Андреа устало плюхнулась на кровать — садиться сил уже просто не было.

День был сумбурным и настолько насыщенным событиями, что казалось - прошло дня три, а не всего один. Держаться пришлось на стимуляторе: ночью Шепард поспала всего-то часа три - её разбудил звонок от Гаррус, рассказавшей про кварианку, которая была ранена и недолго находилась в клинике на Цитадели, а ещё обладала довольно интересной информацией про Спектра - Сарена Артериуса. Сон как рукой сняло, Шепард моментально созвонилась с Тали’Зорой, а получив информацию о её местонахождении - перезвонила Гаррус и договорилась о совместных действиях. Всё же, турианке Цитадель была знакома куда лучше, да и налёт на “Логово Коры” с ней приобретал вполне законные черты. Когда Гаррус успела связаться с человеческим посольством и выбить с их помощью себе разрешение в содействии расследованию в “деле о предательстве Спектра” - Шепард не знала, но восхищалась от всей души. Без этого разрешения ей бы даже не позволили ходить с оружием по Цитадели. Конечно, пришлось ещё повозиться с некоторыми документами и один раз даже забежать к недовольно кривящему костяную морду Паллину, но с Гаррус даже это получилось гораздо легче и быстрее, чем если бы Андреа делала всё сама.

Шепард понимала, по какой причине Альянсу и СБЦ дали ещё сутки на расследование, и была благодарна за этот шанс - несмотря на то, что в той ситуации с Найлусом в принципе не могла бы поступить по-другому и потому не считала, что ей за это что-то должны. Тевос даже поблагодарила её от лица Совета - отдельно, уже после того, как пышущий раздражением Удина и скрипящий зубами Андерсон спешно свалили к лифтам. Она сказала, что состояние турианца тяжёлое, но он идёт на поправку и обязательно выживет - он ещё молод, организм здоровый и живучий.

Наконец-то она одна. Наконец-то можно хоть сколько-то расслабиться после всей той череды опасных, сложных и странных событий, что так внезапно и резко начались на Иден Прайм. Такой напряжённости она не ощущала ещё со времён Торфана, будь он неладен, только вот события на Торфане не были пропитаны кошмарными видениями и каким-то насквозь странным оттенком грёбаной мистики.

То ли ещё будет… Она была абсолютно уверена, что дальше - раз уж она теперь Спектр Совета - будет только больше беготни и проблем. Но прямо вот сейчас наступило долгожданное время отдыха и она собирается отдыхать точно так же, как и работала — изо всех сил.

Подумав, коммандер неспешно и мрачновато соскреблась с кровати, разулась и сняла с себя разгрузку с тяжёлым прочным поясом, пристроив её максимально близко — на тумбочке рядом с кроватью. Подумала ещё немного и лёгкую форменную куртку сняла тоже — форма, конечно, весьма удобна, но спать в ней будет всё же жарковато. Оставшись в тонкой футболке (которую тут же вытащила из-под широкого эластичного пояса брюк), собственно брюках и носках, Андреа удовлетворённо оглядела ровно разложенные вещи и с чувством выполненного долга упала обратно, немедленно устраиваясь поудобнее.

