Излечение

      Холланда преследовало чувство пустоты на протяжении долгого времени. Чувство, будто он разбит на тысячи мелких осколков, которые невозможно собрать, которые выскальзывают и только больше ранят. Будто Том тонет, но никто его не спасёт, потому что никто не поймает и не поймёт его. Он не желал нагружать кого-то своими проблемами, стараясь убедить какую-то часть себя, что его проблемы — ничто по сравнению с тем, с чем сталкиваются другие люди. Что есть проблемы куда похуже, чем его, а потому она самая незначительная, лёгкая. Потому, с ней не стоит разбираться, ведь Том мог бы справиться и сам. Но парнишка не справляется. Обречённость, боль, сомнения, которые, кажется, крутятся вокруг него, не давая сделать вдох, всё сильнее и сильнее давили на Холланда. Иногда в его голове возникает мысль покончить с этим всем. Не просто оставлять отметины на руках, которые после болят ещё неделю и от которых остаются шрамы. Закончить навсегда, чтобы не мешаться, чтобы не доставлять проблемы другим и никому не причинять боль, ведь Том был уверен, что все проблемы из-за него. Потому что он не справлялся. На него все надеялись, говорили, как они в него верят, что Холланд со всем справится, но он так не думал. И от этого мысль, что он может их подвести, делала только хуже. Их слова, словно водоросли, окутывали его ноги и тянули ещё больше на дно, не давая возможности как-нибудь пошевелиться из-за страха и ненависти к себе.

      Самое сложное, что было во всём этом — надевать на себя улыбку каждый день. Потому что теперь Том не высыпался. Вначале, он вставал слишком рано из-за кошмаров, после стараясь ещё хотя бы немного поспать и забыться, даже зная, что это бесполезно. Потом, Холланд поставил будильник на три часа раньше обычного, специально просыпаясь в более раннее время. Чтобы было время убедить себя, что сегодня он продержится ещё один день. Том был уверен, что заслуживает эти муки, потому что он не тот, кем его видят остальные. Парень не справляется ни с чем, он ничего не может и ничего не знает, как бы другие не говорили обратное. Он просто притворяется, и это также губит его ещё сильней, потому что Том устал от этого. Устал делать вид, что всё хорошо, что он счастлив и с ним ничего не происходит. Устал прятать шрамы на руках за толстовками и свитерами. Том просто устал. 

      Иногда у него возникает желание закричать, как можно громче. Так, чтобы все услышали, чтобы все поняли, что с ним ничего не в порядке, но Холланд останавливает себя от этого каждый раз. Он не может кричать, даже когда находится в полном одиночестве, потому что иначе он сам для себя подтвердит, что всё слишком плохо. И всё действительно просто ужасно, когда Том всё больше и больше понимает, что всем всё равно. Он становится менее общительным, более задумчивым и равнодушным, выполняя всё меньше и меньше работы, хотя раньше всегда хорошо занимался. Мешки под глазами растут, а глаза, кажется, никак не могут высохнуть от слёз. Но никто этого не замечает. В первый раз, когда это только начало происходить, Том был уверен, что это всё сразу выявится, не потому что он был плохим актёром, а потому что он даже не старался это прятать. Никто ничего не заподозрил. Все смотрели на него также, как и всегда. Никто не подошёл и не спросил, как дела, в порядке ли Холланд. Нет. Всем было абсолютно плевать. Что в самом начале, что сейчас. Тогда он и почувствовал себя одиноким ещё больше.

      Мысли рассказать появлялись всё чаще, потому что Том понимал — это ненормально, это ужасно и плохо. С этим нужно что-то сделать, пока всё не зашло слишком далеко. Но даже так всем было всё равно, хотя он пытался.

      Он рассказывает всё бывшему лучшему другу, с которым они очень редко общались. Вернее даже, переписывались, но делали это скорее для того, чтобы отдать дань уважения тем дням, когда они были счастливы. И когда Том рассказал, он получил маленькую «поддержку». Поддержку в виде:

«Забей и не парься, ты просто себя накручиваешь. Попытайся отвлечься и не придумывай себе ничего».

