Примечание
— Юнги-я, пора просыпаться! — громкий жизнерадостный крик разрушил сладкую негу жадного до сна парня. — В прошлой жизни, может, ты и был котом, но в этой тебе повезло гораздо меньше.
Резко пропавшая теплота одеяла заставила худощавое тело вздрогнуть и сжаться в комочек в попытках не растерять последние крупицы тепла.
— Не-е-ет, так не пойдёт, дружище, вставай, вставай, вставай, — скандировал звонкий голос, отражаясь от стен и резонируя, разрушая последние крупицы чужого сладкого сна. — Поднимайся, пока я не решил скинуть тебя с кровати.
Почувствовав прикосновение чужой пятки в самом чувствительном месте своего тела — сбоку под рёбрами — и сдержав визгливый вскрик, Юнги поймал тонкую лодыжку своего соседа, удерживая.
— Всё, всё, я проснулся, видишь? — приоткрыв один глаз и морщась от яркого света единственной лампы комнаты, Юнги мягко оттолкнул чужую лодыжку и широко потянулся, похрустев парочкой позвонков. Присев на вмиг охладевший матрац и взглянув уже обоими глазами на свой персональный будильник, Мин улыбнулся краешком губ. — Спасибо.
— Чон Хосок, интерактивный будильник, лучший в мире сосед и просто красавчик, всегда к вашим услугам, — театрально поклонился рыжий молодой человек, ярко улыбаясь. — Давай собирайся, я уже приготовил нам завтрак.
Хосок резво умчался в кухню, а Юнги потянулся на кровати ещё разок прежде чем взглянуть на часы. Шесть утра, а этот парень уже такой энергичный, будто у него переключатель срабатывает с восходом солнца. Юнги, будучи совой и лежебокой, даже немного завидует этой его особенности.
Они познакомились, когда учились в университете, и так случилось, что съемную квартиру Хосока затопило без шансов на быстрое восстановление, а сосед Юнги внезапно отчислился и улетел покорять своим художественным талантом Европу. Юнги согласился пустить жить в свою квартиру практически незнакомца с одним условием — он будет будить его по утрам, и Хосок, образцовый жаворонок, с радостью на него согласился. Университетские годы прошли, а дружба, что родилась между ними, не позволила им отдалиться друг от друга, да они и сами не хотели что-то менять, продолжая жить бок о бок.
Закончив с утренними сборами, одетый в серый офисный костюм, Юнги прошёл в свою маленькую кухню, где уже, не дождавшись его, Хосок поглощал омлет с овощами. Не обращая на него никакого внимания, Юнги направился к самому важному для него предмету во всей квартире — кофеварке. Юнги гордится своей кофеваркой, она — самый дорогой для него самого и его кошелька предмет, без которого жизнь Юнги даже жизнью назвать нельзя — разве что просто существованием. С помощью нехитрых комбинаций приятных на ощупь кнопочек, подсвечивающихся яркими цветными индикаторами, в ней можно приготовить абсолютно любой кофейный напиток, но Юнги предпочитает пить по утрам суровый двойной эспрессо. Даже не вдумываясь в действия, полагаясь на чистую механическую память, Юнги набрал нужную комбинацию кнопок и нажал на «Пуск», как вдруг его ослепило белоснежным светом.
Пытаясь прийти в себя от внезапной световой вспышки, Юнги растирал глаза в надежде, что мерцающие узоры исчезнут, и зрение вернётся, краем уха слыша незнакомые ему голоса.
— Твоя адская машина ослепила меня! Из-за неё мои прекрасные глаза болят и слезятся! — произнёс возмущённый мужской голос.
— Прости, Джинни, я не думал, что свет будет таким ярким… — в ответ послышался более низкий и жалобный.
Юнги попытался открыть глаза, чтобы увидеть говорящих, и заметил, что зрение стало постепенно приходить в норму, возвращая свою чёткость. В паре метров от себя он увидел двух высоких молодых мужчин, абсолютно разных: один светлокожий с нежно-каштановым оттенком волос и невероятно красивым лицом, одетый в воздушную белую рубашку с рюшами и бежевые зауженные брюки, а второй — смуглый блондин, одетый в клетчатую рабочую форму и крупные очки в толстой пластиковой оправе. Единственное, что их объединяло, — длинные заострённые кончики ушей, прямо как у эльфов. Вот только эти двое как-то высоковаты для тех, про кого Юнги читал в фэнтези-книгах.
