Свидание с «женой» босса

Кравец поёрзал на стуле и оглянулся вокруг кабинета, в котором дожидался своего босса. Кажется, ничего не изменилось за время, что он отсутствовал. Тот же стол из красного дерева. То же кресло, в которое порой хотелось сесть и узнать, правда ли оно такое удобное, каким выглядит. Те же стеллажи с книгами, заменяющие собой стены. Только ковёр пропал. Видимо, убрали. Хемсворт же всегда опасался, что один из должников в страхе обоссыт его ценность. В коридоре послышались шаги. А вот и он сам. Кравец повернулся к открытой двери и встал. В кабинет, как всегда бодро, вошёл его босс.

— А! Крис! Сколько лет, сколько зим! — Хемсворт схватил его за руку и заключил в медвежьи объятья. — Сколько же мы не виделись, чертяга? Смотрю, здоров как бык, — босс похлопал Кравеца по плечу и отстранился, так и не выпустив ладонь. — Ещё бы! Два года загорал, собака! Форму-то ещё не растерял? — он пощупал его мощный бицепс. — Надеюсь, хоть иногда качалку посещал, а не все время по девкам блудил, паршивец, — Хемсворт отпустил его ладонь, обошёл массивный стол и занял кресло.

Кравец сел обратно.

— Да какие девки, босс? Они ж от меня теперь шарахаются. Всё время лечился, мамой клянусь.

— Ну-ну, ты мне лапшу-то не вешай. Знаю я всё о твоих похождениях, раненый ты наш.

— У парней язык без костей?

— А ты только узнал?

Кравец посмотрел в сторону, улыбнувшись одним краем губ. Из-за шрама, полученного два года назад, иначе он теперь не умел. Но какая всё-таки радость вернуться в Чикаго. Он не успел ответить, как босс задал новый вопрос:

— Ну как там в Эйлате? Случаем не женился ещё?

Кравец вспомнил о матери и пяти сёстрах, у которых гостил почти весь отпуск, и тяжко вздохнул.

— Вы не представляете, как за эти два года я устал от женщин.

— Неужели на парней перешёл? — шутливо поддел Майк.

— Боже упаси, вы ж тогда меня уволите, — хохотнул Крис и посмотрел на золотой ободок на безымянном пальце босса. Хемсворт сделал то же самоё.

— Ах, это? — он мягко улыбнулся, вертя кольцо. — Ты уже знаешь о Йене, верно? Моё сокровище… — с нежностью произнёс он, будто Криса рядом вовсе не было.

Это было странно, но одновременно мило — видеть, с какой непривычной мягкостью в голосе и нежностью в глазах этот закоренелый гангстер не просто произносит, а ласкает губами имя возлюбленного. Словно молитву.

А что Кравец? А Кравец рад был, что босс наконец-то обрёл своё счастье.

— Разумеется, босс.

— Это хорошо, — Хемсворт снова принял серьёзный вид. — Потому что послезавтра я улетаю в Аризону, и у меня будет к тебе очень важное и ответственное поручение.

Кравец приготовился внимательно слушать.

***

— У тебя свидание с Йеном Хемсвортом?!

— Никакое не свидание. Просто Майк улетает в Аризону и просил меня позаботиться о нём, сводить куда-нибудь, типа поразвлекать, чтобы не скучал.

— То есть у тебя свидание с Йеном?

— Да нет же! Это как сводить жену друга в кино. Это так. Составить компанию и всё, — Кравец заканчивал собирать дробовик.

Марк красноречиво промолчал, наблюдая за приятелем, но через минуту не выдержал:

— У тебя свидание с Йеном…

Кравец резко передернул затвор дробовика и наградил Марка грозным взглядом.

…

Тем же вечером в баре

— Хэй, лицо со шрамом, слышал, ты завтра выводишь «миссис» Хемсворт в свет? — вместо приветствия спросил подсевший за столик Стив.

Кравец нахмурился и повернулся к Марку. Тот присосался к кружке с пивом, взгляд невинный, как у младенца. Кравец посмотрел обратно на Стива.

— Да, Майк попросил.

— Ты знаком с Йеном?

— Пока нет.

Стив переглянулся с Марком, тот выпустил фонтан пива изо рта и громко захохотал.

Кравец нахмурился ещё сильнее.

— Что смешного?

— Нет, ничего, — Стив пытался побороть улыбку, пока их приятель продолжал заливаться.

— Мне нужно отлить, — осведомил Марк хриплым от смеха голосом и вышел из-за столика.

Кравец грозно взглянул на Стива.

— Слушай, Симонс, я ведь не совсем идиот. Это краля босса. Я буду сидеть напротив, жевать, помалкивать, смеяться его дебильным шуткам. И всё.

Стив сделал вид, что закрыл рот на замок, и примирительно выставил ладони.

Кравец отпил пива, сердито смотря на приятеля поверх кружки.

Через минуту того снова прорвало:

— Хотя знаешь, я теперь понимаю, почему Майк выбрал именно тебя, — Стив обвёл пальцем своё лицо и зажмурился, бесшумно сотрясаясь от смеха.

— Симонс, блять!

***

Особняк Хемсвортов

Кравец изучал убранство гостиной и ожидал появления принадлежавшего боссу сокровища, о котором ему выпала «честь» сегодня заботиться. Он ходил от одной скульптуры к другой, пока его внимание не привлекла большая картина возле домашнего бара. На ней была изображена какая-то девушка. Очень необычная. Кравец подошёл, чтобы рассмотреть поближе. На картину, в её привычном понимании, это было мало похоже. Скорее, напоминало какую-нибудь необычную репродукцию или огромную фотографию в поп-арт стиле. Она была поделена на четыре равных части в разной цветовой палитре, но с изображением одной и той же девушки в каждой. Хотя… Теперь Кравец сомневался, что это девушка. Ей вполне мог оказаться и юноша. Просто очень миловидный. Может, андрогин, или как их там называют? А, хрен с ним, пусть будет «оно». Так вот это «оно» было очень даже ничего. Симпатичным. Короткая стрижка. Лицо аккуратное, с острыми, но не слишком, чертами и бледной кожей. Если фото не врёт, конечно. Про такие говорят: «аристократичное». Нос правильный. Губы тонкие. Подбородок высоко вздёрнут. Шея длинная, тонкая. Лебединая, во! Так их называют. Плечи опущены. Глаза будто слегка прикрыты и смотрят так высокомерно, мол, «ты говно, а я королева». Но в сочетании с расслабленной, непринуждённой позой это кажется странным. Не поймёшь, чего в этой особе больше: раскрепощённости или пафоса? Пожалуй, и того и того хватало с лихвой. Вот встретишь такую нимфу в жизни, один её взгляд — и побежишь следом, как на поводок привязанный. Только где б найти ещё такую? Или такого. Неважно.

— Пиджак слюнями не залей, верзила.