      После этого на его руках осталось ещё немного глубоких порезов, которые нещадно болели все следующие семь дней. Ему пришлось перевязать руку, чтобы рукав рубашки не покрылся красными пятнами, потому что иначе мать обнаружит это, и тогда от разговора не уйти. А Том не хотел говорить. Не после того, как он рассказал другу, что отвлечение не помогает, а тот ответил ему не накручивать себя. Это была только его ошибка, но больше Холланд этого не сделает. Потому что план, как покончить со всем этим, уже давно строился в его голове, и парнишка прекрасно знал, как должен всё сделать.

      И, всё же, он медлил. Потому что было до жути страшно. Том не знал, что будет после того, как он покончит с собой. Никто не знает, и это правда пугало его. Холланд знал, что совершил так много ошибок, что из-за них он будет страдать очень долгое время, и Том бы не хотел страдать после смерти. Ему и так было больно за всю свою короткую жизнь, и он хотел избавиться от этого, а не усилить боль.

«Ты лишь подросток, у всех был такой период».

      Тогда почему он чувствует себя так неправильно? Словно он не должен страдать, потому что ему нужно помогать другим. Том обязан сделать так, чтобы другие были счастливы. Он всегда это делал, и он ненавидел ощущать себя эгоистом, когда делал что-то только для себя. Потому Том всегда всё пытался отдать другим, даже самого себя. Но сейчас у него чувство, будто бы именно он проблема всех людей. Словно именно Холланд приносит им разочарование и боль, а это значит, что его не должно быть. Он не должен никому приносить боль. Потому, Том уверен, что от его ухода станет всем только легче. Почему-то именно это вызывает в нём такую уверенность. Словно всё так, как нужно. И, всё же, он сомневается, потому что ему страшно. И этот страх тоже ощущается неправильно.

      Он знает, что эти сутки могут быть его последними, потому что завтра Том весь день будет один, родители будут заняты на работе почти до самой ночи. Но он никак не проводит это время. Том просто сидит, уставившись в одну точку, и не думает ни о чём кроме того, как бы всё сделать идеально. Он волнуется, но все заняты, не обращая на него внимание, как бы странно Том себя не вёл. Чувствуя нервозность и волнение, он отпрашивается с занятий раньше, чем должен был. Потому что он боится, что не успеет остаться один, что кто-то придёт раньше положенного времени и разрушит его планы. Что Том не сможет больше набраться такой храбрости, как сегодня, а ждать больше нужного момента он не в силах.

      И, всё же, вся уверенность ускользает из рук, когда он возвращается домой, в свою комнату. Никого нет, Холланд один и может сделать то, чего так желал всё это время, но он вновь трусит. Он винит себя в этом, бьёт себя по голове, сжимая в кулаках до боли собственные волосы, и плачет, считая себя слабаком и неудачником, потому что Том ничего не может. Потому что он ничтожен и не способен выполнить даже что-то такое простое, потому что опять боится. Том уверен, что не должен испытывать страх. Не должен. Потому что его учили быть храбрым, но даже это он не в силах сделать. Холланд забивается в угол своей комнаты, просматривая грустные видео с телефона, чтобы хотя бы немного себя «успокоить». Привести себя в чувства, почувствовать пустоту внутри и окончательно набраться храбрости, чтобы сделать задуманное, потому что Том должен сделать это сегодня.

      Но он не должен был натыкаться на такое видео по хэштегу, который одним своим названиям давал понять, что тут место только для грустных эдитов. Так почему же такое спокойное и милое видео вылезло здесь? И, всё же, Том не пропустил его. Потому что ему уже было всё равно. Желания никакого не было, и он понадеялся, что что-то изменится благодаря этому видео.

      Том был прав, что-то определённо изменилось.

      Он знал актёра на видео. Не лично, разумеется, но Том видел парочку фильмов с ним. И это ощущение, эти воспоминания создавали какое-то тепло внутри, растекаясь от груди по всему телу. Спокойствие и чувство, что всё будет хорошо. Холланд не знал, сколько раз пересмотрел это видео, но он скачал его для себя, просто потому что Джейк на этом видео заставлял его сердце биться чаще, а мысли не скакать, как бешеные. Потому что эдит был настолько приятным, что хотелось тянуться к этому и не думать о чём-то плохом. Особенно когда на тебя смотрели такие обворожительные голубые глаза, в которых хотелось утонуть. Хотелось успокоиться и отдохнуть, когда слышишь такой приятный смех Джилленхола. Тому и самому тогда хотелось смеяться в ответ, даже если актёр и не услышал бы этого. Просто потому что он впервые чувствовал себя защищённым.

