В лекционной аудитории уже несколько минут стояла оглушительная тишина. Занятий сегодня в ней не проводилось, но она не пустовала — двое смотрели друг на друга, каждого одолевали разные эмоции. Юная девушка улыбалась, выглядя нежно и беззаботно, а высокий эльф в костюме приятных зелёных оттенков с трудом сохранял спокойствие. За прошедшую минуту его лицо сменило эмоции около пятнадцати раз. Наконец оправившись от первого шока, он набрался храбрости попросить у неё:

— Можете повторить ещё раз? Что именно вы сделали?..

Блум принялась объяснять, активно жестикулируя:

— Поскольку я не знаю, как в Волшебном Измерении работает магия привязки предмета к хозяину или какие-нибудь охранные чары, — она любезно повторила, припоминая разные способы сохранить свои вещи от злоумышленников из прочитанных фэнтэзи и фантастики. — Я взяла образец ДНК Стеллы, собрав волосы на её подушке, в надежде что вы, профессор, сможете что-то придумать и помочь мне. Как-то вот так!

— А как вы принесли это?

Профессор указал на небольшую коробочку, предназначенную для хранения украшений, обычно серег, ожерелий, браслетов либо… колец. Она аккуратно лежала на кафедре, поскольку какое-то время назад именно Блум достала её из своего небольшого рюкзачка и выложила сверху, словно передавала через посредника или же позволяла профессору рассмотреть предмет прежде, чем его взять.

— Позаимствовала, пока Стелла была увлечена своим гардеробом?.. — беззаботно, но немного неуверенно ответила Блум, наклонив голову вбок.

В целом оно так и было — она напросилась пойти вместе со Стеллой, чтобы во время разговора, пока фея солнца и луны будет отвлечена выбором платья, можно было незаметно взять шкатулку с кольцом. Блум подозревала, что даже если Стелла что-то и заметила, то она специально не подала виду. Она уже не раз доказала, что способна не только взять этот явно проклятый скипетр, но и вернуть его законному владельцу, поскольку этот артефакт ей не особо интересен.

В этом ответе было прекрасно всё. Плечи мужчины ещё с минуту содрогались от едва сдерживаемого смеха. Нет, конечно, правильный преподаватель должен был сейчас осудить эту ученицу за кражу и нарушение личного пространства другого человека, но… Если бы этот «правильный преподаватель» увидел это глупое выражение лица, с которым Блум любезно отвечала, эту безграничную уверенность даже не в правильности, а в праведности своих действий, отражающуюся в глазах, он бы тоже не выдержал. Это было так… бестактно! Да, именно это слово хорошо описывало Блум, даже два — вопиющие наглость и бестактность. Но... он не мог не признать, что это было по-своему очаровательно.

Успокоившись, профессор сделал несколько глубоких вдохов и затем криво улыбнулся:

— Теперь я понимаю, почему мисс Фарагонда с вас чуть ли не пылинки сдувает.

В ответ на это Блум недовольно нахмурилась. Ей не очень лестно было слышать, что человек вроде директора Фарагонды ею «дорожит». Пытавшаяся замять явно граничащее судом дело директриса школы не внушала ей более никакого доверия. Хотя Блум пока что всё ещё уважала её, пускай и не особо понимала причину этого чувства. Возможно, дело в том, что феи вокруг массово культивировали уважение к директрисе за её прошлые регалии, и это чувство передавалось и ей. Наверняка в этом есть смысл.

— Блум, с вашим креативным подходом вас ожидает блестящее будущее в Магиксе.

Будущее? В Магиксе? Ей было сложно представить нечто подобное. Если она волшебница, то, исходя из внешности и слухов о мисс Дюфор, следовало, что ей предстоит прожить как минимум сто лет, сохраняя вид шестнадцати-двадцатилетней. Но её приёмные родители — обычные земляне. Они от силы проживут восемьдесят-девяносто лет. Если Дюфор считается самой молодой преподавательницей, то можно предположить, что Блум ничего не потеряет, если вернётся на Землю после обучения, чтобы прожить отведённое Майку и Ванессе время, заботясь о них. Поэтому Магикс ей был не кстати, особенно в ближайшие пятьдесят или семьдесят лет после завершения обучения в Алфее.

Её всё ещё впечатляло это открытие. Обычные люди, проживая свои скоротечные жизни, стараются не задумываться о смерти, будто она их ещё не скоро коснётся. Лишь ближе к старости принимаешь её как нечто естественное и неотвратимое, неизбежное. Тем более, мало кто думает, что она может подстерегать кого-то завтра или даже через минуту, не считаясь с их грандиозными планами и еще не свершенными «безумно важными» делами. Теперь же этот вопрос для одной рыжей девушки был отодвинут неизвестно насколько далеко. Но сейчас её это не заботило, её волновала только тема естественной смерти обычного человека. Жители Магикса живут намного дольше, чем каких-то сто лет. Но тогда сколько должно быть той же мисс Фарагонде, если мисс Дюфор — самая молодая? Если эти люди живут в мире, где магией можно исправить любые изъяны внешности, то, простите… зачем намеренно сохранять лицо старухи с морщинами и седыми волосами? Блум предполагала, что это может быть специально создаваемый преподавателями образ, предназначенный для того, чтобы ученики испытывали к директорам уважение. Ведь все знают, что волшебники живут долго, а раз мисс Фарагонда так старо выглядит, значит, ей гипотетически должно быть больше трехсот лет как минимум, да? Либо же нечто подобное пытаются внушить студентам. «Старый мудрый волшебник с седовласой бородой и радикулитом». Этакий сказочный Мерлин от мира магии. Или быть может дело вовсе не в этом, кто знает?..

Так или иначе, карьеру в Магиксе она сможет построить в любое оставшееся время, если ей вдруг станет это интересно.

— Меня это мало интересует, профессор. Когда я закончу обучение, я собираюсь вернуться на Землю.

Она поздно задумалась о том, что возможно её тон звучал излишне отстранённо и равнодушно. Профессор скорее всего не поймёт. Она произнесла это так, как обычно говорят старшеклассники своим учителям, заверяя, что их бесполезный предмет им точно в жизни ни разу не пригодится.

— Что?! — профессор был ошеломлён. Он даже не знал, что на это ответить. Это серьёзное заявление, так небрежно слетевшее с губ первокурсницы, успевшей отучиться от силы три дня! Он нервно прокашлялся, по возможности осторожно подбирая слова: — Блум, вы ещё юны и неопытны. Быть может, по прошествии этих лет вы ещё не один раз измените своё решение, — его улыбка была очевидно снисходительной.

«Только в том случае, если Земля станет частью Магикса», — с непреклонным равнодушием в мыслях ответила Блум, но не стала озвучивать, подозревая, что развивать этот спор абсолютно бессмысленно. Каждый всё равно останется при своём мнении, а взрослые, к тому же, любят унижать тех, кто младше, задирая нос с высоты своих лет. Оно ей надо? А даже если профессор и не стал бы так делать, это всё ещё бесполезная тема.

— Кто знает, профессор. Поживём — увидим, — она пожала плечами, выбрав нейтральный ответ.

«Даже правда о моих биологических родителях, какой бы она ни была, вряд ли пошатнёт мою уверенность. Не важно, кто я или откуда родом, мой настоящий и единственный дом — Земля. Мои настоящие и законные родители — земляне. Мои лучшие друзья — земляне. Это никто и ничто не сможет изменить».

Профессору оставалось только вздохнуть и вернуться к главному вопросу. В его ладони лежал небольшой футляр для драгоценностей, он легко поднял крышку, и его взгляду предстало прекрасное кольцо из голубовато-серебристого металла, с небольшим оранжевым камнем в форме солнца, от которого исходили выгравированные серебром лучи. Блум всегда казалось, что оно по форме больше напоминает ромашку, чем лучистое солнце, но это как посмотреть, и озвучивать своё видение она не собиралась.

