Двадцать четвёртое августа, до начала учебного года ровно неделя.
Несмотря на то, что лето уже подходило к концу, на улице стояла жара, да ещё какая! В такую погоду только дома сидеть, да на холодном полу лежать. Ни ветерка, ни облачка. Вообще, в этом году лето выдалось довольно жарким, и одного из Мародеров, а именно Сириуса Блэка, это очень расстраивало.
Анимаг ненавидел такую погоду всей душой. В такой градус даже на улицу не сбежать, есть вероятность расплавиться под таким-то солнцем.
Но это лето было ужасно не только погодой. Так уж получилось, что этим летом Сириус не смог поехать к своему лучшему другу — Джеймсу. Да и остальных Мародеров он тоже не видел. Целых два месяца без лучших друзей, как он вообще выжил? Загадка, даже для самого Блэка.
Но был и один плюс, как никак, везде же есть плюсы, верно? В случае Бродяги этим плюсом была возможность обдумать свою, уже достаточно долгую влюбленность в своего друга, Ремуса Люпина.
Пока остальные видели в этом пареньке лишь заучку-ботаника, Сириус видел в нём невероятного человека. Невероятного во всех смыслах. Эти невероятно красивые каштановые волосы, чаще всего растрепанные в разные стороны. Да, у Люпина были очень непослушные локоны. Кажется, только у Джеймса причёска была неряшливей чем у Лунатика. А эти карие глаза… Хотя, нет. Они были даже не карие, а скорей золотисто-тёмные. А этот голос…
Но не подумайте, Блэк любил Ремуса не только из-за его внешности. Нельзя игнорировать и то, насколько Лунатик был умён. Он читал много книжек, и мог поддержать диалог чуть ли не на любую тему. А ещё Люпин был добрым. Очень добрым. Иногда кажется, что на свете нет ничего такого, что не смог бы простить этот мальчишка. Конечно, для самого парня это скорее был минус, ведь именно добрые люди чаще всего застревают в грязи из-за своего характера, но Люпин ничего не мог с собой поделать.
Единственный действительно раздражающий минус Лунатика был в его вечных комплексах. Комплексы из-за шрамов, из-за своих «пушистых проблем», да у него даже из-за роста были комплексы! Каждый раз, когда Люпин снова начинает жаловаться на себя, так и хочется его обнять. Крепко-крепко, и сказать что всё это — идиотизм. Ремус прекрасен, неужели он сам этого не видит?
* * *
Единственный кто знал о истинных чувствах Бродяги к Лунатику, был Джеймс. И сейчас, находясь в своей комнате в доме Блэков, анимаг писал письмо как раз ему:
«Привет, Сохатый! Ну как ты там? Ещё не подох от скуки? Надеюсь, твоё лето прошло круче чем моё. Но ничего, через неделю увидимся на станции 9,3\4, ведь так? Как там у вас с Лили? Ты ведь писал, что хочешь пригласить её на прогулку… Уверен, она тебя отшила. Ну, а раз разговор зашёл про свидания… Я тут подумал, может, мне пора признаться Лунатику? Ты как думаешь? Хотя, честно, мне не важно что ты думаешь об этом, я уже всё решил. Признаюсь ему в Хогвартс-экспрессе. Поезд, дорога… Так и пахнет романтикой, да? Вообщем, надо будет чтобы вы с Хвостом оставили нас с Луни наедине. Сможешь это устроить? Если всё пройдёт гладко — я тебе огненного виски куплю за помощь. Вот только как ты это сделаешь я вообще не ебу, поэтому и пишу тебе за неделю до назначенного дня. Придумай что-нибудь, а? Знаю, с мозгами у тебя туго (пх, как и у меня), но ты уж постарайся, ладно? И только попробуй Ремусу рассказать, я тебя придушу. Окей, это всё что я хотел сказать. Передавай привет Мистеру и Миссис Поттерам. До встречи, Сохатый.
