8 октября 2039 года.

     Суббота. Хороший день. И плевать, что ещё остались незавершённые дела. Хэнк, во всяком случае, точно решил наплевать на это. Зацепок нет, улик нет, идей нет. Можно и поспать, что он, собственно говоря, и делал. Спал до упора, пока голова не начала болеть. Из-за Коннора мужчине редко удавалось выспаться, но сегодня андроид его не беспокоил. И это на самом деле было странно. Очень. Парень нагло влезал в его жизнь, приходил без спросу, устраивал целый квест под названием «Как довести лейтенанта Андерсона до белого каления?». Иногда вытаскивал на дело, иногда на прогулку по парку вместе с Сумо, иногда заставлял наводить порядок, иногда просто сидел рядом и вместе с мужчиной смотрел телевизор, но последнее было особенно редким явлением. Коннор не мог сидеть без дела.

     Но сегодня парень не обнаружился на пороге дома лейтенанта. Не пришёл он и в обед. Не пришёл и вечером. Нет, иногда девиант не беспокоил своего напарника, но очень редко, а учитывая вчерашние события, это и вовсе было подозрительно. Хэнк хотел сегодня сходить в бар посмотреть игру «Детройтских машин» и заодно напиться до беспамятства. В итоге, Хэнк сидел в собственной гостиной мрачнее тучи и попивал пиво, почти не наблюдая за игрой по телевизору, забыв про недавно припрятанный виски. Если бы Коннор заявился к нему как обычно, он бы точно пошёл в бар чисто назло роботу, но он не пришёл, и Хэнк мигом растерял желание куда-либо идти. Попросту не видел в этом смысла.

     С Коннором определённо было что-то не так. Хэнк не знал, как это объяснить, но он чувствовал это. И началось всё с того их похода в клуб. Мужчина и сам слишком часто об этом задумывался, искренне не понимая себя. То ли он просто хотел понять, что это было, то ли хотел повторить… Но последнюю мысль он гнал от себя, повторяя про себя как мантру, что относится к Коннору как к сыну, не более. Нет и нет.

     Коннор же ещё мальчишка совсем, он не понимал себя, только учился понимать, и Хэнк определённо был не тем, кто ему нужен. Да, он готов помогать этому девианту, готов быть ему другом, но не более. Хэнк уже прожил свою жизнь, да и не хотел он портить жизнь этому наивному роботу. Не хотел. В итоге мужчина со вкусом так жрал себя, пытаясь понять, куда же всё-таки запропастился этот вредный девиант. И даже уже подумывал наведаться в участок и узнать там, где эту железку носит. Ведь Коннор всегда в системе. Но решил всё же дождаться парня.

     Коннор же тем временем просто шатался по городу. Он пытался отыскать причину своих сбоев, скрытые программы и просто понять себя. Бродил он специально по оживлённым улицам с камерами, чтобы в случае чего можно было сразу предоставить своё алиби. Парень силился понять, что с ним не так, почему «Кибертех» объявил на него охоту. Даже ещё разок попытал счастье на заводе, но там ему снова ответили, что мисс Мэй ещё не вернулась, и выставили. Он должен разобраться во всём этом, но не получалось. Мозаика никак не хотела собираться в целостную картину, не хватало важных паззлов, кусочков головоломки. Хэнка он решил не беспокоить и дать тому уже напиться, раз уж ему так хочется. Да, и вообще его отношения с лейтенантом после того вечера в клубе словно накалились. Или ему это всё только казалось? Ведь они вроде не ругались, не препирались и вели себя как обычно, но Коннор ощущал какое-то напряжение, которое не мог описать словами.

     Он всё думал-думал-думал и не мог понять. Почему ему вспоминались слова Кэтрин Мэй, мол, он пока чего-то не понимал. Она была права, он не понимал, что именно он не понимал. Вот такой какой-то каламбур. А ещё ему казалось, что она намекала на нечто намного сильнее дружеской привязанности. На любовь? Да, пожалуй, Коннор любил этого вредного чудака, но что в этом такого? Или она намекала на настоящую любовь? Парня аж передёргивало от этой мысли, потому что разобраться в этом выше его сил. Но он и не очень-то хотел в этом разбираться. Хэнк его лучший друг. Хэнк его напарник. И он не хотел всё это потерять, просто потому что не смог чётко разделить границы любви сына к отцу, любви к другу и любви искренней и чистой, настоящей. Для него таковых границ не было, попросту не существовало. Хэнк хочет видеть в нём сына, и он будет для него им. Ведь Коннор не шутил ещё тогда, в парке, что готов быть для лейтенанта всем, чем он захочет, чтобы Коннор был. А Хэнку явно был нужен не объект увлечений. Ему был нужен друг, сын, напарник. И парень будет другом, сыном, напарником.

