Последние пару недель переписка с Мышью ее начинала не то чтобы напрягать, но пугать определенно. Пусть она и не читала книги по психологии и прочую хрень, но заметить нездоровые тенденции и тот факт, что Мышь начинает крыть просто не по-детски не сложно. Мышины сообщения были настолько наполнены безысходностью и одиночеством, что в голове сами собой рождались совершенно безумные идеи.
Хотя, где наша не пропадала? Можно подумать, первая внезапная херня, которую собирается вытворить Ёжик. Осталось только тщательно проработать план. И усыпить бдительность параноидальной Мыши. У той неплохая чуйка. Хорошо еще, что видеозвонки между ними крайне редки, и Еж не спалится, а уж подбирать фразы и заниматься словоблудием ей не привыкать.
Идея с доставщиком цветов была откровенно глупая. Не, Мышь, конечно, увидев в глазок курьера с цветами, двери откроет хотя бы для того, чтоб сказать, что никакие цветы не заказывала и человек ошибся адресом. Но это всё равно не то. Ну не на свидание же Ёж собирается, чтоб цветы ей таскать. Тем более Мышь обожала розы, а вот Ёжик не переваривала эту ароматную пошлость. Оборвать и съесть свежие лепестки любила, это да, но в качестве букета — фу.
Доставщик пиццы, суши, манго с острова Слоновой Кости? Тоже глупость еще та. Ну и черт с ним. Значит, как всегда, будет действовать по ситуации. В импровизации Ёж себе равных не знала.
Узнать адрес так, чтоб об этом не прознала Мышь, задание уровня Мстителей. Но Ёж хорошо умела слушать и точно знала к кому обратиться. Помнится, на день рождения их общей интернет-подруги, Мышь ей присылала подарок. Значит должен был сохраниться ответный адрес. Или не должен. Не все такие как Ёжик и хранят не только все входящие адреса и номера телефонов. Да и дурацкой привычки фотографировать свои еще упакованные подарки так, чтоб было видно от кого, тоже не у всех есть. К счастью, слава Торки и каждому из них по отдельности, обратный адрес сохранился и им спокойно поделились.
Купить билет оказалось совершенно не сложно. Как говорится, любой каприз за ваши деньги. Ёж выбрала вариант с пересадкой. 11 часов полета вместо положенных 5-6 не были вопросом экономии. Просто надо было многое обдумать. И делать это она привыкла уже тогда, когда Рубикон пройден и пути назад нет, струсить и вернуться не получится. А обдумать тут действительно было что.
***
Большие города, метро, толпы народа и 100500 автобусов/тролейбусов с разными номерами и непонятным назначение угнетали. Ну ладно, не угнетали, а откровенно пугали. При ее топографическом кретинизме достаточно было выйти из аэропорта, пройти 200 метров, два раза свернуть и полностью потеряться. Прабабкино наследие. Из всей семьи таким «талантом» обладала только Ёж и покойная прабабушка. Благослови весь скандинавский пантеон людей, которые придумали мобильный интернет и гугл-карты.
Уже стоя перед заветной (злополучной) дверью Ёж несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь приглушить мандраж и справиться с дрожью в пальцах. В этот момент она как никогда хорошо понимала Тони Старка, когда он пытался говорить речи по заранее написанным карточкам. Ага, щаз. Аж два раза. В жопу все планы. Будет как будет.
Еж скинула рюкзак, бросила его под ноги и позвонила в звонок, предварительно сместившись так, чтоб тусклое освещение в подъезде только обрисовало фигуру, но не позволило рассмотреть лицо. Звук тихих шагов вызвал улыбку и моментально успокоил — вот паршивка, опять босиком рассекает?
— Кто?
