— Юго, ты что творишь?! — шипит на мужчину второй взрослый, сидящий рядом. Он пихает того, которого, видимо, зовут Юго, локтем под рёбра, и Юго издаёт недовольное: «Айщ, Лукас!»

Дети, наблюдающие сие прекрасное представление, размышляют, как понимать это «Здесь вам никто не рад». «Что значит «не рад»? Они нам не помогут?» — ошарашенно думает Анна, порываясь намотать прядь волос на палец. Она всё ещё не привыкла к короткой причёске (если экстренно обрезанные волосы можно считать полноценной причёской). Девочка чуть наклоняется вперёд, чтобы найти Эмму. Дети в итоге встали в длинный ряд вдоль стены, и старшая оказалась на другом конце относительно Анны. Тем не менее, рыжеволосая, волнуясь об эмоциональном состоянии братьев и сестёр после такого заявления, быстро пересекается взглядами с блондинкой. По бегающим глазам Анна понимает, что та в растерянности. Как, впрочем, все новички. Однако старшие не паникуют, и это главное.

Эмма думать не хочет, что имел в виду этот Юго, когда произносил те слова, поэтому она открывает рот, чтобы спросить об этом. В последний момент её перебивает второй взрослый, которого Юго назвал Лукасом: как и первый, это мужчина средних лет. На его щеке красуются три огромных, выразительных шрама, волосы бордовые и не короткие. Лукас одет во что-то похожее, в теории, на белую рубашку, но вот поверх накинута мантия, скрывающая основную особенность мужчины.

— Прошу прощения за этого идиота. У него в последнее время не работает голова от слова совсем, — сдерживая желание настучать по этой самой голове, натянуто улыбается Лукас. — Это не… то, о чём вы подумали.

— Нет, это именно, блять, то, о чём вы подумали, — влезает Юго, закатывая глаза, и Лукас сжимает своей левой рукой его правую, лежащую на столе. Все тринадцать человек пялятся на них, не стесняясь, и, надо сказать, пребывают в смятении.

Пока старшие шёпотом переругиваются, — то есть, Лукас отчитывает по крайней мере соратника (никто уже не уверен, что их можно назвать друзьями), а тот передразнивает его, беззвучно открывая рот — раздаётся громкий такой, тяжёлый вздох откровенно утомившегося от потасовки старших человека. На звук не все обращают внимание, пока издавшая его девочка не поднимается из-за правой стороны стола.

— Они немного странные временами. Не обращайте внимание, — говорит она. Уголки её губ ползут вверх в слабо выраженной улыбке. — Меня зовут Соня.

Новоприбывшие постепенно сосредотачиваются на говорящей, пусть самые младшие и продолжают наблюдать за перепалкой взрослых: это веснушчатая, невысокая девочка в очках. Её голубые волосы собраны в два аккуратных хвостика, а серые глаза смотрят пронзительно, сосредоточенно и прямо на Эмму. Последняя вздрагивает: она почти физически чувствует, как острый взгляд пробирает её насквозь.

Соня упирается руками в стол и немного наклоняется, чтобы было проще смотреть на тех детей, что пониже.

— Пожалуйста, не переживайте. Юго не имел в виду то, о чём вы подумали.

— Ещё как…! — снова возникает тот, отрываясь от переругиваний с Лукасом.

— И всё же, нет, — качает головой Соня. — Юго имел в виду, что тут вам могут быть не рады сами жители Золотистого Пруда. Однако мы приложим все усилия, чтобы вы как можно быстрее и легче адаптировались к новым условиям. Также ответим на все ваши вопросы. Во-первых, позвольте представить нашу команду. Юго и Лукас — командиры.

— Просим прощения за то, что предстаём перед вами в таком непристойном виде, — произносит Лукас, который наконец отделался от Юго и теперь наблюдает за монологом Сони.

— Мы с Оливером — их помощники и заместители, — продолжает девочка и указывает рукой на юношу, сидящего справа от неё. Тогда Эмма, Нэт и Дон — Анна занята попытками утихомирить младших — переводят взгляды на упомянутого сопомощника: беловолосого, красноглазого юношу. Он улыбается в знак приветствия, не скрывая лёгкой усмешки.

— Рад знакомству.