— О чём ты думал, когда притащил в мой кабинет эту отвратительно выглядящую вещь? — красивое лицо незнакомца скривилось в отвращении, когда он взглянул на непонятный прибор на столе, состоящий из кучи проводков, кнопочек и лампочек.
— Это телепортатор, над которым я работал весь этот месяц, — обиженно надул губы другой незнакомец, что в очках, но его лицо вмиг посветлело, когда он вновь взглянул на своё творение. — Если его правильно настроить, он сможет перемещать предметы на дальние расстояния! Разве он не прекрасен?
— Абсолютно нет. Он не работает и к тому же выглядит просто отвратительно. Если тебе нравится этот ужас, то у тебя явно нет вкуса.
— Но ведь ещё мне нравишься ты, — хитро улыбнулся блондин, отчего красавчик отвёл глаза, алея щеками и кончиками длинных ушей, но сохраняя гордый вид.
— Разумеется, ведь я настолько красив, что даже такой обыватель, как ты, может оценить мою красоту по достоинству.
Юнги осмотрелся, желая понять, где же он оказался, и вообще не спит ли он до сих пор, потому что те двое длинноухих не похожи ни на одну известную ему национальность. Но небольшой кабинет, обставленный в неизвестном ему стиле, выглядел очень реалистично, хоть и некоторые предметы в нём Юнги видел впервые и не совсем понимал их назначение. Незнакомцы уже не спорили, а скорее флиртовали друг с другом, отчего Юнги становилось всё более неловко оставаться незамеченным, и он прочистил горло, привлекая к себе внимание.
Парни одновременно вздрогнули и обернулись в его сторону с удивлёнными лицами. Юнги заметил, как поднялись кончики их ушей, будто навострённые кошачьи ушки. Тот, что в очках, расплылся в широкой улыбке, а глаза его, Юнги готов поклясться, замерцали звёздами.
— Работает! — произнёс он едва слышным благоговейным голосом.
— Посмотри, что ты наделал! — прокричал шёпотом другой эльф, не сводя с Юнги полного ужаса взгляда. — Ты телепортировал сюда человека.
— Потрясающе! — крикнул блондин, ярче заискрив глазами. — Ты понимаешь, что это значит?!
— Что ты труп, Джуни! Людям нельзя знать про это место! Что нам теперь делать?
Красивый эльф был чертовски напуган, и Юнги испугался не меньше его. Что значит «людям нельзя знать»? Юнги не по своей воле узнал про это место. Его же не убьют здесь, правда? Он ещё столько всего не успел сделать: не побывал за границей, не попробовал самый острый карри Кореи, не дочитал книгу, которую взял в библиотеке в начале недели, не попрощался с Хосоком, в конце концов.
— Я верну его назад, — продолжал искрить глазами блондин, не обращая внимания на поражённый вскрик своего друга(?). – Мой прибор работает, Джин! Мы теперь можем телепортировать предметы в мир людей!
В «мир людей»? Юнги по-прежнему не понимал, что происходит, и где он находится, но тот факт, что его не убьют и вообще вернут домой, его успокоил.
— Позвольте спросить… — негромко начал он. — А где я? И… — Юнги указал пальцем на свои уши. — Кто вы?
— Ты в Брумафеструсе, — непринуждённо ответил блондин, что-то нажимая на телепортаторе.
— Зачем ты отвечаешь? — шикнул на него другой ушастый, косясь на Мина. — Он не должен ничего знать об этом месте.
— Он всё равно обо всём забудет, когда вернётся, — отмахнулся блондин, не отрываясь от причудливого прибора, и от его слов красавчик заметно расслабился.
— А-а… — вновь подал голос Юнги. — Где это — Брумафеструс?
— Так называется деревня, в которой мы живём. Её нет на человеческих картах. Она, как бы сказать, волшебная.
— Хватит болтать, Джуни, скорее возвращай его назад, пока никто не узнал о нём.