Пока врожденная дурь, все еще немного обиженная за то, что ей не позволили постучать в двери со словами «Открывай Сова, Медведь пришел», боролась с сарказмом за право ответить на вопрос «Кто, кто — дракон в пальто» или «Это я, почтальон Печкин, принес заметку про вашего мальчика», последняя извилина здравого смысла взяла все в свои нейроны:
— Добрый день. Курьер почтовой службы. Тут вам посылка из Испании. Распишитесь? — отлично, у Мыши есть только один человек, который может ей что-то прислать из Испании, так что она как минимум будет достаточно заинтригована чтобы открыть двери. И этот человек сейчас стоит у нее под дверью и подленько хихикает. О да, план достойный Темного Властелина, тьфу ты.
Двойной проворот ключа в каждом из двух замков опять вызвал умиление — <i>моя ж ты параноичка.</i> Хорошо, что ты сегодня дома осталась одна, а то все могло бы выйти немного неловко.
— Посы… Ты… Ёжа?.. — неуверенно пискнула Мышь. — Ёжка! Еба-ать, — потрясенно протянула она.
— Не, ебать меня не надо, я до брака не даю. Хотя моя жизнь и так сплошной фабричный брак. Но подожди уж хотя бы до третьего свидания, — привычно съязвила незваная гостья, расплываясь в широчайшей улыбке. — Чего застыла-то? Обнимашки? — раскрыла руки для объятий девушка.
— Ты чего даже не предупредила? Я бы встретила. Ну ты и ебанутая, — счастливо крикнула Мышь влетая в объятия и крепко прижимаясь.
— Ты даже не представляешь насколько, — с толикой гордости призналась Ёж. — Так ты меня в квартиру пригласишь, а то я так пить хочу, что живот от голода пухнет и переночевать негде. Ладно, не нервничай, я хостел себе еще неделю назад забронировала, — поспешно добавила девушка, заметив, как недоуменно распахнулись глаза Мыши. Та быстро сориентировалась и за руку затащила подругу в квартиру.
— Вот, бери тапки, раздевайся. Чай будешь? Или ты, как всегда, без кофеина никуда? — засуетилась Мыша. Ежик кинула в угол рюкзак, разулась, привычно проигнорировав тапки. Ну любила она босиком ходить, привычка детства, и раз уж носки целые, в забавных радужных рыбьих хребтах, то зачем себе отказывать в столь малом удовольствии?
— Ты какими судьбами? — крикнула из кухни хозяйка квартиры. Вот глупая. Но что она еще могла забыть в Питере?
— Я тут по делам. По очень-очень важным делам, — загадочно протянула Ёж. И уселась на стул у стены.
— Это очередной раунд «как заинтересовать идиота»?
— Да ни в жизнь, — тут же открестилась от всех инсинуаций девушка. — Просто так звезды стали. Ну, там Меркурий в ретрограде, Юпитер сошел с орбиты, пылевые бури на Марсе участились. Беда с этой астрономией.
— Ты забыла про Сатурн в экзальтации. А если серьезно?
— А если серьезно, но только если очень серьезно, я приехала уложить тебя в постель.
— Оу, а говорила, что с друзьями не спишь, — Ёж только устало закатила глаза. Мышь хлебом не корми, дай с кем-то пофлиртовать по поводу и без. Поддерживать этот шуточный «недофлирт» обычно было весьма забавно, но только не тогда, когда Мышь начинала за ним как за броней из титана прятаться.
— Я говорила, что с друзьями сексом не трахаюсь. А спать могу где угодно и с кем угодно, у меня в отличие от некоторых бессонницы с роду не было. А ты в последнее время начинаешь ехать крышей. И мне это не нравится. Еще меньше мне нравится насколько тебе не хватает простого человеческого тепла и участия.
— Так мило, дорогая, — промурлыкала Мышь, еще больше закрываясь. — А ты, значит, приехала мне эту самую крышу на место ставить?
— Нет, — спокойно сказала собеседница, продолжая крошить в пальцах печенье. — Я приехала прижать твою крышу всем весом своей дружеской поддержки. Часто я приезжать не смогу. Сама понимаешь, дорога не близкая, все же живем на разных континетах…
— Ёж, Евразия — это один континент.
