Холода подступают к предгорьям, лес затягивается белой пеленой, укутывается в снежное одеяло и засыпает беспробудным сном на несколько долгих месяцев. Редкие животные пробегают близко к домику так, что их видно из подсвеченного тусклым оранжевым светом окна. Они почти сразу теряются среди деревьев напуганные светом, растворяются в смуглом тумане утра.
Кит, так прозвал найденного барса Широ, еще ночью выпросился на улицу и до сих пор не возвращался. Не то чтобы Широ волновался… Да кого он обманывает, он беспокоится о диком, своенравном и по сути, конечно, самодостаточном животном, но его гложут сомнения и переживания: вдруг он решил найти сородичей и уйти от Широ или с ним что-то случилось. Без Кита дом снова наполнится серостью и дни потекут медленно и непрерывно, сливаясь воедино и не разрываясь даже во сне.
Широ ворочается всю ночь, думая об этом, и засыпает только под утро. Но не на долго. Его будит скрип старых деревянных досок на пороге. Кит помятый, но без видимых повреждений. Широ рад и хочет погладить его между ушей, но барс рычит и забивается в угол возле камина и лежит там до самого вечера. Он ворочается и выглядывает из-под пушистого длинного хвоста, сверкая аметистовой радужкой глаз на Широ, следя за каждым его движением.
Как только он садится возле камина с книгой, Кит придвигается и ложится ему головой на бедро. Он дышит тяжело и горячо, и Широ откладывает книгу, даже не открыв ее, смотрит обеспокоенно и кладет руку на пятнистую голову. Уши подрагивают от прикосновений и Кит прижимает их к голове, смотрит виновато в серые глаза и утыкается влажным носом в чужой живот.
Дыхание щекочет кожу и Широ жмурится — приятно. Не должно быть у него такой реакции, но легкое возбуждение вновь прокатывается вдоль позвоночника приятными волнами. Широ пытается отстранить морду от своего живота, но Кит упрямый и лезет дальше, забирается под футболку, водит мокрым носом по голому животу, а Широ тихо матерится сквозь зубы.
Кит беззастенчиво вылизывает его живот, спускается ниже к кромке штанов, натыкается на вполне понятный бугорок и зарывается носом в пах, лапами притягивая ближе, чтобы не было возможности сбежать. А Широ уже и не пытается, только сильнее сжимает руки на подлокотниках и стискивает зубы. Вполне понятно, что его накрыло, но ни капельки не понятно почему это делает Кит. Тот тем временем сквозь ткань штанов вылизывает член — властно, грубо, проходится широким языком по бугорку, оставляет мокрое пятно на одежде, порыкивает от удовольствия. Широ смотрит вниз, смотрит на это безобразие и просто прикрывает глаза — будь что будет.
Кит не теряет времени, зубами, как может аккуратно, оттягивает ткань штанов, смотрит пару секунд завороженно, как набухла и покраснела головка, как по члену стекает капелька смазки, а затем повторяет ее путь языком — от яичек, по основанию вверх. Широ под ним дергается и глухо стонет. Это похоже на пытку — сладкую, запретную пытку удовольствием. Кит смотрит внимательно, оглаживает глазами напряженный живот — на коже все еще блестит его слюна, поднимает взгляд к шее там, где бьется пульс там, где ходуном ходит кадык, и снова спускается взглядом к члену, лижет его, задевает зубами, легко и почти невесомо, но Широ каждый раз подкидывает.
Приглушенные стоны разносятся по комнате, и Кит рычит в унисон. Широ старается не смотреть — отводит взгляд, жмурится и пропускает момент, когда широкий шершавый язык сменяется горячей влажностью рта. Все мышцы сводит судорогой оргазма и он стонет, не сдержавшись, потому что это слишком, просто невообразимо, хорошо. Широ не слышит, его оглушило, но в унисон ему тихо стонет Кит, уже руками, впившись в его бедра. Он кончил так и не притронувшись к себе.