— Бродяга»
***
Последняя неделя прошла куда быстрей, чем могло показаться. Не думаю что стоит зацикливать на ней внимание. Ведь кроме пары ссор со своей семьёй, у Блэка не было ничего нового. Разве что Поттер ему так и не ответил. Да это было и не обязательно. Главное, что он получил и прочитал письмо…
И вот парень уже идёт по платформе номер 9,3\4, выискивая своих друзей в этой толпе учеников…
— Бродяга! — раздался голос где-то за спиной. Не успел Сириус и развернуться, как на него налетел один из Мародеров…
— Мерлинова борода, Джеймс! Задушишь блин — отталкивая от себя друга сказал брюнет.
— О, парни, вот вы где — раздался ещё один, довольно писклявый голос.
Принадлежал он Питеру Петтигрю, или, как его называют друзья — Хвост. Питер был самый низкий из всей четвёрки, имел бледно-жёлтые, даже почти белые волосы, а глаза тёмно-карие. Вообще, если кому-то из друзей когда-нибудь придётся играть роль «страшной подруги» то этим кем-то стал бы именно Питер. Даже в своей анимагической форме он был не абы-кем, а крысой. Крысой! В то время как Джеймс — высокий, красивый олень, а Сириус — большая, чёрная собака.
Прямо за блондином шёл последний, четвертый, самый тихий из всех друзей Блэка — Ремус Джон Люпин.
— Привет, ребят — поздоровался оборотень.
— Привет, Луни — первым ответил Сириус — ну что, пошли искать купе?
Несколько минут, и вот они нашли свободные места. Да, не зря в этом году пораньше пришли, а то снова бы пришлось сидеть с кем-то из младшекурсников, как это было в прошлый раз.
— Ну что, у кого как лето прошло?
— задал вопрос Питтегрю, садясь на одно из сиденьев
— Прекрасно — с сарказмом произнёс Блэк — В этом году я побил свой рекорд. Ровно пятьдесят шесть скандалов с предками, и тридцать два с Регулусом. Лучшее лето!
— Ты тут не один с неудачным летом, Бродяга — сказал Поттер — меня вот Лили целых два раза отшила. Первый раз в июне, но об этом случае вы уже все знаете, а вот второй раз под конец августа… Я просто предложил сходить вместе погулять, а она мне отказала… Чем я её не устроил?
— Да просто ты дебил, Сохатый. Погулять она и с подругами может. Пригласил бы в кафешку… А так, конечно, я бы тоже тебе отказал. — Со смешком сказал Блэк.
— Ну, а ты как Ремус? — обратился к нему Питер, пока другие два их друга покрывали друг друга двухэтажным матом.
— Да как обычно, правда во время полнолуний было тяжело, дома то у меня нет никакой хижины вроде той что в Хогвартсе… — пожал плечами парень.
— Кстати, Джеймс — вдруг вспомнил брюнет — ты же получил моё письмо?
— А то. Не волнуйся, мама с папой тебе тоже привет передают — улыбнулся Джеймс, делая вид, что не понимает на что намекает его друг.
— Ну-ну, Сохатый — проговорил Блэк, бросая на друга многозначительный взгляд.
В этот момент Хогвартс-экспресс тронулся с места, начиная свой путь.
Первое время парни шутили смешные, и не очень шутки, рассказывали истории, и гадали о том, какие же они наберут результаты по ЖАБА в этом году.
Вообщем, обычная, казалось ничем не примечательная поездка, но вот спустя час, или около того, Поттер всё же решил исполнить просьбу своего друга, изложенного в письме.
— Ладно — вставая с сиденья сказал Джеймс — сидеть с вами конечно круто, но есть хочется сильней. Питер, пошли поищем продавщицу сладостей
— Но разве не лучше… — хотел возразить Хвост, но увидев взгляд Сохатого, решил не перечить тому — Ладно-ладно, идём.
Парни быстрым шагом вышли из купе, оставляя двух «друзей» наедине друг с другом.
Первые несколько минут прошли в неловком молчании. Возможно, Ремус заметил волнение Сириуса, возможно, он и сам нервничал, возможно, Лунатику тоже было что сказать. Но оба парня молчали. Минуту, вторую, пятую…
Первым кто решил что больше не может вот так сидеть — был Блэк. Он молча подошёл к окну, и открыл его. Да, это было неожиданно, так как окна в Хогвартс-экспресс редко кто открывал, а Сириус так вообще сделал это впервый раз.
