Примечание
Каждое утро Пак Чимина начиналось одинаково. Его будила заколдованная фигурка барсука, которая была у каждого ученика Хаффлпаффа. Он ещё пару минут потягивался в своей мягкой постели, затем шёл умываться, надевал один из своих любимых мягких свитеров, количество которых уже исчислялось десятками, и скорее бежал на завтрак.
На выходе из гостиной вот уже два года его неизменно ждало письмо. Оно всегда летало рядом с внешней стороной входа в гостиную его факультета, видимо, его отправитель не знал секретного стука, чтобы войти. Чимин справедливо полагал, что этот человек учится на другом факультете. А ещё он очень хороший волшебник, потому что конверт всегда был заколдован так, что призвать и открыть его мог только Чимин.
Письмо никогда не было подписано. Пак уже давно бросил затею выяснить, кто их ему присылает, и просто с нетерпением открывал очередной конверт и читал написанные аккуратным почерком строки. Иногда это были простые пожелания доброго утра и удачного дня. Иногда комплименты его свитерам или успехам на занятиях. Бывали даже выписки полезных заклинаний из учебников. А однажды, когда у Пака были ужасные проблемы с Нумерологией, он получил очень толстый конверт с такими подробными и понятными конспектами, что Чимин сдал контрольную лучше всех на своём факультете и получил похвалу от профессора Вектор.
Но самыми частыми и любимыми были письма, в которых таинственный незнакомец рассказывал о себе. Чимину всегда было интересно читать о том, чем автор письма занимался, о чём думал, чем увлекался, что интересного произошло с ним и его друзьями. А последние полгода письма стали больше похожи на любовные послания. И эти послания вызывали в нём такие нежность и трепет, что Чимин сам не заметил, как начал засыпать с предвкушением завтрашнего дня, чтобы скорее прочитать следующее письмо.
Чимин бережно хранил письма в маленьком красивом сундучке, который он увеличил заклинанием расширения пространства и который он надёжно запирал, как минимум, тремя запирающими заклинаниями. Ему было дорого каждое письмо. Некоторые он перечитывал перед сном, погружаясь в мысли их автора. Постепенно Чимин понял, что ему очень симпатичен этот человек — он умён, воспитан, добр и искренен. Пак бы с радостью встретился с ним и пообщался по-настоящему. Возможно, этот человек бы тоже ему понравился. Нет, он уже ему нравится. Чимин столько знает про незнакомца, столько сокровенного и важного, что его уже нельзя назвать незнакомцем. Чимин знает его, хоть они и не знакомы лично.
После занятий хаффлпаффовец отправился в библиотеку, чтобы написать эссе по Зельеварению. Приближались экзамены, и библиотека была почти заполнена учениками всех факультетов. Некоторые уносили книги с собой, чтобы изучать их в гостиной или у себя в комнате, но тёплая и уютная атмосфера хаффлпаффских комнат слишком отвлекала Чимина от учёбы — хотелось вздремнуть в мягком кресле и выпить тёплого цветочного чая. Чимин всегда много времени проводит в библиотеке. Наверное, именно там его и увидел человек, присылающий ему письма. Чимин бы, правда, хотел узнать, кто это.
Свободных столов не было, и ему пришлось подсесть за самый относительно свободный. Двое парней с Рейвенкло с радостью позволили Чимину занять свободный стул и передвинули свои книги, чтобы освободить для него больше пространства. Чимин не помнил их имён, но видел их на совместных занятиях и знал, что они учатся на том же курсе, что и он. Парни внимательно изучали Руны, негромко объясняя друг другу непонятные моменты. Тот, что пониже и со светлыми волосами, изредка кидал взгляд на Чимина, но стоило тому это заметить, мгновенно делал вид, что сосредоточен на содержании книги. Чимин оставил затею поймать его взгляд и сосредоточился на эссе. Справившись удивительно быстро, он собрал свои книги и пергаменты, поблагодарил парней за разрешение присесть и, попрощавшись, покинул библиотеку. Блондин проводил его взглядом.
На следующий день, когда Чимин вышел в коридор школы и уже достал палочку, чтобы призвать конверт, письма не было. Чимин внимательно осмотрелся, не застряло ли оно где-нибудь между бочками, или, может, его прижало, когда за Чимином закрывался портрет. Но письма нигде не было. Чимин растерянно оглядывался, надеясь, что его просто подвело зрение. Неужели Чимин стал не интересен, и его дорогой незнакомец больше не напишет ему? Неужели Чимин больше не увидит ни строчки, написанной аккуратным ровным почерком, ни словечка, ни буковки?
От ужасающих мыслей Чимина отвлёк едва слышный голос из-за угла коридора. Голос произнёс какое-то заклинание, и к рукам Чимина тут же подлетел конверт. Пак взволнованно повернулся в сторону, откуда прилетело письмо, и успел мельком увидеть светлые волосы и сине-бирюзовый шарф стремительно убегающего рейвенкловца. Чимин тут же рванул за ним, сжимая в руках такой ценный для него конверт, — ему нужно во что бы то ни стало догнать человека, в которого он влюблён. Да-да, Пак Чимин влюблён в того, кто два года присылал ему всего себя в тонких бумажных конвертах. То небольшое потрясение у входа в гостиную помогло ему это понять.
Чимин бежал так быстро, как никогда ещё в жизни, и просил блондина остановиться, но тот был так напуган своим разоблачением, что просто бежал, не разбирая пути, и не заметил, как забежал в тупик. Тяжело дыша и тщетно пытаясь найти путь к отступлению, парень опирался спиной на стену коридора. Через пару мгновений его нагнал запыхавшийся Чимин. Они молча смотрели друг на друга, пытаясь отдышаться. Чимин узнал в нём того самого парня из библиотеки, который смотрел на него. У него примерно такой же рост, что и у Чимина, острые черты лица и красивые лисьи глаза. Ярко улыбаясь испуганному парню, Пак нарушил тишину:
― Привет, меня зовут Пак Чимин. Ты мне очень нравишься.
Глаза рейвенкловца расширились на такое заявление, но, увидев трепетно прижимаемый Чимином к груди конверт, он застенчиво улыбнулся и негромко сказал:
― Привет, меня зовут Мин Юнги. И ты мне тоже очень нравишься.