Широ опускает осоловелый взгляд вниз, туда, где должна быть морда барса, но натыкается на вполне человеческое лицо. Лицо с напуганными фиолетовыми глазами и его спермой стекающей с уголка губ, с милыми черно-белыми ушками, прижатыми к голове. Он скользит ленивым взглядом дальше, натыкается на руки покрытые белой в черное пятнышко короткой шерстью и его ударяет осознанием. Одновременно с этим Кит отшатывается, подрывается резко и рвано, его шатает, но он почти не замечает этого, и выбегает прочь из дома, на улицу, прочь от Широ. Прочь, прочь, прочь.
***
Снег глубокий — лапы проваливаются, но не так сильно как ноги Широ. Кит несется и старается не слушать, что ему кричит Широ - наверняка же просто хочет догнать и самолично придушить за такое.
Широ уже порядком отстал от него, но продолжает бежать, звать, не оставляет надежду докричаться. Кита скручивает внезапно, он скулит и падает возле дерева, сворачивается клубком и тяжело дышит.
Только не снова.
Он силится подняться, но лапы не держат, а внизу живота скручивается тугой узел, не позволяя даже распрямиться толком. Таким его и находит Широ.
У Широ одышка, но оно и понятно — по глубокому снегу бежать тяжело. Кит зарывается мордой в снег, закрывается лапами и хвостом и затихает. Он не смотрит — не хочет смотреть, — ждет реакции Широ, боится, все тело трясет: от жара ли, нахлынувшего так внезапно, или от страха, он сам не знает. Из пасти вырывается совершенно жалкий мявк, и Кит сжимается еще сильнее.
— Кит, — его голос такой мягкий, нежный. Но перед глазами вновь всплывает возбуждение Широ, на языке все еще чувствуется вкус его спермы. Кит позорно скулит, как омежки из его стаи, когда у них течка. Но он не омежка, не то изнеженное существо, он альфа, но ощущает себя совсем не им. Он плавится от взгляда, от голоса, от запаха Широ, он хочет его всем своим нутром.
Его альфа хочет Широ.
Широ подходит совсем близко, садится рядом утопая в снегу по пояс и кладет руку на его бок, зарывается пальцами в густую шерсть. Он гладит аккуратно, будто боясь причинить боль, но это бессмысленно, потому что Киту больно и хорошо одновременно лишь от присутствия Широ.
— Кит, посмотри на меня. Пожалуйста, — Кит вздрагивает от такой просьбы.
Зачем? Зачем ему это?
— Ты ведь меня понимаешь? Пожалуйста, — голос тихий, мягкий, вкрадчивый. Просящий. Невозможно сопротивляться такому голосу, невозможно сопротивляться Широ. Кит отнимает лапы от морды, убирает хвост, раскрывается, поднимает голову и… на этом все. На этом его смелость заканчивается. Глаза открывать страшнее всего — видеть Широ сейчас страшнее всего. Но Широ на то и Широ. Он кладет руку на голову, ведет ото лба вверх к загривку, чешет за ушами, как Кит любит, и он сдается. Открывает глаза, смотрит побитым взглядом. Широ перед ним улыбается, гладит его по голове — нежностью во взгляде можно ледники топить.
— Умничка. А теперь пойдем домой, холодно тут, — Широ выбежал в одних штанах и рубашке. Кит надеется, что он хотя бы додумался обуться.
Они идут молча, Кит вырвался вперед и теперь прокладывает путь, тараня сугробы - это остужает, дает время подумать.
***
В доме Широ укутывается в плед, садится возле камина и приглашает, застывшего у входа Кита сесть рядом.
— Кит, — он делает паузу, — может покажешься? Я видел тебя все равно, — и уже тише, — ты красивый, — Кит застывает на пол пути к камину пораженный. Широ сказал что он красивый? Кит не ослышался? Это все правда, точно не сон или бред от жара внутри?
Широ смотрит на него выжидающе, Кит снова сдается, подчиняется, что так не свойственно альфам — ему уже нечего терять. Он меняет форму, а Широ, кажется, даже не выглядит удивленным. Скорее довольным.
— Привет, — Широ протягивает ему второй плед, Кит отрицательно машет головой.
— Мне не холодно, — с непривычки голос сиплый.
— Ты голый, — Широ говорит так же тихо и мягко. Кит краснеет — он совсем забыл про это.
— Я-я… прости, забыл, — он берет плед и укутывается по самый нос в него. Широ такая картина веселит, и он дергает уголком губ.