— Сэнди и Зак — наши врачи. Они помогают жителям поселения после стычек с демонами, — Соня принимает благоразумное решение назвать нападения демонов пока именно таким образом, когда указывает на юношей, сидящих ещё дальше Оливера. За неимением достаточного количества времени дети выхватывают лишь отдельные черты внешности этих двух людей. Сэнди — мальчик с зелёными, вьющимися, похожими на большое облако волосами, в которые воткнуто по меньшей мере десять заколок самых разных цветов. А ещё сложно не заметить повязку, закрывающую левый глаз. «У него нет глаза?!» — все как один ужасаются новички и спешат отвести взгляды прежде, чем тот решит, что они пялятся. Уже широко улыбающийся Сэнди, указывающий на себя пальцем, сникает и недоумённо, с некоторой обидой смотрит на грубиянов. Заком же оказывается смуглый мальчик. Он выше Сэнди, его жёсткие чёрные волосы торчат вверх, собранные широкой банданой, и, главное, Зак чуть ли не с ног до головы покрыт самыми разнообразными ранами: шрам поперёк лица, разбитая губа, перемотанная бинтами рука, другая, опухшая и покрасневшая… На этом моменте Эмма бросает таращиться на юношу. «Он-то — и врач? Не многовато повреждений для лекаря?» — проскакивает мысль, вероятно, у всех, кто хотя бы мельком посмотрел на Зака.

— Дальше… — Соня аки великая мученица морщится и поправляет очки, заметив повышенное внимание к Заку. Он виноват, что такой неосторожный, вот он и будет объяснять, почему натуральный калека лечит всех в поселении. А Сэнди… «Просто оболтус», — Найджел — наш механик. Он самый ловкий, когда дело касается совершенствования, починки оружия и просто создания необходимых механизмов.

Рыжеволосый юноша по имени Найджел сидит с противоположной относительно Сони стороны стола. Он обводит взглядом смотрящих на него и подмигивает, а все, кому хватает зрения разглядеть маленький, растущий прямо у него из макушки двухлистник, с совершенно каменными лицами смотрят на это и только диву даются. Найджел, знающий о его особенности, поправляет свою шапку-ушанку и не упускает возможности блеснуть улыбкой до ушей. Эмма неосознанно тянется рукой к собственным рыжим волосам и пытается пригладить обыкновенно торчащую вверх вьющуюся длинную прядь волос.

— Пепе, Джиллиан и Паула у нас отвечают за провизию. Когда сюда привозят еду, они распределяют её по домам, чтобы не было хаоса и анархии в отношении того, кто из жителей и сколько провианта получит.

Анна, которая только-только успокоила малышей, теперь тоже может обратить внимание на Соню и ребят, которых она представляет. По её мнению, эти трое есть определение выражению «разношёрстная компания». Пепе — длинноволосый брюнет, смуглый парень с более чем странной, почти идеально круглой отметиной вокруг левого глаза. Джиллиан — светловолосая, чем-то походящая на кошку девочка в розовой, кажется, шерстяной шапке-бини. И Паула: облачённая в одежду тёмных тонов девушка. Её лицо наполовину скрыто чёрной банданой, а тёмные глаза не смотрят, но цепляются за предметы и людей вокруг. Анна думает, что она из тех, кто мало разговаривает и больше сосредоточен на деле.

— Наконец… — начинает Соня, обращая своё внимание на Ви, и в этот момент в рядах младших раздаётся знакомый свистящий шёпот взволнованных Лани и Томы.

— Вот увидишь, Росси, мы с тобой правы! Сейчас она скажет, кто такой Ви, — лезет к Росси Лани, на что тот скромно улыбается и только кивает. Тома же беззлобно фыркает на друга, чтобы заткнулся и не мешал слушать «эту главную».

—…Виолетта, — заканчивает Соня. В итоге, когда звучит победное «Да!» незнакомого ей темноволосого мальчика, а другой, светленький, накидывается на брата с кулаками, помощница командиров оказывается сконфужена таким поворотом событий. Впрочем, она быстро собирается и больше не обращает внимание на выделяющееся поведение детей. Лани в это время злится на Тому, шепча какие-то детские обзывательства, за что в итоге ловит укоризненный взгляд Анны. Потом она даёт пять Томе. «Я же говорила тебе, Лани, что у девочек тоже бывают короткие волосы. Это нормально».