— Это артефакт, принадлежащий Солярии, кольцо меча, также известное как «скипетр власти», — спокойным тоном изрёк Палладиум, внимательно рассматривая кольцо, будто он был мастером-ювелиром, хорошо знающим своё дело. — По легендам оно было выковано из камня, освящённого потоком вечного света. Его также считают одним из даров Священного огня. Об этом артефакте мало что известно, ведь ему тысячи лет, а королевские семьи редко делятся своими сокровищами ради изучения или научного исследования. Это кольцо даже старше, чем сама Алфея, намного старше.

— Священный огонь? — Блум вскинула брови, пробуя угадать: — Это случаем не другое наименование огня дракона?

Фарагонда на днях рассказывала историю о сотворении Волшебной Вселенной: о мифическом драконе, чьё пламя разожгло жизнь в неживой Вселенной, наполнило её светом, теплом и магией. Было вполне логично, что подобное существо в этих местах приравнивается к тому, что на Земле именуют «божеством». Некоторые феи даже использовали аналог «ради бога» — «ради дракона», что звучало довольно непривычно, но подчёркивало важность «Великого Дракона» в сердцах жителей Магикса. При этом сказки о богах, по словам Текны, здесь тоже имелись, но… это скорее легенды о людях, подобных Геркулесу — нечеловечески сильных и могущественных, способных поделить мир на две части при желании. Блум задумалась, что на Земле их бы наверняка так и именовали бы — «полубогами», но в Магиксе они считались полноценными, но излишне романтизированными «божествами», либо хранителями великой божественной силы. Таким образом, огонь Великого Дракона мог быть приравнен к священному огню.

И эта догадка объясняла главное — почему те три ведьмы решили, что Огонь Дракона находится в кольце Стеллы, чья семья никак не связана с огненной магией. Оказывается, предыстория её маленького, но могущественного наследства пересекается с тем, что ищут Трикс. «Огонь Дракона» это нечто большее, чем необычная разновидность огненного волшебства. Это магия самой жизни. А кольцо Стеллы создано из этой магии и носит название дара Огня Дракона. В общем-то всё сходится.

— Верно, — профессор кивнул. — Как вы возможно уже могли слышать на уроках, волшебная вселенная была создана Великим Драконом — мифическим существом из вида космических драконов. Космические драконы настолько малочисленны и редки, что не удивительно, что их считают богами, творцами нашей вселенной. Благодаря своей силе они способны создавать миры, наделять их жизнью и магией. Но за последние тысячи лет никто не встречал ни одного живого космического дракона.

«Иными словами, доказать существование космических драконов также невозможно, как и то, что волшебное измерение было создано так называемым Великим Драконом, если, конечно, тот вообще существовал. Это просто легенды и мифы. Это измерение действительно дремучее… Хотя если так посмотреть, кажется, что никого не заботит вопрос первопричины, того, как их вселенная образовалась. Иначе бы наверняка было много религиозных ответвлений, но за последнее время я слышала только о религии поклонения Дракону. Либо иные религии были вытеснены, либо их некому было организовывать, ведь все верят в Дракона. Неужели это только земляне не могут спать спокойно, пока не решат этот вопрос — как мир появился?.. Или же… — для Блум это было немыслимо, — они полностью удовлетворены таким недоказуемым объяснением!». Немного раздосадовавшись и испытав лёгкое чувство разочарования, Блум решила, что этот вопрос её не касается. Её ничто не связывало с Драконом, кроме подруги, извечно попадающей в беду.

— Ведьмы, которые пытались украсть скипетр, утверждали, что в нём содержится Огонь Дракона.

Блум подумала, что перед профессором Палладиумом нет смысла это скрывать. Он давно работает в школе и на хорошем счету у мисс Фарагонды. Конечно, разглашение подобной информации всё ещё оставалось опасным, но… мисс Фарагонда же не говорила никому об этом не рассказывать, верно? С чего бы ей это вообще скрывать?

— Хм? — профессор с сомнением взглянул на Блум, но всё же задумался: — Это не исключено. Меч Солярии способен хранить и накапливать энергию. Он не смог бы вместить в себя всю силу Огня Дракона, но какую-то малую её часть — вполне возможно. Всё в этом мире создано из огня Дракона, вся магия, которую мы знаем, основана на пламени Великого Дракона. Поэтому с какой-то философской точки зрения можно утверждать, что в этом кольце содержится Огонь Великого Дракона, — мужчина шутливо развёл руки в стороны, улыбнувшись, словно закончил своё доказательство теоремы перед студентами.

— Профессор, — Блум вздохнула и бросила на учителя укоризненный взгляд, — это не забавная ситуация. Эти ведьмы угрожают жизням учениц Алфеи! Вашим ученицам! Они пойдут на всё, чтобы заполучить скипетр, даже если в нём, как вы сказали, — она спародировала его интонацию: — нет никакого Огня Дракона.

Перед глазами Блум проносились сцены нападения прихвостней ведьм на её семью. Если они зашли настолько далеко, вряд ли их остановит необходимость от кого-то избавиться, ведь они могут это сделать чужими руками. Они преследовали Стеллу на протяжении прошлого года, даже не учась в Алфее, а недавно напали на непричастную к их делу семью землян. Это не нормально. Что мешало им подождать, пока Стелла покинет семью Блум, и продолжить преследование, подкараулить её и оглушить? Блум решительно этого не понимала. Если бы у неё не было этих странных магических сил, природы которых она пока не знала, не исключено, что и она, и Майк с Ванессой были бы убиты в ту ночь, и об этом никто бы не узнал! Никто бы из землян никогда бы не раскрыл это дело и не нашёл виновников, сколько бы лет они на это ни потратили!

Палладиум не говорил, что в скипетре совсем нет Огня Дракона. Это вынудило его сделать вывод, что «охотницы за сокровищами» не привыкли довольствоваться малым, а хотят откусить самый большой кусок из возможных. Звучит как безумие, либо… как нечто весьма пугающее и в потенциале своем опасное. Скипетр сам по себе был мощным артефактом, от которого бы не отказался ни один тёмный волшебник. Но эти ведьмы хотели большего?..

— Что вы предлагаете? — его улыбка стала натянутой, а лицо напряглось. Похоже, упоминание об опасности для его любимых учениц всё же проняло его, вынудив перестать относиться к этой ситуации небрежно и шутливо. Ни один учитель не останется спокойным, узнав, что его ученикам грозит опасность. Он был готов выслушать план Блум. Ведь не зря же она попросила его взглянуть на эту вещь?

Блум удовлетворённо улыбнулась, и следующие полтора часа они потратили на подготовку небольшого, но весьма неприятного сюрприза для воришек. Сама фея не могла осуществить эту идею — для неё требовался заклинатель, искусно владеющий своим ремеслом. Она предполагала, что учителю придётся создавать новое заклинание на основе её описаний о том, что оно должно делать, однако… всё оказалось даже проще! Откуда-то в арсенале Палладиума нечто схожее уже было.

— Никогда бы не подумала, что вы на такое способны! — восторженно произнесла Блум, когда все приготовления были завершены, и она вернулась в лекционный зал после того, как отнесла футляр с кольцом обратно в сокровищницу Стеллы. Солнечная фея немного удивилась, что Блум снова пришла, ведь ранее она предупреждала о занятии с профессором, но особого значения этому не придала, вернувшись к подбору туфель для выбранного ею платья. Даже если она заметила её действия, думала Блум, то раз ничего не сказала, то и не стоит об этом заморачиваться. Это на её благо. «Ну, и ради небольшой мести».

— Не хотелось бы рассказывать о чём-то таком, но в юности меня часто задирали. Несколько ребят подшучивали надо мной, вытаскивая мои вещи.

— И в какой-то момент вам это надоело? — поняла Блум, сверкнув глазами в интересе. Этот преподаватель Алфеи ей нравился всё больше и больше.