Кравец резко обернулся на голос, и первое, что сделали его глаза — зацепились за блестящую обувь его обладателя, который стоял, развязно прислонившись к косяку.

Голая стопа выскользнула из лакированных ботинок и почесала пальцами вторую ногу, после чего скользнула обратно. Узкие джинсы не скрывали собой изящные лодыжки, а светлая ткань идеально обтягивала длинные стройные ноги и округлые бёдра. Такие выдающиеся бёдра были несвойственны мужской природе, но глядя на них, Кравец опасался, что и правда зальёт слюной пиджак. Такую же реакцию в нём пробуждала удивительно тонкая талия парня, которую подчеркивала почти прозрачная белоснежная сорочка, заправленная за высокий пояс джинсов. Глаза Кравеца добрались до лебединой шеи и нешироких плеч, скрытых под кожаным жакетом. В одной руке парень держал то ли очень маленькую сумку, то ли очень большой кошелёк, а второй поправил рыжие волосы, которые лишь подчеркивали аристократичную бледность лица, только что виденного Кристофом на картине. Глаза большие, как у куклы, а смотрят высокомерно. Тонкие губы двигались, но Кравец не слышал ни слова, пока от разглядывания прекрасной нимфы, спустившейся к нему с небес, не отвлек громкий щелчок. Он похлопал глазами.

— А?

— Ты глухой или слабоумный?

— Что?

Нимфа закатила глаза.

— Поехали, страшила, — она развернулась и покинула гостиную, оставив телохранителя подбирать с пола челюсть.

***

— И ты думаешь, я сяду в это ведро с гайками? Ещё и без крыши?

Кравец посмотрел на свой кадиллак, пытаясь понять, что могло не понравиться рыжей привереде. Эльдорадо. Кабриолет. Отличная модель, между прочим.

Кравец в недоумении уставился на Йена. Тот закатил глаза.

— Садись, верзила, — Кравец чуть не уронил ключи, которые ему швырнули, и послушно последовал за жёнушкой босса. Он оторвал глаза от ключей и раскрыл рот. Порше кайман, серьёзно? Йен правда думает, что он сядет за руль этой финтифлюшки? Кравец скривился. Парень заметил это и злобно сощурился.

— Чё рожу то кривишь? Себя в зеркале увидел, что ль? Садись, страшила. Только башкой не стукнись.

Кравец только и успел открыть рот, но Йен уже сидел в машине. Он шумно втянул воздух и сжал челюсти. Господи, дай сил не придушить этот манекен ходячий.

***

Кравец постукивал пальцами по рулю, ожидая зелёного света. Он оторвал глаза от светофора, решив рассмотреть любовника босса поближе, и украдкой взглянул в сторону пассажирского сиденья. Йен не обратил никакого внимания и продолжил со скоростью света бегать пальцами по экрану смартфона. Эти пальцы… Длинные, тонкие, изящные. С мириадами бледных веснушек. И только сейчас Кристоф заметил, что точно такие же веснушки украшали фарфоровую кожу на шее и лице парня. Интересно, он везде такой конопатый? Крис мысленно одернул себя и вернул глаза на светофор, выстукивая случайный ритм на руле. Рядом послышалось шевеление, и он снова посмотрел на парня. Йен продолжал увлечённо строчить сообщения, иногда издавая смущённый смех. Только теперь он сидел нога на ногу, отчего его ляжки слегка расплющились, а бёдра и зад стали ещё шире, вынудив Кравеца сглотнуть слюну, которая снова грозила закапать пиджак. Интересно, каково, когда эти длинные ноги обхватывают твою талию, прижимая ближе к себе? Каково зарыться лицом между этих пышных бёдер? И не только лицом… Кравец зажмурил глаза и потряс головой. «Господи, соберись, кретин. Это же супруг твоего босса. Майк тебе башку снесёт». Кравец услышал гудок и открыл глаза, встретившись со свирепым взглядом Йена. Искр только не хватало. Тигрица. Как есть, зеленоглазая тигрица. Кравец перевёл взгляд на тонкие губы. Они снова шевелились, маня, очаровывая, но Крис не слышал ни слова. Он похлопал глазами.

— А?

— Ты чё реально слабоумный или прикидываешься?

— Что?

— Зелёный давно горит, дубина!

— О, да? — Кравец услышал вой гудящих позади машин и резко вдавил педаль газа в пол.

Йен закатил глаза и сердито вздохнул.

— Блять, спасибо за охуенный вечер. В следующий раз попрошу Майка приставить ко мне кого-нибудь менее тупого. Вот он понаберёт себе в команду тупых качков с мускулами вместо мозгов, а мне страдай потом.

Кравец не отрывал глаз от дороги и жал на педаль газа, пытаясь не обращать внимания на возмущения рыжей куклы.

— Блять, куда ты так разогнался? Ты хочешь нас угробить? Сбавь скорость, дебил!

Кравец послушно сбавил скорость и взглянул на парня. Тот сердито качал головой и смотрел так, что Крису казалось, от него сейчас останутся одни угли. Он виновато отвёл глаза и вернул их на дорогу. Йен продолжал причитать, но Кравец уже не слышал. Он пытался понять, что с ним не так. Окажись он в этой ситуации с кем-то другим, то давно бы снёс башку тому, кто посмел бы поднять на него голос. А тут какая-то избалованная сучья подстилка зовёт его дебилом и слабоумным, а он лишь пытается побороть желание заткнуть эту блядь поцелуем. Скоро в салоне снова настала тишина. Йену, кажется, надоело возмущаться, и он продолжил с угрюмым видом строчить в телефоне, пока Кравец всеми силами пытался обращать внимание на дорогу, а не на стояк в штанах, виной которому рыжая стерва, сидящая рядом.

***

— Что за место? — спросил Кравец, хлопнув дверцей машины. Они стояли возле какого-то клуба, у которого столпились куча народу, байкеров и других машин.

— Это клуб. «Рогатый бык», — Йен указал на висевшую сверху неоновую вывеску в виде морды быка.

— Как оригинально.

Йен стрельнул в него сердитым взглядом и устремился ко входу. Кравец хотел было открыть рот, показывая на огромную очередь, но передумал и поспешил за парнем.

Йен провёл их в клуб, которым, как оказалось, владеет его знакомый, и занял вип кабинку с двумя кожаными диванчиками и столиком.

Кравец откинулся на диване напротив Йена.

— Почему именно это место?

— Здесь лучшие бургеры, а по пятницам особая программа, — Йен снял кожаный жакет.

— Да? И что в неё входит?

— Приветствую, я Бадди, ваш официант. Что будем заказывать? — спросил кудрявый парень в белом пиджаке и с полотенцем на руке, всучив им два меню.

— Ну что? Может по пивку? — предложил Кравец.

— Я не пью пиво, — отрезал Йен.

— Следишь за фигурой? — спросил он со смешком.