Надежды уснуть как можно быстрее и желательно без сновидений, увы, не оправдались. Усталость прошедших дней и головная боль навалились с новой силой. Илса Т’Лори, светлокожая азари-Спектр, пообещала быть максимально аккуратной, но голова после… контакта всё равно болела. То ли с непривычки, то ли до сих пор сказывался взорвавшийся маяк со своими кровавыми видениями, то ли всё вместе сразу. Хотя в общем и целом не радовал ни один вариант... Утихнувшая после заботливо скормленной Илсой таблетки от головной боли и выпитой неизвестной изумрудной жидкости боль стихла на несколько часов, за время которых Шепард успела стать первым человеческим Спектром, заселиться в предоставленные Советом апартаменты, встретиться с уволившейся из СБЦ Вакариан и официально принять её в свою команду - после чего турианке выдали апартаменты рядом с её собственными, чему Шепард оказалась внезапно рада - а так же провести несколько часов на тренировке вместе с всё той же Вакариан. Гоняли их нещадно. Тренировку Шепард закончила чуть раньше турианки - за ней внезапно пришла элегантная азари, представившаяся Элирией, и отвела её к Совету. Головная боль начала возвращаться именно тогда, поэтому поздравления и беседа с Советом, где ей подробнее рассказали про Сарена, СПЕКТР и то, что от неё в целом ждут - запомнилась не очень хорошо. Хорошо, что ей на всякий случай отправили документы, дублирующие и дополняющие выданную информацию. После того, как разговор закончился, Спаратус и Валерн ушли, а оставшаяся Элирия выдала ещё одну баночку с изумрудной жидкостью и спросила разрешения тоже просмотреть воспоминания Андреа, когда у той пройдёт головная боль.

И не то что бы Шепард хотела, чтобы кто-то снова лез к ней в голову, но она всё же согласилась. Она была однозначно согласна с тем, что рассказ о страшных видениях — лишь слова, а вот если их увидит кто-то другой, они станут подтверждением и доказательством. И если уж сама Советница хотела узнать информацию именно от неё - почему нет? Возможно, Тевос вместе с Илсой смогут разложить полученное по полочкам или хотя бы передадут информацию специалистам-аналитикам, чтобы это сделали они.

Сама Шепард справиться с этим не могла. Ощущения были знакомыми и чуждыми одновременно. Страх, ужас, скорбь, желание бороться, решимость, принятие своей участи, боль, призыв спасаться — это то, что она точно смогла ощутить в той какофонии смешавшихся чувств и ощущений. Какое-то глубинное понимание давало Андреа уверенность, что разум, воплотивший эти видения, был близок к человеческому лишь косвенно. И, кажется, некоторых органов чувств, способных точно воспринять ворвавшееся ей в мозг сообщение, у неё тоже не было. Почти весь полёт от Иден Прайм до Цитадели она металась в бреду кровавых кошмаров и сейчас не была уверена в том, что они в ней что-либо не поменяли. Но пока что коммандер ощущала себя — собой, да и азари не заметила чего-то не того. Шепард не была однозначно уверена в том, что азари смогла бы увидеть изменения её личности, не зная её ранее, но в отсутствие критических изменений хотелось верить.

Какого хрена только этот придурок Уильямс полез к Маяку? Активированное древнее устройство с неизвестными свойствами, которое требовалось эвакуировать в целости и сохранности — вот какого чёрта его потянуло взять и помацать?! Всего-то оставалось дождаться Нормандию — и там уже артефакт был бы надёжно упакован без любых прикосновений к нему человеческих рук. Кто знает, что случилось бы, сконтактируй маяк с той же азари? Шепард была практически уверена, что для любой из голубокожих дев всё прошло бы гораздо более гладко. Да и маяк, скорее всего, не взорвался бы…

Оттаскивать притягивающегося к маяку парня бросился помогать Аленко, от которого Андреа гораздо скорее бы ожидала такого идиотского поступка. Несдержанного и порывистого Кайдена Шепард знала ещё по Нулевому Прыжку. То, что он умудрился после убийства наставника-турианца вновь оказаться в рядах военных сил, да ещё и с каким-никаким званием — это ещё ладно, большая часть Альянса турианцев как не любила, так и не любит, могли просто закрыть глаза, а то и похвалить — все знали, что наставник Вирнус был тем ещё человеконенавистником. Слухи об этом, не смотря на всю секретность БАиР, ходили среди абсолютно всех биотиков флота — и от них шли дальше. Вирнус равно унижал всех. До самой Андреа тоже докапывался, было дело, но та упрямо молчала — и старалась постоянно отслеживать его перемещения максимально жутким и многообещающим взглядом, чему заживающий шрам на левом глазу (который она отказалась залечивать полностью в память о погибшей колонии) только способствовал. Через некоторое время Вирнус от неё отстал, что дало некоторым сокурсникам возможность ехидно называть её «любимицей костемордого». Позже до Шепард дошли слухи, что тот покопался в её личном деле, узнав, что она — единственная выжившая с Мендуара. Да уж. Девчонка, прикончившая лишь со слабым пистолетом и биотикой — повезло, биотиков не ожидали и защиту от них не взяли — часть отряда с корабля работорговцев и умудрившаяся спрятаться так, что её не нашли даже с варренами. Репутация, мать её. Или тот факт, что Вирнус, всё по тем же слухам, работорговцев любого вида ненавидел не меньше, чем людей. Как бы то ни было, она бы с удовольствием поменяла это всё на абсолютную безвестность — лишь бы родители и младшая сестра оставались в живых. Не успела. Не смогла. Не защитила…