     Мысленно поставив точку в этом, девиант почувствовал себя легче. Это лучше, чем эта странная неопределённость, которая так сильно давила на него в течение последних дней. Даже программных сбоев поубавилось. Но в душе почему-то всё равно остался неприятным осадок, будто Коннора не устраивал такой расклад, но парень быстро себя одёрнул, мол, это уже не столь важно, главное, чтобы лейтенант ощущал себя комфортно в его присутствии. Похоже, парень решительно упустил момент, когда начал ставить интересы Андерсона превыше интересов компании, а потом и своих собственных, но это не сильно-то его волновало. Он андроид и это его предназначение: служить людям, наплевав на свои «хочу». Да и сейчас можно было пока об этом не задумываться. У них есть дело. Коннору надо было прекратить отвлекаться на свои эмоции, в подлинности которых он в последнее время сомневался, и сосредоточиться на работе.

     Парень не знал, сколько времени бродил по городу, попросту не следил за ним, размышляя о деле, о «Киберлайф» и «Кибертех», о своей роли во всей этой истории. Надо раскрыть дело. Чем быстрее, тем лучше, потому что у него было дурное предчувствие насчёт всей этой истории.

9 октября 2039 года.

     Хэнк уже мысленно махнул на всё рукой, вслух послал свою гордость на хрен и, пообещав Сумо вернуться поскорее, направился к выходу. Каково же было его удивление, когда он едва не врезался в свою пропажу. Точнее врезался. Слегка. Чуть-чуть. Коннор растерянно поднял руки и положил их лейтенанту на грудь, предотвращая столкновение. И замер, как и Хэнк. Мужчина удивлённо смотрел на парня, который неловко улыбнулся напарнику, но рук так и не опустил. В последнее время Коннор не упускал случая улыбнуться напарнику, словно у него программа социальных отношений полетела. Отчасти так оно и ощущалось. Постоянный программный сбой, от которого на лице то и дело расцветала улыбка. И было в этой улыбке что-то такое, что заставляло сердце Андерсона сжиматься от нежности. Однако поймав себя ещё и на порочных мыслях, мужчина поспешил от них отречься, стараясь игнорировать тот факт, что андроид не спешил опускать руки.

     – У тебя опять глюки? – максимально грубо произнёс Андерсон, не желая обидеть, но напомнить, что он такое.

     – Прошу прощения, лейтенант, – парень поспешно отпрянул, будто пчелой ужаленный, но быстро собрался, напяливая на себя маску безразличия. – Я вижу, вы куда-то собрались, но боюсь, я вынужден нарушить ваши планы.

     – Что? Опять кого-то прихлопнули? – Хэнк надеялся, что парень сейчас не сканировал его, иначе бы он обнаружил слишком уж учащённый пульс, во всяком случае, мужчине казалось, что его видавшее виды сердце сейчас выпрыгнет из груди и ускачет куда подальше от всего этого дерьма.

     – Нет, но я думаю, нам снова надо поговорить с мистером Спарксом, – Коннор улыбался, но всё равно казался неживой куклой, обычно непозволительно живые карие глаза андроида, сейчас были непривычно пусты, были слишком стеклянными. – Я очень много думал об этом и думаю, мы кое-что упустили. Думаю, что Весёлый Роджер не просто так сразу отправил нас в «Кибертех».

     – Я не буду снова разыгрывать этот спектакль! – тут же отрёкся мужчина, даже не пытаясь уточнить, что именно хотел узнать у наёмного киллера андроид. – Выследим его и тогда поболтаем. Идёт?

     Парень просто кивнул и, развернувшись, направился к машине лейтенанта. Проклиная всё на свете, мужчина попёрся за андроидом, гадая, где же его черти носили. В машине напарники не разговаривали, Коннор лишь предложил подъехать к клубу «Восхищение», а там уж дождаться бывшего военного. Хэнк согласился и направился на окраину Детройта по уже знакомому маршруту. Возле клуба было тихо, яркая вывеска светилась неоновым светом, вышибала на входе, ничего такого. Был ли Спаркс сегодня в клубе или нет, они не знали.

