Звонкий скрип проржавевшего насквозь металла, раздававшиеся с каждым шагом, приелся слуху настолько, что Путник уже и не замечал его вовсе. То и дело поправляя капюшон, сдуваемый ветром, он пытался защититься от дождя, который так больно хлестал по лицу своими острыми ледяными каплями. Уже больше шести часов промышленная зона Города его не отпускала. Она, готовая развалиться в любой момент, заставляла его вилять меж грозных громад старых фабрик, изящных павильончиков поновее и бесчисленных вагонов, доверху набитых не то углем, не то мусором, что всегда так не вовремя появлялись на пути.
Куда он шел? Он сам не знал. Единственное, что его сейчас волновало — как бы поскорее выбраться из этого огромного и невыносимо душного Города.
Странник временами словно бы улавливал какое-то движение в очередной тени, и каждый раз изо всех сил надеялся, что это была лишь очередная галлюцинация, порожденная воспаленным сознанием, а не животное или, что еще хуже, человек…
Было огромной ошибкой повестись на огромные улицы, забитые, казалось бы, живыми людьми, магазины, которые так заманчиво освещали улицы своими огромными витринами и на рестораны, от которых на многие метры вокруг разносился заманчивый аромат свежеприготовленной еды. Это была огромная ошибка прийти сюда, в этот умирающий рай, который уже давно был похож на местный филиал ада.
Когда-то это был, несомненно, прекраснейший в своей мышиной возне да стремительной жизни город. Это был центр, куда съезжались люди со всех городишек и деревень, окружавших его. На улице всегда резвились и бегали дети, рядом с которыми обязательно где-то неподалеку со слегка надменным видом стояли или сидели их родители и обсуждали свои «взрослые» новости. Театры и кинотеатры всегда были полны народа, даже если это был будний день. Но самое главное — он был настоящим. Во всех смыслах. Настоящие места, настоящие эмоции, настоящие слухи, настоящая погода…
А сейчас из настоящего осталась только пыль под ногами да полуразрушенные здания пресловутой промышленной зоны, что тянулась километрами.
Город стал иллюзией. Иллюзией жизни. Все, казалось бы, осталось, как прежде, все те же дети и их родители, забитые кинотеатры. Но стоило только подойти поближе и присмотреться, как сразу наружу выползала наигранность всего этого. Ни одного по-настоящему живого человека или животного. Даже погода генерировалась неведомой установкой на одной из высоток.
Вся эта бетонная громадина перестала быть местом, где люди могли жить, работать и развлекаться, и стала лишь приманкой для таких же наивных странников, как и наш герой.
Город их старательно заманивал своей выставочной красотой, а потом поглощал, превращая в таких же фальшивок, что и тысячи уже расхаживающих по его улицам. Крайне редко путешественникам удавалось выйти из города, но и это было далеко не гарантом свободы. Как только странник делал первый шаг за чертой Города, последний тут же сбрасывал с себя все маски, оголяя острые клыки, и начинал охоту за новой куклой для своей ужасающей коллекции.
Так и сейчас, странник даже не видел границы города, которая по его подсчетам должна была показаться минут через двадцать, а уже чувствовал за своей спиной излишне резкое, неестественное и хищное движение. Чувствовал внимательные, несмыкающиеся глаза, пристально наблюдающие за ним из теней, казалось, что временами он даже слышал тяжелое дыхание. Поэтому с каждой минутой он старался идти все быстрее и быстрее, пока не перешел на быстрый бег. Уже показалась граница города, четко очерченная линией дождя — дальше была абсолютно сухая серая пустыня. Оставалось пробежать какую-то разгрузочную зону очередной фабрики — и вот она, свобода…
Но тут появилась она. Маленькая девочка лет семи в ярко-красном платье вынырнула прямо из-за проржавевшего грузовика и встала аккурат посередине дороги. Две длинные косы с такими же красными, как платье, бантиками прилично намокли и сейчас жутковато свисали вниз. Белые колготочки и красные туфельки были испачканы в грязи — это ясно давало понять, что сюда девочка добралась сама. Сейчас она стояла почти по стойке смирно и очень широко улыбалась — казалось, еще чуть-чуть и она разразится заливистым смехом.
— Ты уже уходишь? — Спросила она, слегка наклонив голову, подобно любопытному щенку, вот только в ее исполнении это выглядело совсем не забавно, а очень даже угрожающе. Улыбка медленно сползла с ее лица. — Но мы же даже не успели ни поздороваться, ни познакомится, ни даже поиграть. — Вскинула бровки домиком. — Как тебя зовут? — Она наконец выпрямила голову.