      Холланду было точно известно, что благодаря этому видео он стал приходить в себя. Хотя слишком противоречивые чувства и возникали, когда он отрывался от эдита, Том, всё же, пытался довериться своим ощущениям и делать то, что подсказывало ему сердце. Впервые за много лет он решил действовать именно таким путём. Потому, Том рассказал обо всём матери, и она приняла. Она выглядела печально, боялась за него и плакала, узнав, что он пытался убить себя, но Николь приняла всё это, сообщая, что они что-нибудь вместе придумают. И если он не хочет идти к специалисту, то они найдут нужные таблетки. Она пообещала, что всё будет хорошо, и хоть он от этого испытывал смесь эмоций, начиная от страха и заканчивая облегчением, Том всё равно почему-то был точно уверен, что всё правда будет хорошо, если он постарается.

      И он очень старался, прикладывая все усилия для того, чтобы как-нибудь справиться со своими проблемами. Всё было чуть легче, когда был кто-то, кто тебя поддерживал. Но ещё лучше было, когда был кто-то, в кого ты верил. Холланд смотрел и пересматривал фильмы с участием Джейка так часто, как только мог. Просто потому что это приносило ему спокойствие и радость, будто бы он вновь маленький мальчишка, который может позволить себе немного расслабиться и подурачиться. И хоть его детство было не таким весёлым и хорошим, но Том точно знал, что будучи ребёнком, при просмотре этих фильмов, он был счастлив. Потому они и несли такое тепло за собой, от которого становилось легче на сердце. Потому он просто был вне себя от счастья, смотря все видео и фильмы с участием Джилленхола. Просматривая интервью и просто начиная следить за жизнью актёра, Холланд действительно чувствовал себя защищённым, словно нашёл ту самую лодку в огромном океане, откуда к нему пришла помощь.

      В какой-то момент, Том обнаружил, что в инстаграме у Джейка, где тот был достаточно активен, не были закрыты личные сообщения, и тогда парнишка рискнул. Просто потому что ему нечего было терять. Он знал, что актёр ему не ответит, потому что тот был слишком занят. Знал, конечно же, но какая-то часть – душа мечтателя, верующего в волшебство, – которая давно была мертва, но оживлена благодаря Джейку, очень надеялась, что он ответит ему. Ведь именно это обычно и происходит во всех фильмах, да?

«Это, вероятнее всего, очень странное сообщение, но я правда хотел сказать тебе об этом. Долго собирался, и, как видишь, всё же рискнул. Ты великолепный актёр, самый талантливый из всех, которых я только видел, и ты правда заслуживаешь всего самого лучшего на этом свете. Твоя игра — это то, на что можно смотреть также бесконечно, как на огонь и воду. Я правда хочу поблагодарить тебя за то, насколько ты неподражаемый. И, да, это всё ещё странно, я знаю, что не единственный, от кого ты такое получаешь, но я правда хотел тебе это сообщить, потому что... На самом деле, я хотел сказать, что ты (и твои персонажи) спасли мне жизнь. Надеюсь, у тебя ещё будет много потрясающих ролей. Спасибо тебе, и удачи во всём.»

      Всего пара строк, а Том уже ощущал себя полным дураком. Но счастливым дураком, потому что он знал, что то, что он сделал, хоть и не приведёт к тому, что обычно бывает в фильмах, но было точно самым правильным решением за всю его жизнь, просто по тому, что… Он сделал то, чего так сильно желал, впервые не подумав о том, что является эгоистом.

      Это был его первый и тяжёлый шаг к излечению, и Том правда полюбил за это Джилленхола. Хотя и навряд ли он бы обнаружил, что его сообщение было просмотрено, если бы только не уведомление, что ему написали в директ.