Очередной сон резко оборвался, когда спящую тишину разогнал противный и надоедливый звук. На часах застыло шесть утра. Знакомый шум будильника, поставленный на телефоне, разрядил обстановку.
Цзян Чэн наощупь смахнул иконку «отключить», проворачиваясь на другой бок, и, не поднимая лица с подушки, пробормотал что-то невнятное.
Затем он опустил ноги с кровати, выпутавшись из оков тёплого одеяла, и принял сидячее положение, потирая заспанное лицо ладонями. Тяжело вздохнув после нелёгкого пробуждения, мужчина направился к выходу из своей комнаты, сшибая на ходу косяки.
Некогда мирная и тихая квартира наполнилась мрачными оттенками, отдающими горечью прошлых лет. Если бы Цзян Чэн рассматривал свои покои, лет десять назад, то он бы назвал их чересчур скучными и вялыми, но в данный момент эти бесвкусные стены отображали его внутреннее состояние. Единственное, что притягивало взгляд к тусклой краске — рисунок. Стандартный белый листок, на котором детской рукой довольно криво были выведены фигурки. Травка, треугольное солнце и незатейливые облака, раскиданные по верху, а в центре пейзажа стояло два человечка; один — фиолетовый и высокий, а другой — маленький и жёлтый. Оба держались за руки и, по задумке малыша, что очень бурно описывал свой шедевр когда-то давно, они шли к его маме и папе. Действительно, почти возле самого края картинки, где кончался зелёный фломастер, виднелись два голубых огонька, которые и были родителями мальчика. Конечно же, фиолетовым человечком был Цзян Чэн, а жёлтой фигуркой являлся Цзинь Лин, такой маленький и беззащитный, робко взявшийся за мужскую руку двенадцать лет назад. Сейчас он даже пересекаться с родным дядей не горит желанием, не то, что брать его за руку или обнимать, как раньше.
Повсюду лежали горы отчётов и гигантские пачки бумаг. Немудрено, что работы в виде бумажной волокиты настолько много, ведь после смерти отца, что был главой в крупной компании, ответственность за неё свалилась на плечи Вань Иня. Из-за ошибок своей неопытности, даже когда дела в ней стабилизировались, он не перестаёт бояться за репутацию компании или её краха, отчего просиживает над простыми отчётами долгими часами, выискивая в них самые мелкие несостыковки и заминки.
Он не мог позволить себе
сломаться и бросить всё, просто не мог. Потому что он пообещал быть сильным, пообещал это тем, у кого уже никогда не сможет забрать свои слова.
Казалось, что коридор сужался с каждым шагом, а воздух покидал лёгкие. Кожу Вань Иня обдало холодком и он моментально затосковал по былым временам, которые так хотелось отпустить, но очень быстро отогнал эти мысли, вытягиваясь вверх для того, чтобы размяться. Руки и спина мелодично хрустнули, как только Цзян Чэн напрягся, оставляя после себя приятное ощущение расслабленности.
Он подошёл к двери, на которой была табличка «Дядя, не входи!» и вновь оглядел её, сведя брови от недовольства, а далее со всей силы дёрнул за ручку, открывая дверь.
— Цзинь Жу Лань, подъём! Я не подвожу тех, кто просыпает будильник! Сегодня понедельник, а это значит твоя учебная неделя вновь начинается! -рявкнул Вань Инь, не открывая глаз.
Цзян Чэн прекрасно знал, что имя «Цзинь Жу Лань» А-Лин всей душой ненавидит, считая, что оно девичье, потому рассчитывал на его скорейший подъём с гневными криками.
Каким же был его шок, когда он обнаружил, что племянника в комнате не оказалось. При виде пустующей постели Цзян Чэн едва не подавился воздухом, покрывшись холодным потом.
Он вернулся, схватил телефон с кровати и набрал контакт «А-Лин».
Как только пошли первые гудки он сбавил волнение и нацепил маску безразличия.
На другом конце ответил сонный и раздраженный голос:
— Зачем ты мне звонишь?!
— Ты где находишься в такой час? Я не вижу тебя в постели… -проговорил Цзян Чэн, остановив беспорядочный шаг по комнате.
— Дядя, совсем заработался что-ли?! Ты самолично проводил меня в школьную поездку ещё вчера… Почему я должен быть дома? -повысив голос, поинтересовался Цзинь Лин.
— Ты пыл свой умерь-ка, я с тобой спокойно говорю, а если так хочешь, на ровне начну это делать… -строго высказался Вань Инь.
Цзинь Лин цокнул языком, после чего сделал небольшую паузу и продолжил:
— Ты зачем меня набрал?! Дай мне спокойно отдохнуть от тебя, даже здесь портишь мне настроение!
Как только юноша договорил последнее слово, наполненное агрессией и злобой, то тут же сбросил трубку, не оставляя своему дяде и последней возможности что-то сказать.
— Но я забочусь о тебе… -тихо протянул Цзян Чэн на перебой гудков, оповещающих о том, что собеседник окончил разговор.
В этот момент сердце Вань Иня сжалось. Да, он по-настоящему расстроился, хотя такое поведение вошло в норму у Цзинь Лина. Каждая попытка поговорить с племянником оканчивалась его вечным недовольством. Порой Цзян Чэн и сам удивлялся, в кого пошёл этот ребёнок, ведь даже если слить воедино характер Цзинь Цзы Сюаня и его собственный, то получится такая гремучая смесь, что живого в могилу сведёт, но этот «яд» полностью перебивает доброта Янь Ли.
На самом-то деле Цзинь Лин пытался походить на дядю, копировал его повадки и манеру грубить, взяв при этом и от отца парочку «хороших» качеств.
Именно то, что Цзинь Жу Лань так хорошо перенял способность язвить, удручало Цзян Чэна, как ни что другое.
Оба одинаково цеплялись за слова, оба и выводили друг друга.
«Вот пусть только попробует вернуться со своими дружками, я ему ноги переломаю!» -подумал Вань Инь, отшвырнув телефон обратно на кровать.
«Хотя я тоже хорош, забыл, что отправил его в школьную поездку… Выходит, зря встал только. Надо же было умудриться поставить будильник по привычке, да ещё и в воскресенье!»
Цзян Чэн почесал затылок и вновь прошёл в коридор, задержавшись у календаря. Он осторожно передвинул красный квадратик на соседнее число и моментально обомлел.
«19…20?!»
— Как я мог забыть?! Двадцать первое ноября! Чёрт, это же день рождения Цзинь Лина! -выпалил тот, схватившись за волосы.
Приблизился этот самый день, к которому Цзян Чэн совершенно не был готов, погрузившись в работу.
В голове прозвучал крик, но на заспанном лице не дрогнул ни один мускул. Перед глазами загорелось табло «Что подарить?» и мужчина окончательно впал в раздумья.
— Что. любит. этот. ребёнок.?! -простукивая по лбу ладонью, отчеканил Вань Инь.