— Готово! — закончил с кнопками блондин. — Приготовься к отбытию, человек.
Юнги не знал, как ему готовиться, поэтому просто закрыл глаза и подумал о собственной квартире, где его ждут Хосок и кофеварка. Эльф в очках сосчитал до трёх и нажал на кнопку, но вместо ослепительной вспышки света телепортатор лишь слегка поискрил несколько секунд и задымился. Юнги в ужасе уставился на перегоревший прибор, который должен был доставить его домой.
— Умоляю, скажи, что так и должно быть, и этот парень уже через секунду переместится отсюда, — попросил красавчик, но по растерянному выражению лица эльфа в очках было ясно, что его просьба невыполнима.
— Нет, нет, нет, — бормотал блондин, ощупывая прибор и безрассудно нажимая кнопки. — Предохранитель и часть электродов сгорели…
— И что это значит? — не понимал красавчик.
— Что для того, чтобы починить телепортатор, мне понадобится не меньше недели.
— Недели?! — в унисон крикнули двое ему в ответ.
— Я не могу ждать здесь целую неделю! У меня работа и проект, который я выбивал у начальства не один месяц, я не могу потерять всё это!
— Не волнуйся, я верну тебя ровно в то же время, никто даже не заметит твоего отсутствия.
— Но что за эту неделю делать нам? — вновь запаниковал красавчик. — Он не может ходить здесь, куда захочется, если начальник Бан узнает про него, нам конец!
— Он не узнает, если Чимин нам поможет, — сжал его плечи блондин. — Чимин наш друг, он что-нибудь придумает, я уверен.
— Ты прав, я не должен так переживать, это вредно для моей прекрасной кожи.
— Я буду любить тебя даже с неидеальной кожей, — провёл блондин тыльной стороной пальцев по щеке светлокожего эльфа.
Юнги, смутившись сценой нежности, которую он определённо не должен был видеть, снова прочистил горло, однако эльфы не повели себя так, будто их застали за чем-то интимным. Казалось, для них было нормальным такое поведение.
— Как тебя зовут? — спросил красивый эльф.
— Мин Юнги.
— Будем знакомы, Мин Юнги. Меня зовут Сокджин, а его Намджун. Мы — эльфы деревни Брумафеструс. Эта деревня находится в другом от человеческого мира измерении.
Юнги кивал на каждое слово Сокджина, впитывая удивительную информацию, как губка. У него не было причин не верить в то, что говорят эти люди, — он переместился не пойми куда из собственной кухни, и он абсолютно точно не спит. Если Юнги сейчас должен поверить в магию, он поверит.
— Вы оба как-то высоваты для эльфов, — оба эльфа были, как минимум, на голову выше Мина.
— Это всё ваши человеческие стереотипы, что все эльфы ростом не выше метра, — произнёс деловым тоном Намджун. — Многие из стереотипов не соответствуют правде.
— Например?
— Например, существование Санта Клауса, — в тон Намджуну ответил Сокджин. — На самом деле, это жители нашей деревни каждый год подготавливают всё к Брумафесту.
— Брумафесту? — не понял Юнги.
— Люди называют его Рождеством, — подсказал Намджун.
— Вы рождественские эльфы?!
Эльфы молча кивнули, и у Юнги не возникло даже мысли засомневаться в их словах.
Послышался короткий стук в дверь, и в кабинет вошёл ещё один эльф невысокого роста (немного ниже самого Мина), в полосатом длинном свитере и с пушистыми волосами цвета клубничной сахарной ваты. Юнги неосознанно завис, рассматривая стройные ноги и мягкие черты лица.
— Чими-и-ин, — бросился к вошедшему Сокджин, обнимая его за плечи. — Прошу, помоги нам, произошло кое-что ужасное.
— Конечно, если это в моих силах. Что случилось?
Чимин, значит. Даже голос у него, как сахарная вата, подумалось Юнги.
— Джуни опять смастерил какую-то страшную на вид машину, и она переместила сюда человека.
Чимин оглядел кабинет и, отыскав взглядом Юнги, удивлённо на него уставился, и под его взглядом Мин почувствовал себя неловко.