— Девочка, мне пора идти, а то…
— Я Маша. — Словно не слыша его, продолжила она, и в ее ярких голубых глазах заплясали озорные огоньки. — А теперь ты скажешь мне свое имя?
— Слушай, Маша, мне пора идти, а тебе наверняка мама запрещала говорить с незнакомыми людьми, так что иди домой, пока она не разволновалась.
— И правда, запрещала… — Маша скорчила грустную гримассу и опустила голову. — Но мама же пока не пришла, значит, я могу с тобой поговорить! — Выдала она спустя с полминуты и снова заулыбалась во весь рот.
— Твоя мама придет сюда? — С уже ощутимым испугом спросил Странник — с одной девчонкой он, может быть, и справился бы, а вот со взрослой куклой — навряд ли.
— Да! — Непонятно чему обрадовалась девочка и очень активно закивала головой. — Но позже, она сейчас сильно занята.
— И чем же? — Странник, надеясь отвлечь внимание девочки разговором, начал ей подыгрывать, одновременно с этим начиная медленное движение в сторону ближайшего укрытия.
— О, она готовит кушать — у нас сегодня будет особенный гость. — Не отрывая взгляда от путника, проговорила она.
— И кто же это? — большая балка от недостроенного цеха, за которой можно было укрыться, уже была в двух метрах.
— Ты! — Радостно воскликнула девчонка и залилась оглушительно звонким хохотом, задрав голову к верху.
Путник хотел было воспользоваться возможностью и сделал пару широких шагов в сторону своей цели, но Маша тут же перестала хохотать уставилась в своего гостя. Ее лицо моментально посерьезнело, глаза налились серым холодом. Она до этого времени, поворачивающая лишь голову вслед за путником, развернулась уже всем корпусом.
— Все-таки ты уходишь? — Не проговорила, а, скорее, синтетически прошипела она.
Последняя маска спала.
— Но я не разрешаю! — Сорвалась она на шелестящий крик, отдаленно напоминающий маленьких детей, готовых расплакаться, из-за того, что у них отобрали их любимую игрушку или конфетку, и топнула ногой. Маша была готова расплакаться. Отовсюду повылезали кошки, собаки, крысы, мыши, и все они шипели так-же, как и девочка.
Странник остановился, как вкопанный — тут даже инквизиторы со своей навороченной сверх-современной броней были бы беспомощны. В общей сумме сейчас тут больше сотни кукол.
— Ты пополнишь мою коллекцию. — Сказала Маша твердо уже окончательно сломавшимся шипящим заедающим голосом. — Тебе у нас понравится! — Добавила она веселым голоском и громко рассмеялась.
В сию же секунду, до этого неподвижные животные начали медленно двигаться в сторону странника, закрывая его в кольце. Путник выхватил из бокового кармана электрошокер. Он, конечно, абсолютно ничем сейчас помочь не мог, поэтому выполнял некую подбадривающую функцию перед неизбежной смертью. Животные не переставали шипеть, и были уже на расстоянии достаточном для групповой атаки. Некоторые уже даже приготовились к прыжку.
Где-то в центре города полыхнула молния или что-то очень на нее похожее.
Животные застыли на месте, ни один мускул больше не шевелился на их теле. Широко раскрытые пасти уже не издавали шипящей пародии на рычание. Маша продолжала заливисто смеяться, только ее тоненькие ручки, плотно прижатые к короткому детскому туловищу начали сереть и очень медленно осыпаться. Животные последовали ее примеру. Через полминуты они уже превратились в небольшие серые кучи, сдуваемые ветром, а на том месте, где стояла Маша, находилось нечто металлическое, наподобие человека. Все мускулы, кости, органы, мельчайшие детали были дотошно заменены на аналогичные, но искусственные. Даже кожа была скопирована, хоть и не полностью — ошметки еще оставались на руках и ногах, видимо, девочка умела хорошо прятаться, раз ее нашли всего пару недель назад.
По признакам, что странник обнаружил в городе, мегаполис был «испорчен» около полугода назад.
Девочка, вернее, то, что от нее оставил Вирус, постепенно рассыпалась в точно такой-же прах, что и животные вокруг путника. В такой же прах, в какой превратились все жители этого города-призрака. Призрака Рая.