После длительных размышлений он наконец сделал выбор. Решение приготовить торт очень вдохновило, отчего Цзян Чэн сразу же вбил в поисковую строку интернета то, что ему нужно и набрёл на множество рецептов разнообразных тортов.
Название «Апельсиновые облака» привлекло внимание и невольно вспомнилось то, как Цзинь Лин впервые попробовал апельсины. От подобных воспоминаний на лице Вань Иня проскочила мимолётная улыбка и он вновь взялся за телефон.
Решено, Цзян Чэн готовит торт, вот только в выпечке он не силён и готовил её всего несколько раз, а если что-то из этого выходило съедобным на вид, Цзинь Лин в итоге выплёвывал и покрывал «добрыми» словами.
Последний раз, когда Вань Инь делал на шестилетие племянника печенья, окончился тем, что у малыша выпал зуб. Хорошо, что молочный. Цзян Чэн сам мог оценить свои познания в этой сфере кулинарии на три балла из десяти, что уж говорить о трёхслойном торте. Потому в ход пошла телефонная книга…
После двух часов обзвона знакомых, которые, по его мнению, могли бы помочь с приготовлением подарка, нужный человек так и не был найден.
Как только Вань Инь начал поиски, он перебрался на диван в зале и каждый раз, перекатываясь то на спину, то на живот, нажимал на иконку «позвонить», выжидая ответа.
Он пропустил один контакт.
Лань Си Чэнь был как-бы невзначай проигнорирован. Цзян Чэн как мог, так и обходил его номер, перескакивая на следующего человека. Ему очень не хотелось тревожить эту личность.
Он и так слишком много сделал для Вань Иня, начиная от материальной поддержки в тяжёлые времена, заканчивая тем, что их отношения не испортились. Лань Хуань — единственный, кто продолжил вести общение так же, как и было при их первом знакомстве. Каждую неделю он писал Цзян Чэну, интересуясь, как его дела и общее состояние, а тому настолько непривычно и дико было ощущать заботу, что номер Си Чэня едва не пополнил «чёрный список».
Глядя на это имя, мужчина испытывал слишком много непонятных ему ощущений. Но в этой неизвестности ярко светилось чувство привязанности и любви, которой он боялся. Боялся из-за того, что он покажет ему слабые стороны и откроется, получив взамен одно тяжёлое разочарование.
На эти способности у Вань Иня стоял строжайший запрет. Когда Цзян Чэн ощущал одиночество и пустоту, всегда, будто по волшебству, появлялся Лань Хуань. Необъяснимое чувство тепла на сердце и что-то манящее в этой персоне, заставляло Цзян Чэна полностью ему доверять, но прошлое оставило след, отчего делал он это очень аккуратно, не нарушая границ.
От безысходности Вань Инь опять перевернулся на живот и, уткнувшись лицом в обивку дивана, машинально ткнул в экран телефона, поднося тот к уху.
После пяти секунд в ожидании ответа, когда Цзян Чэн уже собирался отключаться, с другой стороны приняли звонок, и он уныло протянул:
— Ты умеешь готовить торт?
Человек, принявший вызов, был явно озадачен таким резким вопросом и несколько секунд отмалчивался, а затем тихо переспросил:
— Торт?
Цзян Чэн внезапно осознал, с кем он сейчас разговаривает, отчего чуть не подавился воздухом во второй раз, и, обливаясь жаром, громко выпалил:
— Лань Си Чэнь?!
— Да, вроде он… -Лань Хуань всё ещё пребывал в лёгком шоке, от такого резкого вопроса, да и от самого звонка.
Вань Иня обдало жаром и он настроился сбросить вызов, как вдруг Си Чэнь продолжил:
— У Цзинь Лина ведь день рождения скоро… Я помню. Хочешь, чтобы я помог?
— Д-да! Пожалуйста! -запинаясь за собственные слова, проговорил Цзян Чэн, смирившись со своей ошибкой.
— Подожди… -сказал Лань Хуань и обратился к окружающим его людям, — Коробки держите, упадёт же, там всё хрупкое! Верхушку прикройте, стекло торчит… Ровнее ставьте, ребят!
Он вновь продолжил, вернувшись к разговору:
— О чём мы говорили?
— Что у тебя там происходит? -поинтересовался Вань Инь, прислушиваясь к фоновым звукам, доносящимся со стороны Си Чэня.
— Перестановка в офисе, ничего необычного… Переехали на этаж выше -спокойно ответил тот.
— Ты сегодня занят? -спросил Вань Инь.
— Я скоро освобожусь… Торт значит?
— Да, перебрал уже целую кучу людей. Одни заняты, другие-не умеют… Ты пока единственный, кто хоть как-то отреагировал на мою просьбу. Я не знаю, что на меня нашло, но да, думаю, Цзинь Лин оценит такой подарок.
Неожиданно раздался грохот, поэтому Цзян Чэн, дабы не оглохнуть, отнёс телефон от уха на приличное расстояние.
— Я же сказал…держите коробки -выкрикнул Си Чэнь в сторону.
В этих словах не было ни единого намёка на злость.
Именно эта черта Лань Хуаня поражала Вань Иня до глубины души. Человек с железным терпением, всегда спокойный и такой рассудительный — редкость.
Си Чэнь тяжело проговорил:
— Почему бы тебе… не заказать его?
Цзян Чэн, услышав подобный вопрос сразу же вспылил:
— Стал бы я звонить тебе, заказывая торт в кондитерской?!
— Что за торт? Скажешь название? Выбрал, какой готовить собираешься?
— «Апельсиновые облака». А-Лин любит апельсины и белый шоколад, а ещё, когда очень много крема, готовим его!
Си Чэнь немного помолчал и проговорил:
— Но он ведь не так прост. Особенно для тех, кто никогда не готовил торты…
— Но я хочу сделать его! Если не хочешь помогать, просто забудь! -выкрикнул Вань Инь.
Кажется, Лань Хуань усмехнулся и одобрительно ответил:
— Хорошо. Я приеду
— Адрес…-начал говорить Цзян Чэн, но его прервали.
— Не нужно, я помню, где ты живёшь…
От подобных фраз уголки губ поднялись и он повеселел, согреваясь теплом, которое жгло внутри.
— Отлично, как встретимся, сходим в магазин и купим продукты -сказал Цзян Чэн, окончательно остыв.
После ещё нескольких слов, Вань Инь положил трубку и занялся утренней рутиной.
Всё ещё клонило в сон, поэтому он поставил чайник, чтобы заварить кофе и стал заправлять свою кровать.
Стоило Цзян Чэну отойти обратно на кухню, как его прямо в дверях чуть не сбил гигантский пушистый комок.
Выругавшись, мужчина обернулся на неопознанный предмет и выкрикнул:
— Фея, я не собираюсь сейчас тебя кормить! Живо вернулась… Что ты себе позволяешь?!
Мохнатая собака замерла и виновато обернула морду, высунув красный язык.