— Невероятно… — прошептал Чимин, и глаза его так же засветились, как светились не так давно глаза Намджуна, но если взгляд Намджуна пугал, то глаза Чимина завораживали и восхищали. — У тебя всё-таки получилось сделать телепортатор…
— Получилось-то получилось… — нервно почесал затылок Намджун. — Вот только он перегорел, и починю я его только через неделю…
— Неделю?! — Чимин резко перевёл на него взгляд, который, к великому сожалению Юнги, перестал сверкать.
— Поэтому нам очень нужна твоя помощь, — вновь обнял Чимина за плечи Сокджин. — Мы не можем оставить его здесь. Если я буду постоянно его видеть, я буду нервничать, от этого у меня испортится кожа. Я не смогу создавать что-то красивое, когда я сам буду выглядеть просто ужасно.
Чимин задумался и вновь посмотрел на Юнги. Мин заметил слабое сияние в его глазах, почти незаметное, но не ускользнувшее от его внимательного взгляда, и легко улыбнулся. Розововолосый эльф неспешно подошёл к человеку, с каждым шагом всё ярче сияя глазами, и, подойдя почти вплотную, улыбнулся такой же мягкой, как весь он сам, улыбкой.
— Меня зовут Чимин. А тебя?
— Мин Юнги.
— Добро пожаловать в Брумафеструс. Можешь не бояться, никто здесь не причинит тебе вреда. Но ты не можешь здесь оставаться, у всех в Брумафеструсе есть своя работа, и мы не можем отвлекаться от неё на что-то постороннее. Чтобы работать, нам нужно полное спокойствие и личное пространство. Например, Сокджин — эльф-дизайнер, мы сейчас находимся в его кабинете. Намджун — эльф-изобретатель, у него своя мастерская в соседнем помещении. А я — эльф-координатор.
— Ты больше похож на эльфа, чем эти двое.
— Это как ещё понимать? — скомфуженно навострил уши Чимин.
— Я ничего такого не имел в виду, — оправдался Юнги. — Мне нравится.
Чимин смущённо отвёл взгляд, ярко краснея щеками и кончиками длинных острых ушей, но быстро успокоился и продолжил объяснять.
— Так как я — эльф-координатор, мне не нужен собственный кабинет для работы. Я хожу по кабинетам других эльфов, проверяю и координирую их работу. До тех пор, пока Намджун не починит телепортатор, ты можешь ходить со мной как мой помощник.
— О, это… Круто.
— Вот и отлично, — широко улыбнулся Чимин так, что глаза его превратились в едва заметные щёлочки, но даже так Юнги смог увидеть искрящееся сияние в них.
После слов Чимина высокие эльфы одновременно громко выдохнули, будто всё это время стояли, задержав дыхание, и принялись благодарить Чимина, обнимая и хлопая по плечам. Чтобы спрятать человеческие уши, Сокджин нарисовал на одном из своих непонятных экранов и магией материализовал в реальный предмет причудливый головной убор, который отлично сочетался с офисным костюмом Юнги.
После того как Сокджин и Намджун отчитались Чимину о проделанной за сегодня работе и ближайших планах, они с Юнги покинули сокджинов кабинет. Юнги ожидал, что они выйдут в коридор или на улицу, но они попали в небольшую комнатку, где стоял небольшой уютный на вид диванчик, журнальный столик с маленьким кактусом в горшке и огромным количеством маленьких дверей, расположенных по всей поверхности стен.
— Это комната перемещений, — объяснил Чимин. — Отсюда я могу попасть в любой кабинет, куда захочу. Ты также сможешь перемещаться вместе со мной. Ты можешь провести эту неделю здесь, мне не помешает твоё присутствие.
Юнги впервые видит что-то настолько невероятное. Всё вокруг настолько магическое и потрясающее, что ему до сих пор сложно поверить, что он не спит и не сошёл с ума, а действительно находится в другом, волшебном, месте. С волшебным эльфом, похожим на сахарную вату, со сверкающими любопытством глазами.
— Пока мы не отправились в другое место, могу я спросить кое-что?
— Конечно, — Юнги готов ответить на любой вопрос этого милого эльфа, пока тот так заинтересованно смотрит на него.