— Можно… сказать и так. К сожалению, — он развёл руками, печально улыбнувшись, — не все эльфы добры. Но, к счастью, нехорошие представители моего рода не так часто покидают эльфийское царство.

— Вы радуетесь тому, что вряд ли повстречаете их в Магиксе? Поэтому вы работаете вдали от ваших родных мест?

Мужчина замялся. Это были очень грубые и малоприятные слова, произнесённые наивным ребёнком — он это понимал, но чувство горечи всё же отразилось в глубине его сердца. Стараясь не показывать того, что его это задело, он мотнул головой и нарочито расслабленно произнёс:

— Вовсе нет. Я преподаю в лучшей школе волшебного измерения вовсе не от того, что пытаюсь от кого-то убежать. Только лучшие из лучших достойны стать преподавателями трёх величайших школ Магикса. — Он торопливо и небрежно поднял руку: — Не подумайте, что я хвастаюсь!

— Конечно нет, — Блум помотала головой с пониманием.

Она была удивлена, когда узнала, что поступила в не просто обычную волшебную школу, а в самое престижное учебное заведение для фей во всём Волшебном Измерении. Вот так удача, не находите? Но она не чувствовала, что это на самом деле хорошо. Да, здесь больше шансов найти нужную информацию, но также… здесь странное чувство неотвратимой судьбы давило на неё намного сильнее. Это ощущение навязчиво напоминало ей о том, что в этой школе вовсе не безопасно. Нечто угрожающее её жизни начало наблюдать за ней с того самого момента, как она переступила порог школы. Возможно по большей части именно из-за этого Блум в срочном порядке попросила записать её на эти дополнительные занятия по самозащите. Она не ощущала себя в безопасности, находясь в Алфее. И всё же Блум начинала понемногу смиряться — вдали от родителей и Земли это неизвестного происхождения предчувствие беды не должно больше навредить её семье и близким.

Теперь перипетии судьбы связывают только её… и её соседей по комнате, а также директора и трёх ведьм. Загадочная комбинация! Теперь она догадывалась, что у этого предчувствия должно быть волшебное происхождение — оно либо досталось ей от биологических родителей, либо, если уж вдаваться в фатализм, что-то ведёт её к заведомо определённому финалу. Но поскольку семья от этого не пострадает, можно спокойно окунуться в этот неизведанный мир и посмотреть, что же будет в конце, куда её приведёт этот путь. Это чувство, преследовавшее её большую часть жизни, было похоже на то, будто приближалось нечто плохое и неприятное, не сулившее ничего хорошего. Волшебное предчувствие неприятностей? Может быть. Благо, следующее несчастье произойдёт ещё не скоро. А значит, у неё ещё есть время на то, чтобы подготовиться.

— Профессор, чему бы вы хотели научить меня сегодня?

— Принимая в расчёт ваш рассказ о ведьмах, думаю… — эльф задумчиво потёр пальцами свой подбородок, лукаво улыбаясь, — вам пригодится пара хороших заклинаний!..

******

«Что же, сюрприз подготовлен, урок проведён, осталось… Ах, да! Бал же вот-вот начнётся!» — девушка шла по коридору весёлым лёгким шагом, когда вдруг увидела за окном собирающихся людей — половина фигур была в бело-голубых костюмах с плащами, похоже, это стандартная форма специалистов, ух, они даже не приоделись! А другая половина… в общем, выглядела достаточно готично — так их можно описать одним словом. Ведьмы одевались на свой уникальный, но мрачноватый вкус, поэтому чего-то общего, кроме готичных элементов, не наблюдалось. Среди них были и те, на ком не было ничего из чёрного цвета, но всё же их было меньшинство.

Блум быстро заметила даму с зеленоватым оттенком кожи в тусклом бордовом платье с высоким воротником, она выглядела внушительно, вызывая трепет, и резко выделялась на фоне других своей аурой и возрастом. «Это, наверное, леди Гриффин», — верно догадалась Блум, её сердце на несколько секунд замерло от страха. «Что это? Я впервые её вижу, но всё равно почему-то испытываю перед ней ужас. Ха-ха, это подсознательное предчувствие, что у неё довольно тяжёлая рука, да?». Она усмехнулась, вспоминая нескольких преподавателей из своей земной школы, которые могли позволить себе остроумно проучить учеников.

Сместив взгляд, Блум заметила три знакомых причёски — длинный конский хвост из ста тысяч серебряных прядей, пышную милую тучку и прекрасные прямые длинные тёмно-русые с зелёным отливом волосы. «Ах, не могу не отметить, что волосы этой ведьмы потрясают, — мысленно вздохнула девушка, а затем помотала головой, пытаясь вырваться из плена очарования Дарси: — Впрочем, если они попробуют ещё раз меня задеть, эти волосы могут стать моими... ой! Пора бы уже поторопиться!» — она оторвалась от разглядывания прибывающих гостей через окно и побежала обратно в другую часть Алфеи, где располагались все жилые комнаты фей.

— Так, девочки и мальчики, спокойно по три человека проходим внутрь, не задерживаемся, — донёсся до её ушей громоподобный этим днём голос Гризельды, но что там происходило дальше, Блум уже не особо волновало, ведь главным было успеть на вечеринку.

Мисс Гризельда была сегодня особо взвинчена и требовательна, за любое нарушение её приказов можно было сильно схлопотать. Феи, уже попадавшие сегодня под горячую руку, вели себя очень дисциплинированно, но… заметив, как парочка ведьм решила бунтовать, пытаясь ободрать бедное растение, стоявшее в вазе на столике около входа, они не сдержали садистских ухмылок. Не прошло и нескольких секунд, как Гризельда хладнокровно наложила на них заклинание молчания и волшебным вихрем бросила в толпу других ведьм, остановившихся внутри парадного зала. Ведьмы попадали словно домино, фыркая друг на друга, они поднялись, переругиваясь между собой и бросая яростные взгляды в завуча Алфеи.

— Дружеский совет — если хотите остаться со зрением, то ведите себя прилично! — донёсся до них голос со стороны, звучавший провокационно и раздражённо.

Ведьмы перевели взгляд, и увидели старую «подругу» Стеллы, девушку с короткими светло-рыжими волосами и зоркими зелёными глазами, известную как Амарил. Эта едкая и острая на язык особа любила цапаться с принцессой Солярии, впрочем, она везде искала себе врага и знала себе цену, поэтому никого не удивило, что первой, у кого лопнуло терпение при взгляде на этих самодовольных ведьм, оказалась именно Амарил, ставшая негласным лидером мнений.

Но Амарил решила не продолжать этот спор и отвернулась ещё до того, как одна из ведьм успела произнести хоть слово. Фей чётко предупредили до праздника, что, если они развяжут конфликт этим вечером, их ждут дисциплинарные взыскания, и Амарил это помнила. Она и другие феи полагали, что леди Гриффин должна была о том же предупредить и своих учениц. Однако они всё равно осмелились вести себя так, будто у себя дома. Прошло всего несколько учебных дней, так откуда у этих зелёных ведьм столько спеси?

Однако, даже если ведьмы хотели ответить на едкое и несправедливое замечание в адрес их всех, они видели, что некоторые их сёстры уже замолчали под действием заклинания. Это вынудило их притихнуть с возмущениями. Похоже, действительно придётся просто спокойно провести вечер… а ведь ведьмы со старших курсов утверждали, что они смогут делать всё, что им заблагорассудится. Какое разочарование!

Дарси, наблюдавшая вместе с сёстрами за произошедшим, посмотрела на Айси и Сторми, молчаливо одной мимикой выражая своё отношение к этому. Разумеется, никто не был доволен. Но им придётся повести себя как хорошие детки сегодня. Ведь Гриффин любезно об этом попросила: «Сегодня постарайтесь продемонстрировать себя с лучшей стороны. Мы не будем пакостить феям. Воспринимайте этот вечер так, будто пришли на экскурсию в церковный музей, иными словами — не спорьте и не провоцируйте, это всё равно бессмысленно и бесполезно. Лучше выпейте и съешьте всё, что у них есть, заставив их поработать — это будет забавнее».