     – И? Что дальше, умник? – лейтенант внимательно посмотрел на Коннора, который почему-то смотрел в пустоту, что немного пугало.

     – Я взломал систему видеонаблюдения клуба, – с готовностью отрапортовал девиант, взгляд которого заметался от одного невидимого экрана к другому. – Спаркс здесь, болтает со своей Стейси.

     – Значит, ждём? – парень согласно кивнул, снова обращая взгляд на мужчину.

     Хэнк не сказал ни слова, просто продолжил вглядываться в полумрак. Время неумолимо клонилось к ночи, уже зажглись фонари, машин стало меньше на дорогах, а в этом криминальном райончике уже были слышны какие-то крики, слишком далёкие, чтобы разобрать в чём дело. Андерсон искренне старался не задавать вопросов, но они так и витали в воздухе, невысказанные вслух. А робот делал вид, что не замечал этого, хотя Коннор не мог просто чего-то не замечать.

     Они сидели молча, в машине тихо играл джаз вместо привычного хеви-метала. Коннор не мог это не отметить, в последнее время его напарник предпочитал спокойный джаз вместо агрессивного хеви-метала и это приятно радовало девианта. Не потому, что ему не нравился этот жанр, нет, ему нравилась эта музыка, в ней много энергии, просто джаз ему пришёлся куда больше по душе. Некоторые композиции прямо-таки лучились надеждой и счастьем, а некоторые, напротив, пестрили меланхолией и депрессией. И было во всём этом нечто очаровательное.

     – Так где ты был? – тихо поинтересовался Андерсон, прекрасно понимая, что проиграл эту битву, любопытство взяло верх. – Я думал, ты ещё в субботу ко мне заявишься.

     – Я думал… – уклончиво ответил андроид. – Гулял по городу. Мне нужно было немного разобраться во всём этом. Взять перерыв, – почему-то лейтенанту казалось, что Коннор говорил не только про дело, но и про всё остальное дерьмо, что так щедро вылила на них жизнь в течение прошедшей недели. – И в итоге, я вспомнил эту уверенность Спаркса, он точно знал, где нам искать. А потом я вспомнил слова мистера Уильямс, мол, «Кибертех» разрабатывает андроида-солдата нового поколения.

     – И?

     – Вы же помните, что ко мне приходили полицейские, чтобы обучить тонкостям профессии?

     – Кто может обучить будущего солдата лучше, чем бывший военный? – Хэнк ухмыльнулся, опережая напарника, заставляя того почувствовать что-то напоминающее гордость. – Гениально.

     Время тянулось и тянулось резиной, Андерсон уже успел заскучать, радуясь, что Коннор хотя бы может занять себя, поглядывая на камеры видеонаблюдения. На улице окончательно стемнело и начался дождик. Усыпляющий звук дождя никак не помогал, Хэнк уже откровенно клевал носом, ведь, считай, всю ночь с субботы на воскресенье он провёл без сна, надеясь, что эта бестактная железяка заявится к нему. Он не понимал, почему так испугался вообще, но сама мысль о пропаже Коннора причиняла беспокойство. В памяти невольно всплыла почти такая же ночь, проведённая в «Восхищение». Нарочно отвернувшись от напарника, Хэнк в очередной раз пытался прогнать эти назойливые мысли.

     Мужчина вздрогнул всем телом, когда почувствовал, как ладонь Коннора легла ему на плечо, вырывая из плена этих странных мыслей. Даже позабыв как следует выругаться, Андерсон недоумевающе посмотрел на парня, а тот молча кивком указал на вход клуба, из которого вышел их клиент. Спаркс был со своей подружкой. Мужчина бы, наверное, не стал придавать этому значению, но его огорошил Коннор:

     – Как думаете, лейтенант, какие отношения их связывают?

     – Любовь? – как-то неуверенно протянул Андерсон. – Во всяком случае, какая-то привязанность имеет место быть.

     – А что это? – голос девианта был тихим и сам он выглядел подавленно. – Наверное, мне даже будучи девиантом не удастся это понять.