— Какой он, мир людей? Это правда, что там есть места, где всё, что охватывает взгляд, зелёное и живое? И правда, что есть места, где, куда бы ты ни взглянул, вокруг солёная вода? И что люди живут десятками человек в одном помещении? И что один человек может делать разную работу? И что есть люди, которые могут сделать что угодно за цветные бумажки, даже совершать преступления? И что-
— Слишком много вопросов, Чимин, поумерь свой пыл.
— Прости… — поник эльф, и взгляд его постепенно тускнел, мерцая всё слабее.
— Я расскажу тебе про всё это, только не сразу, не прямо сейчас, ладно? — Юнги было больно смотреть на этот гаснущий взгляд, хотелось, чтобы глаза этого эльфа всегда сияли. — А вообще, ты сможешь увидеть всё это сам, когда будешь на Земле.
— Но я не смогу попасть в человеческий мир, у меня здесь много работы.
— Разве у эльфов не бывает выходных? — удивился его словам Юнги.
— Мы работаем весь год, чтобы успеть завершить все приготовления к Брумафесту.
— В смысле, к Рождеству? — Чимин кивнул на его уточнение. — Неужели вы вообще никогда не отдыхаете?
— Только в Брумафест, когда вся работа выполнена, а новая ещё не появилась.
— Всего один выходной в год, — задумался Юнги. — Звучит жестоко.
— Мы рождаемся с определёнными навыками и затем всю жизнь делаем то, к чему предназначены. Нам нравится наша работа, поэтому мы не несчастны, когда выполняем её.
— Я бы хотел, чтобы в моём мире было так же. На Земле много людей, которые ненавидят свою работу, но вынуждены заниматься ей, чтобы выжить.
— Звучит грустно. А что насчёт тебя?
— У меня не очень интересная работа, и, возможно, я хотел бы заниматься чем-то более крутым, но мне нравится то, что я делаю.
— Работа не обязательно должна быть крутой, Мин Юнги. Если она тебе нравится, это хорошо.
— Можешь звать меня просто Юнги, — улыбнулся Мин, ловя яркие вспышки звёзд в глазах эльфа и красноту его острых ушей.
— Нам пора, — всё ещё смущённый эльф коснулся одной из дверей на стене, и та плавно увеличилась до размера обыкновенной двери. Теперь Юнги мог заметить аккуратный ветвистый орнамент, выгравированный на ней в виде изящных диковинных цветов. Чимин коротко постучал по ней и отворил, отчего орнамент засветился нежно-лиловым светом.
Зайдя внутрь, Юнги ахнул. Помещение было огромным, и по всем стенам и потолку в нём в несколько рядов парили картины различных форм и размеров, будто в волшебной картинной галерее. Здесь были и пейзажи, и портреты, но больше всего Юнги насчитал изображений всяких разных предметов. Некоторые казались чем-то незнакомым и невероятным, но от взгляда на них дух завораживало, настолько они были детальны и красивы. Тот, кто нарисовал всё это, был поистине великим художником. Юнги был настолько восхищён, что будь он эльфом, его глаза сейчас могли бы осветить целый стадион своим сиянием.
— Тэхён, где ты?
— Я наверху, — послышался над головой бархатный низкий голос, и Юнги резко вскинулся, чтобы увидеть его обладателя.
Это был высокий светловолосый эльф, одетый в широкие чёрные штаны и шёлковую рубашку с очень длинными рукавами. На его лице были яркие цветные полосы, подчёркивающие его прямые черты, в ушах россыпь сияющих серёжек-гвоздиков, а прядки длинных волос лежали аккуратными гладкими локонами. Сам эльф парил в воздухе без какой-либо поддержки в окружении кистей, сгустков ярких красок и небольшого холста, на котором Юнги разглядел начатое изображение рождественского ангелочка.
— Кто это с тобой? — Тэхён резко материализовался перед лицом Юнги, внимательно вглядываясь в его лицо и продолжая парить над полом.
— Это Юнги, он мой помощник на эту неделю, — встал между ними Чимин, мягко отодвигая назад за плечо Мина. Тэхён ещё раз взглянул из-за плеча эльфа-координатора на Юнги, а затем кивнул.