— Агрх, — раздражённо выдохнула Сторми. — Неужели мы не можем ничего сделать с этой старой вешалкой?

Не приходилось и уточнять, что она имела в виду Гризельду. Фарагонда ещё не объявлялась, так что конкурировать в этом звании было не с кем.

— Расслабься, Сторми, — Айси невесело улыбнулась, — мы же пришли сюда повеселиться и отметить новый учебный год.

— Ты серьёзно?!

Сторми показалось, что в её подругу кто-то вселился. Среди них троих, Айси была той, кто больше всех ратовал за общество ведьм. И видя, как феи предвзято к ним относятся и не принимают их даже за людей, она так спокойно на это смотрит?

Ведьма льда не стала отвечать, её лицо так и осталось спокойным и расслабленным. Дарси и Сторми переглянулись, обменявшись едва что-то понимающими взглядами. Они обе понимали, Айси что-то задумала и чего-то ждала.

Тем временем феи, ведьмы и специалисты начали собираться в бальном зале. Как и положено для такого вечера, феи и ведьмы принарядились. Место стало похожим на поле, полное самых разных и красочных цветов — от прекрасных и невинных до опасных и ядовитых, но так и манящих к себе. Некоторые ведьмы решили помочь феям с украшениями и музыкой, дополнив уже ими проделанную работу своей магией. Если не вдаваться в подробности и на миг позабыть о разногласиях, это было по-настоящему чудесно.

— Что ж, всё выглядит лучше, чем я думала, — отметила наблюдавшая за ведьмами Стелла, стоя в компании своих соседок — Музы, Флоры и Текны. Блум с ними пока не было. — Их наряды всё ещё безвкусные и просто «бе-е», но терпимо. Кстати, кто-нибудь видел Блум? Она всё ещё не появлялась?

— Ты слишком много концентрируешь на этом внимание, — Текна нежно улыбнулась. Заметив в её руке мини-компьютер, Стелла нахмурилась, бросив в неё неодобрительный взгляд. — Если постараешься, сможешь завести интересные знакомства. Разве тебе не любопытно обсудить моду с какой-нибудь ведьмой, помешанной на готике или викторианской эпохе?

— М-м-м… дай-ка подумать… — она сделала вид, что задумалась, прежде чем резко и громко ответить: — Нет. Не-а, — а затем продолжила своим обычным шутливым тоном: — Я лучше пойду флиртовать с мальчиками! — Текна закатила глаза. Как ни в чём ни бывало, Стелла снова переключила тему, вернувшись к своему предыдущему вопросу: — Только не говорите мне, что Блум всё ещё у мистера заики?

Муза отреагировала первой, с сомнением ответив, постукивая указательным пальцем по нижней губе:

— Кажется... Палладиум не так давно вошёл в зал. Да, — она быстро пробежалась глазами по бальному залу, обнаружив мужчину среди других профессоров, и указала на него пальцем. — Вот он! Видите?

— Если он здесь, то Блум скоро появится, — констатировала то, что все и так уже поняли, Текна.

— Говоря о Блум и об этом вечере… А кто-нибудь спрашивал её, что она собирается надеть? ..У неё вообще есть подходящий костюм для бала? — с сомнением спросила Муза, взглянув на лица девушек.

Остальные только сейчас осознали важность этого вопроса. Наряды друг друга они хотя бы видели перед торжеством, когда переодевались, но Блум в это время с ними не было. И она ничего не говорила об этом с самого утра — ну, по большей части потому, что её рядом с ними всё также не было. Ой… ой-ой...

— Ох, боже мой! — Флора резко выдохнула, прикрыв рот руками и нахмурившись.

Но больше всех была испугана Стелла.

— Если это так… это… это катастрофа!!! — прошептала она голосом, полным ужаса.

— Если ей нечего надеть, она либо придёт в обычной одежде, либо не придёт вообще, — Текна взмахнула рукой, опустив взгляд, пока проговаривала казавшиеся ей очевидными вещи. — Разумнее всего было бы не приходить в таком случае.

— Но Текна, бал первокурсников бывает лишь раз! — Флора бросила на неё осуждающий взгляд.

На лице феи технологий будто был написан вопрос: «А что, это действительно так важно? Без этого никак?». Но потом она вспомнила, откуда Блум родом, и тактично закрыла рот. Возможно, для землянки это действительно великое событие. Флоре виднее, они ведь вместе делят комнату.

— Даже если она придёт в уличной одежде, это не так страшно, — сказала Муза, пожав плечами. — Взгляните туда.

Девушки проследили за её взглядом. Муза смотрела на ведьмочек, смущённо собравшихся небольшими кучками по углам в стороне от основной процессии. Что характерно, все они не были одеты в бальную или хотя бы нарядную одежду, похоже, они пришли в своих обычных костюмах. Это были ведьмы, которые по тем или иным обстоятельствам не смогли вовремя приобрести наряд, либо у них не было на это средств. Всё же предупреждать о празднике в тот же день — не самый вежливый поступок со стороны администрации.

Текна отметила, что среди фей подобных случаев нет. Скорее всего это потому, что феей Алфеи стать далеко не так просто, как могло бы показаться той же Блум, являющейся скорее исключением из правил.

В Алфее много как талантливых, так и не очень фей, но все поголовно являются либо выходцами из аристократии, либо дочерями политиков, чиновников и других известных и важных в обществе персон. В то время как общество ведьм, по сути, даёт шанс каждому вне зависимости от их статуса и средств получить образование в стенах величайшей школы.

Может, в такой разнице важную роль сыграло происхождение леди Гриффин, чья кровь не славится благородством, и сама она в прошлом печально известна как приспешница Древнего Зла. Ходят слухи, что она позволяет любой маломальски способной девушке обучаться в стенах её школы, дабы частично искупить свои грехи и послужить на пользу обществу. Текна читала, что после исчезновения Древних Ведьм, некому было возглавить и направить общество ведьм, и Гриффин стала одним из лидеров их общины. Общество ведьм принципиально отличается от ордена фей — в нём соблюдается строгая и нерушимая иерархия, по которой сильный повелевает слабыми. Если в Волшебном Измерении среди директоров учебных заведений для фей абсолютно нормальна дружественная конкуренция, либо полный нейтралитет друг к другу, то более мелкие по сравнению с Облачной Башней школы ведьм строго опираются на неё как на пример для подражания. И это не удивительно, ведь по слухам замок ведьм в Магиксе был создан самими прародительницами ведьм, а леди Гриффин является одной из самых могущественных ведьм, ныне живущих. Отчасти по этой причине о школах ведьм, помимо Облачной Башни, редко что можно услышать, ведь они не так часто бывают замешаны в скандалах или публичных межшкольных соревнованиях за звание лучшего учебного заведения. Они просто не видят в этом пустом фарсе смысла и считают подобные мероприятия ниже собственного достоинства. Это те вещи, за которые Текна действительно уважала как леди Гриффин, так и ведьминский орден. «Возможно… по сравнению с ними орден фей излишне политизирован».

Феей Алфеи стать не так просто, однако «фея Алфеи однажды — фея Алфеи навсегда». Быть исключённой из Алфеи — скорее нонсенс, в то время как в Облачной Башне — это обыденность. Если ведьму исключили из самой Облачной Башни, она никогда не станет этим хвастаться, ведь сам факт исключения означает, что она — слабое звено. Облачной Башне нет необходимости строго отбирать студенток — лишние либо уйдут сами, не выдержав беспощадной программы обучения, либо будут выброшены самой школой — и это имеется в виду буквально, вокруг здания возведён волшебный барьер, который не впустит однажды изгнанную ведьму обратно. И то, чтобы довести леди Гриффин до состояния, что она захочет кого-то изгнать, это нужно действительно постараться, поскольку обычно ей плевать, что бы ни вытворили её ученицы, она закроет на это глаза или отыграется позже, устроив им какое-нибудь очень позорное и унизительное наказание. За всё недолгое время работы директором она ещё ни разу не изгнала ни одну ученицу, но это право всегда закреплено за ней.