— Несмешно, — презрительно кинул рыжий, и улыбка Криса погасла. Он принялся изучать меню.

Своё Йен не стал открывать и сразу обратился к официанту:

— Я возьму чизбургер де люкс, побольше картошки с сырным соусом и овощами, один маффин, мороженое с горячими яблоками и шоколадной крошкой, и безалкогольное мохито.

— Отлично. Что-нибудь ещё? — спросил официант, занеся всё в блокнот.

— Два мороженых, — попросил Йен.

Кравец выпучил глаза, не отрывая их от меню и удивляясь, как всё это поместится в такой тощей фигурке.

— Отлично. А вам что?

— Я возьму стейк с кровью и вишнёвую колу.

Официант кивнул и удалился.

Кравец отложил меню и уставился на удивительное создание перед собой.

— Что? — спросил Йен.

— Безалкогольное мохито?

— Да, и что?

— Почему просто спрайт не заказал тогда?

Йен нахмурился и промолчал. Он устремил взгляд на круглую сцену, на которой сейчас выступала какая-то местная рок-группа, игравшая незатейливую музыку. Кравец продолжил смотреть на парня, и тот повернулся к нему.

— Что?

— Два мороженых?

— У них порции маленькие.

Кравец закивал и зажевал губу. Йен закатил глаза и вернул внимание к сцене. Через минуту он не выдержал и снова повернулся к нему.

— Ну что?

Кравец секунду молчал, а потом спросил:

— А в тебя точно всё влезет?

Йен чуть не задохнулся от возмущения.

— Да ты!..

— Ты такой смешной, когда злишься.

Йен округлил глаза и захлопал ртом как рыба, потом шумно выдохнул и сощурился.

Кравец опустил глаза, пытаясь подавить улыбку. Он солгал. Йен был очаровашкой, когда злился. Но не признаваться же ему в этом? Крис поднял глаза и удивился, когда увидел, что взамен прежнему возмущению на конопатом лице играли улыбка и лёгкий румянец. Они оба рассмеялись и ещё несколько минут не могли остановиться.

Вскоре между ними снова воцарилось молчание, но уже не столь неловкое как прежде. Кравец изучал глазами клуб, сцену, людей вокруг, когда заметил, как Йен полез в карман джинсов. Он достал оттуда косяк и, открыв сумочку, вытащил зажигалку. Он зажал косяк между губ и стал щёлкать зажигалкой, пытаясь зажечь. Кравец достал из пиджака зиппо и поднёс к самокрутке.

— Спасибо, — Йен выпустил дым от затяжки телохранителю в лицо, и тот скривился.

— Да не за что.

Йен рассмеялся. Он опёрся локтями о стол и стал изучать своего спутника, выпуская дым. Кравец отвёл взгляд, став постукивать пальцами по столешнице. Он опять почувствовал себя неловко под пристальным взглядом зеленоглазой наяды.

— Когда уже заказ принесут?

Йен улыбнулся, продолжая не спускать с него глаз.

— Майк сказал, ты недавно из Эйлата.

— Точно.

— Долго там был?

— Чуть больше двух лет.

— А где жил?

— На берегу моря.

— Мм, это пошло тебе на пользу, — Йен закусил губу, игриво окинув его взглядом.

— Да я от природы смуглый, — Кравец поправил воротник. В клубе почему-то стало слишком душно. — Ну и загорел, конечно. Два года всё-таки под солнцем провёл.

Их прервал подошедший официант.

— Безалкогольное мохито. Вишнёвая кола, — он поставил напитки и удалился.

Йен сделал глоток из трубочки.

— Мм, холодненькое.

— Дашь попробовать?

— Конечно, — Йен пододвинул к нему напиток.

— Интересно же, что за хрень, безалкогольное мохито.

Кравец отпил немного и облизнулся.

— Неплохо. Но с тем же успехом мог и спрайт заказать. Вкус тот же. Только название помоднее.

Йен закатил глаза, слегка улыбаясь, и отобрал стакан обратно.

— Ты зануда.

Кравец улыбнулся краем губ и закурил сигарету, откинувшись на диване. Он покачивал головой в такт игравшей песне и глубоко затянулся, выпустив дым через нос. Йен продолжал смотреть на него и сосать лимонад из трубочки. Кравец сделал глоток колы и снова затянулся, став постукивать ботинком и по-прежнему отказываясь смотреть на Клеопатру в мужском обличье, сидевшую напротив него. Если он это сделает, то точно порвёт штаны в области паха.

— Я отойду.

— Припудрить носик? — ухмыльнулся Крис.

— Очень смешно, — Йен закатил глаза, взял сумочку и вышел из-за столика.

Кравец сделал затяжку и стал провожать взглядом предмет своих воздыханий. Особое внимание он уделил заду и бёдрам, идеально обтянутым тканью узких джинсов, округлым половинкам, что так напоминали две сочные дыньки. Так и хотелось впиться в них зубами и… Кравец затянулся, откинул голову и, закрыв глаза, выпустил дым. Зачем он подписался на это? Как теперь будет смотреть в глаза боссу, если мысленно уже разложил его супруга во всех позах и на всех поверхностях? Крис сделал ещё одну затяжку и тяжко выдохнул. «Уясни — это моральная самопроверка: сможешь ли ты сохранить верность хозяину? Поскольку верность — это важно», — мысленно наставлял себя Кравец.

— Правда, здорово? Возвращаешься из туалета, а еда тебя уже ждёт.

Кравец заморгал и поднял голову, увидев, как Йен жадно вцепился в свой бургер.

— Кажется, я проспал ту часть, где нам принесли еду, — он затушил сигарету, смочил горло газировкой и принялся за стейк.

Йен с ухмылкой закатил глаза.

— Да я заметил.

С минуту или две они молчали, полностью увлечённые пищей.

— Ты придумал? — спросил Йен, почти расправившись с бургером.

— Что именно?

— Тему для разговора.

Кравец слегка нахмурился.

— Есть пара тем… точнее, слухов, и мне интересно… — он закинул в рот кусок стейка. — Правда… ты, вроде, хороший человек, я не хочу тебя обидеть.

— Кажется, я знаю, о чём ты.

— Да?

— Да. Не бойся. Валяй, — Йен вытер рот и отложил салфетку.

— Сперва обещай, что не обидишься.

— Ну, я постараюсь, — Йен принялся за мороженое.

— Нет, тогда не скажу.

— Да давай уже. Что за слухи?

— Ты же знаешь Мэтью, да?

— Да.

— Слышал историю о нём?

— Мм, — Йен облизал ложку. — Он выпал из окна.

— Можно и так сказать, — Кравец усмехнулся. — А можно сказать — что его выкинули. А если точнее — его выкинул твой Майкл. А если ещё точнее — он сделал это — выкинул его из окна — из-за тебя.

Йен слегка улыбнулся.

— И это факт?