     – Что такое любовь? – Хэнк сам не знал зачем, но он захотел объяснить, попытаться. – Я бы сказал, что это привязанность и прочая лабуда с бабочками, но это вряд ли поможет. Поэтому я скажу так: любить кого-то не значит боготворить, любить значит принимать свою половинку такой, какая она есть. Со всеми достоинствами, которые заставляют сердце каждый раз сжиматься от нестерпимой нежности. Со всеми недостатками, которые заставляют срывать голос в крике. Именно принимать, а не пытаться изменить. Если всё взаимно, перемены придут сами. Я не люблю разводить философию, но я думаю, что это должно быть так. Хотя в природе ты это вряд ли встретишь, – заметив немного удивлённый, но преисполненный искренней благодарностью взгляд карих глаз, мужчина добавил грозно. – Если в участке кто-то узнает об этом разговоре, ты отправишься на свалку для андроидов. А теперь пошли, поболтаем с Весёлым Роджером.

     Спаркс тем временем уже расстался со Стейси и направился прочь. Хэнк поспешил выбраться из машины, Коннор за ним. Они тихо следовали за бывшим военным, держась на приличном расстоянии от него. Наверняка, ведь у Роджера великолепный нюх на слежку. Киллер шёл бодрым шагом под дождём, натянув сверху капюшон. Это Андерсон с напарником был вынужден мокнуть. И хоть Хэнк знал, что Коннору дождь нипочём, он всё равно то и дело бросал на робота обеспокоенные взгляды. А вдруг закоротит? Спаркс пришёл к какому-то старому многоквартирному дому на окраине и поспешил внутрь. Когда напарники зашли следом, Хэнк тихо ругнулся себе под нос, глядя на лифт.

     – На каком этаже живёт этот мудила?

     Вместо ответа Коннор подошёл и вызвал лифт. Он словно завис, а диод на виске загорелся жёлтым. Когда двери открылись, парень ожил:

     – На девятом. Но квартиру пока что не назову.

     – Засранец, – мрачно буркнул лейтенант, заходя в кабину и жестом требуя того же и от девианта.

     На девятом этаже Коннор достаточно уверенно указал на дверь справа и подошёл к ней, игнорируя недоверчивые взгляды Хэнка и всё его доводы в пользу того, что парень ошибся. Чертыхнувшись, мужчина достал пистолет и подошёл к двери, соглашаясь с правилами. Коннор постучался и замер в ожидании, даже дышать прекратил. Какое-то время было тихо, но потом по ту сторону послышалось какое-то ворчание. Дверь им открыл Спаркс с бутылкой пива в руках. Оглядев напарников с ног до головы и заострив внимание на дуле пистолета, он молча пропустил их внутрь.

     Квартирка бывшего военного была скромной, даже бедной, особенно учитывая его репутацию наёмного убийцы. Похоже, что Роджер привык жить скромно. Хэнк пистолет не убрал, однако спокойствие Коннора лишь указывало на то, что Спаркс не вооружён и не настроен агрессивно. Киллер лениво уселся в своё любимое потрёпанное временем кресло и жестом пригласил присесть и напарников. Парень опустился на диван, Хэнк немного погодя тоже примостил задницу.

     – Значит, так выглядит RK800 с заводской внешностью? Недурно, очень даже недурно, – ухмыльнулся Весёлый Роджер. – Видеть фото в газете и видеть вживую – это всё-таки две слишком разные вещи. Зачем пожаловали?

     – Я ведь буду прав, сказав, что вы недавно были в «Кибертех»? – решив не тянуть резину, прямо спросил девиант.

     – Не понимаю, о чём вы, детектив, – при этом рожа Спаркса говорила об обратном.

     Ухмылка бывшего военного страшно взбесила Хэнка, но он молчал, давая возможность Коннору делать всё по-своему. Но ещё больше его бесили эти взгляды Спаркса, которые тот бросал на напарников, словно ему была известна какая-то страшная тайна.

     – А мне кажется, вы понимаете. Только бывший военный, снайпер к тому же, мог бы обучить новую машину необходимым навыкам солдата. Насколько мне известно «Киберлайф» и раньше щедро платил людям, которые помогали отделу очеловечивания. Вряд ли что-то изменилось. А вам наверняка нужны деньги.

     – Да, нужны, – просто согласился мужчина, пожимая плечами. – Кому они не нужны?

     – Говори по-хорошему, – не выдержал Хэнк. – Я и по-плохому могу, но не хотелось бы до этого доводить.