— Теперь, когда вы со всеми знакомы…

— Спасибо за твою работу, Соня, — поднимается со своего места Лукас, намекая на то, что дальше он хочет продолжить объяснения вместо неё. Соня едва заметно кивает и возвращается на своё место. Дети, чьё внимание привлекает вновь зашевелившийся мужчина, обращают лица к нему, и кое-кто то ли пищит, то ли вскрикивает от испуга, потому что мантия больше не скрывает его особенности. У Лукаса нет правой руки.

Он успешно и, на самом деле, привычно игнорирует такую реакцию.

— Соня рассказала вам про каждого из нас. Я хотел бы уточнить: наша команда помогает людям Золотистого Пруда жить здесь. Золотистый Пруд, как вы уже, наверное, поняли — название поселения, в которое вас привели. Это и другие подобные места созданы «демонами» и существуют уже около восьмисот лет. Созданы они для охоты на людей. Доступ к ним есть только у элитных, самых богатых «демонов». Так как вы сами сбежали с фермы, вы знаете, что «демоны» питаются человечиной. Но некоторым «демонам» всё же хочется не просто покупать мясо, а добывать его самостоятельно. Это суровая реальность. Мне жаль, что вам не повезло и что вы не успели добраться до убежища, но теперь вы — как и все здесь — всего лишь жертвы, за которыми будет вестись охота. «Демоны», что здесь властвуют, очень быстрые и умные. Они очень человекоподобные, как вы могли заметить. И всё это — причины, почему у нас, людей, катастрофически низки шансы выжить. От них сложно убежать, почти невозможно спрятаться. Каждый раз это больше похоже на игру с удачей, от вас зависит многое и одновременно почти ничего. Охота проводится раз в три дня. Следующая будет…

— Завтра, — тихо говорит Эмма. Лукас вскидывает густые брови в вопросительном жесте. — Один из демонов, которые нас поймали, сказал передать это тем, кто расскажет нам правила. Наверное, он имел в виду вас.

— Верно, — хмуро подтверждает её слова старший. — Как и сказала…

— Эмма, — подсказывает девочка.

— Как и сказала Эмма, охота будет уже завтра. У нас есть некоторые правила. Первое: тишина значит, что у нас есть время убежать, — и это главный залог успеха. Чем дальше вы убежите, тем больше шансов, что вы выживете. Второе: когда начинает играть музыка, «демоны» начинают охоту. «Демонов», проживающих рядом с территорией Золотистого Пруда, всего пять. Они всегда одни и те же, лишь их прислуга иногда обновляется. Самый слабый из главной пятёрки — Люс. При нём всегда есть слуги, что создаёт дополнительные сложности. Его самолюбие довольно легко задеть, но будьте осторожны: униженный, он точно захочет отомстить. Потом идут Нус и Нума. Они всегда охотятся в паре и помогают друг другу, поэтому им не нужны слуги. Далее идёт лорд Байон. Он один из крупнейших инвесторов ферм и вкладывался непосредственно в создание Золотистого Пруда. Он им и владеет. Когда вы выйдете отсюда, с окраины поселения можно увидеть его особняк. Он расположен не близко, но достаточно велик. Именно там живут все местные охотники. И последний — эрцгерцог Льюис, — Эмма вскидывается и вперивается взглядом в Лукаса. «Это же он поймал нас!» — Он опасен тем, что самый сильный из всех. Насколько нам известно, его не в полной мере устраивает положение дел и, откровенно говоря…

— На жопе ровно ему не сидится, откровенно говоря, — фырчит Юго, который до этого момента не подавал ни звука, и бросает беглый взгляд на Лукаса. — Наглый, самоуверенный ублюдок, который любит играться чужими жизнями, чтобы разжигать в других людях пламя ненависти, — и всё ради азарта. Острых ощущений ему не хватает, видите ли. Если кто-нибудь из вас привлечёт его внимание и этот уёбок решит, что вы будете ему сильным противником, вы от него не отделаетесь.

Несколько секунд все хранят молчание. Старшие из новоприбывших пытаются оценить, насколько всё плохо, исходя из полученной информации. Младшие же… Кто-то прислоняется к стеночке, кто-то качается на пятках, кто-то тайком протирает рукавом влажные глазёнки.