— Нет, это не факт, только слухи. То, что я слышал.

— Ну и что?

— И мне просто стало интересно… правда это или нет.

Йен вытер пальцем губу.

— Допустим, правда. И что дальше?

— Да так…

— Я не понимаю, к чему ты клонишь. Ты что ждёшь, что я начну осуждать Майка? Осуждать своего мужа? Человека, который любит меня и заботится обо мне? Ты ошибаешься.

Кравец нахмурился, уже пожалев, что спросил.

— Ладно, извини. Я не собирался осуждать Майкла. Я же понимаю, он очень бережёт тебя. И… неудивительно, что он ревнует. На его месте я бы тоже ревновал, — признался Крис, чувствуя щеками жар, и поблагодарил природу за то, что наградила его смуглой кожей, на которой это не так заметно.

— Нет, это ты извини. Просто я очень люблю Майка, и мне не нравится, когда его пытаются выставить в плохом свете.

— Я понимаю.

Йен натянуто улыбнулся и приступил к своему пирожному.

— Ты ещё о чём-то хотел спросить.

— А, да, — Кравец встрепенулся и прочистил горло. — Хотя, я не уверен, что ты…

— Опять насчёт Майка?

— Нет.

— Тогда давай.

— Ладно, — Крис шумно вздохнул. — Это правда, что до встречи с Майклом ты занимался проституцией?

Йен проглотил кусок пирожного и облизал ложку.

— Да. И что?

— Да ничего. Это всё, — Кравец кашлянул. — Просто слухи. Хотел узнать, правда или нет.

— Кто сказал? — Йен вытащил сигарету, и Кравец поспешил достать зажигалку.

— Ребята.

— Мм, — Йен затянулся и выпустил дым. — У них язык без костей?

Кравец неловко улыбнулся.

— Это точно.

— Не стесняйся, Крис, что ещё говорят?

— Да я не стесняюсь, — Кравец тоже закурил и убрал зажигалку. — Просто…

— Что? Хочешь узнать, правда ли я трахаюсь с людьми Майка? — Йен ещё раз затянулся.

— Нет, я вовсе не это…

Йен выпустил дым и сердито сощурился.

— Дело в том, что это не ваше ёбаное дело, сколько членов во мне побывало до встречи с Майком, с кем я трахаюсь, изменяю своему мужу или нет. Это никого, кроме нас с Майком, не касается. Но когда вы судачите, это хуже кружка вязания.

Йен отвернулся к сцене, и Кравец стал искать, за что бы зацепиться глазам.

Он краем уха слышал, как ведущий объявил конкурс твиста и пригласил на сцену первую пару претендентов.

— Мы здесь!

Он в шоке уставился на Йена.

— Потанцуем?

— Не, не, не, не, не…

— Не, не, не, не, — передразнил Йен. — Я полагаю, Майкл, мой муж и твой босс, сказал тебе развлечь меня и делать, что я хочу. Хочу танцевать. Хочу победить. Хочу бутылку этого сраного виски. Так что танцуй лучше, — он швырнул в него салфеткой.

Кравец затушил сигарету и улыбнулся.

— Ты напросился.

Они вышли на сцену под ленивые аплодисменты. Ведущий с призом в виде бутылки виски в руках попросил их представиться.

— Йен Хемсворт, — нарочито манерным голосом представился Йен в микрофон, и в зале послышались удивлённые вздохи.

— А ваш спутник?

Кравец только открыл рот, чтобы представиться, но Йен сделал это за него:

— Кристоф Кравец, — произнёс он преувеличенным басом, и в зале послышался хохот.

Они сняли обувь и заняли середину круглой сцены, став друг напротив друга. Что ж, пора тряхнуть стариной. Спустя несколько секунд заиграла музыка. Кравец хлопнул в ладони и вместе с Йеном задвигался под ритм You Never Can Tell. Через полминуты он не выдержал пристального взгляда зелёных глаз и обратил всё внимание к голым ступням Йена, которые двигались в такт музыке. Стоит признать, танцевал Йен получше, чем он. Хотя другого от прекрасной нифмы Крис и не ожидал. Йен танцевал раскрепощённо, движения его казались отточенными, но непринуждёнными, и от того ещё более изящными. Кравец танцевал на автомате, отдавшись во власть музыке и особо не следя за движениями. Его больше привлекали длинные ножки, пышные бёдра и тонкая талия. И, видимо, Йен заметил это.  

— Что ты делаешь? — спросил он, наклонившись чуть ближе и не прерывая танца.

Кравец лукаво улыбнулся.

— Делаю вид, что разглядываю твои ножки, а на самом деле проверяю, умеешь ли ты танцевать.

В зелёных глазах заплясал игривый огонёк, Йен улыбнулся и повернулся к нему задом.  Будто нарочно дразнил. Глаза Кравеца тут же зацепились за круглые половинки, туго обтянутые светлой тканью. Так и хотелось протянуть руки и дотронуться, обхватить, помять, шлепнуть разок-другой. Но он не решился на это, зато рискнул и позволил рукам опуститься на тонкую талию. В его широких, мощных ладонях она казалась совсем хрупкой. Кравец ждал протеста, но его не последовало. Йен наоборот решил подыграть и стал ещё активней крутить бёдрами и задом, почти касаясь им его паха и не догадываясь, что сводит партнёра с ума. А, может, и догадывался… Кравец сжал посильнее талию рыжика, но музыка внезапно закончилась, а вокруг послышался одобрительный шум и бурные аплодисменты.

***

Особняк Хемсвортов

В камине горел огонь — единственный источник света в тёмной гостиной, помимо яркой луны, светившей в окно. В комнате то и дело раздавался смех.

— А я говорю, что ты жульничал! — топнул Йен голой ногой по паркету и сделал глоток из бутылки, что была в руках.

— Ты просто не любишь проигрывать, — Кравец мешал колоду карт и с улыбкой наблюдал за изрядно подвыпившим парнем. Странно. Пили почти одинаково, а унесло только Йена. Но с таким хрупким тельцем, оно и не удивительно.

— Нет, ты жульничал! Я знаю, я знаю! — снова топнул Йен и, поскользнувшись, рухнул пятой точкой на плюшевый ковёр.

Они несколько секунд смотрели друг на друга, потом расхохотались. Йен завалился на ковёр, звонко смеясь и хватаясь руками за живот. Красный румянец играл на обычно бледном лице юноши, от чего прежде тусклые веснушки казались намного ярче. Белоснежные зубы обнажились в счастливой улыбке. А глаза были блаженно прикрыты. Кравец наблюдал за этой картиной и улыбался одними уголками губ, испытывая нежность и непонятную грусть. Он опустил глаза на колоду карт, которую машинально продолжал мешать.

— Я хочу ещё.

Крис поднял глаза. Йен сидел на полу и крутил в руках пустую бутылку виски.

— Может, тебе хватит?