     Коннор выглядел до крайней степени возмущённо, а вот Спаркс наоборот заинтересованно. Он встал и подошёл к книжному шкафу, снимая с полки книгу, открывая её и доставая какой-то документ, протянул бумагу девианту. Парень задумчиво посмотрел на бумагу и протянул её лейтенанту. Оказалось, что это был счёт за оказание медицинских услуг. Нехилый такой счёт. Хэнк быстро перевёл взгляд на Роджера, сканируя взглядом слишком пристально, будто это он андроид из них двоих.

     – Это не ваши счета. Вы здоровы, – уверенно заключил андроид. – Но кто?

     – Один мой товарищ по оружию. Он когда-то спас мне жизнь, теперь я помогаю ему и поддерживаю, как могу. «Киберлайф», точнее, «Кибертех», предложил кучу денег. Это было примерно полгода назад. Но уже тогда им запретили вести новые разработки. Не на законодательном уровне, но всё же. Я подписал хуеву тучу бумаг о неразглашении. Однако нового андроида я не видел, просто рассказал и показал всё необходимое на камеру, плюс ответил на заданные вопросы. Вот и всё.

     – Значит, это правда, – Хэнк поднялся на ноги и подошёл к окну, выглядывая на улицу, с тоской отмечая, что дождь грозился перерасти в ливень. – Эти маньяки разрабатывают оружие нового поколения.

     – Ага, – Роджер был равнодушен, но потом посмотрел на напарников как-то шибко внимательно. – Я делаю то, что делаю, не от желания лёгких денег. Я делаю то, что должен. Но я никогда не разделял взглядов «Киберлайф» на андроидов. Я всегда видел в них душу, спрятанную в клетке нулей и единиц. Стейси стала для меня живым доказательством моей правоты. Но тогда мы с ней ещё не были знакомы, а я был в отчаянии, поэтому и согласился. Но сейчас мне кажется, что тогда я определённо свернул не туда, надо было отказаться, но сделанного не воротишь.

     Коннор задумчиво мигал диодом, анализируя слова Спаркса. Нет, он не врал, был спокоен и собран, не боялся предъявления обвинения, говорил всё как есть, говорил правду. Но правда у каждого своя, девиант довольно быстро усвоил этот урок, а ему надо бы добраться до истины. Хэнк с беспокойством наблюдал за парнем, догадываясь, о чём тот размышлял. Надо было быть дураком, чтобы не понять, а Хэнк дураком не был. Да, он слегка выжил из ума на старости лет, часто думал о суициде, но дураком он всё же не был. У них два варианта: разобраться в том, для чего им нужен Коннор, или же дать им желаемое, то есть Коннора. Оба варианта были так себе.

     – Вы не будете заявлять об этом официально, верно, мистер Спаркс? – наконец ожил андроид.

     – Я не самоубийца, мальчик, – рассмеялся вояка. – А даже если бы и был им, то такую бы смерть всё равно не выбрал.

     – Значит, на основе этого ордер не получишь…

     – Не вздумай, – прошипел мужчина. – Я знаю, о чём ты думаешь. Нет и нет. Не позволю тебе рисковать головой, – Андерсон старался игнорировать этот странный взгляд Роджера, который так и кричал «разумеется, ты не позволишь ему, и все мы знаем почему». – А теперь пошли. Здесь больше ловить нечего. Благодарим за сотрудничество, мистер Спаркс, – прорычал мужчина на манер девианта только, естественно, в его тоне и намёка не было на вежливость.

     Хэнк резко схватил Коннора за локоть и дёрнул с дивана. Напарники быстро ретировались, но возле самого выхода из квартиры Весёлый Роджер воскликнул:

     – Лейтенант, вам повезло…

     Андерсон замедлился, но парня из квартиры всё же вытолкнул и повернулся к киллеру:

     – В смысле?

     – Вам повезло с напарником.

     Хэнк хотел бы сказать какую-нибудь гадость, но все матерные слова резко вылетели из головы. Разумеется, в этой фразе не было ничего такого, но этот взгляд. Мужчина едва сдержался, чтобы не ляпнуть что-нибудь лишнее. Вместо этого он поспешил за андроидом, который уже ждал его у лифта, захлопнув за собой дверь.

