— Эй, Том, гляди!
Том Гонт, сидевший в кресле в гостиной собственного дома, лениво повернул голову на голос. В глаза ему тут же бросились появившиеся словно из ниоткуда яркие украшения, пестрящие теперь по всей комнате. Мерное позвякивание колокольчиков заполняло помещение, а звонкий смех девушки заставлял мужчину невольно растянуть губы в улыбке.
Прошло еще не так много времени с тех пор, как Гарри Поттер вернулась из прошлого, и Том все никак не мог на нее наглядеться. Она изменилась, проведенные с другим-ним несколько лет сильно повлияли на девушку, она как будто повзрослела, но в тоже время научилась выпускать на свободу детскую непосредственность и веселость, которые заперла в себе после окончания войны.
Гарри пока-еще-Поттер задорно размахивала волшебной палочкой, а вокруг нее летали снежинки, крошечные звезды и маленькие серебристые колокольчики. Девушка натянула на себя ярко-красный свитер с большой золотисто-желтой буквой «Г» на груди, совсем как один из тех, что в школьные годы вязала ей Молли Уизли. Волосы ее были распущены и кудрявой волной спадали на спину; они то и дело норовили улететь и смешаться с светящимся и звенящим магическим хороводом.
Чуть поодаль от девушки, напротив окна стояла большая рождественская ель, занимающая, казалось, добрую четверть гостиной. Дерево пока оставалось голым, лишь сверкало изумрудными иголочками да источало опьяняющий запах смолы и хвои. Под елкой стояла довольно большая коробка с игрушками; содержимое ее было разворошено, кое-где валялась мишура, а пресловутые фонарики и вовсе летали под потолком, разноцветными огоньками отплясывая замысловатый рождественский танец.
Рождество будет уже завтра, завтра же состоится праздник в доме Малфоев, но Том на самом деле предпочел бы никуда не ходить, а остаться вот так сидеть в кресле и любоваться на самую красивую девушку на свете. Гарри как раз повернулась к нему лицом и рассмеялась серебристым смехом, пустив свой волшебный хоровод танцевать вокруг мужчины. Гонт подхватил ее улыбку и легким движением палочки вплел девушке в волосы одну из ярких зеленых лент, из которых она собиралась соорудить бантики на елку. Гарри засмеялась, закружилась, не в силах увидеть прическу без зеркала, и с размаху уселась на диван по соседству. Снежинки, звездочки и колокольчики плавно оплели елку, а сверху опустились и зажглись фонарики. Фонарики были маггловскими, самыми обычными, но очень нравились Поттер. Она даже как-то сделала так, чтобы они светились без электричества и не ломались от волшебства.
— Красиво, — выдохнула Гарри тихонько.
Свет в комнате погас, светились лишь фонарики и серебристые звездочки, они отбрасывали на стены причудливые отсветы и расцвечивали двоих людей во все цвета радуги. Том молча кивнул, соглашаясь с ее словами, и пересел на диван, притягивая девушку к себе и утыкаясь носом в ее макушку.
— Спасибо, — проговорил Том.
Спустя какое-то время уютного молчания, когда Гарри завозилась в его руках, устраиваясь поудобнее, он едва слышно добавил:
— За то, что спасла меня.
* * *
В Малфой-мэноре сегодня было шумно. Народу собралось довольно много, с некоторых пор волшебники предпочитали праздновать в кругу друзей, а не отгораживаться ото всех изжившими себя предрассудками. Тем более что большинству присутствующих не терпелось обсудить историю, приключившуюся с Гарри Поттер и Томом Риддлом. О путешествии Поттер во времени не знал только совсем уж ленивый, кроме того многие присутствующие имели с ней знакомство и в прошлом, и в настоящем.
— Милая Сеа! — налетела на Гарри Ихтис Лестрейндж.
За ней, улыбаясь, неспешно шел ее муж Рабастан. В настоящем Поттер виделась с задорной Ихтис лишь однажды, а вот в прошлом девушки общались довольно хорошо, несмотря на то что были учителем и ученицей. Так что Поттер раскрыла объятия и, подхватывая веселый смех подруги, вместе с ней закружилась на месте.
— Эй, я тоже хочу! — закричала откуда-то Джинни и налетела на них рыжим огненным вихрем.
Уже под вечер, когда основная масса гостей разошлась и остались только самые близкие, перед Гарри, сидящей в компании Нарциссы, Ихтис и Джинни, возникла растрепанная Гермиона. Девушка тяжело дышала, лицо ее раскраснелось, а волосы образовывали вокруг головы пышную подушку.