Йен сердито сощурился.

— Но-но! Поговори мне тут! Иди и налей мне выпить, — рыжик махнул в сторону бара, — иначе я тебя кастрирую, — он привалился спиной к дивану и вытянул ноги к огню.

Босс предупреждал Кравеца, что Йену нельзя много пить, хотя так и не объяснил почему. Но если не послушаться рыжего баловня, будет скандал, и тогда ему точно не поздоровится.  

— Слушаюсь, моя госпожа, — Кравец поднялся с пола и подошёл к мини бару возле камина. — Чего тебе налить?

— Виски.

Он взял два стакана и первую попавшуюся бутылку. Кажется, скотч.

— Нет. Не эту. Возьми вон там, внизу, — Йен показал на шкафчик на уровне коленей.

— Какую из?

— Макаллан.

Кравец достал нужную бутылку и осмотрел её.

— Коллекционный? А Майк нас не прибьёт?

— Меня — нет. Тебя — не знаю, — хохотнул Йен.

— Ну спасибо. Тебе со льдом?

— Майк говорит, виски со льдом хлещут только придурки, ничего не смыслящие в выпивке.

Кравец хмыкнул и налил два стакана, со льдом и без.

— И бутылку.

Он вручил Йену бутылку и стакан безо льда и сделал глоток из своего, усевшись обратно на пол.

— Ну раз родился придурком, то им и останусь. Уже поздно что-то менять, — он взял со столика колоду карт.

— Никогда не поздно поменять свою жизнь, — вздернув палец, с умным видом заявил Йен и залпом опустошил стакан.

Кравец нахмурился и посмотрел на него.

— Серьёзно? Теперь будешь читать мне сентенции?

Йен захохотал и завалился на бок.

— Сентенции! Какие слова-то ты знаешь! А я думал, вы телохранители все тупые как пробка.

— Не все.

— Да что ты? — усмехнулся Йен и присосался к бутылке.

Кравец пару секунд наблюдал за этой картиной, потом отобрал у парня бутылку.

— Тебе хватит.

В ответ на него посыпались удары, громкие протесты и оскорбления.

— Верни! Отдай!

— Нет!

— Отдай бутылку!

— Нет.

— Верни мне бутылку, верзила! Дебил слабоумный! Ты кем себя возомнил?

— Ты ведёшь себя отвратительно, — Кравец вернул бутылку.

— О, да? Как жаль, что мне насрать, страшила, — Йен опять присосался к горлышку.

Кравец боролся с желанием отобрать бутылку и поцеловать эту рыжую избалованную сучку. Но он не мог этого сделать, поэтому просто наблюдал, как она напивается.

Йен сердито посмотрел на него и отставил бутылку.

— Я знаю, о чём ты думаешь.

— Я не…

— Вы все одинаковые.

Кравец решил промолчать и отвёл глаза.

Йен ещё минуту сверлил его взглядом, потом как-то неожиданно переменился и лёг на ковёр лицом к огню. В зелёных глазах блестели два крошечных пламя.

— Я лишился девственности в свой двенадцатый день рождения.

Кравец прочистил горло.

— Может, ещё одну партию?

— Её продали на аукционе в борделе, в котором я рос, — словно не слыша его, продолжал Йен.

Кравец нахмурился. Зелёные глаза не двигались, продолжая смотреть на огонь. А, может, они смотрели не на огонь. Может, они вовсе не смотрели. Потому что Кравец чувствовал, что о его присутствии как будто забыли, или оно просто неважно.

— Меня нарядили в девочку. Накрасили губы, глаза. Сказали, так надо. Клиенту так нравится, — Йен говорил медленно, каким-то отрешённым голосом. — Он посадил меня на колени. Гладил по волосам, шептал что-то. Потом полез под платье. Я ощущал бёдрами его стояк. Потом он положил меня на кровать. Раздел. Дальше я ничего не помню. Помню только, больно было. И запах перегара с чесноком. В тот вечер в борделе кормили уткой по-пекински. Не помню, как уснул. Помню только, на утро горло болело, а когда стал чистить зубы, в них застряли седые волосы.

Кравец опустил глаза на застывшую колоду в руках.

— Знаешь, какому девизу нас учили с самого детства? «Расслабься и получай удовольствие», — Кравец заметил слабую улыбку на тонких губах. — А знаешь, какие конкурсы устраивали в борделе? «Попади в лунку» называется. Клиенты пихали в анус шлюхам бильярдные и шары для гольфа. В чью шлюху больше влезет, тот и победил. Это что-то вроде «накорми селезня мелочью и посмотри, что с ним будет», — Йен посмеялся, не сводя глаз с огня. — После таких игр можно было оказаться на операционном столе. Благо, меня это не коснулось.

Йен неожиданно сел на ковре, и Кравец оторвал глаза от колоды.

— Зато знаешь, на что способны эти бёдра и жопка? — Йен смачно шлёпнул себя по ягодицам и сжал их. — Знаешь, какое удовольствие они способны доставить? — Кравец почувствовал щеками жар, стараясь избегать дикого взгляда зелёных глаз. — Ты вот мог бы написать своё имя, держа ручку анусом? Или заглотить двадцати сантиметровый член? Или часами выслушивать нытьё всяких уёбков, как тяжело на свете жить бедняжечке, когда он уткнёт тебя рожей в матрас и навалится своей сотней килограммов на твои сорок пять. И спасибо, если не изобьёт. Не каждому под силу такое вытерпеть. Только первоклассной шлюхе. Только их почему-то никто не уважает. Все трахают, но никто не уважает. А я вот горжусь, что я шлюха! — Йен вскочил с пола. — Я горжусь, что я шлюха! — он упал на колени, закрыл лицо, и плечи его затряслись от рыданий. — Где мой Майк?

Кравец подскочил к нему и обнял, пытаясь успокоить.

— Где мой Майк? — не прекращал плакать Йен. — Где мой Майк?

— Хэй, перестань, всё хорошо, слышишь?

Йен оттолкнул Кравеца, глазами метая в него кинжалы.

— Не надо делать вид, что тебе не плевать! Ты такой же, как они! Вы все считаете меня глупой избалованной шлюхой! Не делай вид, что мы друзья! У меня нет друзей, и никогда не было! Вы все возитесь со мной, только потому что боитесь Майка. Думаешь, я не знаю, что вы обо мне думаете? Ты притворяешься, делаешь вид, что со мной интересно, только потому что Майк тебе приказал. На самом деле ты хочешь только одного. Вы все хотите одного. Трахнуть меня! Но этого вы не можете! Потому что Майк вас убьет! Поэтому всегда проще избавиться от меня! Потому что я никому не нужен! Никому не нужна шлюха! Только Майку. Только Майку я нужен. Только он меня любит. Только он обо мне заботится. Никому, кроме него, я не нужен, — Йен упал щекой на ковёр. — Где мой Майк?