— А он симпатичный, в твоём вкусе, — улыбнулся художник. Юнги удивился его словам, а Чимин вздрогнул и засуетился.
— Ва-а, что ты такое говоришь, — попытался пихнуть его в бок смущённый эльф, но Тэхён легко увернулся от его маленькой ладошки. — Лучше покажи, что ты сделал за сегодня.
— О, тебе понравится, — встрепенулся художник и махнул ладонью, спрятанной за длинными рукавами, выстраивая перед Чимином ряд небольших изображений изящных фигурок, гирлянд и украшений. — Я закончил с дизайном сувениров и сейчас занимаюсь городскими украшениями. Сокджин сказал сделать в этом году упор на ангелов и оленей.
— Выглядит просто прекрасно! — похвалил Чимин, а Юнги мог лишь поражённо рассматривать каждый парящий холст, чувствуя волшебную энергию в каждом из них.
— Я рад, что тебе нравится, — широко улыбнулся парящий эльф. — А ты что думаешь?
Юнги не сразу понял, что обращаются к нему, пока рассматривал особенно завороживший его снежный шар, в котором на самом холсте размеренно плыли переливающиеся кристаллы микроскопических льдинок. Когда его окликнули, он восхищённо взглянул на Тэхёна, показав два больших пальца, что заставило эльфа благодарно засмеяться.
— Чимин, я могу попросить тебя об услуге? — лёгким движением руки возвращая холсты на прежние места, спросил хозяин помещения.
— Конечно.
— Я кое-что приготовил для Гуки, ты не мог бы передать это ему за меня?
Тэхён приманил совсем небольшой холст и широким взмахом показавшейся из рукава изящной ладони материализовал с него кремовое пирожное с шоколадной стружкой и вишнёвыми ягодами. От одного вида десерта у Юнги потекли слюнки.
Чимин, улыбаясь, кивнул и аккуратно взял тарелочку с пирожным. Как только парни покинули мастерскую Тэхёна, Юнги не смог сдержать восхищённых комментариев.
— Я никогда не видел чего-то настолько потрясающего! Все эти картины просто волшебны, даже не верится, что что-то подобное вообще возможно. И Тэхён может материализовать всё, что рисует?
— Не совсем так. Тэхён лишь рисует образы вещей, а преобразовывает в настоящие предметы их уже Сокджин.
— Что? — удивился Юнги. — А как же этот десерт?
— Ну-у, — замялся эльф. — За пределами мастерской все созданные Тэхёном образы — всего лишь бумага.
Юнги внимательнее осмотрел десерт в руках Чимина, но тот выглядел настолько натурально и вкусно, что его было совершенно не отличить от настоящего.
Следующим их пунктом назначения стал крупный полигон, представляющий собой заковыристую полосу препятствий, по которой с невероятной скоростью перемещались несколько десятков эльфов. Внезапно перед ними остановился атлетичного телосложения эльф с волосами цвета горького шоколада и кроличьей улыбкой. В этой деревне, что ли, все эльфы, кроме Чимина, такого огромного роста?
— Привет, меня ищешь?
— Ага, — посмотрел снизу вверх на мускулистого эльфа Чимин и протянул ему тарелочку. — Тэхён передал для тебя подарок.
— Какая прелесть, — засветился глазами атлет и, подвергая Юнги в шок, в один укус проглотил бумажное пирожное. — Я зайду к Тэ, когда закончится тренировка. Спасибо, что принёс его, Чимин.
— Всегда пожалуйста. Это Юнги, он — мой помощник на эту неделю.
— А? — атлет удивлённо уставился на Мина, видимо, он вообще не заметил его присутствие. Всё его внимание заняло бумажное лакомство. — Привет, я Чонгук.
— Рад знакомству, — пожал протянутую руку Юнги, поморщившись от через чур крепкого рукопожатия.
— Не могу поболтать с вами подольше — мой перерыв закончился. Увидимся позже, ладно?
Чонгук исчез также стремительно, как и возник, а Юнги всё ещё был удивлён тем, что случилось минуту назад. Чимин понял его замешательство и поспешил объяснить произошедшее.