— Ну, не унывайте! — стучит ладонями по столу Джиллиан, вскакивает на ноги и побегает к ребятам — в первую очередь именно к младшим. Она одёргивает коротенькие джинсовые шорты и садится перед ними на корточки. — Если вы с умом используете всё, что рассказал Лукас, у вас будут шансы выжить даже при встрече с самим Льюисом.

«Пиздёж чистой воды», — так и говорит взгляд ещё более хмурого Юго, которым он пересекается с Доном. Последний сглатывает.

—А как вы поняли, куда мы направлялись? — внезапно спрашивает Эмма. Анализ всего сказанного занял у неё явно меньше времени, чем у всех остальных, и она не помнит, чтобы кто-либо сообщал старшим о конечной точке их путешествия. Лукас вздыхает.

— Вы все одеты одинаково. Это одежда из B 06-32.

— Но откуда вы…

— Я и Юго напрямую связаны с господином Минервой.

При упоминании знакомой фамилии воцаряется тишина, и даже младшие отвлекаются от развлекающей их Джиллиан.

— Почему, по-вашему, именно мы возглавляем этот отряд? — начинает объяснять Лукас. — Потому что я и Юго связаны с убежищем. Да-да, тем самым убежищем, до которого вы не добрались, — подтверждает догадки новеньких мужчина. — Мы являемся командирами этой группы уже девять с небольшим лет, нам разрешили заменить предыдущего командира. Наши помощники и просто члены команды, — Лукас обводит единственной рукой всех, кого недавно перечисляла Соня, — дети, которые попали сюда и были жертвами, но захотели заботиться о жителях. Все они добровольцы, умелые и талантливые. Попасть к нам в отряд может далеко не каждый, но никто и не стремится. Это очень опасная — пусть и благородная — работа. Так как я и Юго с детства работали на предыдущего командира, — Эмма замечает, как тяжело даётся это слово Лукасу, — мы знаем все отходные пути, дорогу в основное убежище, знаем о проходных убежищах — таких, как B 06-32. Поэтому мне не составило труда узнать, откуда вы пришли.

— Ты забыл сказать, что забота о жителях Золотистого Пруда — не наша основная задача, — ворчит Юго.

— Рассчитывал на твою помощь. И, будь добр, поясни, что ты имел в виду вначале.

— Как я уже повторил миллион раз, именно это я и имел в виду, — почти раздражённо говорит Юго. Он прикрывает глаза и вздыхает, а после смотрит на детей почти с сочувствием. — Объясняю. Большинство жителей поселения были привезены сразу с ферм. То есть у них не было на спасение и шанса, они понятия не имеют о том, как добраться до убежища, и единственное, чего ждёт вообще каждый человек здесь — своей очереди на переправку. Раз в месяц мы с Лукасом организовываем переправку одного-двух человек и отводим их в основное убежище, но, как вы понимаете, людей тут дохуя и больше, очередь длинная. Да, да, рассказывать об этом каждому прибывшему рискованно, но для сирот это стимул продолжать жить и не сдаваться. К тому же, по понятным причинам, не в их интересах сдавать нас «демонам». Тем не менее, очень многие просто не доживают до переправки. Вообще, к новоприбывшим чаще всего относятся как к собратьям по несчастью, но если вы не знакомы, никто не будет жертвовать собой ради вас. Конечно, некоторые объединяются в группы, но, учитывая мощь «демонов», могу с уверенностью сказать, что более чем в половине случаев это не особо помогает. А теперь посмотрите на себя: целых тринадцать человек, которых вне очереди пытались провести в основное убежище, тогда как все годами ждут того самого дня. Если жители узнают, что вам почти удалось — точно удалось бы, если бы вы не наткнулись на патруль — целыми и невредимыми добраться до, конечно, не полностью, но безопасной зоны, вас сожрут. Вы станете изгоями среди людей.

В этот раз даже Лукас не возражает против сказанного, даже Джиллиан не пытается сгладить углы, потому что Юго абсолютно прав. Да, он бестактная свинья, но он говорит правду и только её.

Возможно, кто-то из детей ещё не до конца осознаёт масштаб трагедии, ужас сказанного Юго. Но большинство понимает. И, по-честному, это вообще не то, что они хотели узнать о людях, с которыми оказались в одной лодке, — то, что те их возненавидят.