Кравец некоторое время смотрел, как парень плачет, не решаясь трогать его, потом рискнул притянуть его к себе и прижал к своей груди. К его удивлению, Йен не стал сопротивляться. Возможно, потому, что вообще плохо осознавал происходящее и лишь повторял как мантру: «где мой Майк?»

Кравец молчал. Вряд ли вопрос был адресован ему.

***

Кравец чувствовал приятный жар в паху и как что-то влажное обволакивает его член. Он открыл глаза и посмотрел вниз. Рыжая макушка мерно покачивалась и опускалась вверх-вниз на его члене.

— Йен, что ты… — в ужасе воскликнул Кравец и попытался оттолкнуть парня. Тот выпустил изо рта член и пьяно улыбнулся. Тонкие губы блестели от слюны и смазки, а в зелёных глазах плясал дьявольский огонёк.

— Расслабься, верзила, — Йен целовал его ствол, размазывая слюну по всей длине. — Твоему боссу мы ничего не скажем, — рыжик улыбнулся и вобрал член обратно в рот. Он без всякого труда заглотил его до самого основания и продолжил свою сладкую пытку.

Кравец застонал, откинул голову на подушку и схватился рукой за спинку дивана, пока Йен вытворял с его членом что-то невообразимое. Нет, это невозможно! Он зажмурился. Так нельзя! Нужно срочно остановить это, пока не поздно. Кравец снова поднял голову. Рыжий так жадно облизывал и обсасывал его волосатые яйца, будто сожрать хотел. И глаза ещё прикрыл, как кот довольный, будто кайф ловил нереальный. Нет, это невозможно! Он же не железный, чёрт возьми!

Йен с влажным хлопком выпустил его член изо рта и прямо в джинсах уселся на него своей жопой. Кравец заскулил от контакта.

— Хочу тебя, страшила, — Йен впился ему в губы и стал расстёгивать его рубаху.

— Нет, Йен… Йен… Слушай… Мы не… — Кравец напрасно пытался возражать, пока рыжик продолжал нагло проталкивать язык ему в глотку.

— Ну же, страшила, трахни меня, — Йен оторвался и заглянул Крису в глаза, надрачивая его ствол. — Я знал, что ты везде такой большой. Хочу в себе твоего монстра.

«А чего я, собственно, ломаюсь?» — подумал Крис. — «Один раз живём. Когда ещё выпадет шанс трахнуть такую куколку? С моей-то рожей».

— Иди сюда, — Кравец схватил парня за шею и впился в чужие губы грязным мокрым поцелуем. Он трахал языком рот Йена и схватил своей лапой сразу две половинки. Он грубо мял их через ткань и поймал ртом громкий стон.

— Трахни меня, — Йен сорвал с него рубашку и стал расстёгивать свою, но только успел спустить её с плеч и снова впился в него жадным поцелуем.

— Нетерпеливая сучка, — Кравец схватил парня за талию и двумя движениями избавил от рубашки и джинсов, под которыми не оказалось белья. От этой мысли он застонал и с рыком повалил желанное тело на диван. Он жадно вторгся языком в рот рыжего, нагло лапая во всех местах, а тот обхватил ногами его талию.

— Да, да, трахни меня! Ну же, страшила, покажи, на что ты способен. Заставь меня кричать.

Кравец звонко шлёпнул по упругой половинке и грубо сжал.

— Такая сладкая сучка, — он спустился поцелуями по бледной груди и обхватил губами розовый сосок, жадно вылизывая его, покусывая стоящую горошинку. Потом проделал то же самое со вторым, пока Йен пытался рвать волосы на его голове. Кравец спустился ниже и запустил язык в аккуратный пупок, вылизывая и его. Через минуту он оторвался, обхватил руками пышные бёдра и нырнул между ними. Вот она. Святая святых. Кравец подразнил кончиком языка узкую дырочку и, не выдержав, впился в неё влажным поцелуем. Он жадно вылизывал тугое отверстие и протолкнул язык, который тут же обхватили нежные стенки. От сладких стонов сверху его член грозил взорваться. Йен сжимал его волосы, не позволяя отстраниться, но Крис и не собирался. Он добавил к языку пальцы, но через пару минут горячих ласк ему всё же пришлось оторваться от желанной дырочки. Он хотел засунуть в неё кое-что побольше. Намного больше. Он шлёпнул по упругой ягодице, и Йен сладко вскрикнул.

— Встань раком.

Йен тут же подчинился. Кравец схватил толстые бёдра и грубо потянул на себя, отчего рыжик снова вскрикнул.

— Резинка есть?

— Да какая резинка?! Вставь мне уже! — Йен нетерпеливо повёл задом и прижался ложбинкой к его паху.

Кравец сплюнул на ладонь и размазал слюну по уже влажному от смазки члену. Он подставил ярко-красную головку к сморщенной дырочке и медленно вошёл.

— Ох, блять, блять, блять, с-с-сука, какой ты узкий, — Кравец постепенно проникал дальше. Узкое отверстие туго растягивалось вокруг его налитого кровью широкого члена, а белоснежная кожа круглых половинок ярко контрастировала с его смуглыми руками, что заводило ещё больше. Мозг Криса затуманился. Он вышел и резко вогнал член в Йена.

— Ах! — громко застонал тот.

Кравец набрал быстрый темп и стал вгонять член в дырку перед собой по самые яйца. Скоро его колени затекли, он сел на диван, усадил Йена сверху и звонко шлёпнул по ягодице.

— Погнали дальше.

Йен обнял шею Криса и принялся усердно скакать, бесстыдно завывая ему на ухо.

— Крис, Крис, Крис! Трахни, трахни меня! Какой… какой большо-ой! — закричал он в экстазе и запрокинул голову.

Кравец жадно сжимал половинки парня и насаживал на член. Он слышал, как в заднице Йена хлюпает слюна и смазка, его яйца бьются о бёдра и зад рыжего, а мокрые хлопки кожи о кожу, казалось, разносятся не только по всей гостиной, но и по всему штату.

— Ах! Почти… Почти! Мм… Трахни меня, страшила, трахни! Скажи… скажи, что я шлюха, прошу…

— Ты такая шлюха, — Кравец грубо шлёпнул рыжего. — Ёбаная сучка.

— Мм, ещё… ещё…

Снова шлепок.

— Грязная, бесстыжая блядь.

— Ах, да! Да!

Кравец резко схватил Йена за талию, подмял под себя хрупкое тело и продолжил трахать, навалившись всем весом. Йен обхватил ногами его талию и вцепился ногтями в зад, подмахивая и понуждая трахать глубже.

— Ну же! Быстрее… Ещё… Прямо там… Да, прямо там, мм… трахай же, давай, ещё…

Кравец заткнул грязный рот поцелуем и разогнался, став трахать сучку под собой ещё быстрее.

