- Наото-чан, не бегай так быстро, ты же можешь споткнуться!
Чем старше становилась Мако, тем больше она становилась похожей на свою мать. Девичья непосредственность и любовь к необдуманным решениям исчезла, была заменена на спокойствие и рассудительность, но... Мако не будет Мако, если не сохранит в себе часть этих милых качеств, делавшей ее такой непохожей на остальных. Это прекрасно знал Гамагори, вот уже несколько лет бывший ее супругом.
Жили они все в том же маленьком ветхом домике в трущобах города при академии, жили так же бедно. После войны с живыми нитями глава дисциплинарного комитета отказался от своего поста, ибо муторно, да и у него есть более важные вещи, чем работа. Мако вот. Да и сам он потом шутил, что рабочий класс был создан точно для него, на стройке всяко веселее балки таскать, чем сидеть в компании ехидной девицы, выпендрежника из Северного Канто и зануды с ноутбуком.
Сейчас на улице царило лето. Привычный шум города разбавляло пение цикад и шум речки, текшей рядом. Семейная прогулка была обязательной частью семейной жизни, так сказала Мако, а потому все члены этого небольшого семейства исправно выполняли эту традицию, даже не стараясь нарушить ее.
Наото-чан - крохотная девочка с короткими каштановыми волосами - бегала вокруг родителей и громко смеялась. Она была вылитой копией матери, правда цвет кожи у нее был темнее, чем у Мако, однако дела это не меняло - она и вела себя так же, как и мать этого семейства в свои школьные годы. Громко хихикнув и одернув небесно-голубое платьице, Наото побежала вперед, все время придерживая свою большую панамку руками, чтобы та не улетела.
Держала, видимо, плохо - один сильный порыв ветра, и панамка улетает. Зацепившись за ветку ближайшего деревца, она перестает двигаться и замирает, так и оставшись висеть. Наото, смотря на это, вдруг куксится и начинает тереть глаза крохотными кулачками, она плачет.
- У-у-у, улетела-а-а! - хнычет девочка, стоя под деревцем, забравшим у нее панамку. Тычет в нее своим тоненьким пальчиком и плачет еще громче.
Ира и Мако сразу же начинают успокаивать Наото-чан, говорят, что купят ей новую панамку, намного лучше, чем эта, но девочка плачет еще громче и говорит, что не хочет новую ,а хочет эту, свою старую любимую панамку, которая досталась ей еще от мамы. Мако тяжело вздыхает и многозначительно смотрит на Гамагори, одним лишь взглядом показывая, что кое-кому надо залезть на дерево и достать эту несчастную панамку. Мужчина смотрит на хлипкое деревце и думает, как же ему добраться до верхней ветки.
Попытки Гамагори залезть наверх увидели и идущие недалеко Хока и Нонон. Ехидно усмехнувшись, девушка схватила своего спутника за руку и потащила к месту спасения панамки с дерева. Мако их не замечала, она с нескрываемой гордостью смотрела на попытки ее мужа дотянуться до шляпки. Наото уже не плакала, но продолжала тереть глаза кулачками, изредка поглядывая на отца.
Наконец, панамка в руках у Гамагори. Тот машет ей дочери, а та в ответ громко и заливисто смеется, отогнав прочь свои печали. Правда вот хрупкое деревце не может разделить радости этого семейства, оно тихо трескается и накреняется, после чего падает вместе с Ирой и панамкой. Мако тут же охает и подбегает к муженьку, а Наото с любопытством смотрит на эту картину. Она неспешно подходит к отцу и осторожно берет у него панамку из руки, после чего быстренько целует его в лоб. Мако улыбается и обнимает все свое семейство.
- А ты, как я вижу, все еще рушишь вещи своей непомерной силищей, а, жабка? - ехидно замечает подошедшая Нонон. Хока прикрывает рот шарфом, но все равно видно, что он едва заметно улыбается. Кивком он поприветствовал семью своего бывшего товарища. Нонон хихикает, после чего вдруг грустнеет и тихо говорит, что ей немного завидно. - Собачка-то все никаких действий не предпринимает.
Хока обиженно фыркает и отводит взгляд в сторону.
Новая панамка - тридцать йен. Цена за посадку нового деревца - сто йен. Завидующая и признавшаяся в этом Нонон - бесценно.