В итоге всё это привело к такой неприглядной ситуации, когда непонятно, кто же опозорился — феи, выбравшие свои самые лучшие наряды, или ведьмы, не приложившие и толики усилий ради этого вечера. Так или иначе, это не было ни для кого особенно важным. Целью мероприятия было празднование, и потому вовсе не важно, кто как одет, пока атмосфера торжества сохраняется. По крайней мере, так считала администрация двух школ, и поскольку в обеих школах соблюдалась жёсткая диктатура, ни у кого не было желания с этим в самом деле спорить.

— Нет! Это будет ужасно! Я решительно не приму такой исход! Это катастрофа!

— Стелла!!!

Несмотря на окрики, фея солнца уверенным и тяжелым шагом направилась к выходу из зала, чем привлекала к себе ненужное внимание. Она собиралась найти Блум и вместе с ней быстренько подобрать ей платье из её собственного гардероба. Даже если оно не подойдёт по фигуре, у неё есть особое заклинание в арсенале, способное это исправить за долю секунды. И даже если Блум откажется, Стелла найдёт способ уговорить её. Всё ради Блум!

Но прежде, чем она успела пройти оставшуюся треть пути, она услышала удивлённые возгласы и перешёптывания и резко подняла голову, оторвав взгляд от пола. Её глаза быстро нашли причину шума и сплетен — ведь настолько яркое пятно крайне сложно было не заметить даже в море цветочных платьев фей. Цвет был подобран так, что его ни один другой не был способен затмить. Да и, честно говоря, ни одной другой девушке в зале он бы не подошёл так идеально.

«Рыжие волосы не совсем сочетаются с красным, но… ладно, родственные цвета тоже неплохо смотрятся. Всё лучше, чем ничего. Да и… выглядит она просто потрясающе!».

На пороге бального зала наконец объявилась их припозднившаяся пропажа. Девушка в блестящем алом длинном платье с глубоким декольте и разрезом от бедра выглядела просто сногсшибательно! Платье на талии украшал позолоченный пояс с драгоценным камнем глубокого фиолетового оттенка, на шее был тонкий красный чокер из атласной ленты с серебряным камнем, а руки были в длинных серебристо-белых перчатках по локти. Прекрасная завораживающая фея шла между рядами застывших зрителей прямо к ней, выглядя уверенно и величественно, будто она шла не через бальный зал, а по ковровой дорожке как многоуважаемый член королевской семьи или знаменитость. В такие моменты Блум в очередной раз радовалась тому, что проводила время с Митси — ведь держаться в обществе научила её именно она.

Стелла невольно раскрыла рот, но, заметив, что Блум улыбнулась ей, сдерживая смех, закрыла его рукой. Когда они пересеклись, Стелла молча отвела её к остальным, сохраняя абсолютную тишину, насколько у неё хватало сил себя сдерживать. А сил ей для этого требовалось поистине много, это можно было заметить по подрагивающим плечам и напряжённым пальцам. Она хотела тотчас же закричать на весь зал, но сдержалась ровно до того момента, пока все успокоились, а они вдвоём подошли к их маленькой компании.

— Ради Дракона, Блум, в каком магазине ты нашла это потрясающее платье?! — этот вопрос отчаянно не давал ей покоя. Неужели в земных бутиках настолько потрясающая и освежающая взгляд мода?! Тогда она завтра же вернётся туда, чтобы пройтись по всем знаменитым магазинам!

— О, этот вопрос наконец сорвался с её губ! — усмехнулась Муза, считая реакцию солнечной феи очень забавной. — А я гадала, сколько пройдёт времени.

Но Стеллу сейчас в последнюю очередь волновали её подначки, она чуть ли не трясла Блум, заваливая вопросами о платье.

— Стелла, Стелла, ну же, успокойся! — Блум всё же не сдержалась и рассмеялась, но постаралась не привлекать к ним слишком много внимания и не мешать другим людям. — Я всё тебе объясню! Прямо сейчас!

— Блум, ты выглядишь изумительно, — тепло улыбнулась ей Флора, когда Стелла наконец отошла на шаг в сторону, перестав нарушать личное пространство своей земной подруги.

— Благодарю, Флора, — она смущённо улыбнулась, а затем неловко взглянула на свои руки: — Простите, что я заставила вас поволноваться. Я не знала, что это платье… это платье, — она даже не знала, как это правильно объяснить. По любому получалось, что ей придётся рассказывать с самого начала, и этот рассказ будет длинным.

— Ну, ладно. Давай ты расскажешь об этом после праздника? — Флора ткнула локтем в бок начавшую было возмущаться Стеллу. — А сейчас хорошенько повеселись.

— Хорошо.

— Скоро должны начаться танцы, — Муза с улыбкой взглянула на возвышавшийся на небольшой сцене оркестр. — Но ещё есть немного времени. Можешь оставаться с нами или поболтать с кем-нибудь ещё.

Блум наконец выдохнула с облегчением. Честно говоря, она шла очень быстро, так как думала, что сильно опаздывает. Ну кто бы мог подумать, что подарок директора Фарагонды окажется настолько необычным? Ей потребовалось как минимум ещё полчаса, если не весь час, на то, чтобы «отрегулировать» это платье. А она-то ещё ломала голову, что имелось в виду в записке под «вам оно не раз пригодится».

Как оказалось, это — изменяющееся под желания владельца платье — отрегулировать можно буквально всё, по волшебству исполняются все требования. Дошло до того, что Блум было достаточно представить желаемый наряд, как ткань на глазах изменялась, разрастаясь по телу, меняя материал и форму. Также оно довольно ловко реагировало на команды вроде «короче», «шире» и им подобные. Ей было жуть как интересно: если взять обычные ножницы и попытаться разрезать эту «живую» ткань, она разрежется или сломает ножницы? Но, к сожалению, проверять и экспериментировать времени уже не было, оставалось только довериться сомнительному волшебному артефакту и отправиться на праздник. Да и… если эта ткань действительно живое органическое существо, будет живодёрством пытаться её разрезать чисто из желания узнать больше. Как-то даже немного жаль.

Блум ощущала на себе множество пристальных взглядов и чувствовала себя неуютно. Не то чтобы она не привыкла быть в центре внимания — как-никак, Митси права, ей приходилось однажды играть в школьной пьесе главную роль, — но некоторые взгляды были очевидно агрессивными, а другие, полные жара, бросали в её сторону парни. «Да уж, кто бы мог подумать, что красный цвета крови окажется самым непопулярным цветом в Магиксе?..» — её улыбка немного подёргивалась от нервов. Она понимала, что дело вовсе не в платье. Нет, конечно, платье было прекрасно, как-никак оно волшебное — ему и положено сиять и быть неповторимым. Но Блум также осознавала, что её внешность далека от эпитетов «средняя» или «неброская». Если, увидев её лицо и цвет волос, завтра воздыхатели завалят её письмами, она вовсе не удивится.

Раньше людей, которым нравилась внешность Блум, отпугивала либо она сама своим поведением, либо Митси, которая не менее заинтересована в том, чтобы ни с кем не делить своих подруг, в том числе с их парнями. «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты», — отлично описывало Блум. Как сама она временами вела себя ненормально, когда дело касалось близких и важных ей людей, так и те отвечали ей тем же. Кроме её бывшего парня. Он, казалось, был невинным ангелом, который до последнего ничего не замечал, пребывая в окружении демонов. По крайней мере, Блум иногда казалось, что над его головой действительно летал нимб, настолько он наивный. Она улыбнулась при этой мысли, и в этот раз эта улыбка была очень душевной и трогательной.