— Да пофигу, я все равно почти всю географию прогуляла. Значит в разных частях света…
— Снова мимо. Питер — это Европа, как и твой прибрежный курортный городок.
— Блин, Мышь, ну, не дави на меня своим интеллектом, а? — хорошие мозги это одна из тех черт, за которые Ёж ее так любила. — Да, я та еще птица-тупица в географии. Но речь сейчас не о том. Да прекращай ты перебивать, — рыкнула девушка, увидев, что Мышь опять открывает рот чтоб что-то сказать. — Я знаю, что ты умная, но, вот честно, иногда ты такая дура, — устало выдохнула девушка.
Ёж вцепилась пальцами в чашку с чаем, пытаясь собраться с мыслями. Она знала, что с этой упрямицей все легко не будет. «Мне никто не нужен», «Я уродливая», «Я ничего не хочу», «Ни таланта, ни вдохновения» и прочие глупости в последний месяц слишком часто звучали основным лейтмотивом их переписки. Для Ёжика это звучало как «Помоги!», «Я не хочу быть одна», «Скажи, что у меня есть право на существование, что я важна». Если добавить еще и постоянные носовые кровотечения на фоне непрекращающейся бессонницы и мешки под глазами, в которых уже можно было уверенно прятать весь золотой запас Форта Нокс… Это было страшно до чего Мышь себя доводила под действием токсичных окружающих и прочих «доброхотов», что точно знали как должна жить «нормальная» женщина.
Брак, муж, дети… Небось уже даже спланировали их точное количество. Что-то из серии: родишь сейчас ребеночка, а годика через три и за вторым пойдете. И срать всем, милая, с высокой колокольни на твои гениальные мозги, на любовь к математике, на аналитический ум и на желание повременить с детьми. Рожай, девка, будь как все. Мерзость какая. Мышь было откровенно жаль. Сил отбиваться ото всех у нее уже почти не было. Любить кого правильно — есть. Перестать жрать, потому что кто-то там сказал, что вес чуть больше 50 кг — это первый признак ожирения — есть, отказать себе в той единственной отдушине, потому что тратит слишком много времени на глупости — тоже, блядь, есть. А еще невроз, панические атаки, жуткое одиночество, депрессия и психосоматическое самоубийство — тоже есть.
Ёж была на ее месте. Ну почти. С небольшим отличием. Когда все в её жизни пошло настолько по пизде, что она практически обрадовалась диагнозу рак кожи, на помощь пришли все друзья и близкие. Практически за волосы, как Барона Мюнхгаузена, доставали её из той бездны, куда она саму себя добровольно загнала. За Мышью же никто не пришел. Не протянул руку, не надавал по морде с воплем: «Какого черта, идиотка?! Ты что вообще творишь?!», просто не посидел рядом, согревая теплом чужого тела пока она бы выговаривалась. Это неправильно.
— Моя покойная прабабка, земля ей пухом, любила говорить: «Такая умная голова, а дураку досталась». Думаю, это она о тебе, — наконец-то заговорила девушка, решив, правда, умолчать, что любимая бабушка всегда это говорила о самой Ёже. Она с Мышью те ещё два сапога — кеды. — Я тебя люблю. Ты мне очень важна.
— О, милая, я тебя тоже люблю, а после столько страстного признания нам уже можно?.. — игриво подвигала бровями девушка, снова включив свою внутреннюю львицу, тигрицу, королеву, кто там еще упоминался в том дебильном меме? Желание побиться готовой об стол все нарастало. Ну вот зачем? Опять этот защитный механизм не понять от кого и для чего.
— Пошли, — резко бросила Ёж. — Показывай, где там твоя спальня. Клянусь своим зубом мудрости, — который был удален почти десять лет назад, как и остальные три его товарища, — ночь со мной ты никогда не забудешь.