Она негромко заскулила и, гордо вышагивая, подошла к мужчине.
Приблизившись, Фея плюхнулась Цзян Чэну в ноги, изображая чрезмерную усталость и голод.
— Как А-Лин тебя воспитывает?! Не притворяйся, не умерла…
Собака оживилась, когда услышала имя своего хозяина и завиляла хвостом.
— Скучаешь, да? А я вот нет. Наконец моя нервная система не подвергается его атакам! -проговорил Вань Инь, заливая растворимый кофе кипятком.
Собака издала приглушенный рык.
— Ладно-ладно, я тоже скучаю по нему…
Пока Цзян Чэн, зевая, старательно размешивал кофе в стакане, собака перевернулась на спину, выставляя белый и пушистый живот.
Мужчина кинул косой взгляд на питомицу и отрицательно проговорил, отодвигая её в бок своей ногой:
— Нет…
Фея заскулила, изгибаясь в спине.
— Нет, я говорю… -твёрдо выговорил тот, отставив кружку подальше.
Собака не меняла позицию, выпрашивая ласки. Она закрыла глаза, ведь прекрасно знала, что Цзян Чэн сорвётся и точно почешет ей пузико.
Оглянувшись, словно вокруг было очень большое скопление людей, Вань Инь вздохнул и присел на корточки, сказав:
— Ну может чуть-чуть…
Он запустил руку в её длинную шерсть и прошёлся по всему телу, получая в ответ радостное сопение.
Как только Фее надоело, она довольно хрюкнула и пошла в другую комнату, но, странно глянув на входную дверь, задержалась перед ней.
— Что там, Фея? -спросил Цзян Чэн, выглянув в коридор.
Раздалось два глухих стука и Фея зарычала.
— Сидеть! -выкрикнул тот и направился к собаке, шаркая тапочками.
Провернув замок несколько раз, Вань Инь толкнул дверь и она распахнулась, заливая комнатным светом лестничную клетку.
На ней стоял Лань Си Чэнь, сжимая в руках четыре больших пакета.
Ноябрь обычно не славился резкими перепадами температуры, но в этот раз месяц отличился крайней прохладой. О том, какая на улице погода, говорила одежда Лань Хуаня. Пальто и серый шарф, хорошо сочетаемый с первым элементом одежды, легко обрамлял шею мужчины, подчёркивая черты его лица.
Глаза Цзян Чэна округлились и он протянул, продолжая рассматривать гостя:
— Ты долго тут стоишь?!
Си Чэнь неловко посмеялся и ответил, выпуская изо рта пар:
— Минут десять, не так уж и долго…
Вань Инь, сам того не замечая, стал кричать очень громко, ругая Лань Хуаня:
— Десять минут?! У нас тут намного холоднее, чем на улице! Идиот, заболеть решил? Ты звонок около двери не видел?!
— Прости, у меня руки заняты были немного, чтобы звонить в дверь… Если бы я поставил всё это на пол, то боюсь, продукты бы высыпались. Немного нестандартно, но пришлось стучать ногой… Не волнуйся, не заболею, мне ещё торт с тобой готовить -слегка потряхивая пакетами, проговорил Си Чэнь.
Он приветливо улыбнулся и немного поднял брови, выжидая какой-либо реакции от человека напротив.
Вань Инь встретился с ним взглядом и нервно кашлянул, а затем отвернулся, разглядывая обои собственной квартиры.
«Цзян Чэн, веди себя естественно! Чего как школьница краснеешь?! Так давно не видел красивых людей? И что, что это объект твоих тайных воздыханий! Вроде взрослый мужчина, соберись же!» -роились мысли в голове, заставляя раздрожаться ещё больше.
Всё-же, в глубине души Цзян Чэну действительно не хотелось, чтобы Лань Хуань заболел, хотя и прекрасно понимал, что это фактически невозможно, ведь у того, помимо железных нервов, в арсенале имелся очень хороший иммунитет.
Спрятав нелепый румянец, Вань Инь едва не впал в безумие, когда вновь обернулся к своему гостю и уставился на кульки с продуктами.
— Это что? -в недоумении проговорил тот.
— Я прочёл рецепт и купил то, что нужно… -уверенно произнёс Си Чэнь.
Цзян Чэн закипел, сжимая кулаки, и очень грубо проговорил:
— Разве я просил тебя это делать? Что за самодеятельность?! Теперь платить тебе должен…
Лань Хуань слегка изменился в лице и спокойно ответил:
— Во-первых, не просил. Это моё право, твоё-принять. Ты ничего мне не должен, считай, что это скромный подарок… Во-вторых, сегодня воскресенье, а точнее, короткий день у всех продуктовых магазинов. Уже 12:00, мы бы не успели ничего приобрести.
После ещё двух или трёх попыток впихнуть деньги, Цзян Чэн отошёл в сторону, впуская Лань Хуаня внутрь, а тот послушно зашёл, остановившись в прихожей.
Он передал пакеты и, нагнувшись, снял обувь, протягивая краткое «спасибо».
— Раздевайся и проходи дальше -сказал Вань Инь, который уже отнёс продукты, поставив их к столу, и сложил руки на груди, застыв в ожидании, пока Лань Хуань пройдёт с ним на кухню.
Си Чэнь стал снимать пальто и, оглянувшись на Цзян Чэна через плечо, добавил:
— Очень мило
— Ч-что мило? -переспросил тот, опуская руки.
— Твоя… пижама? Она очень милая! -объяснил Лань Си Чэнь, отведя взгляд обратно.
Вань Инь на секунду забыл, как дышать, утопая в чувстве стыда, и растерянно пролепетал:
— Ты этого не видел!
Он залетел в свою комнату, хлопнув дверью, и попытался стянуть с себя эту злополучную ночную рубаху с изображением собачьей мордочки.
К тому же, она не была застёгнута, что смотрелось слишком вульгарно.
Надев первую попавшуюся футболку, Цзян Чэн вновь предстал перед Лань Хуанем.
Тот окончательно разделся и активно общался с Феей, которая радостно виляла хвостом, потому как любила гостей до безумия.
Заметив Цзян Чэна, который опять застыл в неестественной позе, Си Чэнь выпрямился.
— Что такое? -спросил тот.
Вань Инь очнулся на вопросе и, приблизились вплотную, ткнул пальцем в пиджак Лань Хуаня:
— Ты будешь готовить в этом?!
— Да, а что такое? -испуганно отшагнув назад, поинтересовался Си Чэнь.
— Это, чёрт возьми, классический костюм! Испачкаешь!
— Ах, не переживай ты так, в химчистку отдам, если что…
Цзян Чэн кинул короткий взгляд на Лань Хуаня, задержавшись на его блестящих глазах, и произнёс:
— Снимай
После этой фразы он схватил ничего не понимающего гостя за руку и потащил в самую маленькую комнату, где хранился всякий инвентарь. Вести Си Чэня в собственную спальню Цзян Чэн не рискнул, так как там было довольно много мусора, связанного с работой. Выдернув из шкафа несколько своих же футболок и сунув их Лань Хуаню, Вань Инь захлопнул дверь с другой стороны и прокричал:
— Можешь одеть что-то из этого!