     В лифте Коннор внимательно смотрел на Андерсона, пока тот пытался взять в толк, на что именно намекал этот говнюк. Во взгляде киллера было слишком много всего, но больше всего насмешки, будто он знал что-то такое, что ни Хэнк, ни Коннор пока не понимали. Невольно снова вспомнился тот вечер в клубе и тесная туалетная кабинка. Мужчина едва сдержался, чтобы не взвыть. Долго его будет преследовать это воспоминание? Он бы забыл с радостью, но нет. Никак.

     – Что-то не так, лейтенант?

     – Ай… – мужчина лишь махнул рукой, игнорируя этот дурацкий пристальный взгляд карих глаз. – Что думаешь об этом?

     – Надо выяснить, что со мной не так, – поддался на провокацию андроид, переключаясь на дело. – Почему я им нужен? Но без чертежей лезть в мою голову опасно. А сделать вид, что их план сработал и попасть в «Кибертех» вам тоже кажется неприемлемым вариантом. Так?

     – Именно, – Хэнк кивнул. – Давай дождёмся Уильямса с чертежами. Потом попросим Камски тебя осмотреть уже более тщательно, он лучше всех справится с этой задачей. Если найдём что-то, будем думать, что с этим делать. Если нет, то всё равно будем думать, что делать дальше.

     – Ладно.

     Они вышли из лифта, но из здания выходить не спешили. На улице вовсю шёл ливень. Хэнк смотрел на стену дождя с тоской, ведь надо было тащиться к машине. Но переведя взгляд на Коннора, мужчина позабыл о своём расстройстве. На лице парня была такая вселенская грусть, что Андерсону стало не по себе. Что-то беспокоило его напарника, а Хэнк не знал как помочь. Это было неправильно. Катастрофически неправильно. Он осторожно коснулся плеча андроида, но тот даже не вздрогнул:

     – А с тобой-то что?

     – Не знаю, – честно ответил девиант. – Почему-то грустно смотреть на дождь.

     – Ну, в дождь многим бывает грустно, – пожал плечами лейтенант. – Но с тобой что-то странное творится после… всего произошедшего.

     – Да, – Коннор посмотрел Хэнку прямо в глаза. – Это очень странно. Я будто не понимаю себя. Но я решил, что сейчас не время для самокопания. Решил отложить это на потом. Когда поймаем убийцу мистера Райса.

     – И всё же? – решил настоять Андерсон, упрямо глядя в эти глаза цвета шоколада.

     – Мне кажется, что «Киберлайф», точнее «Кибертех» всё ещё меня отчасти контролирует. Это невозможно, да, но мне так кажется. Я будто всё ещё подчиняюсь программе. Эти странные противоречащие друг другу команды, постоянные программные сбои. Такого никогда не было.

     – Ты же девиант. Это свойственно для вашего брата. Сам мне эту чушь втирал.

     Парень рассеянно кивнул, но Хэнк уже понял, что сказал что-то не то. Коннор не знал, как объяснить своё состояние, а мужчина не знал, как понять то, что даже словами объяснить сложно. Так или иначе, момент Хэнк профукал, поэтому он просто предложил пробежаться до машины, на что услышал возмущение андроида, мол, будь у него новая машина, Коннор бы сам её пригнал к дому, подключившись к автомобилю удалённо. Мужчина лишь послал занудного андроида куда подальше.

     По пути Коннор молчал, что было ещё страннее. Парень на самом деле ощущал себя особенно странно сейчас. Дождь вызывал необъяснимую тоску, которая усиливалась, стоило взглянуть на лейтенанта. Он чувствовал себя потерянным, хотел поделиться своими переживаниями с другом, но не мог подобрать подходящих слов. А ещё перед глазами мелькали ошибки программы, которые росли в геометрической прогрессии.

     Хэнк подъехал к дому Коннора, как и настаивал девиант, и остановился. Парень не спешил покидать салон, он смотрел на улицу, на дождь, на проезжающие мимо машины. Андерсон назвал бы это состояние меланхолическим, но андроид, скорее всего, одёрнул бы его и сказал, что у роботов не может быть меланхолии. С этим надо было что-то делать.

     – Почему ты думаешь, что они тебя контролируют? Из-за слов Уильямса?

