Весь год, пока было ожидание, в лесу страдала одна банши. Она не могла покинуть это место, поэтому пыталась связаться с Джеймсом через их общие сны. В день ее смерти, сон вышел наиболее жутким. У девушки даже не было возможности что-то изменить. Она отчаянно звала Джеймса, стараясь докричаться до него. Она чувствовала, что Джеймс также хочет быть с ней, но она могла ничего изменить.

Она все время проводила в лесу, на том самом месте, где они когда-то встретились. Ее госпожа, молча провожала ее взглядом. Она на своем веку повидала много таких же девушек, как банши, так и людей. Одной из них посчастливилось избавиться от проклятия, она была первая, именно на ее жизненном опыте банши поняли, что нужно делать. Не всем везло также, одна банши пару лет назад свихнулась от того, что ее мнимый возлюбленный не пережил с ней разлуку; он изменил ей спустя месяц.

— Милая, все будет хорошо, — старшая женщина села рядом с девушкой. — Я вижу, как он любит тебя, а ты его тем более.

Банши провела рукой по плечу девушки, чуть сжимая. Она старалась передать ей свою поддержку, хотя бы прикосновением. Никто из них был не уверен, что Джеймс переживет разлуку и продолжит любить банши.

— Вы, уверены?

— Да, я пока будь терпеливой. Проецируй сны, старайся понять его чувства и свои тоже.

Женщина поднялась с поваленного дерева, оглянула лес и пошла прочь. Ее ждали другие обязанности: следить за другими банши, кричать, предвещая смерти, и проверить, как там ее милый Лиам. Она умолчала при парне, что в его роду есть кровь некого существа. Только благодаря этому он нашел их могильник, прочитал надпись на древнем языке и увидел ее в городе. Она не стала ему ничего говорить, но тайно надеялась, что сам все поймет.

Лиам, как она и думала, тщательно следил за Джеймсом. Ей нравился этот маленький, храбрый Лиам, который был лучше ее бывшего. С таким другом Джеймс точно не забудет ее милую, мертвую малышку Мэйв. Как же редко она вспоминала имена ее девочек, а еще реже произносила. Имя было единственной вещью, которую банши не хотели возвращать, ведь с именем они вспоминали и свое прошлое.

Женщина так привыкла к своей судьбе, что больше не видела ничего, кроме опеки над погибшими девушками. Её больше не интересовали мужчины, она посвящена всю себя наблюдению за другими. Сказывались материнские чувства, которые она не смогла в полной мере воплотить при жизни. Она покинула это место, оставляя девушку одну.

Банши последовала совету старшей и стала создавать множество разных снов, в которых у них с Джеймсом все прекрасно. Она стала отдавать инициативу по созданию сна парню, делая это настолько мягко, чтобы он не сразу понял, что к чему. Постепенно она научилась понимать эмоции Джеймса, уже зная, когда ему нужны сны, а когда нет. Несмотря на редкие моменты близости, банши точно знала, что происходит с ее возлюбленным.

Девушке хотелось думать, что ощущения от их общих снов передавались и Джеймсу. Как банши, она чувствовала все, а вот Джеймс был человеком, который мог предать и порвать их связь.

Остаток года прошёл слишком быстро в монотонных, серых днях в окружение деревьев. Банши ощущала, как воздух вокруг неё становился все более заряженным. Он, словно во время грозы, электризовался. Девушка стала чаще слышать, как громко воет ветер, как сильно бывает холодно в лесу в одной сорочке. Она иногда задумывалась, как именно произойдет возрождение. Такие мысли пугали её, от неизвестности. Госпожа ничего ей не говорила, но девушка и сама догадалась, что это будет неприятно.

Чем ближе был день ее смерти, тем сильнее она теряла над собой контроль. Теперь их общие сны с Джеймсом перестали быть романтичными. В его снах она меняла свой облик на настоящий тот, который видят только перед смертью или когда банши сама этого хочет. Госпожа на её просьбы помочь, объяснить только печально качала головой, говоря без слов, что она сама должна пройти через это.

Вот спустя время, настал день, который она ждала с трепетным волнением и страхом от предстоящего события. Другие, немногочисленные банши, которые ещё не исчезли с этой местности, опасались её. Госпожа мрачно смотрела на неё, словно пыталась предостеречь.

Девушка металась из стороны в сторону. Она, не осознавая этого, шла к своей могиле. Банши легла прямо на голую землю, в то самое место, где глубоко было зарыто её тело. Сейчас все её естественно действовало отдельно от её мыслей. Сама природа кричала и делала, так как ей хотелось.

Девушка лежала на земле, руки она сложила на груди как покойница. Её тело стало светиться изнутри, как и земля под ним. Её человеческий дух стал объединяться с телом. Видимых изменений почти не было, но внутри ее трясло. Она ощущала дикий холод, который ничто не могло изменить.

***

В доме Шеймуса был слышен заразительный смех Лиама. Он сидел в кресле, поджав ноги под себя, пока Пол и Том пытались встать с пола. Шеймус был на кухне, но он также видел все, что происходило в гостиной. Его внуки шуточно дрались из-за какой-то ерунды.

— Пол, они только приехали, отстань от него. Том, прекрати бить старшего брата, — Шеймус начал поднимать парней. — Лиам, иди на кухню, проследи там за сковородкой.

— Дед, не лезь, — Пол схватил руку Шеймуса. — И что? Я так-то старше.

Пока парни, кряхтя, вставали, Лиам ушел на кухню. Он взял лопатку и стал не спеша помешивать содержимое сковородки. Он тихо покачивался из стороны в сторону, посматривая периодически в окно. Ничего интересного не было, но Лиам продолжал смотреть. Он заметил вдалеке женский силуэт. В этой деревне уже можно ничему не удивляться. Только девушка была слишком похожей на живую. Лиам тряхнул головой, отгоняя глупые мысли и вернулся к готовке.

***

Джеймс спокойно прогуливался по городу, вдыхая свежий воздух. Сейчас он был в самом лучшем настроение, впервые за этот год. Хоть он и не показывал виду, что ему очень тяжело принять всю ту информацию, которая свалилась на него. Все мысли Джеймса продолжали крутиться вокруг его возлюбленной, Лиама, который знал больше, чем говорил.

В парке было многолюдно. На детской площадке скакали двое мальчишек, играя в догонялки вместе со щенком. На ближайшей скамейке сидела молодая женщина, рядом с которой стояла коляска. Джеймс невольно засмотрелся на эту идеалистическую картину. Он задумался, каким бы отцом он бы стал. Ему хотелось думать, что из него родитель выйдет лучшее, чем из его отца.

Джеймс продолжил идти, сейчас его разум был совершенно пуст от лишних мыслей.

— Джеймс.

Где-то сзади он услышал знакомый женский голос. Голос, который он слышал последний год только о снах. Не верящие, Джеймс обернулся назад. Там стояла его таинственная возлюбленная, которую он видел последний раз живую год назад. Она выглядела живой. На лице выступал розоватый румянец, который говорил, что она жива.

— Ты... Ты здесь, — Джеймс стал заикаться.

— Да. Я Мэйв, — она подошла ближе, чуть вытягивая руку вперед.

Мэйв хотела впервые коснуться живого человека, в особенности Джеймса. Весь этот год они, в разной степени, тяжело переживали разлуку. Джеймс подошел к Мэйв. Он так же поднял руку, касаясь её лица, в ответ девушка сделала то же самое. Спустя минуту Джеймс мягко поцеловал Мэйв, пытаясь передать этим жестом все свои чувства.