— Разве я не могу переодеться там? -проговорили за стеной.
— Не можешь! -рявкнул Цзян Чэн, выплёскивая недовольство, смешанное со смущением.
Через несколько минут дверь приоткрылась и из щели высунулась рука, удерживающая рубаху. Лань Хуань проговорил следующее:
— Я всё понимаю, но тебе не кажется, что здесь слишком тесно? Сможешь подержать рубашку, пока я надену что-нибудь?
Забрав её из рук с тихим «конечно», Вань Инь опустил взгляд.
От поглаживания подушечками пальцев приятной ткани, среди потока мыслей всплыло необузданное желание. Прикусив губу, Цзян Чэн поднёс рубашку Си Чэня к лицу.
«Пропитана его запахом…» -пронеслось в голове Вань Иня, прежде чем он уловил странный звук, доносящийся из прихожей.
Сделав пару шагов к источнику, Цзян Чэн понял, что его издаёт телефон Лань Хуаня, который он забыл достать из кармана своего пальто, повесив то на вешалку.
Вынув телефон, Вань Инь было направился обратно, чтобы передать его владельцу, но заметив краем глаза, кто звонит, остановился.
На экране загорелось знакомое имя, от которого кровь в жилах закипела. Цзян Чэн со злости сжал рубашку в руках, состроив на лице гримасу раздражения. Издав звонкое «ть», он поднёс к уху телефон.
— Си Чэнь, ты не мог бы мне сегодня помочь? У меня снова небольшие проблемы… -проговорил Не Хуай Сан.
Услышав его голос, Вань Инь ещё сильнее скривился и процедил сквозь зубы:
— Нет, он не может тебе помочь… Сегодня он занят! И завтра занят, и послезавтра он тоже занят. Предлагаю больше не звонить Лань Хуаню, учись решать проблемы сам!
Не Хуай Сан нервно кашлянул в трубку от неожиданности, тихо переспросив:
— Цзян Чэн?!
— Я…
Видимо, первый не мог связать и двух слов, оттого очень долго молчал, но вскоре проговорил, неловко посмеиваясь:
— У вас такие хорошие отношения?
— Болтай меньше, может тогда дела в гору пойдут! -язвительно выплюнул Вань Инь, делая несколько шагов назад.
— Тогда передай ему о том, что я звонил. Это ты сможешь устроить? -протянул Не Хуай Сан.
Шагнув назад ещё раз, Цзян Чэн сбросил, взрываясь от накатывающей волны ревности, но тут же ударился спиной об какой-то предмет.
Повернув голову с ярким выражением недовольства, Вань Инь замер.
Как оказалось, он врезался в Лань Хуаня, который поджидал его со спины.
— Когда это ты так осмелел? -забирая из рук Цзян Чэна телефон, спросил Си Чэнь.
Первый отшатнулся, лицо его потемнело и он ответил с ноткой издёвки:
— Мне нужно было чего-то опасаться всё это время? Тебя что-ли?
Лань Хуань ухмыльнулся, наклоняя голову немного вбок, проговорив:
— Может, и меня…
Глаза Вань Иня опустились и он сразу же весь покраснел, ощущая, как жар опускается с лица намного ниже с очень большой скоростью. Цзян Чэн наконец заметил явный недостаток одежды на Лань Хуане, который остался в одних брюках и, продолжая неотрывно вглядываться в светлую кожу, проговорил:
— Почему т-ты ничего не одел?!
— Ты такой внимательный, я стою рядом минут пять… Твоя одежда мне немного не по размеру. Хотел вернуть себе рубашку, но за дверью никого не оказалось. Услышал свой телефон и тут же застал тебя за очень интересным делом… -сделав паузу, Си Чэнь продолжил, — Прикажешь готовить так?
Конечно, Вань Иню было неловко видеть Лань Хуаня в подобном положении, и он дал неоднозначный ответ, потому как зрелище это было крайне желанным:
— Плевать! Твоя работа-помогать мне, готовь, как хочешь! Радуйся, что отвадил от тебя эту размазню. Может, хотя-бы «спасибо» скажешь?!
— Хочешь услышать «спасибо»? -протянул Си Чэнь.
Цзян Чэн бросил короткий взгляд и ушёл от разговора, оборвав его своей грубостью:
— Забудь… Когда это ты меня благодарил!
Вань Инь на секунду испугался, что серьёзно ранил Лань Хуаня своими словами, ведь они полностью состояли из лжи. Си Чэнь ничего ему не ответил, отчего чувство вины только усилилось, а в душе поселилась тревога.
Он прошёл на кухню и поставил на столешницу первый пакет, вытаскивая из него продукты. Следом зашёл Лань Хуань, поговорив:
— У тебя сегодня что-то случилось?
— Не твоё дело! -буркнул Цзян Чэн.
Он брал продукты и мысленно их перечислял:
«Шоколад… Мука, яйца, масло, обычный и ванильный сахар… И такое есть?!»
— Ты весь супермаркет скупил?! -выкрикнул Вань Инь, оборачиваясь к Си Чэню.
Лань Хуань открыл один из навесных шкафчиков, приговаривая:
— Это нужно. Не вытаскивай из пакета всё сразу, много места займёт… Где тут у тебя миски?
Очередная волна раздражения накатила на Цзян Чэна и он резко захлопнул дверцу, которую всё ещё придерживал Си Чэнь, открывая другой рукой соседнее отделение, где стояли все чашки и миски. Улыбнувшись, Лань Хуань взял две глубокие миски, унося их на стол.
Процесс пошёл. Самое основное в торте — бисквит, поэтому его и требовалось приготовить первым. Си Чэнь открыл пачку подтаявшего масла, придвинув её к Цзян Чэну. Он нахмурился, одаривая своего помощника очередной порцией негатива, и закинул масло в чашку, прошипев:
— Я сам!
Далее к маслу присоединилось два вида сахара, а также щепотка соли. Отказавшись от предложения Лань Хуаня взять миксер, Вань Инь начал усердно давить ингредиенты вилкой, превращая содержимое в кашицу, после чего он влил в смесь яйца, хорошо размешивая. Вышло очень даже похоже на то, как было в оригинальном рецепте, поэтому Цзян Чэн загордился, думая, что это не так уж сложно.
За его действиями наблюдали, диктуя рецепт и поправляя, если он делал что-то не то.
Взяв в руки пачку муки, Цзян Чэн принялся её открывать, дёргая за торчащие углы.
— Вань Инь, она так не… -начал говорить Лань Хуань, но не закончил предложение, вдохнув облако белой пыли, которая выстрелила из дыры, резко проделанной Цзян Чэном.
— Дурацкая пачка! -выругался тот, отшвырнув её на стол, чтобы протереть руками глаза.