— Значит, нам нельзя рассказывать о том, что с нами произошло, иначе… нам будут завидовать? — дрожащим голосом произносит Эмма.

— Это так, — подтверждает Юго. Он встаёт рядом с Лукасом.

— А вы тоже...? — внезапно испуганно и вместе с тем с едва слышной надеждой в голосе спрашивает Дон, глядя поочерёдно на всех членов команды Юго и Лукаса.

— Мы что? — сначала спрашивает Оливер, а потом резко начинает мотать головой. — Нет-нет. Конечно, мы всё понимаем. К тому же, никто из нас не хочет вниз.

— Вниз? — переспрашивают сразу несколько голосов. Им отвечает Лукас.

— Основное убежище находится ещё глубже под землёй. О том этаже неизвестно «демонам», и… — Лукас запинается, потому что Юго с самым невозмутимым выражением лица делает пару шагов назад. Он обнимает однорукого мужчину со спины, после чего целует его в щёку, — и ты смущаешь детей, — заканчивает уже тихим, слышным только Юго да Соне голосом Лукас, потому что все тринадцать человек только и делают, что хлопают круглыми глазами, уставившись на обнимающихся мужчин. Некоторые девочки краснеют и отворачиваются, старшие мальчики корчат изумлённые гримасы, а Лани, кажется, готов откинуться прямо тут, на месте, от «культурного» шока.

— Ну, и что? Зато тупыми не вырастут. Наверное. Если вырастут, — закатывает глаза Юго, сцепляя руки в замок на животе любовника.

— Соня же говорила, не обращайте внимание. Это всё в порядке вещей, — отмахивается Ви, отчасти пытаясь разрядить атмосферу, отчасти потому что такова правда: это их повседневность. К тому же, вся их жизнь наполнена превеликим количеством важнейших проблем, времени на осуждение или хотя бы обсуждение, возможно, не самых обычных взаимоотношений командиров просто не остаётся.

— Эй, Зак, Сэнди! Не валяйте дурака, осмотрите их перед заселением, — зовёт лекарей Джиллиан.

— Заселением? — незамедлительно спрашивает Эмма. Джиллиан уже разворачивается к ней на пятках, сверкая этой своей кошачьей — теперь рыжеволосая понимает, что ей казалось необычным — улыбкой, чтобы ответить на вопрос, но внезапно Эмму зовёт к ним с Лукасом Юго.

— Ты же у них главная, да? Антенна. Старшая, небось? — спрашивает Юго, когда Эмма обходит стол с ещё сидящими за ним детьми и приближается к мужчинам — до сих пор держащимся друг за друга, поэтому надо отметить, что девочка ведёт себя очень достойно. Всё-таки сдерживать желание бестактно разглядывать необычную пару оказывается довольно сложно.

— Да, мистер. Мне одиннадцать. И… я Эмма, — неловко улыбается она.

— Не то чтобы мне было не похуй…

— Он хотел спросить, кто вёл вас в убежище, — перебивает возлюбленного Лукас.

— Сон Джу, — коротко отвечает Эмма. — Если вам нужны подробности… — по тому, как очевидно выжидательно смотрят на неё Лукас с Юго, она делает вывод, что нужны, — изначально нас было пятнадцать. Но двоих Сон Джу забрал с собой. Надеюсь, хотя бы они добрались или доберутся до убежища, — тоскливо тянет Эмма, утыкаясь взглядом в пол.

Командиры переглядываются. Через секунду на голову девочки опускается рука Юго.

— Эй. Они добрались, — заверяет её мужчина. — Это же Сон Джу. Ему слишком дорога жизнь, чтобы он мог сожрать их где-нибудь по дороге или просто потерять, или…

— Юго, достаточно, — шикает на него Лукас, потому что Эмма принимается глазеть на них обоих сразу.

— То есть как это «съесть»…? — лепечет девочка. — Такое разве возможно? Он говорил, что не…

— Да я пошутил, пошутил! Успокойся бога ради! — торопливо оправдывается Юго, которому самому житие пока не то чтобы хотя бы сколько-нибудь надоело. А злой Лукас как явление уж точно не способствует долгой и продолжительной жизни.