Как раз в этот момент кто-то постучал пальцем ей по плечу, пытаясь привлечь внимание. «Что, уже? Кто тот смельчак, что хочет пригласить меня на танец?» — она плавно развернулась, не питая каких-либо особых надежд, а подняв взгляд, от неожиданности выдохнула.

Перед ней стоял неписанный красавец, по всем канонам — голубоглазый блондин. Всё в той же не подходящей для этого мероприятия форме специалиста он невинно моргал, разглядывая её лицо в ответ и слегка улыбаясь. Блум чувствовала, что он нервничает, отчего сама ощущала себя, напротив, увереннее. Она всерьёз задумалась, слегка нахмурившись: «Почему у меня такое чувство, будто этот парень латентный подкаблучник? Впрочем, неважно. Таким проще манипулировать и лепить из него то, что нужно». Эта мысль ей не особо нравилась, поскольку сама Блум считала, что она скорее из типа «хранителей», нежели «манипуляторов»: она всеми возможными силами старалась на протяжении многих лет беречь светлый характер своего бойфренда, ограждая от зла этого мира. Не факт, что он был этому рад или вообще будет когда-либо ей благодарен, но её это и не особо волнует. Не теперь. Теперь всё равно всё кончено. Поэтому почему бы не попробовать с кем-нибудь из этих так называемых «специалистов»? Всё равно интересный опыт. Раньше она отшивала землянских мудаков, а теперь придёт черёд магических. Чем не веселье?

— Эм… привет? — парень попытался заговорить с ней, когда понял, что Блум довольно глубоко ушла в себя, забыв о его существовании.

— О, теперь я вспомнила, — вслух удивилась она, начиная припоминать: — Тебя зовут Тимми, да?

Когда лицо молодого человека застыло, Блум не сдержала улыбки.

— Ах, я шучу, просто шучу. Скай, верно? А, нет… тогда, наверное, Брендон?

— Ты собираешься все имена перебрать? Ну, давай, остался ещё Ривен, — он старался не показывать своей злости, но это у него плохо получалось. По тону Блум было слишком очевидно, что она по непонятным ему причинам над ним подшучивает. — Я Брендон!

— Какой ты злой! — с наигранной печалью вздохнула Блум, но продолжила издевательски улыбаться. — Так что тебе от меня нужно?

— Я… кхм, не желаешь потанцевать со мной?

— Танцы ещё не начались, — она увернулась от прямого ответа, невинно моргнув несколько раз.

— Они совсем скоро начнутся.

— Вот когда начнутся, тогда и подходи с этим вопросом, — Блум изогнула брови, пытаясь взглядом донести до него, чтобы он проваливал до тех пор. От такой наглости молодой человек на мгновение опешил.

То, как она выражала абсолютную незаинтересованность в его персоне, изрядно его смутило и, похоже, сильно задело. Блум видела краем глаза, как парень сжимает кулаки, но старается вести себя достойно. «Нет, — окончательно убедилась она, — всё же он мне не нравится. Сорвиголова, ветер вместо мозгов, да ещё и агрессией несёт за версту». Кто-нибудь из её знакомых наверняка, услышав эту причину, рассмеялся и упрекнул бы её в том, что это всё равно что отшить саму себя.

Блум помнила, что во время спасения её семьи этот человек не приложил и толики усилий. Возможно, ему не представился шанс — кто знает. Однако определённые выводы она сделала. И уже знала, с кем хочет потанцевать этим вечером. К его несчастью, не его имя вертелось в её голове.

— Ха… — он выдохнул, но послушно развернулся, произнеся более-менее спокойным сдержанным голосом: — Я ещё подойду.

Блум с серьёзным выражением наблюдала за напряжённой выпрямленной спиной Брендона. Девушки испуганно расступались в сторону, когда он шёл сквозь них к своему другу, Скаю, который, взглянув на Брендона, побледнел. Похоже, его лицо сейчас выглядело очень неприглядно и устрашающе, жаль, что перед Блум он его не показал. Может, хоть так он привлёк бы её внимание.

«Он серьёзно ожидал, что я вот так с ходу соглашусь? Парень, да после моего дебюта тут найдётся дюжина претендентов на этот танец, поумерь своё эго!». Блум искренне полагала, что даже если не из-за её привлекательности, то ради экзотики с ней захочет пообщаться масса парней — как-никак, она девушка с Земли. И поскольку, как она успела заметить, все специалисты либо красавчики, либо неогранённые алмазы вроде того же милашки Тимми, она с этим отказом вообще ничего не потеряла.

— О, кто это? — к ней подошла Флора, лукаво улыбнувшись и подмигнув, явно на что-то намекая. Но Блум эти намёки не понравились. Она скуксилась и, скрестив руки, резко ответила:

— Понятия не имею. Этот парень был в команде тех, что спасли мою семью.

— Ого, — она вновь взглянула на Брендона, который одарил её в ответ холодным нейтральным взглядом. — Что он хотел? Потанцевать с тобой?

— …верно, — Блум бросила ещё один взгляд на фигуру специалиста прежде, чем с безразличным лицом отвернуться. Больше в его сторону она не смотрела. — Давай поговорим о чём-нибудь другом.

— Хм-м, — Флора понимающе кивнула, согласившись сменить тему разговора, — тогда… о чём был сегодняшний урок?

Блум улыбнулась, и Флора это сразу заметила. Ах, эта фея природы прекрасно знала, как найти подход к людям, обходя их острые углы. Магия — это то, о чём Блум обожала говорить с ней и могла это делать часами напролёт, загораясь энтузиазмом. Они взяли по бокалу какого-то напитка, похожего на фруктовый сок, и встали около стены, где было поспокойнее, чтобы продолжить беседу и одновременно не мешать другим.

— Вспышки, — увидев, что Флора не сразу поняла, что Блум имела в виду, она объяснила: — Это обманный приём, когда накапливаешь магическую энергию, а затем резко выбрасываешь её, создавая вокруг себя взрыв небольшого радиуса. Она как ранит всех, кто находится рядом, так и может ослеплять на некоторое время. Профессор назвал это «энергетическим взрывом» или, если проще и не вдаваться в подробности, «шаром света», но на мой взгляд это скорее именно вспышка.

Она опустила подробности, как на уроке сравнивала этот приём со светошумовыми гранатами точечного и легко контролируемого радиуса действия. Вряд ли Флора поняла бы этот момент, поскольку даже профессор просил объяснений, что она имела в виду. Либо в этом измерении не были распространены светошумовые гранаты, либо они уже очень давно вышли из оборота, что простые люди о них не слышали. Это на Земле не так давно отгремела последняя Мировая Война. Здесь же Магикс. Может, у них совсем иные методы и средства ведения военных действий.

— Профессор сказал, что мне пока рано учиться чему-то более серьёзному вроде волшебного барьера или магического шара. А ещё он сказал, что если вдруг, ну, чисто теоретически, на меня нападут злые и недипломатично настроенные ведьмы, то я смогу подгадать момент и ослепить их этим приёмом, а затем… сбежать, — вспоминая его слова, её тон стал сам по себе ворчливым, когда она спародировала его снова: — Вместо того, чтобы геройствовать и вести себя как «глупая сорвиголова».

— Он знает о произошедшем? — догадалась Флора, её лицо стало испуганным, поскольку она вспомнила, что Блум чуть не пострадала, в одиночку отбирая у ведьм кольцо Стеллы.

Блум хотела сказать, что в этом вопросе необходимо уточнение — о чём именно знает? Но… профессор знал уже об обоих случаях.

— Да. Что-то вроде того. По мере наших занятий я рассказываю ему всё больше. Это… своего рода плата за обучение, я это так воспринимаю, — Блум слегка нахмурилась. — Профессор хороший человек, но если не давать ему что-то взамен, он замыкается и нервничает. Может, именно из-за этой черты кто-то вроде Стеллы любит над ним подшучивать. Он обнажает свои секреты только через обмен. Впрочем… мы все так делаем.