Он не видел Си Чэня, но услышал его приятный голос, который с тревожностью донёсся по правой стороне от него:
— Всё хорошо?
— Мука в глаза попала… -потирая лицо, протянул Вань Инь.
До его лица дотронулась рука, аккуратно прильнув к щеке. Это действие породило некоторую агрессию, но то, что выкрикнул Лань Хуань, обездвижило Цзян Чэна, уже приготовившегося отбросить руку:
— Стой, я посмотрю!
Цзян Чэн снова смутился из-за сказанной Си Чэнем фразы. Она была из разряда тех, которые тот обычно употреблял по отношению к маленькому Цзинь Лину, но сейчас её почему-то сказали ему.
Вань Инь только сильнее зажмурился, чтобы не дать возможности проводить над ним какие-либо действия, начиная пятиться назад. Но ударившись об стол, остановился. Он чувствовал, как пальцы очень нежно прошлись по его подрагивающим ресницами, убирая с них частички муки.
Цзян Чэн медленно поднял глаза и едва удержал смешок, потому что Лань Хуань тоже был покрыт мукой.
На его чёрных волосах хорошо проступали крошечные белые крупицы, похожие на снег, к которым потянулась рука Вань Иня.
— Что, на меня тоже попало? -спросил Си Чэнь, стряхивая остатки со штанины.
Цзян Чэн молча смахнул с мягких волос муку и отошёл к пакетам, чтобы скрыть смущение.
Убрав с пола кулинарные похождения Вань Иня, Лань Хуань сам
отсыпал нужное количество муки в миску, перемешав её с разрыхлителем, и
поломал шоколад для лучшего топления, поставив тот на водяную баню.
Пока Си Чэнь занимался тортом, Цзян Чэн всё также продолжал вынимать остальные продукты из пакетов. Убрав листовой желатин в сторону, он обнаружил бутылку вина, которая его весьма привлекла. Вань Инь взял её за горлышко и повернулся к Лань Хуаню.
Осматривая корпус бутыли, он произнёс:
— «Ао Юнь»… Красное, сухое -Цзян Чэн сделал паузу, но вскоре продолжил, — Хорошее вино…
Си Чэнь вздрогнул и ответил:
— Да, хорошее, особенно для ценителя…
Цзян Чэн вновь его перебил, начав выкидывать язвительные вопросы:
— Погоди, а кто у нас ценитель? Цзинь Гуан Яо, Верно? Вино для него? -обхватив бутылку другой рукой, он выпалил, — Ты хочешь таким образом оплатить ему… За те подкачки, когда ты сидел на его шее?! Не кажется ли тебе, что это слишком дорогое удовольствие для этого выродка?
Вань Инь ревновал Лань Хуаня ко всем его приближенным, но не хотел показывать это, ссылаясь на предубеждение о том, что любовь-слабость, а уж такое её проявление, куда хуже. Поворошив в голове старые воспоминания, Цзян Чэн набрёл на факт, который отчётливо показывал ему то, что Цзинь Гуан Яо ярый любитель выпить, поэтому от вида бутылки с вином, ревность Вань Иня заиграла всеми красками в его серых глазах.
Лань Си Чэнь повернулся к нему лицом, молча сложив руки на груди.
Цзян Чэн ощутил атмосферу спокойствия, исходящую со стороны и моментально потерял голову, рявкнул:
— Ты слышишь меня или нет?!
— Я слышу тебя, не кричи. Я ведь и слова не произнёс, а ты настроил кучу догадок…
Раздался треск стекла, отчего глаза Лань Хуаня настороженно поднялись, а зрачки в них уменьшились до размера блохи.
Он выпустил Цзян Чэна из вида всего на секунду, и именно в этот миг тот разбил бутылку с вином.
Вань Инь неподвижно стоял, опустив руки вниз, наблюдая за расползающимся багровым пятном. Его рассудок настолько помутился, что даже не получалось понять, то-ли само выскользнуло из его рук, то-ли он со всей силы бросил бутылку на пол.
Цзян Чэн пытался прийти в себя, перевести дух и успокоиться, из-за чего пребывал в ступоре некоторое время. Наконец он осознал свою ошибку, поднял сведённые к переносице брови и судорожно прогнал мысли в голове, ужасаясь своему поступку. Присев на корточки, Вань Инь протянул трясущиеся руки к стеклу тёмного цвета, которые рассыпались по полу, окутанные жидкостью красивого глубокого оттенка. Ему в нос тут же ударил резкий, и в то же время сладкий запах алкоголя.
— Не лезь!
Услышав этот окрик, Цзян Чэн недоумённо поднял взгляд и вздрогнул, когда его запястье, остановленное над самым крупным осколком, небрежно сжала чужая рука.
— Вань Инь, когда ты перестанешь действовать сгоряча?! -присев рядом, проговорил Лань Хуань, сдавливая его запястье ещё сильнее.
Цзян Чэн никогда прежде не видел сына Цин Хэн Цзюня таким. Невозможно было легко прочитать его эмоции глядя в глаза, но где-то в этих медовых очах мелькала тревожность, небольшая агрессия и что-то ещё.
— Это вино… -бросив косой взгляд, на лужу, Си Чэнь продолжил, — Оно было для тебя… Подарок на твой день рождения. Не знал, что можно тебе подарить, вот придумал купить качественное вино. Я ведь тогда не смог приехать и поздравить лично, соответственно оно хранилось у меня всё это время… -он горько усмехнулся, — Теперь ты остался без подарка… Зато как отыгрался, похвально!
По спине Цзян Чэна пробежали мурашки и он мысленно прогибался под каждым словом, получая удары вины.
Наконец он виновато протянул, спустившись на колени:
— Их много, а я один! Что поделать, если ты так популярен и у меня столько конкурентов?!
От сказанного, Вань Инь покрылся пунцовым румянцем и согнул голову, чтобы спрятаться.
Не успел он отойти, как его решительно ухватили за футболку, сминая пальцами ткань, и потянули на себя.
Его глаза расширились, а сердце пропустило удар.
Лань Си Чэнь накрыл его губы своими, всё ещё придерживая за одежду. Через пару секунд он отпрянул и тепло проговорил, расслабляя руку:
— Ты уверен, что у тебя вообще могут быть конкуренты?
Закончив предложение, Лань Хуань встал на ноги, так как вспомнил про шоколад, оставленный на паровой бане.
Сердце в груди Вань Иня билось бешеным ритмом, словно пыталось создать новую и чистую мелодию, а лицо ещё больше побагровело. Казалось, что из его ушей сейчас повалит пар и мозг сварится, но этого почему-то не происходило. В голове, где-то на задворках рассудка всплыла мысль, что хочется чего-то помимо поцелуя, но её смыло потоком беспорядочных обрывков и Цзян Чэн даже не обратил на неё должного внимания. Он был готов бить кулаками в пол, чтобы избавиться от этой бури возбуждённого настроения, но смог удержать себя в руках.
