Когда Реборн приходит к Савадам, он, признаться честно, ждёт чего-то интересного.
У мелкой Наследницы хорошо развита гипер-интуиция, раз она смогла его заметить, когда он по просьбе Тимотео за ней наблюдал.
Реборну было бы интересно исследовать этот феномен.
Савада Тсунаеши встречает его на пороге кухни.
В ее глазах горит отчаянная ярость и обреченность.
По подбородку течет кровь, скатывается из прокушенной губы.
Она кричит, чуть не срывая голос:
— Иди отсюда!
— Катись к чертям!
— Убирайся, молю!
Это могло бы выглядеть даже забавно.
Тсуна маленькая, ножки-ручки — спички, сама вся как соломинка, волосы запутаны.
А в глазах яростное Пламя.
Отражается в глазах янтарными всполохами.
Какая-то часть Реборна желает оставить ее, покориться Воле, уйти, но он не может.
Только натягивает федору на глаза поглубже и достает пистолет.
Прости, девочка, но такова мафия, и ты теперь ее часть.
Тсуна все понимает. Но не желает принимать.
Она пытается от него сбежать, пользуется своим даром на полную катушку, тратит на это всю себя.
Глупая, глупая, от Реборна она пусть убежать и сможет, но от мафии — нет.
Ее возвращают через три дня, всю в синяках, с красными кругами вокруг глаз.
Она выглядит сломавшейся, смирившейся, как и все остальные, но ее глаза…
По-прежнему полыхают отчаянным Пламенем.
Возможно, Реборн начинает уважать эту мелкую пигалицу.
Во всяком случае, дерьмо он из нее по-прежнему выбивает.
А потом Тсуна отказывается от Гокудеры.
Стоит над ним вся такая хрупкая и израненная, с бешеным огнем в глазах.
Кричит ему прямо в лицо, вновь срывая голос:
— Да забирай ты этот гребаный титул и катись к чертям! Я не хочу быть Вонголой. Я не мафия! Понял?! Понял?!
Гокудера упрямо сжимает губы и продолжает идти за ней.
Реборн чуть ли не смеется в голос.
Вот уж два упрямца — один другого краше.
Тсуна продолжает на него кричать, просить бросить нее, Гокудера идёт за ней, как преданный пёс.
Реборну вновь приходится делать своей глупой ученице чай, чтобы прошло горло.
Та хватается за чашку, не боясь обжечься — ее руки и так все в мелких ожогах.
Она молимся тихим срывающимся шепотом, продолжает надеяться.
За Гокудерой идёт Ямамото.
А потом Сасагава, Бовино, Кавалонне и прочие, и прочие, и прочие.
Тсуна не может от них отказаться.
Они ее семья, и она осознает это.
Но Тсуна не хочет связываться с мафией, все сильнее связывать себя крепкими канатами.
Ее разрывает.
Она кричит ночами в подушку, мешает Реборну спать.
Ему вновь и вновь приходится готовить ей чай, потому что Тсуна снова сорвала голос.
Пламя в ее глазах неистово мечется вместе со своей хозяйкой.
Но продолжает гореть своей отчаянной решимостью.
Реборн ни капельки в ней не разочарован.
Ему все ещё интересно.