Когда-то я работал следопытом. Профессия нужная, исходя из современных реалий. Заработок стабильный, высокий, начальство психически здоровое, так что не жаловался я. К тому же, попал я туда весьма удачно, как раз на заре их становления. В ту пору каждый хорошо обученный следопыт ценился на вес золота.
Департамент, который нас нанимал, занимался контролем численности и миграции нечисти. Да-да, вы не ослышались. Поэтому так важно было иметь в штате грамотных, подготовленных специалистов вроде меня.
Каждый пятый житель Лондона мечтал попасть сюда. Никого не отпугивала тяжесть и монотонность этой работы, а ведь нам приходилось гоняться за демонами, духами, троллями и гоблинами, оборотнями и суккубами по самым отстойным и грязным уголкам Лондона, ползать в канализации, прыгать по крышам и залезать в такие клоаки, куда здравомыслящий человек ни за что бы не сунулся. Впрочем, все эти недостатки с лихвой перекрывала высокая зарплата, а также ненависть к нечисти, которая сгноила бы людей на корню, если б не следопыты. Но самый соблазнительный повод наняться к нам был, разумеется, в магии, которой нас там обучали. Без магии следопыт был безоружен, ведь иного способа увидеть демона или полтергейста и сразиться с ним просто не существовало.
В общем-то, я тоже клюнул на магию. И спустя год напряжённой учёбы, наконец, попал в ряды следопытов.
Не буду подробно описывать, насколько сложно мне было первые полгода. Раз восемь я едва не погиб – хорошо, что новичков патрулировать одних не отпускали, так что напарнику своему я обязан жизнью по крайней мере восемь раз. Лишь спустя полтора года, когда статистика обезвреженных мною монстров взяла планку по нормативам, меня признали годным, опытным и способным патрулировать участок одному.
У каждого следопыта при себе было множество волшебных артефактов, главным из которых являлась призма. Так как практически вся нечисть обладала способностью к превращениям и перевоплощениям, увидеть подлинную сущность того или иного мифического существа можно было только так. Поимке либо изгнанию нечисти обычно предшествовал магический поединок. Но прежде нечистого нужно было заставить убраться прочь с людских глаз, а это было непросто, ведь до появления на пути следопыта у существа были и свои дела, самыми безобидными из которых было обычное хулиганство с предметами. Вот почему был создан департамент по контролю нечисти. Без нас все эти существа очень скоро почувствовали бы себя хозяевами города и натворили таких дел… Ладно, я отвлёкся. Добавлю лишь, что даже самые что ни на есть повседневные происшествия, такие как аварии, пожары, убийства, грабежи в восьми из десяти случаев происходили по вине морочащих людей нечистых сил. С нашим появлением в Лондоне этот процент значительно снизился, так что мы, можно сказать, стоим на страже спокойствия граждан, и работаем эффективнее, чем все спецслужбы, вместе взятые.
Однако со временем следопыты стали замечать, что помимо традиционной европейской нечисти с разных концов света в нашу столицу хлынул поток азиатской. Руководство мягко намекнуло нам, что есть повод для опасений. И дело тут не в том, что у восточных демонов и оборотней иная структура астрального тела – нет, наша магия им не по зубам. Просто дело в том, что они… приспосабливаются к воздействию магии, и довольно-таки быстро, прямо как современные вирусы к антибиотикам. И, как следствие, становятся сильнее, невосприимчивее. Можно предположить, что, пострадав от первого столкновения со следопытом, они перестраивают структуру собственной материи, которая повреждена магией, и в дальнейшем практически неуязвимы против повторных атак.
Когда я это услышал, меня словно ледяной водой окатили. Выходит, нам очень скоро грозит тотальное засилье сильнейших демонов Китая, Японии, Индии, Кореи, Дальнего Востока и прочих азиатских регионов?! А мы будем бессильны остановить их?!
- Но для чего они собираются именно в Лондоне? – спросил тогда я. – У них тут сходка по захвату мира, что ли?
Мне никто не ответил на этот вопрос, но в тот же день все до единого следопыты были предупреждены и дополнительно вооружены всевозможными древними побрякушками магического происхождения, многие из которых были едва ли не опаснее самих демонов.
У меня к тому времени уже была семья, и супруга, услышав о нешуточной угрозе, про которую знали пока только наш департамент и правительство, всерьёз обеспокоилась моим будущим и посоветовала уволиться оттуда. Я отказался – отчасти из любопытства, ведь до сих пор мне не попался ни один азиатский «гость», а мне так хотелось выяснить, смогу ли я одолеть его в схватке один на один. Ну конечно, смогу, если он к тому времени ещё не повстречался ни с одним из моих коллег и не стал практически неуязвимым.
Первым делом я изучил нашего нового врага, вернее, врагов. Прошерстил кучу сайтов с описанием нечисти всевозможных видов, после чего мой мозг едва не взорвался, возмущённый обилием всей этой чертовщины. Затем я усилил все свои артефакты дополнительной порцией магической энергии, после чего опустошил холодильник, ибо потраченные силы нужно было как-то компенсировать. А затем отправился спать. Завтра мне предстояло дежурство до позднего вечера в лондонской подземке. А наши «клиенты» обожали передвигаться по городу именно в метро. Что тут скажешь? Подземка. В самый раз для тех, кто в большинстве своём являлся порождением ада. Да и над людьми поиздеваться лишний раз этим поганцам только в радость.
Я не волновался, не думал ни о чём, и дежурство шло спокойно. Несколько раз проехавшись по своему участку в прямом и обратном направлениях, я не заметил, как наступил вечер.
На часах было восемь, час-пик давно миновал, и народу в вагоне было немного, однако сидячие места были заняты. Я задремал в предвкушении окончания рабочего дня, до которого оставался час, и вдруг резко открыл глаза, почувствовав рядом чьё-то присутствие.