— Гарриет Лилиан Поттер! — выпалила она, грозно уперев руки в боки.
Джинни тут же вскочила с места, обняла Грейнджер-Уизли за талию и прижалась веснушчатой щекой к плечу девушки.
— Не обращай на нее внимания, Гарри! — засмеялась молодая Малфой. — Она просто ревнует.
— Ревнует? — удивленно переспросила Поттер.
Том, подошедший сзади, потрепал ее по голове и что-то шепнул на ухо. Девушка, оглянувшись на него мельком, тут же залилась краской, посмотрела на Гермиону виновато. Ей стало неловко, потому что она сама не замечала собственных изменений и никак не могла подумать, что лучшая подруга вдруг решит, что больше не нужна девушке.
— Ну не надо, Герми, — тем временем пыталась разрулить ситуацию Джинни, — ты же не думаешь, что наша Гарри всерьез может забыть о лучших друзьях?
— Не может, — внезапно всхлипнула Гермиона.
Гарри вскочила, обняла подругу с другой стороны и звонко чмокнула ее в повлажневшую щечку. Гермиона тут же оттаяла и повеселела, но слезы все еще продолжали катиться по щекам цвета топленой карамели. Она неловко пыталась стереть их кулачками, но только больше растирала влагу по раскрасневшемуся лицу. Гарри совсем потерялась, она никогда не знала, что делать с плачущими женщинами, а потому застыла столбом с вытаращенными глазами и смотрела на непривычное зрелище. Гермиона позволяла себе плакать чрезвычайно редко, тем более реветь от такой ерунды. Поттер погладила подругу по встрепанным волосам и бросила на Джинни взволнованный взгляд.
— Целитель Малфой! — что есть мочи заорала рыжая.
Гермиона дернулась и хихикнула, Гарри закатила глаза, а Драко тут же выскочил непонятно откуда и подскочил к жене. В глазах его плясали смешинки, но на лице как всегда красовалась маска аристократичной надменности. Светлые блондинистые волосы Драко привычно зачесывал назад и периодически проводил по ним рукой, как будто приглаживая растрепавшиеся пряди. Вот и сейчас он стремительно оказался рядом, кивнул супруге, провел ладонью по волосам и обнажил волшебную палочку. Всего несколько пассов, и Малфой расплылся в улыбке и подмигнул успевшей успокоиться Гермионе.
— Подобные резкие перепады настроения совершенно нормальны для беременных, — протянул он, — не стоит так переживать, Уизли.
Последняя фраза предназначалась крутившемуся рядом Рону, хотя Драко, не признававший двойных фамилий, называл Уизли и Рона, и Гермиону. Рон от таких новостей одеревенел и застыл с открытым ртом, явно не в силах выдавить ни слова. Он покачнулся, и Гарри испугалась, как бы он не рухнул в обморок от радости.
— Беременна, — севшим голосом пробормотал он, — Мерлиновы подштанники!
Спустя мгновение Уизли уже кружил жену и радостно смеялся. Драко закатывал глаза и фыркал, но взмахами палочки убирал с их пути все препятствия, о которые новоявленный папаша мог споткнуться. Джинни подошла к нему, постучала пальчиком по плечу и невесомо поцеловала куда-то в подбородок. Девушка тут же унеслась, хохоча, а Драко стал действительно похож на встрепанного хорька, в которого его когда-то превратил Барти Крауч под личиной Моуди.
Дамы и присоединившиеся к ним Люциус с Рабастаном хохотали, Драко пустился вслед за Джинни, а Рон и Гермиона продолжали парить по комнате. Северус Снейп, который тоже вообще-то был здесь, но предпочитал прятаться по темным углам, демонстративно фыркнул и отвернулся. Он быстро глянул на часы, поднялся и, раскланявшись со всеми, аппарировал. Джинни, оказавшаяся у Гарри за спиной, шепнула ей на ухо:
— Невилл пригласил его на рождественский ужин с бабушкой, — и тут же унеслась дальше.
— И откуда она только все знает? — хохотнула Гарри.
Том хмыкнул и ничего не ответил, только положил голову ей на плечо и коснулся кончиками пальцев талии девушки. Гарри выдохнула от неожиданности, переплела с ним пальцы и склонила голову к его виску.
— Я завидую, — не меняя положения, сказал Том спустя несколько минут.
— Правда? — изумилась Поттер.
