаю о том, какие ноты ты возьмёшь сегодня.

Наконец все разошлись. Ты остался, сославшись на какие-то дела, и это не вызвало подозрений, они просто оставили тебя. Я вернулся сразу же. Ты сидел перед зеркалом, довольно улыбаясь, и следил за мной одними глазами. Ты знаешь, как мне нравится твоё кимоно, и надел его специально, я знаю. Ты встаёшь мне навстречу и прижимаешься всем гибким телом, подтягиваясь за поцелуем. Я не разочаровываю тебя и впиваюсь в мягкие губы, стараясь укусить, облизать. Прижимая тебя ближе, чтобы ты тоже почувствовал. Твои руки за моей шеей, и ты кладёшь одну на затылок, прижимая меня к себе. Ерошишь волосы, зная, как сильно мне это нравится. Стонешь в поцелуй, трёшься бёдрами. Я опускаю руки и задираю подол кимоно, нащупывая под ним горячую кожу. Мой палец резко входит внутрь, не давая тебе времени на раздумья. Ты рефлекторно отталкиваешься, пытаясь соскочить, но я прижимаю сильнее и осторожно выхожу, проводя между половинками вызывая у тебя тихий стон. Ты заглядываешь мне в глаза, и я киваю. Твои руки словно живут отдельно: они быстро избавляют меня от джинс, и ты опускаешься на колени, захватывая губами горячую головку. Ты смотришь на меня, мне это нравится. Облизываешь целиком, стараясь захватить как можно больше, осторожно ласкаешь пальцами те места, куда не можешь добраться языком. Я заставляю тебя подняться и без церемоний разворачиваю спиной, заставив встать на четвереньки. Ты прогибаешься как шлюха. Звонкий шлепок, и ты немного дёргаешься, ещё не поняв, что сильнее: боль или удовольствие? Пытаешься тянуться к собственному члену, но получаешь по рукам и вцепляешься в спинку дивана. Я вхожу с трудом, ты узкий и горячий, обхватываешь меня словно тесная перчатка. Пальцы впиваются в нежную кожу, и я начинаю двигаться сильными толчками, с каждым из которых ты выдыхаешь как в последний раз. Мне нравится видеть тебя таким. Таким абсолютно моим. Ты очень громкий, такие ноты на сцене не снились даже Роджеру. Я наклоняюсь и обхватываю рукой твой горячий член, двигаясь в рваном несовпадающем ритме, чувствуя, как рука начинает скользить по твоей же сперме, и короткими быстрыми толчками изливаюсь в тебя. Я чувствую, как колотится твоё сердце, а спина резко поднимается при дыхании. Я осторожно выхожу, стараясь причинить тебе как можно меньше боли. Ты так и стоишь, не в силах сдвинуться. Я убираю мешающую одежду и прикасаюсь губами к мокрой спине, оставляя на ней цепочку поцелуев. Провожу руками по твоей груди, видя, как ты вздрагиваешь в ответ.

Я бы с удовольствием отнёс тебя в ванную, но ты не позволишь. Ты сразу превращаешься в заносчивую королеву, словно не было вот этого всего. Словно ты не льнёшь ко мне на сцене. Ничего, я не обижаюсь. Ради таких моментов я могу побыть и просто незаметным.