Тони казалось, будто он сжал виски так сильно, что глазные яблоки вот-вот вылетят наружу словно в дурацких мультиках. Он сидел на диване в гостиной, снова и снова слушал пронзительное «катись к черту» и никак не мог заставить себя выключить чертову запись.

Виктория смотрела на него испуганно, и от этого Тони чувствовал себя не просто паршиво. Он ощущал себя идиотом, снова посмевшим все испортить, и от каждого повторенного на голографическом экране слова шрапнель, казалось, неотвратимо приближалась к сердцу.

Прохладная ладонь легла на плечо, и Тони вздрогнул, ударяясь ребром стопы о кофейный столик. Пеппер стояла за его спиной, заинтересованно глядела на запись и задумчиво кусала губы. Тони выдохнул, бросил «выключить» и обернулся, натягивая на лицо улыбку.

— О нет, ты меня не проведешь, — покачала головой Пеппер, откладывая на диван папку с документами, — я пришла обсудить кое-какие дела, но сейчас явно неподходящее время.

Тони слишком громко фыркнул, схватил в руки папку и принялся листать страницы, не разбирая ни единого слова. Пеппер за его спиной закатила глаза, Тони практически почувствовал это, и отняла у него документы.

— Эй! — возмутился Тони. — С чего ты взяла, что время неподходящее, очень даже…

— Это она твоя новая помощница? — прищурившись, протянула Пеппер.

Тони резко выдохнул, опуская голову на сцепленные в замок ладони, кашлянул и откинулся на спинку.

— Нет, она не, — Тони снова кашлянул, осекаясь, — с этим глупо получилось. Она не моя помощница.

Пеппер покачала головой, обошла диван, усаживаясь рядом, и подхватила брошенный на столике пульт. Картинка снова возникла в комнате, заняла едва ли не все помещение, и Тони выдохнул, зажмуриваясь. Виктория снова послала его к черту, голограмма зарябила, и картинка сменилась на ту, где он посреди ночи выбирается из постели и неприлично долго рассматривает посапывающую девушку. В конце концов Тони выхватил из рук Пеппер пульт, и гостиная снова погрузилась в полутьму.

— И как ее зовут? — лукаво выдохнула Пеппер.

— Виктория, — Пеппер присвистнула, и Тони недовольно спросил, — что?

— Без дурацкого прозвища? — Поттс пихнула его локтем в бок и рассмеялась.

— Ой, вот только не начинай, — хрипло хохотнул Тони, зачесывая волосы пальцами, — у меня даже мысли такой не возникло.

Последнюю фразу он выдохнул совсем тихо, осекся и накрыл лицо ладонями. Пеппер осторожно коснулась его руки, глубоко вздохнула, забралась на диван с ногами и тихонько прошептала «расскажи». Тони глухо рассмеялся, растянул губы в кривой ухмылке и покачал головой.

— Я впервые увидел ее года два назад, — Тони все еще закрывал лицо ладонями, так что голос его звучал приглушенно, — не знаю, чем она так приглянулась мне, может быть тем, что совсем не подходила для сборища богачей и извращенцев. Она казалась такой простой, немного напуганной, слишком чистой для всего этого. В следующую нашу встречу она влезла в мой дом.

Тони расхохотался, отнимая ладони от лица и опуская их на шею. Собственные пальцы отчего-то казались холодными, хотелось согреться, но в помещении итак было достаточно тепло. Пеппер слушала тихо, поглаживала его по плечу кончиками пальцев и растягивала губы в мягкой улыбке.

— В следующий раз я увидел ее, когда подыхал из-за палладия в груди, — Тони хотел добавить, когда мы с тобой еще встречались, но прикусил язык, — она вышла из подсобки пончиковой, наговорила какой-то ерунды, а потом как ни в чем не бывало скрылась там же. Фьюри приказал проверить помещение и ближайшие улицы, но ее нигде не было. А я как дурак радовался, потому что был уверен, что им ни за что ее не поймать.

Тони замолчал на некоторое время, прошлепал какой-то незамысловатый ритм босыми ступнями по полу и рыкнул себе под нос:

— Господи, какой же я идиот.

— Не могу не согласиться, — хохотнула Пеппер, — и давно ты с ней?..

Она не сказала «спишь», но слово так и повисло в воздухе. Тони скосил на нее глаза, съехал по спинке дивана набок и замер, свернувшись калачиком. Перед глазами всплыл их разговор про жертвующих собой супергероев, и Тони горько подумал, что даже от алкоголя иногда бывает польза.

— Чуть больше полугода, — он оборвал наверняка распахнувшую рот Пеппер взмахом ладони и продолжил, — она то появляется, то исчезает, так что я никогда не знаю, когда увижу ее снова. А теперь, наверное, вообще никогда.

Пеппер шумно выдохнула, похлопала его по бедру и зашуршала бумагой. Тони, ожидавший от нее хоть каких-то слов, приподнялся и столкнулся с лукавым взглядом светлых глаз.

— Поздравляю, Тони, — протянула она, покачивая папкой, — ты влюблен.