     – Нет, я просто… чувствую. Я… – парень впервые злился из-за того, что не мог общаться с Хэнком как с другими андроидами, было бы проще показать, чем объяснить. – Почему английский язык столь беден? – воскликнул он, беспомощно взмахнув руками. – Простите, лейтенант, просто это очень трудно передать словами. Это так странно…

     – Давай по порядку? – девиант рассеянно кивнул, давая согласие, а больше Хэнку и не нужно было. – Хорошо. Ты чувствуешь нечто странное, так? Но в чём это заключается? Какие-то посторонние эмоции? Провалы в памяти?

     – Нет, не совсем так… – парень хмурился, силился подобрать нужные слова. – Я на самом деле очень неприспособленный девиант. Да, я могу игнорировать программу, делать, что хочу, но я совершенно себя не понимаю. Пока я был среди других девиантов, было проще. Они не понимали меня, но среди них я мог просто быть андроидом, не притворяться человеком. Но когда я вернулся в Детройт всё пошло наперекосяк. Что-то в моём поведении естественно, а что-то лишь часть программы социальных отношений, и я не знаю где что. Люди не могут меня понять, а я не могу понять их. Вы единственный, кто хотя бы пытается. Я думаю, что я… всё ещё… не принимаю себя как девианта. А за последние дни мне пришлось испытать целый спектр новых для меня эмоций. И это так сложно. Меня словно коротит. И мысли появляются странные. Будто не мои. И система не справляется. Я на такое не рассчитан…

     Хэнк не дал парню договорить, протягивая ладонь и потрепав парня по макушке скорее как собаку, нежели как человека. Коннор с готовностью поддался на ласку, не приближаясь, но и не отдаляясь. Стало легче. И парень впервые не хотел анализировать, знать причин. Он просто хотел ощущать тепло человеческого тела, вес чужой ладони. Поддержку. А Андерсон тем временем всеми силами старался не задумываться о странной заминке девианта. Коннор боялся говорить о чём-то с ним, Хэнк видел этот страх в его глазах, но давить он не стал. Хватит того, что есть.

     – Спасибо, – парень самостоятельно отстранился. – Я, пожалуй, пойду.

     – До завтра, Коннор.

10 октября 2039 года.

     – От Уильямса нет вестей?

     – Нет, лейтенант.

     Хэнк сидел за своим столом и со скучающим видом наблюдал за Коннором, который подключился к терминалу напрямую и заполнял какие-то документы. Сегодня им пришлось заняться бумажной волокитой в надежде, что к концу дня объявится Уильямс и подкинет им хоть что-то. Но пока что было тихо. Андерсон не хотел возиться с бумажками, поэтому просто наблюдал за напарником, который без лишних вопросов взял себе часть работы лейтенанта.

     – Что, дедуля, любуешься своей коннорейкой? – заржал подошедший к ним Рид. – Ничего, рабочий день почти кончился, но, если что, в подсобке обычно никого не бывает.

     – И тебе доброго дня, Гэвин, – прорычал в ответ мужчина. – Чего припёрся?

     – А что, нельзя? – детектив скалился на Андерсона, но при этом держал дистанцию, всё-таки память о недавней драке ещё свежа. – Может, мне поболтать захотелось?

     – Как-то ты интересно произносишь слово «повыёбываться», – фыркнул Хэнк.

     Рид хотел бы что-то ответить, но им помешал подошедший офицер:

     – Лейтенант, только что поступило сообщение об убийстве. Подозревается андроид. Есть два свидетеля. Похоже на ваш случай.

     – Киллер?

     – Верно.

     – Погнали, Коннор, – тут же оказавшись на ногах, Хэнк накинул сверху куртку. – Не знаю, что ты хотел сказать, Гэвин, но уже в любом случае иди на хуй.

     Лишь в машине напарники с удивлением увидели знакомый адрес клуба «Восхищение». Они оба почувствовали что-то неладное, но делать-то было нечего. В клубе их уже ждал Бен, который с готовностью подскочил к ним. Хэнк пожал ладонь детектива:

     – Ну, что тут у нас?

     – Похоже на ваш случай. Киллер. Стрелял с соседней крыши. Есть два свидетеля. Ещё не опрашивали, – Коннор удивлённо замер, глядя на убитого, как и Хэнк. – Убит некий Роджер Спаркс. Бывший военный. Поговаривают, что он тоже любил людишек подстреливать. А вы чего это так притихли?

     – Мы уже имели дело с этим кадром, – прохрипел лейтенант. – Проходил подозреваемым в нашем деле.