Сиэль затягивается и давит остатки сигареты в пепельнице, выдыхая. Достаёт ещё одну, щёлкает зажигалкой, и поджигает. Делает глоток виски и затягивается снова.
— А в прошлый раз Вы не курили, господин.
— Иди нахер, Себастьян.
— И не грубили.
Рядом с ним присаживается высокий мужчина в чёрном костюме и кожаных перчатках.
— Бармен, мне тоже самое, пожалуйста.
— Бабки вперёд.
— Прошу, — мужчина вынимает сотню баксов из дорого кошелька.
— Если будет сдача, то можете оставить себе. Бармен усмехается, неприлично свистит и наливает виски.
Сиэль лишь качает головой и затягивается снова.
— А ты совсем не изменился, демон. Опять дорогущие шмотки, наплевательское отношение к деньгам. Совсем не рад тебя видеть.
— Вы так милы.
— Зачем ты здесь? — Сиэль кривится и выдыхает дым прямо в идеальное лицо напротив. У него разорвана рубашка, невыносимо болят запястья, лёгкие, и он вообще недавно в очередной раз сдох. Последнее, что он хочет видеть — эту наглую морду.
— Хотел уведить Ваше лицо после столь долгой разлуки.
— Увидел? Вали.
Себастьян усмехается в ответ и изящно пробует виски.
— Какая гадость. Как Вы это пьёте, милорд?
— Заебал, Себастьян. Катись отсюда со своим изысканным вкусом.
— У Вас тоже изысканный вкус, граф.
— Я не граф уже полсотни лет, во-первых. Во-вторых, вкуса изысканного у меня нет больше двадцати лет. В-третьих, ты что глухой? Вали.
— Прошу прощения, милорд, — Себастьян улыбается. — Я правда соскучился.
В баре не играет музыка, не слышен гул разговоров, только периодически стучат стаканы о барную стойку и скрипят стулья. Обычный дешёвый бар, прокуренный, практически пустой в любое время суток. Этим Сиэлю он и приглянулся.
Бармен косится на них и, кажется, считает их парой гомиков с извращенными ролевыми играми. «Забавно, он точно думает, что я сверху…» — хмыкает Сиэль и в первый раз за кучу лет улыбается демону. Папочка будет мил со своим щеночком.
— Ублюдок ты, Себастьян. Давай всё же по-честному. Ты скажешь, зачем меня нашёл, я может быть даже выслушаю, а потом снова разойдёмся на близлежащую сотню лет.
— Как пожелаете, господин. Или лучше сказать, мистер Константин?
«Блядь!» — ругается про себя Сиэль, а потом говорит и вслух.
— Блядь, Себастьян. Ну, умница, раз слышал про мой псевдоним, что дальше?
— Я даже слышал, как Вы сумели обыграть Его Величество.
— Было дело. Ваш Люцифер слишком самоуверен. Как и любой другой демон, впрочем, — теперь усмехается Сиэль, наблюдая как морщится Себастьян. Воображение рисует ему пару опущенных ушек и вяло болтающийся хвост. — Каждый раз, как ловлю или обманываю вашего брата, так тепло на душе становится… Бармен, вот деньги. Пока, демон.
Сиэль бросает пару бумажек на стойку и, лихо развернувшись, уходит. На улице начинается дождь, но он всё равно быстрым шагом старается как можно быстрее скрыться на соседней улице.
— Милорд, это так невежливо, — глаза Себастьяна горят красным в полумраке переулка, а за его плечом клубится тьма. Жуткая и холодная. — Снова попытались сбежать. Неужели ещё не поняли, что это глупо и невозможно?
— Надежда умирает последней. Слышал такое?
— Да, но как же глупо вообще надеяться…
— Мы тут не чтобы на тему надежды дисскутировать. Кстати, зачем?
— Джон Константин… Интересный псевдоним. Имя крестьянина, фамилия императора. Стойкий, постоянный. И всё не про Вас, милорд.
— Рад, что тебе нравится, — Сиэль прислоняется к холодной стене и снова пытается закурить. Зажигалка не работает, поэтому он закатывает глаза.
— Экзорцист, бывший контрабандист, самоубийца, спаситель женщин и мира.
— Я старался.
— Зачем?
— Скучно.
— Вы же знаете, что я чувствую ложь. Особенно Вашу.
— Угу. Но правду то ты никогда не узнаешь, так что мне посрать.