Тони отшатнулся, рухнул на спину и уставился в белоснежный потолок. Над ним покачивалась люстра, и у Тони отчего-то возникло непреодолимое желание сбить ее к чертям.

— Нет, — решительно заявил он, — нет, это невозможно.

— Тони, — вздохнула Пеппер, захлопывая папку.

— Погоди, не перебивай, — Тони вскинул руку, продолжая сверлить взглядом люстру, — да, она мне нравится, я, черт возьми, хочу ее, но любовь, ты серьезно?

Пеппер снова вздохнула, бросила папку на столик, и та едва не съехала на пол. Тони приподнялся, вскидывая брови, и наткнулся на неодобрительный взгляд. Пеппер поднялась, подхватила сумку и направилась к выходу.

— Серьезно, Тони, — она щелкнула пальцами и мимолетно обернулась, — я оставлю документы и приду завтра. Это копии, так что не бойся испортить.

Тони моргнул, вздрогнул, когда дверь шумно захлопнулась, и упал на спину. Чертова люстра маячила перед глазами, а где-то неподалеку он, кажется, оставлял несколько прототипов новых репульсоров. Тони ухмыльнулся, вытягивая руку вверх, прошептал насмешливое «бам» и расхохотался.

* * *

Викки затянулась и закашлялась, выпуская из носа клубы едкого сизого дыма. Сигарета в руке надломилась, едва не прижигая пеплом кожу, и упала на безжизненный камень под ногами. Сверху нависало серовато-бирюзовое небо, сквозь дымку кое-как пробивался свет тусклого солнца, создавая ощущение вечных сумерек, и не было ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Викки передвинула высеченную из чьей-то кости фигурку, покачала головой и встряхнула опустевшую пачку. Сигареты как назло кончились, а желания поднимать зад и идти куда-то не было совершенно.

— Итак, Рэй, — сидящий напротив Танос выдернул ее из саморазрушительных размышлений, — ты так и не назвала свое условие.

Викки хихикнула и прищурилась, когда он сделал ход и сбросил на землю несколько ее фигурок.

— Не торопись, друг мой, — где-то в стороне зашипела разъяренной кошкой Небула, и Викки вскинула руки, — скажу, когда придумаю.

Танос хохотнул, наблюдая за ее пальцами, сделал еще ход, и поставил Викки в крайне невыгодное положение. Викки шикнула и прикусила губу, опуская щеку на согнутую в локте руку.

— Никак не могу понять, — Танос снова заговорил, и Викки моргнула, поднимая на него взгляд, — зачем тебе это?

— Просто радоваться, что кто-то сообщает тебе местонахождение камней, не катит? — Викки щелкнула ногтем по фигурке и отправила ее в короткий полет. — Тогда считай, что мне нравятся твои идеи.

Викки едва не расхохоталась от собственных слов, растянула губы в широкой ухмылке и сбросила на землю еще одну фигурку. Их положение на поле более-менее выровнялось, но у Таноса все равно осталось преимущество. Титан расхохотался, хлопнул по каменному столу так, что все фигурки разлетелись напрочь, и Викки едва успела уклониться от одной, летящей ей точно в лоб.

— Союзники — это хорошо, — он утер невидимые слезы и хлопнул себя по коленке, — так ты говоришь, что один из камней на Земле?

— Два, — поправила Викки, фыркнув, — но второй под довольно надежной защитой.

— У меня как раз есть на примете мальчишка, желающий власти, — Танос коснулся пальцами подбородка, а глаза его загорелись огоньком безумного предвкушения, — ему планету, мне — камни.

— Справедливо, — хмыкнула Викки.

Викки поднялась, стряхивая с колен каменную пыль, витающую в воздухе и оседающую на все подряд, отсалютовала успевшему отвлечься от нее титану и вздохнула, поймав недоверчивый взгляд Небулы. Она считала Викки вероятной предательницей, и это было вполне справедливо, но пока Танос делал вид, что верит Викки, Небула ничего поделать не могла. Ни с тем, как Викки корчила в ее сторону рожи, ни с тем, как она закидывала руку ей на плечи.

— Пойду за сигаретами, — доложила Викки в пустоту перед собой, — не теряйте, если что зовите — все равно не услышу.

Викки подкинула в ладони пачку сигарет и сунула ее в карман. Кто-то толкнул ее плечом, огрызнулся себе под нос и скрылся в потоке людей. Викки закатила глаза, слегка подпрыгнула, едва отрывая пятки от земли, и направилась в сторону квартиры. Не то чтобы никто кроме землян не курил, не то чтобы во всей Вселенной не нашлось бы чего-то похожего на табак, просто маниакальная тяга к родной планете зудела в кончиках пальцев и упрямо сбивала настроенный маршрут. Викки вздохнула, замирая перед дверью снимаемой квартиры, поморщилась от громкой музыки из соседней и вспомнила, что ключей у нее отродясь не было.

Викки воровато огляделась, хихикнула самой себе и оказалась по ту сторону двери. Квартира встретила ее пылью и осыпавшейся штукатуркой, соседская музыка отсюда показалась еще оглушительнее, и Викки ухмыльнулась, пообещав себе сломать ноутбук тусовщика еще раз. Впрочем, тусовщик мог быть уже другой — жильцы в этом районе не задерживались — однако это не мешало Викки выместить на нем скопившуюся агрессию и повторить бьющий по чужому карману фокус.