Мышь странно на нее покосилась и послушно потопала в спальню. Став посреди комнаты, она насмешливо улыбнулась, мол, и дальше-то что?
Пф, наивная чукотская девушка. Брать Ёжку на понт гиблое дело. Если уж она и принимала вызов, то была готова практически на что угодно ради победы. Сейчас Ёжик не только принимала вызов, но и активно поднимала ставки. Ей эта дурочка нужна в здравом уме и трезвой памяти. Или там было наоборот? Трезвый ум и здравая память? Пофиг.
— Помнишь, я говорила, что из-за совершенно отвратного зрения, я кинестетик? — вкрадчиво начал Ёжик. — Мне надо все трогать, ощущать пальцами, ногтями, губами, всей кожей, — она медленно приблизилась к застывшей посреди комнаты Мыши. Запустила пальцы под край футболки, слегка поцарапала теплую кожу острыми ногтями, смотря как на теле появляются красные полосы по ходу движения её пальцев. — Я тебе вообще много чего говорила, но ты упрямая, и все переиначиваешь так, как тебе выгодно. Штаны снимешь сама или тебе помочь?
— О, ну чего уж там, как говорят американцы — be my guest, — провокационно развела руками Мышка. И если бы не взгляд, можно было бы не сомневаться в ее смелости, вот только в глазах полная неразбериха и растерянность.
Глупая мышка-норушка, не переживай, никто тебя есть не будет. Можно подумать этот процесс раздевания хоть чем-то отличается от стягивания одежды со спящей сестры или помощь пациентом скорой при госпитализации. Выбривание паха мальчикам-подросткам перед апендиктомией еще во времена университетской практики в хирургическом отделении отучило смущаться любой бытовой неприятности. Ёж толкнула подругу на кровать, расстегнула джинсы и сноровисто потянула за штанины вниз. Чесслово она ее покусает, если та сейчас…
— О да, детка, сделай так еще, — насмешливо провыла Мышь, прикусив губу и явно пытаясь не заржать. Ну что ж. Пацан сказал, пацан сделал. Не то чтобы Ёж хоть где-то была пацаном, но… — Ай! Какого хрена? — выругалась Мышь, когда подруга укусила ее за бок. — Ты совсем сдурела?
— Не выражайся, — спародировала мужской голос Ёжик, зная, что подруга поймет отсылку. — Это я от переполняемых чувств. Помнишь, когда я напилась и закидала тебе личку кучей дурацких сообщений? — Мышь кивнула и захихикала. О да, это было первое знакомство пьяной Ёжкой. Алкоголь полностью убирал ее язвительность, и она становилась как плюшевый мишка — любила всех вокруг и стремилась эту любовь нести в массы всеми доступными способами. И возможно, только возможно, чисто гипотетически, на втором получасе пьяного умиленного монолога Ёжка призналась, что готова кусаться от большой любви к людям.
— А ты раздеваться не собираешься?
— Собираюсь, конечно, не собираюсь же я лезть в постель в штанах, — спокойно ответила девушка. На секунду вышла из комнаты и вернулась с маленьким пакетиком. — Лови. Считай это сувениром. Одним из многих. — В руках Ёж держала длинную футболку с головой Джека из «Кошмар перед Рождеством». Мышь тут же с любопытством зарылась в свой пакет и вытащила оттуда практически такую же футболку, но с огромным принтом Минни Маус.
— А ты, оказывается, знаешь толк в извращениях. Я думала, если уж мы и дойдем до кинков на костюмы и переодевание, это не будет никак связано с мультяшками. И ладно бы Марвел, но это…
— Просто надень, балбеска, — закатила глаза Ёж. И чего возмущаться. Это же логично — подарить Мыше футболку с мышью. Пока та мяла ткань в руках, Ёжик стянула с себя штаны, и сбросила кофту. Стоять в одном белье перед подругой у нее не вызывало ни малейшей неловкости — студентам в больницах всегда предоставляли общие раздевалки, а жесткий лимит времени не позволял стесняться и переодеваться по очереди. Натянув футболку, Ёжка завела руку за спину, расстегнула лифчик, вытянула шлейки через рукава и откинула его в сторону. Мышь, уже одетая в обновку, не удержалась от комментария:
— Ты стесняешься передо мной полностью снять свое бельишко?