— Да! Да-а! Хаа-а! Кри-ис! — Йен запачкал спермой их животы. Кравец вогнал член по самые яйца и излился внутрь парня, зарычав ему в шею.

Как хорошо…  

— А мы ведь предупреждали, — где-то рядом раздался знакомый голос.

— А? — он открыл глаза. Йена под ним уже не было. Как и дивана. И гостиная куда-то пропала.

— Ты покойник, Крис, — Кравец увидел силуэт босса и дуло пистолета, направленное ему в лицо.

Потом он услышал выстрел.

Кравец распахнул глаза и резко сел. Сердце бешено стучало, лёгкие разрывало, а по спине струился холодный пот. Он все ещё слышал эхо выстрела. Он осмотрелся вокруг. Диван на месте. Гостиная на месте. Рядом никого.

Только сон…

Слава богу.

Кравец лёг обратно, пытаясь отдышаться и прогнать тяжесть в груди. Он провёл рукой по влажному лбу. Как хорошо, что это всего лишь сон. Как бы сильно ему ни хотелось переспать с Йеном, жить хотелось сильнее.

Через пару минут Кравец восстановил дыхание и закрыл глаза. Он нахмурился, чувствуя, что что-то не так. В штанах слишком влажно. Он расстегнул ремень и сунул руку в трусы.

— Бля, только не это, — выдохнул он.

***

Йен проснулся с ноющей болью в голове. Он разлепил глаза и сразу зажмурился. В горле жутко сушило. Зачем так пил? Ему же нельзя. Майк узнает — прибьёт. Ну не прибьёт, но мозг вынесет точно. Йен повернул голову и заметил на тумбочке бутылку с водой. Откуда взялась? И как он оказался в постели? И почему голый? Йен перевёл взгляд на потолок. Он на секунду задумался, потом хлопнул себя ладонью по лбу.

— Ууй, — поморщился он, несколько секунд полежал, потом снова задумался. Что он вчера натворил? Зачем так разоткровенничался перед этим верзилой? Хотя, возможно, Крис и правда отличался от остальных… Йен закрыл лицо руками, сгорая от стыда.

Спустя пару минут он выбрался из постели, прошёл в ванную, достал из шкафчика таблетки и запил их водой из бутылочки. Потом зашёл в душевую кабинку и включил тёплую воду, блаженно прикрыв глаза.

Через пять минут он вышел и накинул шёлковый халатик, завязав поясом на талии. На тумбочке завибрировал телефон. Йен открыл сообщение.

Папочка, 10:39

К вечеру буду дома.

Люблю тебя, зайка

Йен улыбнулся и отправил ответ:

Люблю тебя пупсик

Через минуту пришло новое сообщение.

Папочка, 10:41

Сучка.

Йен засмеялся, представляя возмущение на лице Майка. Уж на кого-кого, а на пупсика он похож меньше всего. Попробуйте назвать мафиозного босса пупсиком. В лучшем случае, потеряете пару конечностей. Но Йену это не грозило.

Твоя

Папочка, 10:42

Моя.

Йен послал в камеру воздушный поцелуй и отправил фото мужу. Ответ пришёл почти сразу.

Папочка, 10:43

Детка…

Йен улыбнулся и отложил телефон. Пора навестить холодильник и побаловать себя чем-нибудь.

***

Кравец услышал шлёпанье босых ног по лестнице и громкий зевок. Он подскочил как ошпаренный, задев пустые бутылки у дивана, и застыл. Предмет его воздыханий спускался по лестнице в золотистом халатике. Волосы слегка растрёпаны, глаза закрыты, а рука прикрывает рот, пытаясь побороть зевоту. Как есть Клеопатра. Пандора, русалка… Богиня.

— Кристоф? — кажется, удивлённо спросила богиня.

— А?

Йен закатил глаза и подошёл к столику. Он нагнулся за пачкой сигарет, и Кравец чуть не подавился. Ему открылся вид на круглые, упругие, сочные половинки, которые короткий халатик совсем не прикрывал. Ложбинка между ними выглядела крайне соблазнительно. Так и хотелось подойти, развести руками половинки и пройтись языком по… Кравец сглотнул и отвёл глаза. Йен вытащил сигарету и разогнулся. Он закурил и уставился на него, сложа руки и выпустив дым.

— Ты ещё здесь?

— Ам… — Кравец кашлянул. — Да… я… уже ухожу, — он взял с дивана пиджак и поспешил к выходу.

— Постой…

Он оглянулся. Глаза Йена были опущены, сигарета подрагивала между пальцев. Он явно хотел что-то сказать, но, видимо, это давалось ему нелегко.

— Извини за вчерашнее.

Кравец помотал головой.

— Да ничего. Всё хорошо.

— Нет, — отрезал Йен. — Обещай…

Кравец нахмурился.

— Что?

Йен дотронулся до губ слегка дрожащими пальцами.

— Обещай, что никому не расскажешь.

Он кивнул.

— Обещаю. Только и ты уж…

Йен перебил:

— Если Майк узнает о вчерашнем концерте, я влипну не меньше, чем ты.

Кравец усмехнулся.

— Сильно сомневаюсь.

— Я умею хранить секреты, Крис.

— Тогда по рукам?

Йен кивнул.

— Хорошо. Я пойду, наверно, да?

— Иди, — Йен затушил в пепельнице недокуренную сигарету. — Выход сам знаешь где, — он направился к лестнице, слегка виляя бёдрами при ходьбе.

Кравец послал воздушный поцелуй вслед рыжеволосой нифме.

***

Йен зашёл на кухню и достал из холодильника ведёрко с мороженым. Сверху полил шоколадным соусом и воткнул ложку, потом убрал соус обратно и закрыл холодильник пяткой. Он вернулся в спальню, взял пульт от телевизора и сразу включил нужный канал. По нему шёл «Том и Джерри». Йен уселся с ногами на диван и приступил к мороженому, внимательно следя за происходящем на экране. Он приговорил почти половину ведёрка, когда почувствовал вибрацию. Он нахмурился и выудил телефон из-под пятой точки.