Идея вырубить к чертям электричество отчего-то показалась ей лучшим вариантом, и Викки счастливо выдохнула, когда картонная пятиэтажка погрузилась в тишину. Взгляд предательски манил шкаф — единственное более-менее чистое место в квартире, но Викки отважно сопротивлялась, зная, что ни к чему хорошему его содержимое не приведет. Нет, конечно там была и обычная одежда, но черта с два Викки сейчас интересовала она.

Викки прикусила костяшки пальцев и уперла сжатую в кулак ладонь в бок, гипнотизируя взглядом несчастные дверцы. Желание свербело где-то под кожей на лбу, отдавалось эхом в виски и дрожью в сжатые пальцы. Викки нахмурилась, оборачиваясь на заляпанное старой краской окно, шикнула себе под нос и распахнула шкаф, тут же пряча ладони за спиной. Из всего скудного содержимого прилично выглядели разве что коктейльное темно-зеленое и то голубое, самое первое. Викки хохотнула себе под нос, быстро переоделась, распушила волосы пальцами и замерла перед дверью в ванную. Бледное лицо резко контрастировало с рыжиной волос и не хватало одной-единственной, чрезвычайно важной детали.

И снова, словно в первый раз, раздражающий гул банкетного зала, смешанные в отвратительный клубок запахи, смех и звон бокалов. Только что закончилась какая-то конференция, люди все еще обсуждали услышанное, хотя кое-кто уже успел основательно набраться. Впрочем, она не была уверена, что он не сделал это заранее. И да, она имела в виду кое-кого конкретного.

Викки поспешно юркнула за занавеску, едва столкнувшись с ним взглядом. По щекам пополз отчего-то стыдливый румянец, в животе всколыхнулась волной выпитая накануне вода, колени подкосились, и отчаянно захотелось провалиться сквозь землю. И все же Викки не исчезла, не покинула осточертевшее вмиг сборище, а просто спряталась, будто призывая себя найти.

— Прошу тебя, уйди, — выдохнула Викки, едва отодвинувший занавеску Тони раскрыл рот.

Он усмехнулся, встал рядом и поправил ткань так, чтобы их не было видно из зала. Викки поежилась, обхватывая себя за плечи, и сделала крохотный шаг в сторону.

— Твои слова противоречат твоим же действиям, — сказал куда-то в потолок Тони.

— Отвали, — буркнула Викки.

— Красивое платье, — не унимался Тони.

Викки взглянула на него исподлобья, покачала головой и отступила еще на шаг. Мягкая занавеска огладила запястье, и Викки вздрогнула, отшатываясь обратно.

— В прошлый раз оно тебе не понравилось, — выдохнула она, останавливаясь на относительно безопасном расстоянии и от Тони, и от чертовой занавески.

Впрочем, от Старка безопасного расстояния не было.

— Я не говорил, что оно мне не нравится, — Тони откинулся на стену и толкнул ногой тяжелую ткань, — я говорил, что оно слишком дешево для тебя. Но тем не менее оно красивое.

Викки коротко хохотнула, разглядывая его сквозь полуопущенные ресницы, и неожиданно для самой себя пнула Тони по голени. Старк ойкнул, но жаловаться не стал, только покосился на Викки обиженно.

— Заслужил, — тихо отрезала она.

— Заслужил, — угрюмо подтвердил он.

Повисла тонкая, прерываемая смехом, музыкой и дыханием тишина. Викки вздохнула и уже открыла было рот, но Старк опередил ее:

— Я…

— Будешь извиняться, ударю снова.

— Вообще-то я хотел пригласить тебя на танец, — вскинул руки Тони, слегка склоняя голову, — но можешь побить меня, если хочешь.

Викки глухо расхохоталась, закрывая лицо ладонью. Казалось, будто Тони говорит искренне, однако в его глазах водили безумные хороводы смешинки. Викки отодвинула занавеску, осторожно выглядывая наружу, спешно задернула ее, сделала шаг, вставая лицом к лицу с выжидающим Тони, и натянула на лицо самую что ни на есть фальшивую улыбку.

— Мне нужно припудрить носик, — смешинки в голосе взвились в воздух, смешались с чертятами Старка и заплясали в безумном танце.

Она выскочила в зал до того, как Тони переварил ее слова, но все равно успела услышать несущееся вслед веселое «тогда в другой раз!». Викки исчезла, едва сделав шаг прочь из зала, оказалась в собственной комнате и рухнула на пол возле кровати.

Смех рвался из груди нервным бульканьем, Викки обняла колени одной рукой, провела ладонью по лицу, будто могла стереть льющиеся фонтаном эмоции, и расхохоталась, запрокидывая голову на кровать. Потолок перед глазами пестрел трещинами и выбоинами, на большей его части отсутствовала краска, кое-где виднелись следы чего-то отвратительно-желтого, а в углу располагалось большое паучье гнездо.

— Твою мать, — выдохнула Викки, захлебываясь собственным дыханием.