Шепард зло мотнула головой и сморгнула непроизвольно потёкшие, как и всегда, слёзы. В груди привычно заворочалась тоска. Прерывисто выдохнув, Андреа села — раз уж не спится — и, подтянувшись поближе к спинке кровати, откинулась назад, оперевшись спиной и затылком на прохладную стену. Сложила руки на груди и усилием воли вернулась к прежним мыслям.

Итак, Аленко. В составе десантного отряда? Учитывая его постоянные головные боли? Хотя уж тут ему просто не повезло — имплантат ему достался тот, который оставался, а оставалась небольшая партия L2. Так же не повезло и ещё нескольким ребятам, но большинство из них, насколько Шепард смогла узнать от старых знакомых, таки поменяли злополучный L2 на нормальный L3. Аленко этого так и не сделал — то ли из гордости, то ли по глупости (хоть эти варианты, в принципе, равнозначны), но биотикой пользоваться продолжал — тем скудным набором, что был получен ещё во время БАиР. Естественно, это не сказывалось на здоровье старлея положительно. Эффективно соображать, когда тебя мучают постоянные головные боли, а свет (лазерный луч прицела, вспышки от гранат) или шум (выстрелы, крики, громкие приказы прямо в ухо через передатчик) только усугубляют состояние — решительно невозможно. Но — Андерсон приказал, и приходилось таскать его с собой, хотя у неё была, была своя команда, те, кто остался ещё с Элизиума, отличные спецы! Но их почему-то расформировали через некоторое время после Элизиума и приказом свыше все были направлены куда-то, где их навыки очень вовремя оказались нужны. Шепард вот вновь попала к Андерсону. Её ребята на связь выходили не так уж часто, да и у неё самой не всегда находилась возможность им написать — особенности службы в космическом флоте с не самой лучшей связью. Андреа искренне надеялась, что ни одного из её команды не было ни среди служащих космопорта, ни среди служащих военной части на Иден Прайм — среди тех не осталось ни единого живого человека. Буквально все оставшиеся в живых в зоне действия Сарена с гетами и его корабля — это работник космопорта, пара учёных, один из которых сошёл с ума, три «фермера», сама Шепард и Аленко с Уильямсом. И косяк последнего она запомнила и просто так сержанту его не спустит... Но спросить у него, были ли в его военной части определённые люди, всё же следовало.

Уильямс после его проступка особых положительных чувств не вызывал, хотя, судя по полученному профайлу, был хорошим солдатом, чётко выполнявшим указания и весьма неплохим лидером. И ещё он проходил учения на том же полигоне, что и сама Шепард. В целом, его яркая реакция с переполошенными искренними извинениями, конечно, смягчили отношение к нему, и дальше всё могло быть вполне ровно и спокойно, если бы не одно весьма весомое «но». Ксенофобов Андреа не любила совершенно, а с чувством ляпнутая Уильямсом фраза в Президиуме «Инопланетяне, как животные, только говорить умеют» отвратила от него сразу и насовсем, несмотря на то, что в остальном сержант казался вполне адекватным. Подозрительные и презрительные взгляды Уильямса, которые тот, практически не скрываясь, кидал на находящихся рядом инопланетян, только усиливали отвращение. Что из-за Уильямса, что из-за Удины Шепард чувствовала постоянный испанский стыд.