С губ Цзян Чэна сорвался громкий и не обдуманный вопрос, который крутился на кончике языка:
— Ты меня поцеловал?!
— Да, потому что я люблю тебя, чувствую внеземные притяжение к твоей персоне и просто хочу быть рядом! -легко выговорил Си Чэнь, помешивая жидкий шоколад.
Черствость и суровость Вань Иня растворилась, и, не стерпев напора умиления, он разразился, запинаясь за собственные слова:
— Так просто?! Я-я, да ты вообще…! Бросаешься тут такими красивыми выражениями, идиота кусок! Ты… Я! Я хочу что-то сказать, но эти твои слащавые фразы выбили из меня весь настрой! В общих чертах, я испытываю подобное… К-к тебе! Д-да! Люблю…
Всматриваясь в широкую спину, Цзян Чэну показалось, что её обладатель не слышно кашлянул и задержал дыхание, покрывшись смущением.
Образовалась неловкая тишина, пока Вань Инь осторожно собирал осколки и вытирал с пола остатки вкуснейшего напитка.
Он думал, как-бы подобраться к Лань Хуаню вновь, поэтому очень долго мялся, не решаясь подойти ближе. Но, воодушевившись, Цзян Чэн осторожно подошёл сзади, наблюдая за его действиями со стороны. Лань Си Чэнь помешивал растопленный шоколад, который мягко тянулся за ложкой, источая пар и аромат, что незамедлительно разбудил аппетит наблюдателя.
— Хочешь? -повернувшись корпусом к Цзян Чэну, спросил Лань Хуань.
Первый одобрительно промычал и гордо поднял голову.
Набрав немного текучей массы на ложку, Си Чэнь поднёс её к губам и подул, остужая шоколад.
— Ты видишь во мне ребёнка?! Дай сюда!
Вань Инь вцепился в ложку в руках Лань Хуаня зубами и подался назад, собирая шоколад в рот, одновременно обжигаясь.
«Правда горячий» -пронеслось в голове, отчего язык стало жечь сильнее.
— Я же специально хотел остудить, чтобы ты не обжегся!
— Ну вот и надумал, что так и получилось, идиотина! -ехидно улыбаясь, проговорил Цзян Чэн.
<center>***</center>
Вытащив из духовки бисквит, эти двое пропитали его лимонным джемом, а затем отставили в сторону, занявшись приготовлением крема.
Нужно было отделить желтки от белков, так как второе не понадобится, снять цедру с ярких и сочных апельсинов.
Си Чэнь виртуозно смешал сахар, ванильный сахар, цедру апельсина и молоко, после чего поставил ёмкость на водяную баню, помешивая венчиком в процессе. Цзян Чэн опять рискнул взять в руки муку и просеял её в полученную массу, как только та начала закипать.
— Дело за малым, осталось немного… -сказал Лань Хуань, сняв крем с плиты.
— Я хочу попробовать… -тихо попросил Вань Инь.
Улыбнувшись, Лань Хуань произнёс:
— А? Он ещё горячий…
— Подуй!
— Тебе же не нравилось, когда я делал так! Ты же у нас взрослый человек, а не ребёнок… -с наигранной обиженностью пролепетал Си Чэнь.
— Подуй! -твёрдо настаивал Цзян Чэн, но тут же заметил, — А если подумать, то настала твоя очередь пробовать! Открывай рот!!!
Он быстро зачерпнул кремовую массу приятного молочного цвета, подул на неё, направив полную до краёв ложку к чужим губам.
— Мы поменялись ролями… -усмехнулся Лань Хуань.
— Облизывай давай! -выкрикнул Вань Инь, смущённо поджав губы.
Си Чэнь послушно съел угощение, проговорив:
— Вкусно, даже очень, хоть я и не очень люблю сладкое…
Крема было слишком много, потому небольшая его часть осталась на губе Лань Хуаня, о чём тот даже не подозревал. Эта крошечная деталь не давала Цзян Чэну покоя и он уставился в одну точку, прожигая взглядом сквозную дыру. Не сумев удержаться, Вань Инь приблизился к лицу Лань Си Чэня и слизнул крем. Но и тут он не остановился, уверенно прикоснувшись к тёплым и желанным губам.
Цзян Чэн блаженно прикрыл глаза и расслабился, когда Лань Хуань чуть-чуть поднял его подбородок указательным пальцем и стал отвечать на поцелуй.
Сначала он был коротким и лёгким, но вскоре стал более смелым и долгим.
Вань Инь почувствовал, как эта затея сводит с ума, становясь глубже и чувственнее, как язык Си Чэня встречается с его языком, как он надавливает на его нёбо, словно желая получить отдачу. Открыв глаза, Цзян Чэн упёрся в возбуждённый взгляд Лань Хуаня, поэтому стал размышлять, выглядят ли так же его глаза со стороны или нет. Они ненадолго отстранились друг от друга. Хоть и расстояние между их лицами увеличилось, всё-же кое-что продолжало соединять их губы. Тонкая нить слюны, словно паутинка, которая порвалась от дуновения ветра, исчезла подобным образом из-за горячего и неровного дыхания.
Цзян Чэн снова впился в губы Лань Си Чэня, обхватив его шею.
Он упёрся поясницей в стол без возможности пошевелиться, ко всему этому, нога Лань Хуаня, выдвинутая вперёд, зажимала пах, сковывая абсолютно все движения, ведь одно из них могло вывести кое-что из спящего режима. Не отрываясь от поцелуя, Си Чэнь запустил руку под футболку Цзян Чэна, начиная водить ею по горячей коже. Когда Лань Хуань надавил на сосок, Вань Инь издал стон, но его заглушил очередной поцелуй.
Зацепив край одежды Цзян Чэна, Си Чэнь резко дёрнул вверх, снимая футболку, а тот послушно поднял руки, дабы избавиться от этой душой материи. Вань Инь полностью утонул в нежности и ласке, чувствуя, как чужое дыхание опаляет кожу. Лань Хуань наклонился к его шее, улавливая знакомый терпкий аромат лотоса и легко прикоснулся к ней губами. Осыпая эту область мелкими поцелуями, Си Чэнь остановился, сжав чужие плечи. Рука Цзян Чэна легла на его возбуждённое достоинство, слегка сдавливая. Лань Хуань рвано выдохнул, прикусив его кожу на шее, а затем поднялся к уху, томно проговорив:
— Сводишь меня с ума…
В самом конце он зацепил мочку уха зубами и переместился обратно к шее, оставляя на ней краснеющие следы и капельки слюны.
Услышав Си Чэня, Цзян Чэн промычал от удовольствия и, хитро улыбнувшись, стал медленно опускаться вниз, проглаживая свободной рукой его мышцы.
— Ты хочешь…?! -воскликнул Лань Хуань, оперевшись на край стола руками, его лицо ужасно покраснело.