***
Они сидят в тишине несколько долгих минут, Кита накрывает по новой. Тепло камина и близость Широ плавят мозги, топят мысли и возбуждение накрывает с новой силой. Но то ли стеснение, то ли страх, что Широ больше не пригласит его в дом, держат на месте, в сознании, не дают упасть слишком глубоко.
— Кит? Все нормально? У тебя, кажется, жар, — Широ оказывается слишком близко и слишком неожиданно. Он задирает темную длинную челку и трогает лоб сначала рукой, а потом губами.
Это последняя капля терпения Кита. Он отшатывается и вскакивает, плед падает на пол, оголяя его. Возбуждение Кита маячит на уровне глаз Широ.
— Кит, ты… возбужден? — Кит смотрит вниз, на свой колом стоящий член, с которого уже капает смазка и обреченно стонет. Он разворачивается и бросается к двери, но его бесцеремонно дергают за хвост и он падает назад, на Широ. Тот сразу обвивает его руками, чтобы не сбежал.
— П-пусти, — Кит барахтается в объятиях, только усугубляя ситуацию и для себя, и для Широ, — Пожалуйста.
— Нет. Сначала ты объяснишь что происходит, а потом посмотрим.
— Шир-
— Объяснения. Я жду, — Кит выругался, за что получил шлепок по коленке.
— Это, — говорить о таком с Широ он стеснялся и не имел ни малейшего представления как начать, — это… гон.
— Что?
— Кх, это у оборотней вроде меня. У альф. Нам… нужен партнер — омега, чтобы, ну, продолжать род, потомство там, — Кит говорил тихо, опустив голову, сократив количество контакта к минимуму, потому что мозги плывут от близости горячего тела, от ощущения крепких объятий, — Я рассказал, пусти.
— Нет. И долго это? — он подбородком указал на его член.
— Неделю. Примерно. Я не считал, но обычно так. Или пока, ну… с омегой не… — Кит говорил тихо, почти не слышно, Широ улавливал только обрывки фраз.
— То есть, чтобы это прошло тебе нужно с кем-то… переспать? — Кит кивнул, — Ну тогда, — Широ накрыл его пах широкой ладонью, а Кит забыл как дышать. Нервные окончания обожгло ярким удовольствием, которое разливалось по телу приятными волнами. Широ двинул рукой внимательно следя за его реакцией. Кит задрожал и попытался свести ноги вместе, чтобы прикрыться, но Широ не позволил. Он еще шире раздвинул их, раскрывая.
В какой-то степени такая власть возбуждала и он совсем осмелел — задвигал рукой под одобрительные стоны. Кит цеплялся за его колени, стонал и извивался, подмахивал бедрами и, кажется, совсем потерял голову от удовольствия. Таким темпом на долго его не хватило, он вскрикнул и выгнулся, кончая, прижался спиной к Широ и осел в его руках — голова упала на плечо, дыхание сбилось.
— Ты кончил, — вопрос-утверждение разрезал тишину комнаты.
— Широ, — шепотом простонал Кит.
— Хочешь меня?
— Да, — на выдохе.
Широ относит его в спальню, по пути прихватив баночку с маслом.
***
Кит на поверку оказывается невероятно чувствительным или все дело в гоне, Широ не знает, но такой Кит ему нравится. Его не покидает чувство эфемерности происходящего, будто вот-вот все исчезнет и не будет Кита, такого нежного и распаленного в его объятиях, его милых ушек и подрагивающего хвоста, не будет горящих похотью и желанием аметистовых глаз. Он гонит эти мысли прочь и склоняется над ним, чтобы оставить невесомый поцелуй на ключице, спуститься к соскам, обвести их языком и поймать сладкий стон, сорвавшийся с губ.
Кит плавится от прикосновений, мечется по простыням, выгибается и трется о Широ, но ему мало, чертовски мало. Кажется будто вся кровь прилила к члену, он готов взорваться прямо сейчас, но Широ медлит. Он выливает на пальцы масло и заводит себе за спину. Кит соображает не сразу, но когда до него доходит… Он не верит, поэтому тянется убедиться, дотронуться, ощутить самому.