— Это полигон для тренировки эльфов- доставщиков. Они тренируются каждый день, потому что их работа самая важная — они разносят по домам подарки в… рождественскую ночь.
— … а пирожное?
— Ох, это, — рассмеялся Чимин, и смех его был похож на звон рождественских колокольчиков. — Эльфы не нуждаются в пище. Тэхён создаёт для Чонгука всякие десерты, чтобы его порадовать, а когда Чонгук съедает их, Тэхён чувствует это в своей мастерской.
— И таким образом они поддерживают связь, — понял Юнги. — Это… так мило.
— Думаешь? — широко улыбнулся Чимин, засверкав глазами. И, видит бог, Юнги мог бы влюбиться в это сияние.
Они прошлись ещё не по одному десятку кабинетов. Юнги увидел самых разных эльфов, занимающихся самой разной работой, и каждая была завораживающей и волшебной. Закончив в последнем кабинете, они вернулись в то небольшое помещение с дверями и присели на диван отдохнуть. Как и обещал, Юнги рассказал ему про человеческий мир: про лесные просторы и океан, про большие семьи, про людей, что работают на нескольких работах, чтобы заработать денег. Чимин внимательно слушал каждое его слово, освещая сиянием своих глаз всё помещение, но этот свет не ослеплял, он дарил какое-то удивительное тепло, и Юнги не мог отвести от этих глаз взгляда.
— Я могу показать тебе всё это, когда ты будешь в человеческом мире.
— Я не эльф-перевозчик, — грустно ответил Чимин, кончики его ушей очаровательно опустились. — Я не могу попасть в человеческий мир.
— Но ведь Намджун создал телепортатор. Раз он сможет отправить меня домой, то сможет отправить туда и тебя, — длинные ушки вновь навострились, и блеск вернулся в глаза эльфа, отчего Юнги понял, что говорит всё правильно. — Ты же говорил, что у тебя выходной в Рождество, помнишь?
— Я, правда, могу прилететь к тебе в Брумафест? — в голосе эльфа было столько тепла и надежды, что Юнги смог лишь кивнуть ему, расплывшись в глуповатой улыбке.
Эльф неожиданно кинулся к нему в объятия, беспрерывно шепча слова благодарности. Он был таким тёплым и мягким, словно сладкое сахарное облако, что Юнги не смог удержаться и прижал его к себе крепче, мимолётно задев губами скрытый за розовой чёлкой лоб. Эльф застыл в его объятиях и отчаянно краснел всем лицом и ушами, но не пытался оттолкнуть Юнги или сбежать от него. Они просидели в объятиях друг друга бессчётное количество времени, слушая размеренное дыхание друг друга и ритм сердец, бившихся в унисон.
Их идиллию прервали Тэхён и Чонгук, уже закончившие на сегодня с работой и пришедшие поболтать с Чимином и получше познакомиться с Юнги. Им пришлось с три короба наболтать, чтобы эльфы не догадались, что Юнги вовсе не эльф-студент, пришедший на практику в их отделение. Чонгук легко принял их сказочку за чистую монету, а вот Тэхён явно не поверил их словам, но ничего не сказал.
Вскоре к ним присоединились Намджун и Сокджин, и в помещении стало немного тесновато, но очень весело. Эльфы рассказывали интересные и удивительные истории про жизнь и работу в отделении, Юнги узнал многое о каждом из них и был поражён, насколько удивительные создания эти рождественские эльфы. Минуты сменяли часы, но ход времени оставался для Юнги незамеченным — он был поглощён волшебной атмосферой этого места и этими поразительными существами. Случайно задев запястье Чимина, Юнги не стал одёргивать руку, плавно спустившись вниз и обхватив его пальцы. Эльф не сопротивлялся и ничего не сказал, лишь краснел ушами и всё ярче и ярче светился глазами.
Дни сменялись один за другим, и с каждым днём Юнги всё меньше хотел возвращаться обратно на Землю. В Брумафеструсе ему не нужны были сон и еда, он мог постоянно находиться рядом с самым красивым эльфом с розовыми волосами и сияющим тёплым светом взглядом.