— Ох, вот оно что… Но я очень рада, что вы поладили, Блум, — девушка тепло улыбнулась. — Когда ты рассказываешь о ваших занятиях, ты будто светишься. Я рада, что ты нашла хоть что-то приятное здесь.

В этом была доля правды. Флора уже говорила ей, что ощущает то, что Блум не очень-то счастлива в этом измерении. И это можно понять. Все они покинули свои родные края и отправились в неизвестный мир Магикс, чтобы вместе учиться волшебству. А в случае Блум, она ещё и шагнула из немагического мира в волшебное измерение. Это всё равно что пересечь Вселенную вдоль и поперёк, оказавшись очень далеко от дома, и не быть уверенным, что сможешь вернуться. Как-то так...

Блум улыбнулась уголками губ, а затем мягко, но настойчиво поправила её:

— Кого-то. Профессор — не вещь.

Они вместе рассмеялись тёплым смехом. Пока только Флора понимала её тёплые отношения с Палладиумом. Возможно потому, что она была с ним знакома и ранее.

Флора — одна из немногих фей, которая проходила вступительные испытания, и профессор был среди её экзаменаторов. Она запомнила его как серьёзного, но дружелюбного и внимательного эльфа, который беспокоился за абитуриентов во время написания тестов. По отношению к учащимся Палладиум во многом имел сходства с Дюфор, но замечали это лишь внимательные студенты, которых впоследствии дружба между эльфом и учителем этикета не удивляла. Но многие относились к нему как к «профессору заике» только из-за шуточек фей вроде Амарил и Стеллы. Это было вовсе не весело. Что весёлого в том, чтобы подшучивать над эльфом, который нервничает и искренне переживает, надеясь, что всё пройдёт гладко?

— Но знаешь, — через недолгий промежуток времени Флора снова стала серьёзной, — профессор прав! Ты — сорвиголова, Блум. Ты задумывалась о том, что бы с тобой случилось, если бы твои силы в тот раз не сработали?

Блум вздрогнула, услышав, что тон голоса соседки становился с каждым словом всё более нравоучительным, угрожающим и… злым. Это не предвещало ничего хорошего! Поэтому она поспешно замахала руками, пытаясь остановить её тираду:

— Стой-стой-стой! Погоди! Я всё поняла! Пере-

— Блум!!! — Флора нахмурилась, резко обернувшись к ней, её голос поднялся всего на несколько тонов, но звучал настолько повелительно, что Блум застыла, ощутив, будто перед ней не знакомая ей нежная и милая фея, а её собственная мать. — Ты хоть представляешь, как мы все волновались за тебя?! Если бы твои силы не сработали, эти ведьмы убили бы тебя!

Блум смотрела на выражение лица разозлённой Флоры, застыв с бокалом в руке. Вот от кого, от кого, но от неё она не ожидала этого услышать. Ещё больше её поразило то, что после этой пламенной речи Флора как ни в чём не бывало подошла к ней и крепко обняла.

— А?

Блум не знала, что ей следовало делать. Она ощущала тепло и крепкие объятия, а также… она испытывала укол совести. Её губы задрожали, пытаясь хоть что-нибудь произнести, чтобы расслабить накалившуюся между ними атмосферу, и она старалась крепко держать ножку бокала, чтобы случайно не выронить.

— Тс-с-с, — настойчиво прошипела Флора. Её тон звучал немного обиженно: — Глупая сорвиголова.

Сердце Блум защемило. Она чувствовала себя такой виноватой, что хотела провалиться сквозь землю. Ещё никто, кроме её матери, никогда не доводил её до такого состояния. С самой их первой встречи Флора странно на неё влияла. Может, дело было в том, что они делят одну комнату — и это их сблизило? С Флорой намного легче общаться и находить общие темы для разговора, нежели с остальными жильцами их апартаментов, с которыми Блум виделась пусть и ненамного, но реже.

«Похоже, в моём небольшом списке намечается пополнение. Никогда не думала, что кто-то сможет войти в мою жизнь настолько быстро». Она всё ещё не была уверена в Флоре. Но она уже стала важным кандидатом. Оправдает ли она ожидания и оказанное ей доверие — покажет время. Но как показывал опыт… Блум ещё никогда не ошибалась с тем, кого впускать в свою жизнь. Кто-то вроде Флоры мог делать это играючи, руша её невидимые барьеры и видя её насквозь. Она просто такой человек. Спокойная, миролюбивая, дипломатичная и очень чуткая. «Эти черты… Этот характер… Самую малость напоминают его».

Они продолжали обниматься ещё какое-то время, привлекая к себе абсолютно ненужное внимание. Феям, в большинстве, было всё равно на эту сценку в уголке, ведь они часто так делают, в этом нет ничего необычного. А вот некоторые ведьмы даже присвистывали. Блум не могла отделаться от мысли, что эти овации её раздражают. Она отстранилась от Флоры, будто этого момента и не было, но ощущение тепла и заботы ещё какое-то время оставались на её коже.

Ровно до того момента, как не заиграли первые ноты. Брендон вернулся, и выглядел он так, будто настроен решительно. Видимо, его братья по оружию дали ему несколько советов. Жаль только, что клеится он совсем не к той девчонке. Чем больше человеком не интересуешься, тем больше он хочет привлечь к себе твоё внимание, да? В этот раз, зная, что Флора рядом, Блум больше не чувствовала себя неловко, ведь когда с тобой рядом товарищ, чувствуешь себя намного увереннее и безопаснее.

— Не соблаговолите ли принять моё приглашение на танец?

В этот раз он подошёл более вежливо. Видимо, успокоился, охладился и осознал, что злиться абсолютно бессмысленно. Он галантно протянул руку, даже в этом простом жесте прослеживалась невиданная ни у кого в этом зале грациозность и элегантность. К сожалению, если Брендон успокоился, то Блум после бурных оваций со стороны ведьм была немного взбешена, поэтому очень внимательно и придирчиво оглядывала молодого человека с ног до головы. Она пыталась найти подходящую причину, чтобы отшить его ещё раз. Он ей просто не нравится. Это никак не изменить. Если она и хотела бы вступить с кем-то в отношения, её партнёр должен проявлять к ней уважение, а не делать вид, что согласен с ней и подчиняется.

Её глаза внимательно следили за его движениями. Ей показалось, что то, как он протянул руку, было как-то чересчур выверенно, словно он делал это далеко не в первый раз. Но это не идеальное повторение за преподавателем, а профессиональная привычка. В её голове прозвенел новый звоночек — она уже сбилась со счёта, в который раз ей кажется личность этого специалиста подозрительной.

Какова вероятность, что сквайра принца Эраклиона будут часто приглашать на официальные балы и ему выпадет неоднократный шанс потанцевать с настоящей аристократкой? Если Блум правильно поняла бурные рассказы Стеллы о «её любимом принце Скае» и его сквайре, Брендоне, то этот мальчик на побегушках отвечал только за охрану кронпринца, а аристократия его даже не замечала. Иными словами, он никто, единственное, на что годится его жизнь, это защита принца, в остальном он бесценен (в плохом смысле этого слова) и бесполезен. Так откуда простой работяга, который горазд управляться только с мечом и быть в авангарде, имеет столь очевидные навыки умелого танцора и может выглядеть столь прекрасно и величественно даже в лохмотьях?

Её глаза опасно сузились, когда она произнесла опасно низким голосом:

— Почему мне кажется, что ты хочешь выбесить меня своей ложью?

— А? — Молодой человек дёрнулся от удивления, но быстро собрался, с искренним недоумением переспросив: — Что ты имеешь в виду?

— Как тебя зовут?

Он повторил имя — Брендон.

— Ответь же мне, «Брендон». Стоит ли девушке связываться с человеком, который насквозь пропитан ложью?

— Какое это имеет к нам отношение? Я всего лишь хочу потанцевать с тобой! Почему ты всё усложняешь и устраиваешь эти сцены?! — Молодой человек занервничал, на несколько тонов повысил голос, который теперь звучал то ли угрожающе, то ли истерично — сложно понять. Очевидно одно — он защищался.