— Конечно, — уверенно кивнула головой девушка. — Как тут не стесняться, когда я грудь не побрила сегодня. Думаешь это у меня там сиськи в лифаке? Не, это я шерсть с груди в косы заплетаю и в чашечки складываю. Так что, никакого интима, пока я к лету не перелиняю, — с совершенно серьезным лицом несла откровенный бред Ёжка.
— Боже, — закрыла лицо руками Мышь и громко рассмеялась, — ты такая дурочка.
— Главное, что ты смеешься. Я устала от твоего унылого голоса в сообщениях. И если мне надо вморозить несколько глупостей ради того, чтоб ты смеялась, то фиг с ним. Мне не сложно. Честно, иногда кажется, что в моей голове вечный генератор бредовых идей. Снимай покрывало. Я предпочитаю делать это под одеялом.
— «Это»? — снова многозначительно протянула Мышь.
— Именно. Это. Двигайся давай, — Ёж залезла под одеяло, сдвинула подругу к краю и бесцеремонно притянула ее к своей груди, крепко обвив руками. Не иначе как из врожденного чувства вредности, Мышь прижала свои стопы к ее голым ногам. Девушка зашипела, да какая она Мышь — самая настоящая жаба плоскостопая с ледяными лапками. Вон, даже хихикает так же подленько и мерзко.
— Ну и? — поерзав и устраиваясь в чужих руках поудобнее спросила Мышь.
— Что «и»?
— Где обещанное «это»?
— Вот это и есть «это». А теперь просто заткнись и спи.
— Ты реально пролетела через всю Европу, чтобы просто уложить меня спать? А колыбельная?
— Какой же ты проблемный человек, — вздохнула Ёж, легко укусив ее за плечо. — Ты знаешь, что человеку в день для нормальной жизнедеятельности необходимо хотя бы восемь объятий в день, длительностью не меньше 20 секунд? За это время вырабатывается окситоцин и эндорфин, а уровень кортизола, наоборот, падает. Я не буду тебе рассказывать, как действуют эти гормоны, более чем уверенна, ты сама мне можешь не хилую лекцию о них прочитать. Я подсчитала сколько приблизительно обнимашек за последние годы не недополучила и решила, что мне придется с тобой в такой позе несколько суток провести для полной компенсации. Пока я могу предложить тебе только крепкий сон в моих объятиях. Не будем спешить.
— Блин, ну Ёж, я не настолько люблю и ценю чужие прикосновения, чтоб заниматься вот этой фигней.
— Не бурчи мне тут. Демократия на сегодня отменяется, я устанавливаю жесткую диктатуру. И если сказала, что ты сейчас закрываешь глаза и спишь, значит так и делаешь. Не спорь со старой, больной женщиной.
— Ёжа… спасибо, — едва слышно выдохнула Мышь, уткнувшись носом в её руку.
— Заткнись и спи. И не вздумай реветь мне тут. Все сопли-слезы переносятся на завтра. Я там пару бутылочек отличного коньяка и рома привезла, — девушка ещё крепче впечатала в себя худенькое тело подруги, буквально оборачивая ее собой. Пусть это чудовище мелкое выспится, а то с этими синяками под глазами она похожа на панду больше, чем сама панда. Завтра. Все остальное завтра. А сейчас ей еще предстоит сверхсложная миссия — найти положение, в котором длинные Мышины волосы не будут лезть в нос, рот и даже в глаза. Тьфу, напасть, отрастила, блин.