Они выглядят чертовски странно в этой подворотне. Как будто сейчас или подерутся, или трахнутся у этой ледяной стены. Сиэль мельком думает, что при таком раскладе сверху он точно не будет. А перед ним теперь скорее злой адский волк, чем милый домашний пёс.
— Вы два раза убили себя.
— Общеизвестный факт.
— Первый раз из-за слабости, во второй чтобы спасти мир.
— Менее известный факт… — экзорцист хмурится и обсасывает сухую сигарету.
— Забавно.
Они оба отвлекаться на крысу, которая пробегает мимо стены. Она испуганно пищит, как только попадает в живую Тьму и замирает.
— Бедный грызун. Ты слишком жесток, Себастьян.
— Он так похож на Вас, господин.
— Ха-ха. Что дальше? Продолжим топтаться у стены или пойдём уже куда-нибудь?
— Предлагаете прогулку, милорд?
— Не хочу отморозить себе задницу. И убери эту хрень, нервирует. И сигарету дай зажечь.
— Это вредно.
— Жить вредно. Давай, давай.
Демон вздыхает, и Тьма медленно растворяется. Даже свет из-за угла как будто начинает светить ярче. У выхода с переулка их ждёт бармен. Оба удивлённо приподнимают брови.
— Я ждал, когда вы там закончите. Мистер Константин, вы забыли, — бармен протягивает черный пакет, в котором лежит, небрежно завернутый в газету, крест с обоймой.
— Спасибо.
— Пожалуйста, голубки, — он пошло улыбается, хлопает демона по плечу, подмигивает и уходит.
Сиэль понимает, что сюда ему теперь хода нет. А то особо активные блюстители морали попытаются забить палками или битами в этом же самом переулке.
— Люди отврательны, — тянет демон, брезливо отряхивая плечо, которое трогал человек.
— Ага. Но демоны хуже. Тебе ли не знать.
— Конечно, милорд.
Они идут бок о бок вдоль ночных дорог. Неоновые вывески, фонари, окна домов освещают им путь, запахи бензина, помоек, выхлопов и сигарет наполняют лёгкие. Давние враги или друзья сейчас просто бредут рядом, иногда перебрасываясь колкими фразами. Наконец, они находят какой-то дворик и садятся на мокрую лавочку.
— Вы боялись «отморозить задницу», милорд. Неужели этот страх прошёл?
— Если примерзну, то заберу твоё пальто и пиджак.
— Вы всё также наглы.
— Хоть что-то не меняется.
Тут восхитительно пахнет мокрой травой и какими-то ночными цветами. Из окна соседнего дома играет какая-то классическая музыка. Сиэль качает головой и вздыхает.
— Себастьян, ты тут только потому что слышал про мои подвиги?
— Слышал лично от Его Величества, милорд. Он так красноречиво Вас ругал и обещал чуть ли не заживо сожрать, если снова попадёте в Ад. Что Вы такого натворили?
— На самом деле всё получилось случайно, — пожимает плечами экзорцист. — Я связался с одним ангелом, премерзкое существо кстати, тот посоветовал пожертвовать собой. Так и получилось. Ну, и ещё я способствовал заточению Мамона, который почти вторгся в этот мир, желая уничтожить его.
— Восхитительно. Вы как всегда, милорд.
— Всё для вас, — кривится Сиэль. — Что это играет?
— Соната для фортепиано номер 14 до-диез минор Людвига Ван Бетховена. Ну, или просто Лунная соната, милорд. Вы же её изучали…
— Никогда не любил классику, Себастьян. Да и столько лет прошло, ничего из того, что учил не помню. Не очень из тебя учитель, демон.
— Тогда Вам нравилось, милорд.
Они снова молчат, а Сиэль откидывается на лавочку и выдыхает ночной воздух. Не хочется ни говорить, ни отвечать на вопросы, а только слушать эту дурацкую сонату и смотреть в пыльное небо.
— Вы всё так же надеетесь попасть в Рай, милорд?
— Угу.
— Но у Вас не получится.
— Посмотрим, Себастьян. В конце концов я просто могу попасть в Ад, где меня сожрёт Сатана, а тебе не достанется ничего. Даже маленького клочка моей души.
— Вы настолько ненавидите меня?