— Бродяга? — растерянно спросил Оборотень — зачем тебе окно?
— Подожди, Луни. Дай соберусь с мыслями.
Парень стоял возле открытого окна. Его чёрные, шелковистые волосы развивались на ветру, а глаза стали цветом серебра. Он задумчиво глядел куда-то далеко. Хотя, увидеть что-либо всё равно было невозможно. Поезд двигался слишком быстро, и всё что находилось за его пределами — было размыто, и выглядело как одно сплошное пятно. Но Сириуса это не волновало. Кажется, он действительно над чем-то задумался, а его лицо стало серьёзным. В какой-то момент у оборотня промелькнула мысль о том, что он может вечность смотреть на профиль Блэка. Да и не только на профиль…
— Мальчики, не хотите купить сладостей? — послышался третий голос возле двери. Да, это была продавщица сладостей.
— Оу, нет спасибо. Может быть, потом — ответил Люпин женщине, и та оставила их.
— Погоди, Сириус — вдруг сказал оборотень — разве Джеймс и Питер не пошли как раз за едой? Они уже должны были вернуться...
Блэк, который до этого момента смотрел в окно, наконец повернулся к своему собеседнику
— Нет, не должны были. Это я попросил их уйти.
— Но… — растерянно начал Ремус
— Я должен тебе сказать — парень сделал глубокий вдох и на несколько секунд закрыл глаза. Он выглядел… Смущенным? За все семь лет что парни дружат, Люпин видит впервые друга таким. Обычно Блэк весёлый, самоуверенный и немного эгоистичный. А тут…
— Ремус Джон Люпин — наконец начал он — я люблю тебя. Не как друга, нет. Я люблю тебя как… — Блэк немного замялся — Как Сохатый любит Лили. Кажется, эти чувства возникли на третьем, или, может, на четвёртом курсе. И всё это время я думал как бы лучше тебе об этом рассказать. И, хоть сейчас и не идеальный момент, думаю, лучше будет тебе всё же знать об этом…
Брюнет смолк. Сейчас он внимательно наблюдал за реакцией второго парня, которая не заставила себя ждать.
Люпин молча положил книгу и подошёл к Сириусу. Близко, даже слишком.
Сейчас, стоя вот так вот, напротив друг друга, была отчётлива видна немалая разница в росте. Блэку даже пришлось немного приподнять голову, чтобы не свести свой взгляд с золотисто-карих глаз «друга».
Рука оборотня скользнула к губам брюнета, поглаживая нижнюю губу большим пальцем, будто проверяя их на мягкость. Наконец, парень спросил:
— Так… Ты меня правда любишь?
— Ремус, что ты~, но окончания фразы слышно не было. Губы парней соприкоснулись, быстро переходя в настоящий поцелуй.
Когда оба мародера всё же отошли друг от друга, жадно глотая воздух, начать диалог решил Блэк:
— Могу ли я считать этот поцелуй ответным признанием? — спросил он с усмешкой.
— Да, определённо можешь — улыбнувшись ответил оборотень.
Возможно, им было что ещё сказать друг другу, но их уединение нагло нарушили ещё двое друзей.
— Не знаю что вы тут делаете — начал Поттер — но мы скоро приедем, пора надевать мантии
— Эх, Сохатый… — с саркастичной грустью сказал Блэк — а мы только-только хотели перейти к самому интересному
— Бродяга! — толкнул его в бок Ремус.
— Значит, теперь можно официально считать вас парой? — спросил Питер
— Что значит «официально»?
— Ой, да ладно, Бродяга — ответил за Питера Джеймс — все давно видели как вы двое смотрите друг на друга. Кажется, вас уже все гриффиндорки шипперят. Вот они обрадуются, узнав, что вы наконец признались друг другу…
— Ой, да иди ты! — сказал Блэк, кинув в Джеймса его же мантию.
В купе раздался звонкий смех Поттера, и немного ругани Сириуса…
Этот год, последний их год в Хогвартсе, обещает быть не просто хорошим, а прекрасным. Ну, а пока, можно только с уверенностью сказать, что сегодня, в одном из купе Хогвартс-экспресса стало на одну влюбленную парочку больше.