Гонт повернул голову и посмотрел ей в глаза. В спокойной синеве вспыхнули полузабытые алые всполохи, и девушка вздрогнула, крепче сжимая его руку. Она фыркнула задорно, потерлась щекой о его щеку и устремила свой взгляд вперед, на веселящихся старых и совсем старых друзей.
— Хочешь маленького Тома Гонта? — хихикая, спросила Поттер.
— Нет, — Том прижал ее ближе, — хочу маленькую Гарри Гонт.
Гарри рассмеялась, вырвалась из объятий и встала с Томом лицом к лицу. Мужчина смотрел на нее недоуменно, но с теплой улыбкой на устах, а руки его сами собой тянулись к теплому родному телу. Поттер качнулась на носках, взъерошила волосы и лукаво улыбнулась.
— Тогда загадай желание, — пропела она, — сегодня Рождество, оно наверняка сбудется!
* * *
Тридцать первого декабря вечером, когда скромный праздник в доме Тома Гонта подошел к концу, хозяева этого дома уселись на диванчике, привалившись друг к другу, и молча смотрели на снегопад за окном. Гарри что-то мечтательно шептала себе под нос, а Том просто наслаждался тихой и спокойной атмосферой. Смех отгремел, оказавшиеся неожиданно многочисленными гости разошлись, но так Тому нравилось даже больше. Вообще-то с некоторых пор ему вовсе не нужно было ничего, кроме этой взбалмошной непоседливой девчонки под боком.
Снег за окном медленно кружился, плотным покровом ложился на землю и укрывал оставшиеся голыми деревья. Белоснежные снежинки сверкали в ярком свете звезд и почти полной луны, как раз выплывшей из-за облаков, танцевали замысловатые танцы и сплетали хороводы и другие фигуры, плавно расплывающиеся в воздухе.
Тому было тепло, он растягивал тонкие губы в улыбке, словно чеширский кот из маггловской сказки, зарывался пальцами в растрепанные кудряшки цвета вороново крыла и млел от охватившей его странной непередаваемой нежности. Гарри крутила в руках свою палочку, время от времени вызывала Темпус и как-то подозрительно мечтательно улыбалась. Пикси, старая добрая Пикси, дождавшаяся их обоих, невидимо наполняла пустеющие стаканы пряным ароматным чаем и уже который день странно прижимала длинные уши к голове, стоило ей встретиться взглядом с хозяином.
Том не спрашивал, лишь ожидал то ли подвоха, то ли хорошей новости, то ли всего одновременно, потому что Гарри, его Персеатия, изредка бросала на него точно такие же взгляды.
Наконец девушка встрепенулась, заворочалась и с неохотой поднялась, усевшись, поджав под себя ноги, напротив Тома. Гонт тоже подобрался, просто на всякий случай сжал в кармане палочку и тут же потеряно разжал пальцы, лишь взглянув в лицо любимой женщины. Гарри смотрела на него со смесью неловкости, торжества и коварства, она прикусывала нижнюю губу и сжимала пальцами подол длинного вязаного свитера. Том задохнулся, раскрыл рот, но не смог выдавить из себя ни слова, так и застыл с расширенными глазами.
— У меня для тебя тоже есть подарок, — спустя несколько долгих мгновений заговорила Поттер.
Она мяла пальцами свитер и отводила глаза, но у Тома было чувство, что коварная девчонка вот-вот рассмеется. Губы ее сами собой расползались в улыбке, и Гарри то и дело нарочно хмурилась, выглядя при этом донельзя комично.
— Я правда пока не знаю, он это или она, но…
Договорить она не смогла, Том притянул ее к себе и заткнул рот поцелуем. Он почти впервые в жизни целовал ее так осторожно, словно бы она была хрустальной и вот-вот норовила разлететься на тысячи острых невидимых осколков.
Гарри хихикнула сквозь поцелуй, игриво прикусила губу мужчины и запустила пальцы в его мягкие волосы. Том прорычал что-то неразборчивое, притянул ее ближе, усаживая к себе на колени, и принялся покрывать все ее лицо торопливыми влажными поцелуями. Едва он оторвался от нее, Гарри расцеловала его в обе щеки, растрепала волосы и прижалась носом к шее. Том опешил, вообще-то не намереваясь останавливаться на этом, и совсем растерялся, когда в поле его зрения оказалась Пикси, красная с ног до головы, но улыбающаяся во весь рот.
— А теперь улыбнитесь, мистер Гонт, — расхохоталась Гарри, целуя его в подбородок, — вас снимает скрытая камера!