Папочка, 11:30

Солнышко прости придется задержаться. Вылечу только вечером. Лучше не жди и ложись спать без меня. Люблю тебя, тыковка

Йен вздохнул и набрал ответ:

Хорошо(

И я тебя мышонок

Йен отложил телефон, вернулся к мороженому и надуто уставился в телевизор. Он не любил спать без Майка. Не мог спокойно уснуть без него. Просто их кровать была слишком большой, и когда Йен спал один, то чувствовал себя очень одиноко. Он привык спать рядом с мужем, прижавшись спиной к его широкой груди, ощущать вокруг себя нежные, любящие объятья сильных рук, заботу, тепло. Так он чувствовал себя в безопасности, как за каменной стеной. А когда он спал один, то чувствовал себя уязвимым. В голову сразу лезли плохие воспоминания. Мысли, которые лучше держать под замком… Ладно, всё это неважно. Скоро Майк вернётся, и ещё долго не оставит его одного. Он редко так поступал. Только в крайних случаях. Когда не хотел брать Йена с собой, слишком опасаясь за его безопасность. Йен нежно улыбнулся, думая о муже. Он у него такой заботливый, такой ревнивый. Многие не ценят этого в своих партнёрах, но Йена до жути заводило то, каким собственником был его муж. Ну а чего ещё ждать от главаря мафии? Да, раньше это не раз становилось причиной ссор, но теперь Йену доставляла удовольствие мысль, что он принадлежит Майку. Целиком и полностью. Что его муж готов закопать любого, кто притронется к нему. Его заводило, как Майк обращался с ним на людях, как называл своим, по-хозяйски клал руку на его зад, демонстрируя всем, чья это территория. Йена заводило, как страстно одержим им был его муж. Этот успешный, вселяющий страх и уважение, горячий мужчина. Его мужчина. Грозный и опасный для всех вокруг, но нежный и любящий рядом с ним.

Йен скатился по спинке дивана, чувствуя, как сладко тянет внизу живота при мыслях о муже, и сжал основание члена, чтобы снять напряжение. Майк. Вот же зараза. Умудрился завести его даже на расстоянии сотни километров. Пусть только приедет. Он его неделю не выпустит из постели. Все соки выжмет из его члена. Господи, как Йен скучал по этому члену… Так хотелось ощутить любимого в себе… Йен заскулил и вернулся к просмотру мультика. Нужно срочно отвлечься.

…

Йен вышел из ванной и надел свою любимую футболку с Микки Маусом. Она была такой удобной, просторной, для сна самое то. Йен взял большого слона из кучи плюшевых игрушек, которые подарил ему Майк. Они всегда составляли ему компанию, когда Майк уезжал. Ещё в его коллекции были заяц, панда, собачка, тигр, косатка, ну и медведь, естественно. Куда же без него? Но сегодня Йену захотелось поспать со слоником. Он такой мягкий, и уши у него такие милые, на лопухи похожи. Йен забрался под одеяло, прижал к груди свою плюшевую радость и сладко вздохнул. Как же хорошо иметь большую мягкую кровать, в которую можно лечь в любую минуту, закутаться в одеяло и укрыться от внешнего мира. Благо, теперь Йен в этом не нуждался. У него был Майк. Его лучшая защита от всех бед и любого зла. Благодаря мужу, его жизнь стала похожа на сказку. Сказку, в которой Майк был принцем, а Йен его принцессой. Майк сам так его называл. Мысль о муже была последней, которая проскочила в голове Йена прежде, чем он провалился в безмятежный сон.

***

Особняк Хемсвортов, 01:39

Мелкий гравий тихо шуршал под колёсами, когда на территорию особняка бесшумно въехали три автомобиля.

Майк вышел из машины и окинул взглядом тёмные окна и террасу на втором этаже, по которой лениво расхаживала охрана. Вроде, всё спокойно. Это радует.

Майк направился к дому и встретил на крыльце Стива, который тут же поспешил с сияющей мордой доложить, что всё нормально.

— А я не пойму, хули ты лыбишься, Симонс? Парни-то, смотрю, совсем расслабились. А с хера ли? — лицо Стива резко стало серьёзным. Майк усмехнулся, обнажив зубы, и похлопал парня по плечу. — Да без обид, Стив. Просто вставь им пару пистонов в жопу, чтоб жизнь сахаром не казалась.

— Слушаюсь, босс, — улыбнулся Симонс.

Майк прошёл в дом и поднялся на второй этаж. Он осторожно открыл дверь спальни и зашёл, стараясь не шуметь. На лицо без разрешения наползла улыбка, когда он увидел, как его сокровище спит, прижимая к себе плюшевого слона размером с половину самого Йена. Майк быстро разделся и нырнул в постель. Он прижался всем телом к супругу, крепко обнял и уткнулся в шею, вдыхая любимый запах. Снизу послышался жалобный стон, и Майк улыбнулся.

— Привет, малыш, — он сунул руку между бёдер Йена, зная, что на нём нет трусиков, и сжал ладонью мягкие булочки.

— Ммм, Майк, — Йен улыбнулся и разлепил сонные глаза. — Ты вернулся.

— Я так соскучился, крошка, — Майк стал осыпать поцелуями любимое личико, не пропуская ни одной веснушки. — Сокровище моё, — он переключился на шею и ключицы. — Моя сладкая тыковка, — провёл языком по гладкой коже. — Такой вкусный. Опять полдня в ванне плескался?

Йен хихикнул, широко улыбаясь и принимая на себя град поцелуев.

Майк мял в ладонях попку супруга и хотел укусить его шейку, когда в рот попала какая-то хрень.

— Тьфу ты, бля, — он выплюнул изо рта плюшевое ухо и кинул слона в конец кровати.

Йен ахнул от ужаса.

— Рудик!

— В жопу Рудика, — Майк продолжил домогаться супруга.

— Верни Рудольфа! — упрямился Йен, не позволяя лапать себя.

— Ничего не случится с твоим Рудольфом.

— Майк, я серьёзно, верни Рудика.

Майк закатил глаза.

— Да подавись ты своим Рудиком, — он всучил Йену слона.  

Рыжик возмутился такой грубостью и отвернулся от мужа, прижимая к себе игрушку.

Майк покачал головой.

— Знал бы, не дарил бы тебе эту плюшевую хрень.

— Сам ты хрень.

— Неужели его хобот лучше, чем мой?

— Ха, — фыркнул Йен. — Сравнил.

Майк уставился на затылок супруга.

— Вот так значит, да?

— Да. Так.

— Я напомню тебе это, когда ты снова захочешь секса.

Майк лёг на подушку и отвернулся. С минуту в постели царила тишина. Потом он услышал, как рядом завозились, и ухмыльнулся.

— Мик… — жалобно начал Йен.

О! Так Йен называл его, только когда сильно напортачит или хочет чего-нибудь выклянчить.  

— Ничё не знаю. В штаны ко мне можешь больше не лезть.

— Мик!

Ухмылка Майка стала ещё шире. Йен прижался к нему.

— Мик, обними меня.

— У тебя Рудольф есть. Вот его и обнимай.

— Ну Ми-ик! — толкая его, захныкал Йен.

— Господи, иди сюда, чудо моё, — Майк повернулся и обнял супруга. — Иди к папочке, — он крепко прижал Йена к себе и поцеловал рыжую макушку. — Капризуля.

Йен довольно прижался к мужу и опустил голову на широкую грудь.

— И ничё не капризуля.

— Ещё какая.

Йен уткнулся носом в грудь мужа, пытаясь скрыть довольную улыбку.

— Я принцесса.

Майк слегка улыбнулся и провёл рукой сквозь рыжие локоны.

— Спи, принцесса моя. Я защищу тебя от драконов.