Блум ядовито улыбнулась: «Нет, милый, ты разозлил меня, поскольку не понимаешь, что значит «отвали». Так что я сделаю так, что ты сам от меня сбежишь, поджав хвост».

Прекрасные золотые волосы, причёска короля льва и глубокие пронзительные голубые глаза, что сейчас метали молнии от ярости из-за чувства несправедливости. Блум бросила ещё один взгляд на Ская, который танцевал со Стеллой — светлый и искренний, простой по характеру и не демонстрирующий абсолютно никакой величественной ауры, которой разбрасывается этот блондинчик. Какое же… прискорбное зрелище.

Больше всего в этой ситуации Блум жалела Стеллу, что уже давно знакома с этим дуэтом лжецов. Возможно, она даже может понять, почему они это делают. Будь она на месте короля и возжелай её сын отправиться в место, подобное Магиксу, она бы тоже велела ему скрывать свою личность, обменявшись именами со своим телохранителем, чтобы в случае чего целились именно в него, пока настоящий принц будет неохотно защищать подделку. Даже нет, вероятнее всего она отправила бы его инкогнито. Так или иначе это разумное решение.

Только… что вообще мешает убийцам убить их обоих? Или убийцы Волшебного Измерения столь благородные люди, что убивают только свои цели, избегая лишних жертв?

В любом случае, её это не заботило. Она не находила проблемы в том, чтобы кронпринцесса Солярии общалась со сквайром принца Эраклиона. Разве что, если этот молодой человек однажды погибнет, ловя своей грудью стрелу или меч, сердце Стеллы будет разбито. Но это уже крайности, на которые ни Блум, ни кто-либо в этом мире повлиять не сможет, кроме самого Брендона. Настоящего Брендона. Или его имя — это тоже подделка?

Она горько улыбнулась, и непрошеные слова случайно и очень тихо сорвались с её губ:

— Пускай эти слова прозвучат наивно, я бы лучше подарила свой первый танец сквайру, что рискует своей жизнью каждый день, чем принцу, отсиживающемуся в тылу.

Они были настолько тихими, что Флора, стоявшая рядом, их не услышала. Но специалист, ожидавший её ответа и пребывавший в ярости, был обучен читать по губам. Стоило ему понять, что она только что прошептала, как его глаза округлились, а лицо застыло от удивления. Эти слова… действительно поразили его. Они определённо звучали как провокация, однако, это было именно то, чего он желал услышать хотя бы от одной здешней девушки — что её не интересует его статус.

Уже громче она произнесла, подняв дерзкий взгляд, будто слов ранее не говорила:

— А ты знаешь, что во всех рассказах, где девушка попадает в мир фэнтэзи, она выходит замуж либо за кронпринца; либо за могущественного волшебника — неважно, какая у того родословная, главное, чтобы он был самым сильным по вселенной; либо, на худой конец, за главу рыцарского ордена — иными словами, самого сильного и пустоголового парня в той же вселенной? Прости, но ты не подходишь ни под один пункт. Ты не принц, не могущественный маг и не великий воин! Так что сначала добейся, а потом попробуй повтори своё предложение снова, — Блум лукаво улыбнулась, подмигнув ему, а затем оттолкнулась от стены, на которую всё время опиралась, похлопала Флору по плечу, пожелав хорошо провести время, и направилась через весь зал к своей заветной цели. — У меня уже есть планы на этот вечер!

Пока она произносила эту речь, Блум параллельно размышляла над тем, что ни в одной из прочитанных ею историй о слащавых главных героинях, которые всегда получали всё самое лучшее и лучшего парня, она никогда не слышала, чтобы эти дамы бросали всё ради лучшего друга их детства — простого, самого обычного и непримечательного парня. Возможно, ей просто не попадалась по-настоящему хорошая история. Однако если бы эти шаблоны были реальностью, то на их основе Блум и Энди не суждено быть вместе. Скорее, её попробуют выдать замуж за принца Ская, либо же она действительно встретит самого могущественного в волшебном измерении колдуна, и тот чудесным образом очарует её. Ну, опять же на худой конец, специалисты здесь представляют местный популярный орден рыцарей, поэтому третий вариант — это самый сильный и умелый специалист за всю историю Красного Фонтана, и который при этом ненамного старше неё самой.

Но есть и четвёртый путь. Стать чудесной принцессой, самой сильной феей волшебного измерения, которая снизойдёт с небес до простого землянина и примет в свою семью. И пока, судя по замечаниям других девочек и странному поведению директрисы, у этой перспективы есть свои шансы. Куда более реальные и осязаемые, чем уже занятый Стеллой принц Скай (или не принц Скай, тут сложно, непонятно и запутанно, лучше не лезть) или пока не виданный ею лучший ученик Красного Фонтана. Чего говорить о маге, с которым она вряд ли пересечётся просто потому, что мужчины этого измерения любят острые штуки и залезать в пасть драконам — да, драконы тут сродни питомцам и ездовым животным, Красный Фонтан даже устраивает цирк по праздникам.

«Есть также и пятый путь. Можно открыть собственный бизнес и послать романтику к чёрту, завести сорок кошек и в старости пить с ними какао у волшебного камина».

Губы специалиста дрогнули, растянувшись в подрагивающей улыбке. Блум хотела, чтобы он от неё отстал и возможно даже возненавидел, но этот парень не любил так просто сдаваться. Он и сам не был уверен, когда подходил, что это хорошая идея. Но выслушав эту самодовольную тираду и острые словно мечи слова, ему даже… понравилось? Так или иначе, он не желал её отпускать, поэтому схватил за руку:

— Постой!

— Ну, что ещё? — Блум резко выдернула свою руку и пошла дальше, не замедляя темп. — Ты что серьёзно не понимаешь значения «нет» и «отвали»? — Больше она не искала вежливых фраз, чтобы отшить его, грубя напрямую.

Брендон преследовал её ещё какое-то время, пока не заметил, куда она направляется или, вернее, к кому. Поняв, он остановился как вкопанный, неверящим взглядом следя за её удаляющейся спиной.

«Почему? Почему он?! Почему из всех людей именно он?!». С кем угодно другим он мог бы договориться. Но не с ним. Этот парень точно не уступит ему.

Поняв, что сталкер её больше не преследует, Блум замедлила шаг до обычного, а подходя к человеку, изменила свою обычную походку на соблазняющие шажки. Благо разрез на её платье позволял, поэтому при каждом шаге она как бы невзначай оголяла часть бедра, привлекая к нему внимание. Её настроение при взгляде на этого человека изменилось, она больше не испытывала злости, но наоборот — была игривой. «Ах, прости, Энди, но только на этот вечер я забуду о тебе и постараюсь найти интересную замену», — в мыслях она произносила сотни извинений перед своим бывшим.

Она бы ни за что не подошла к нему сама, если бы не заметила, что он уже долгое время невзначай стрелял в неё определёнными взглядами. Любая другая девушка испугалась бы его хмурого лица, но… только не Блум. Если он не желал делать первый шаг, но подавал признаки заинтересованности, она не гордая - снизойдёт до него сама.

— Тебя вроде зовут Ривен. Давай потанцуем.

— С тобой? — Он едко усмехнулся, весьма положительно оценив её «предложение», которое было утверждением. — Что ж, давай, я не против.

Ривен видел сцену ранее от и до. Даже если он не слышал, он догадался, что эта фея разругалась с Брендоном. И разумеется, ему очень льстило, что девушка, которую так хотел его соперник, выбрала его. А её не волновало, что у него уже была другая подле него. Да и его это, к слову, тоже. Он быстро избавился от маленькой ведьмы, приютившейся под его боком, и выбрался из своего тёмного угла ближе к центру зала, встав напротив Блум.

— Это не было предложением.

— Да. Я понял.