Широ растягивает себя уже тремя пальцами, когда к нему присоединяются когтистые пальцы Кита.
Кит задыхается от ощущений, от осознания — Широ делает это для него, сам. И его захлестывает страстью и неконтролируемым желанием, он переворачивает Широ на спину, укладывает на лопатки, убирает его руки и заменяет своими, втягивает когти, проводит пальцами между ягодиц и надавливает на дырочку.
Альфа внутри Кита удовлетворенно мурлычет.
Широ сам не ожидал от себя стона, тем более такого пошлого стона, тем более непрерывную их череду, но он стонет, когда Кит проталкивает пальцы глубже, когда попадает по простате и одновременно с этим берет в рот. Широ выгибается дугой, мышцы на прессе напряжены и влажно блестят в неярком свете лампадки. Киту кажется он видит бога перед собой, под собой, чувствует его на языке и пальцах, потому что Широ прекрасно сложен, немного загорелый, с возбужденно торчащими сосками. Он протягивает руку к одному из них, легко царапает когтем, сжимает и трет и Широ не выдерживает этой пытки. Он кончает бурно и Кит принимает все без остатка, проглатывает и довольно облизывается, отстраняясь.
Широ разморенный после оргазма, расслабленный и податливый. Кит разводит его ноги в стороны, пристраиваясь между ними. Он трется головкой своего члена между его ягодиц, любовно оглаживает их, Широ смотрит на него осоловевшим взглядом, а потом притягивает к себе за руку и на ухо шепчет, страстно и нетерпеливо:
— Давай же, Кит, — и Кит дает.
Он входил плавно, одним слитным движением погружаясь в горячую тесноту. Перед глазами пляшут искры, в груди взрываются звезды, становится трудно дышать и одновременно с этим так легко, что хочется кричать, дать волю голосу, чувствам, эмоциям. Широ под ним стонет, Кит рычит в ответ.
Он шепчет его имя нежно и это так контрастирует с тем как он втрахивает Широ в кровать по-животному, с присущими ему страстью и желанием. Хвост мечется, хлещет по бокам и бедрам, когти оставляют красные полосы на ягодицах и животе. Кит кусается, и Широ это заводит, эта боль вперемешку с удовольствием сводят его с ума. Его член истекает смазкой — на живот набежала небольшая лужица, Кит собирает ее пальцами, растирает по члену и дрочит ему в такт с собственными толчками. Широ выстанывает его имя, находясь на грани сознания, на пике наслаждения. Когда тело сотрясает волна оргазма, он не ощущает себя, только член в его заднице и руку на его члене, остальные ощущения затираются, пропадают и остается только он и удовольствие.
Кита сгибает пополам - мышцы вокруг члена сжимаются так сильно, что двигаться становится невозможно… невозможно приятно, невозможно хорошо и просто крышесносно. Он срывается на совершенно бешеную скорость, не держит ритм, да и кому оно надо, и кончает глубоко внутри, прикусив чувствительную кожу на шее.
Широ еще трясет, сладость оргазма можно почувствовать на языке, сознание плавает в блаженной неге, но он чувствует как его заполняет сперма Кита. Все нервные окончания сейчас обнажены, чувствительность нереальная, каждое касание обжигает нервы огнем и оседает на них пеплом. Кит такой разгоряченный и довольный нависает над ним, дышит тяжело, улыбается бешеной улыбкой, на клыках кровь — чья она? — чувствуется саднящая боль в районе шеи и Широ понимает — его. И он даже рад, не испытывает никаких противоречивых чувств, только удовлетворение происходящим.
***
Это повторяется еще несколько раз, пока они оба не выдыхаются, пока оба не уплывают за грань, лишь краем сознания ощущая себя, друг друга. Яркие метки-укусы покрывают их тела влажные от пота. Белые капли спермы размазаны по их телам, простыням, они везде. Запах секса и похоти пропитывает комнату и они нежатся в этой атмосфере прошедшего, но еще не остывшего желания.
Кит засыпает, оплетая Широ всеми конечностями, включая хвост, прижимается к его груди и Широ утопает в нежности к нему. Он обнимает его в ответ, зарывается носом в темные локоны, щекочет дыханием трепещущее ухо и засыпает.