За прошедшие дни их с Чимином отношения продвинулись до стадии романтических: они отпускали руки друг друга, только когда для этого была необходимость по работе Чимина, а в минуты спокойствия и уединения нежились в объятиях. Юнги бесконечно влюбился в сияние глаз своего маленького сахарного эльфа и мысли о том, что уже скоро им придётся расстаться, больно кололи сердце. Ещё Юнги было страшно, что он забудет своего Чимина, ведь Намджун тогда сказал, что Юнги забудет обо всём, когда вернётся домой.
Известие о том, что эльф-изобретатель закончил с ремонтом телепортатора, свалилось, как снег на голову. Юнги крепче сжал руку Чимина, когда Намджун объявил, что сегодня после рабочей смены они отправят его домой, в человеческий мир.
Побыстрее закончив обход, парни устроились в объятиях на диване, Юнги мягко перебирал пушистые розовые пряди и оглаживал печально опущённые длинные ушки.
— Я не хочу, чтобы ты возвращался на Землю, — глухо произнёс Чимин в шею человека. — Но ты не можешь остаться здесь навсегда.
— Я знаю, Чимини, я тоже не хочу покидать тебя.
— Мы ведь ещё увидимся, правда? — всхлипнул эльф.
— Конечно увидимся, — Юнги оставил нежный поцелуй на розовой макушке. — Ты же прилетишь ко мне на Рождество.
— Но что, если ты забудешь обо мне, когда вернёшься домой? — взглянул в глаза человеку эльф, сейчас глаза его блестели не от счастья, а от горьких слёз.
— Я ни за что не забуду тебя, Чимини, — Юнги стёр большими пальцами крупные капли с щёк своего красивого эльфа и прижался своими губами к сладким сахарным губам.
Оставшееся время они провели в объятиях друг друга, нежно целуясь, запечатлевая каждое прикосновение в своей памяти, неохотно отрываясь друг от друга, когда из-за двери, полностью составленной из движущихся шестерёнок, постучали и попросили поторопиться — уже всё готово к телепортации.
Пока Намджун настраивал усовершенствованную версию телепортатора, который, кстати, на этот раз выглядел гораздо приятнее (не иначе как Сокджин постарался), Чимин и Юнги стояли поодаль, не размыкая рук. Головной убор они вернули Сокджину, чтобы всё было так же, как когда Юнги только попал в магическую деревню. Чимин оглаживал его такие маленькие по сравнению с его собственными уши, печально светясь глазами, запоминая каждую несущественную для кого-то, но очень важную для него деталь.
— Всё готово для телепортации, — послышался низкий голос Намджуна, в котором ясно слышались нотки сожаления — они с Сокджином тоже успели привязаться к Юнги и тоже будут по нему скучать.
Чимин обхватил похолодевшие руки своего человека и, привстав на носочки, коснулся губами его губ, даря поцелуй на прощание. Расцепив руки, эльф отошёл чуть назад, чтобы не мешать телепортации. На этот раз машина сверкнула яркой вспышкой, но её свет не ослепил Юнги.
Вот он вновь стоит на своей кухне, перед ним его драгоценная кофеварка, что уже приготовила для него эспрессо и мигала яркой надписью «Готово», но Юнги не спешил забирать чашку, пытаясь разобрать путаницу, творившуюся в его сознании. Он чувствовал тепло на губах и ладонях и странное чувство на сердце, будто он забыл что-то очень важное.
— Юнги-я, у тебя всё в порядке? — со спины послышался взволнованный голос его лучшего друга.
Юнги уверен, что он ничего не брал в руки этим утром, но в левой ладони ясно что-то чувствовалось. Разогнув пальцы, Мин увидел свёрнутый листок бумаги. Юнги поспешил развернуть его, желая узнать, что это и как оно появилось в его ладони.
В записке были всего лишь три слова, написанные переливающимися всем спектром цветов чернилами:
«Увидимся в Рождество»
Перед глазами возникли пушистые розовые волосы, глаза, лучившиеся ярким согревающим светом, звон колокольчиков, «я ни за что не забуду тебя, Чимини», произнесённое собственным голосом и сахарный вкус губ. Лицо Юнги озарила счастливая улыбка.
— Да, Хоби, всё просто отлично.