Подле меня стоял пожилой мужчина – по крайней мере, мне так показалось, поскольку лицо его было скрыто капюшоном, спина сгорблена, а рукой он опирался на клюку.
- Молодой человек, не уступите местечко? – произнёс он странным каркающим голосом.
Я быстро встал и пригласил его сесть. Старик неуклюже плюхнулся на сиденье и больше не произнёс ни слова, а я отошёл к окну в другой конец вагона. Хорошо, что это всего лишь старик, а то, признался я себе, он меня напугал, аж дыхание от страха перехватило. Как же всё-таки я отвык от нормальной жизни, с досадой подумалось мне. Я стал таким нервным за эти годы, пока гонялся за демонами, что любого шороха пугаюсь. Нет, жена права: нужно увольняться.
Пытаясь успокоить себя, я, напротив, всё сильнее тревожился. Казалось бы, что тут такого особенного? Ну напугал меня этот тип в капюшоне, ну и что с того? Спросонья у многих так, особенно если незаметно подкрасться. Бывают же такие, которые любят пугать спящих людей. Однако что-то сильно мешало мне перестать рассуждать по пустяку и спокойно смотреть в окно. Я поймал себя на мысли, что уже несколько минут пялюсь вовсе не в окно, а на того старика, на скрытое за капюшоном лицо. И внезапно я увидел нечто, что заставило меня насторожиться. Свет от платформы, мимо которой пронеслась электричка, на мгновенье высветил часть лица этого скрытного субъекта, и я заметил длинный нос. Человеческий, но чересчур длинный. Внутри словно включилась сигнализация, и я принялся лихорадочно искать призму по своим карманам. Где же она? Вот уж не думал, что вместо неё о присутствии демона мне сообщит собственная… как её там? Интуиция. Да, я маг, но даже магия не способна без наличия призмы поведать человеку, что за сущность перед ним. А я вот смог.
Наконец, призму я нашарил и как можно незаметнее навёл её на подозреваемого. Недостаток этой небольшой прозрачной вещицы заключался в том, что вся без исключения нечисть реагирует на неё именно в тот момент, когда следопыту открывается через призму истинный вид объекта. Зная это, я заранее готовился к атаке со стороны демона, и проворачивал в голове возможные варианты её отражения.
Ниточки лучей, играющих в призме, послушно соединились, и вместо согбенного старца моим глазам предстал тот, о котором я узнал только вчера из статей во Всемирной Сети. Да, это был один из них. И, как назло, один из сильнейших ёкаев Японии. Гоблин, именовавшийся дайтэнгу, или Высший тэнгу. Крылья, правда, отсутствовали, зато всё остальное…
От испуга я выронил призму, и длинноносый старик резко повернул ко мне голову, затем медленно встал и поднял свою клюку, которая на самом деле была его магическим жезлом. Прогнать такого из электрички, дабы без свидетелей и жертв схлестнуться один на один, будет ой как проблематично.
И я принял такое решение, за которое меня если б не уволили, но точно лишили бы премии за трусость: бросился прочь, в другой вагон. Старик проворно кинулся следом, и это прибавило мне прыти.
В следующем вагоне было, как ни странно, намного больше народа, и мне пришлось пробиваться сквозь толпу, распихивая людей. Я почти не продвигался вперёд, и дайтэнгу с лёгкостью нагнал меня. Но как только я почувствовал на своём плече его руку, раздался громкий хлопок, электричку тряхнуло, и все повалились на пол. Жуткий скрежет рельс – и вагон накренился, замедляя свой ход. Запахло дымом. Я понял, что произошло, лишь когда почувствовал, что наш вагон, уже сошедший с рельс, подбросило в воздух ещё одним мощным взрывом.
Теракт…
И в этот момент всё исчезло.
Резкая боль в груди заставила меня открыть глаза. Надо мной на фоне серого неба нависли тёмные верхушки каких-то домов, а несколько секунд спустя возникло и чьё-то лицо.
Я вздрогнул. Это был тот самый старик. Капюшон свой он откинул, и теперь я мог с некоторым страхом лицезреть его изрезанное морщинами обыкновенное человеческое лицо азиатского типа, которое уродовал чересчур длинный нос.
Он что-то произнёс – кажется, по-японски, затем, спохватившись, с лёгкостью перешёл на чистейший английский:
- Лежи, сейчас медики тебя заберут.
Нащупав призму, я навёл её на тэнгу, и не удержался от дрожи, узрев через неё так близко от себя обросшую белыми космами краснокожую голову гоблина с горящими жёлтыми глазами.
- Тэнгу не спасают людей, - медленно выговорил я. – Кажется, моя призма сломалась. Скажи, кто ты на самом деле?
В ответ гоблин расхохотался, и все сомнения в сломанной призме разом испарились.
- Ты же мне место уступил, - пояснил он, улыбнулся, и больше не пожелал ничего добавить: его контуры расплылись и схлопнулись. Он словно втянулся в себя самого.
Оставшись один, я раздумывал над словами и поступком японского ёкая, но так и не нашёл должного объяснения его поступку. Меня отвезли в больницу и продержали там почти неделю, несмотря на то, что я получил лишь ушибы, ссадины, и перелом ключицы. Но никто, даже жена, не поверили, что я был в том вагоне, и якобы сам выбрался на поверхность, ведь больше никто из тех, кто там ехал, не выжили.
На следующий день я написал рапорт об увольнении из следопытов. Угадайте, почему? Правильно: я всё же сделал верные выводы из этой истории с тэнгу. Просто по-другому, наверное, не смог бы его достойно отблагодарить за своё спасение.