— Помолчи, просто перестань говорить и наслаждайся! -сказал Вань Инь, уверенно расстегнув пряжку ремня.
Она игриво звякнула, освобождая дальнейший путь.
После нескольких действий над одеждой, Цзян Чэн наконец смог высвободить то, что недавно упиралось в его ладонь.
Увидев возбуждённый член Си Чэня, он задумался о его размере:
«Кто бы сомневался…»
Обхватив рукой ствол, он взглянул на реакцию его владельца. Лань Хуань дёрнулся, тяжело выдохнув.
Рука стала двигаться активнее, поднимаясь вверх, опускаясь вниз. Кисть слегка прокручивалась и пальцы немного сдавливали налитую кровью плоть, доставляя Лань Си Чэню удовольствие. Опустив руку, Вань Инь нежно прикоснулся губами к коже. Он пустил в ход язык, прогуливаясь им по всей длине, и остановился у самого конца. Шире растянув губы, Цзян Чэн взял его в рот.
От нового ощущения ноги Лань Хуаня подкосились и он нервно сглотнул, сильнее сжимая край стола в руках.
Тишина вокруг сгущалась и всё отчётливее в ней появлялся стук учащённого сердцебиения и тяжёлое, частое дыхание.
Вань Инь вбирал больше, стараясь сделать это глубже, он двигался ниже и снова стремился вверх, обволакивая член слюной.
Си Чэнь изнемогал от наслаждения, закидывая голову назад, ведь внутри было влажно и тепло, а чужие язык и губы творили с ним страшные вещи.
После множественных ласк разгоряченная плоть увеличилась до предельного размера, неприятно утыкаясь в заднюю стенку горла. Цзян Чэн решил, что пора заканчивать, поэтому вытащил достоинство Лань Хуаня с характерным «Ха» на выдохе.
Его губы чуть порозовели и припухли, а взгляд затуманился единственным желанием. Вань Инь произнёс, щёлкнув по стволу средним пальцем:
— Достаточно?
Ответа не последовало, но жёсткий рывок за руку заставил подняться на ноги, попадая на растерзание к голодному зверю. В губы жадно впились, проникая языком внутрь. Движения стали дикими и резкими, наполненными страстью до такой степени, что Цзян Чэн терялся, беспомощно собирая остатки трезвости. Он обнимал Си Чэня, дотрагивался до его кожи, покрытой потом, вздрагивал от прикосновений к чувствительным местам и наслаждался секундами, когда его достоинство находилось в руках Лань Хуаня.
Си Чэнь сдёрнул оставшуюся одежду с них обоих, откинув её подальше, и, ухватившись за бёдра Цзян Чэна, приподнял его, усаживая на стол.
Стеснение куда-то ушло, остались лишь чувства и эмоции.
От неаккуратного движения чашка с кремом перевернулась и её содержимое стало растекаться по столу.
— П-подожди, мы… Крем! -съедая слова, протянул Вань Инь.
— Так даже лучше! -прорычал Лань Хуань, толкнув его в грудь.
Цзян Чэн плавно лёг на спину, падая прямо в сливочную часть для торта. Он был в меру жидким, но от приземления брызнул во все стороны, попав на кожу и волосы.
Не дав вздохнуть, Си Чэнь навис сверху, слизывая сладкие брызги.
Он оставлял засосы там, где желал, а Вань Инь позволял ему прикусывать кожу, болезненно постанывая.
Спустившись в низ живота Цзян Чэна, Лань Хуань поцеловал внутреннюю сторону его бедра и выпрямился.
Придвинувшись ближе, он переместил руки под коленные чашечки и заглянул в глаза Вань Иня. Он заметил нетерпение Си Чэня, поэтому дразняще улыбнулся и с некоторой опаской произнёс:
— Можешь начинать…
Страх неизвестности опять затмил яркую необходимость удовольствия, потому Цзян Чэн расставил руки, вцепляясь в стол.
Лань Хуань нагнулся вперёд и, отвлекая Вань Иня горячим поцелуем, медленно вошёл.
Всего секунду назад ему было безумно приятно, но сейчас внутри бушует распирающая боль, пульсирующая в кости. Крик застрял где-то в горле, порождая за собой беззвучие.
— П-потише, Лань Х-хуань! -трясущимся голосом проговорил Цзян Чэн.
Си Чэнь не двигался, оставляя возможность привыкнуть, но сдерживаться было очень трудно, поэтому, чтобы хоть как-то отвлечься, он процедил сквозь зубы:
— Ты слишком напряжён!
Подметив, как капля пота стекает по лицу Лань Хуаня и как подрагивают его губы, Вань Инь выговорил:
— Продолжай, я привык…
На самом деле ему было всё также больно, но он не хотел мучить свою любовь долгими ожиданиями.
С разрешением Си Чэнь продвинулся до предела, но ощутив, как его сдавили мышцы, вернулся немного назад.
Вскоре толчки стали свободными и быстрыми, потому что Цзян Чэну удалось расслабиться и его боль немного отошла. Привыкнув к ритму, он стал чувствовать что-то помимо рези внутри, можно было охарактеризовать это, как лёгкое удовольствие.
И вот, спустя десятки многочисленных движений внутри, Вань Иня накрыло настоящим блаженством.
С губ слетали глупые фразочки, по типу «Гэгэ», в перемешку со стонами, возбуждающие обоих ещё сильнее. Он старался прижаться к груди Лань Хуаня, вцепляясь в его спину, царапая кожу.
Цзян Чэн зацепился за шею Си Чэня, скрепляя руки в замок, и немного поменял позу. Теперь он фактически полностью был на одной лишь его поддержке. Вань Инь обхватил ногами поясницу Лань Хуаня и положил голову на его плечо.
— Х-хорошо, это очень хор-рошо…-прошептал тот.
Его шею снова прошибла острая боль, будто игла прошедшая насквозь, прорывая кожу. Партнёр вновь укусил, да ещё и так болезненно, отчего он прошипел и, нахмурившись, посмотрел на лицо провинившегося с лёгкой озлобленностью.
Его дыхание совсем сбилось и стало очень горячим. Он попытался улыбнуться и хрипло произнёс извинения, не останавливаясь:
— Прости меня, я на пределе…
Крем, покрывающий участки тела немного подсыхал, слепляя кожу вместе, доставляя этим дополнительное интересное ощущение.
Послышалось скрипение когтей по полу и на кухню вошла собака, внимательно оглядывая происходящее. Приметив её, Цзян Чэн попытался произнести хоть что-то кроме стонов, утопая в расходящихся по всему телу волнах приятных ощущений:
— Фея, н-на мест-то…
Собака вопросительно посмотрела на хозяина и отошла обратно в коридор, поджав уши.
Спустя небольшое количество быстрых толчков, Лань Хуань опустил Вань Иня обратно на стол. Прижавшись к Цзян Чэну, он издал прерывистый стон и излился в него, расслабляясь от накатившей истомы.