— Нет. Я просто устал от тебя, Себастьян, — экзорцист вздыхает, — Выигрывая триста лет спокойной жизни без тебя, я ожидал, что увижу тебя в конце этого срока. Но получается, что вижу чуть ли не каждые десять лет. Это неприятно. И напрягает. Неужели тебе и правда так скучно? Занялся бы чем-нибудь.
— Чем же?
— Ну, детективной работой, например. У тебя хорошо получалось тогда. Или искусством. Хрен его знает, сам выбирай. Я вон демонов изгоняю. Это увлекательно. И полезно.
— Предлагаете тоже запастись святой водой, серебром и святыми мощами, что пугать своих собратьев?
— Это было бы забавно.
— Но подальше от Вас, так?
— Угу. Договор, всё такое.
Сиэль вздыхает. На самом деле может он был бы и не против, но не вот так. Демон явно всё ещё считает его ребёнком с непомерным эго и жаждой мести. Это все давно исчезло, растворилось во времени, и остался только мужчина, который хочет не так уж много.
— Как Вы питаетесь, мой Лорд?
— Сегодня на завтрак был формальдегид, на обед и ужин — спасение мира, перед сном — виски. На счёт остальных дней можешь сам сделать выводы.
— Формальдегид? — Да, формальдегид, метаналь, муравьиный альдегид или формалин. Органическое соединение, бесцветный газ с резким неприятным запахом. А ещё вкус просто отвратный. Но бодрит.
— Увлеклись химией, милорд? — Себастьян приподнимает бровь, что в его исполнение показатель высшей степени удивления.
— Угу. Особенно органикой. Хотя и неорганика со своей теорий ионных окрасок Оствальда хороша.
— Интересно, — фальшиво тянет демон. — Но может Вам всё же стоит пересмотреть свой рацион?
— Мне лень, Себастьян. И я жив, относительно здоров, так что это подождёт.
Демон недовольно качает головой и резко переводит взгляд. Невысокий старичок со своей маленькой собачкой идёт по дорожке неподалёку от них.
— Мальчики, а вы чего это тут? — чихуахуа с интересом нюхает дорогие кожаные туфли Себастьяна.
— Просто разговариваем, мистер.
— Не-не, не надо ссориться, мальчики. Я вот в браке уже 50 лет, и мы почти не ссоримся. Вам того же желаю. Моя Адель такая лапочка… Она вот сегодня испекла яблочный пирог с корицей, представляете? Как в 65-м, почти один в один. Кисленький, с перцем и гвоздикой, аромат стоял на всю улицу, каждый прохожий слюной капал, смотря в наше окно. Ой, как же захотелось…
— Так может вам пора домой?
— Да, почти иду. Сейчас, Себастьян нагуляется.
Сиэль давится воздухом и едва держится, чтобы не рассмеяться. Демон же недовольно кривится и только из вежливости не отпинывает маленькую тварь в кусты. Собачка же всё так же увлечённо нюхает его ботинки, ничего не понимая.
— Отличное имя для собаки! — восклицает Сиэль, улыбаясь.
— Да, я тоже так считаю. Адель выбирала. Мальчик мой, что же Вы так хмуритесь. У Вас такой замечательный бойфренд. Весёлый, вежливый, а Вы молчите и хмуритесь. Не сердитесь, если что, на мальчика, — старичок кивает на Сиэля, который выглядит как мужчина лет двадцати пяти, — разное бывает в жизни, где Вы ещё такого найдёте?
— Негде.
— Вот, видите. Так что не надо сердиться. Ой, посмотрите, как Вы понравились Себастьяну.
Чихуахуа с блаженной мордой задирает лапу над туфлями демона, от тонкой струйки мочи идёт пар.
— Ой, ой, это значит, что Вы ему очень понравились. Простите, негодника, — старичок резво берет собачку на руки и спешно уходит.
— Меня ждёт Адель, я итак задержался. Мальчики, Вы не ссоритесь только, хорошо?
— Ага, мистер! — кричит ему в спину Сиэль и начинает ржать.
Именно ржать — громко, задыхаясь и икая. — Себастьян, ты так понравился Себастьяну, что тот не утерпел…
— Как смешно, милорд. Я думаю, что мне пора. До встречи.
— Пока, демон. Себастьян встаёт, кривится, когда туфли хлюпают и, широко шагая, уходит.
Сиэль смотрит ему вслед и думает, что всё же будет ждать из следующей встречи. Выучит что-нибудь ещё, изгонит пару сотен демонов и купит ошейник в подарок демону. Ему пойдёт.