Ощутив, как внутри разливается горячая жидкость, Вань Инь выгнулся в спине и сладко простонал, кончив себе на живот.
<center>***</center>
Раннее утро двадцать первого ноября озарило солнцем каждый квартал города. Дома покрылись желтоватым оттенком, блистающим под любым углом, но, по иронии судьбы, на квартиру Цзян Чэна свет не падал. Она оставалась в тени.
Ключ в замочной скважине повернулся два раза и нырнул обратно в карман рюкзака. Цзинь Лин неспеша открыл дверь, попав домой, и следом затащил два пакетика с подарками.
Первой его встретила Фея, виляя хвостом, за что получила заслуженную долю ласки. Внутри царила тишина, поэтому он подумал, что его дядя всё ещё отдыхает. А если он спит, то можно включать дурную привычку. Кричать о своём прибытие — любимое занятие Жу Ланя. Когда за тобой гонится разъярённый и сонный мужчина с ремнём в руках, адреналин очень хорошо вырабатывается.
— Я дома! Дядя, меня папа одноклассника подвёз… Ты ещё долго спать собираешься? -надрывался Цзинь Лин, шагая по коридору.
Он попал на кухню и замер, удивлённо выговорив:
— Здрасте, дядя Си Чэнь! Пришли меня поздравить?
Лань Хуань неловко улыбнулся и ответил, протягивая вперёд четыре билета:
— Да-да, неожиданно, верно? Мимо проезжал, вот думаю, заскочу. С днём рождения… Смотри, вот тебе билеты, сходишь с друзьями в кино. Кто там у тебя… Оуян Цзы Чжэнь, Цзинъи, Сы Чжуй?
Цзинь Лин взял билеты и, оглядев их, радостно произнёс:
— Спасибо за подарок! Да, всё верно, их и позову… А где дядя?
— Ему немного нездоровится… -проговорил Си Чэнь, придумывая, как спасти ситуацию.
— Он заболел?! -взволнованно выкрикнул Цзинь Лин.
— Можно и так сказать…
Жу Лань быстрым шагом направился к Цзян Чэну, но его остановили, схватив за плечо.
Лань Хуань прошёл вперёд, приговаривая:
— Подожди. Я сейчас его подниму, постой здесь!
— Х-хорошо… -тихо согласился мальчик, послушно остановившись.
Си Чэнь вспомнил о том, как вчерашним вечером он кусал и оставлял большое количество отметин на шее и на других частях тела Вань Иня, поэтому спешно снял с вешалки свой шарф и скрылся в другой комнате.
Подобравшись к спящему Цзян Чэну, он поцеловал его в щёку, отчего тот поморщился, но продолжил сопеть.
— Просыпайся… -проговорил Лань Хуань, легонько потряхивая за плечо.
Вань Инь нахмурился и пробормотал:
— Я не сплю!
— Твой племянник прибыл…
Цзян Чэн подскочил с места, присаживаясь на край кровати и завопил:
— Торт!
— С ним всё хорошо, я доделал его. Дальше идёт твоя очередь ставить свечи и поздравлять. Он его пока не видел… Лучше скажи мне, как ты себя чувствуешь? -спокойно сказал Си Чэнь, поднимая уголки губ.
Вань Инь согнулся, опуская голову и произнёс, покрываясь румянцем на последних словах:
— Не важно, даже если болит-заживёт!
Выходит, ночью ты не спал… А кухня, она же в ужасном состоянии после…!
— Да, не ложился, а кухню я всю убрал, как только ты уснул. Поднимайся, А-Лин тебя заждался!
Цзян Чэн улыбнулся и встал на ноги, мгновенно скривившись от неприятных ощущений.
Одевшись, он приготовился выйти, но остановился и сказал:
— Ах… Чуть не забыл! -приобняв Лань Хуаня, он поцеловал его и продолжил, — Спасибо… Мастер на все руки!
Лань Си Чэнь залился краской и, нелепо растянувшись в улыбке, добавил, протягивая шарф:
— Твоя шея… Я немного переборщил. Шарфом закрой, я как раз сказал Цзинь Лину, что ты приболел…
Наконец они оба выплыли на горизонт и мальчик поднял восторженные взгляд. Он всё это время неподвижно стоял в коридоре, волнуясь за дядю, которому недавно нагрубил и размышляя о своих проделках.
— Дядя! -выкрикнул Жу Лань, подбегая к Цзян Чэну, — Тебе плохо?
— Ну, чего?! С днём рождения, моя недовольная фрикаделька! -обнимая племянника, протянул Вань Инь, —Да мне лучше уже, определённо!
Так как в детстве Цзинь Лин имел свойство обижаться на всё подряд и дуться не из-за чего, то к нему прицепилось такое «обзывательство» со стороны Цзян Чэна.
Прослушав подобное, мальчик покраснел и отшатнулся, приготовившись выкинуть очередную гневную тираду.
Лань Хуань показал Вань Инь жест «иди» и стал вести разговор с Цзинь Лином:
— Как прошла твоя поездка?
Пока они мило общались, Цзян Чэн пытался поставить свечку в торт, постепенно закипая от злости. Она никак не хотела вставать ровно, постоянно наклоняясь влево. Запихнув её, он зажёг на ней фитиль и аккуратно поднял конструкцию, дабы нечаянно не окрасить ею пол.
Движение привлекло мальчика и он обернулся, отчего его глаза округлились.
Он удивлённо протянул:
— Торт?! Спасибо…
— Думаю, тебе понравится, давайте пробовать! -выговорил Вань Инь, облегчённо вздохнув, мысленно поздравил себя с удачной доставкой торта на стол.
В руках появился нож. Несколько умелых движений и угощение разделились на ровненькие куски.
— Дядя, а что с твоей щекой? -поинтересовался Жу Лань, ёрзая на стуле.
Конечно, в таком возрасте он прекрасно понимал, что это и просто хотел посмотреть на сумбурную реакцию дяди.
Цзян Чэн, услышав о собственной щеке, сразу же вспомнил события прошлого вечера и метнул молнию взглядом прямо в душу Лань Хуаню.
Не сводя с него глаз, он ответил племяннику:
— Да вот и сам не знаю, наверное, клоп какой-то! Должно быть, уборку генеральную провести нужно, чтобы его, то есть их, обезвредить!
Цзинь Лин еле удержался, чтобы не закатиться безудержным смехом от такого ответа, а голову Лань Хуаня посетила глупая мысль:
«Клоп… Давно ли я им стал? Почему именно клоп?! Я что, так плохо выгляжу?»
Разложив торт по тарелкам, Вань Инь сел за стол, начиная пробовать сей шедевр. Получилось вкусно, ярко и сочно, прямо как и любит А-Лин.
После нескольких минут поедания вкуснейшего торта, а значит и безмолвия, Цзинь Лин разрядил обстановку:
— Вы так хорошо ладите! Почему бы вам не начать жить вместе?
Цзян Чэн и Си Чэнь одновременно подавились тортом от такого предложения.