А вот те, кого она позвала в отряд, отрицательных эмоций не вызывали, пока что только наоборот. Не бесил даже Рекс, как ни странно. И что особенно радовало — каждый из них был по-своему ценным приобретением для команды, пожалуй, не хуже, а где-то и лучше её ребят.

Гаррус, чьё дело ей уже успели выдать, была отличным тактиком и стрелком и одной из лучших следователей на Цитадели — а значит, имела отличные способности к аналитике, что всегда полезно, а так же прекрасно разбиралась как минимум в местном законодательстве и неплохо шарила во всех этих документах. Если окажется, что она ещё и не против того, чтобы время от времени работать с отчётами — Шепард была согласна её боготворить. С документацией она разбираться умела — пришлось научиться, но не любила. Вся её старая команда в отчётах шарила ещё меньше неё, поэтому деваться было просто некуда. Было бы ещё неплохо проверить, как разбирается в этом Аленко. Если на то будет её воля, Андреа в десант его больше не пустит, это просто его угробит, спокойная работа подходит ему гораздо больше. По крайней мере, до тех пор, пока не будет возможности сменить его L2 на L3. Если такая возможность вообще ещё есть…

А вот кому спокойная работа явно подходила мало — так это кроганам. Хотя кто их знает вообще, этих ящеров, что они ещё хорошо умеют, кроме драк. Живут долго, за это время можно многому научиться. Наверняка найдётся, чему научиться и у них самих — как минимум, у Рекса. Древний кроган-биотик и его умения интересовали Шепард несказанно. Молодой — по сравнению с Рексом — кроган так же был интересен. И очень хотелось увидеть обоих в полноценном бою, а так же получить на обоих нормальные профайлы и подробные характеристики, чтобы лучше понимать, куда прикладывать умения этих сокровищ… И не только их. Мысли коммандер сами собой перескочили на самую цепляющую из её новых знакомых.

Мелкая кварианка, Тали’Зора, была загадкой, но Андреа нутром чуяла: надо прибирать к рукам, чем быстрее, тем лучше. И сделала это сразу, как смогла. Чего стоило только отключение турели! Шепард приходилось видеть действие именно Розенковских на Элизиуме. Ей тогда повезло, и это оружие было на её стороне и у её спецов, внеся свой вклад в победу. Но вот быть с другой стороны этой замечательной пушки, да ещё и в таком ограниченном пространстве, как кабинет Фиста, не хотелось совершенно, особенно учитывая то, что по Цитадели она носилась в сильно облегчённом варианте брони. И не пришлось, за что Шепард была благодарна кварианке от всей души. А парализаторы в перчатках? Её, с её ростом и хрупкой фигуркой, с первого взгляда недооцениваешь и имеешь возможность близко подпустить к себе! А ещё кварианцы — поголовно техники, и кто её знает, как она разбирается в чертежах и что может собрать на коленке? Интуиция Шепард говорила, что стоит только дать чертежи — и очень, очень многое. Не исключено, что и без чертежей не меньше. Но вот какой она боец? Стоит ли брать её в бой? Разобьётся пластик шлема, выстрелом или осколком пробьёт костюм — и мелкая сляжет моментально, с её-то иммунитетом. А она ещё и дочь одного из кварианских адмиралов, кто знает его реакцию, случись с ней что? Как много вопросов, как мало ответов. Нужно будет поговорить с ней подробнее и постараться узнать хотя бы часть из них. Шепард получила сообщение от занудной саларианки Шенас (салары вообще бывают НЕ занудные?) — Тали ещё не очнулась, но её состояние стабилизируется, и довольно быстро. Вполне неплохо для кварианки, которая мало того, что была ранена, но и, наплевав на своё здоровье, провела непозволительно много времени без скафандра, да ещё и в контакте с другими разумными. Андреа зевнула и, чуть помедлив, сползла на кровать, закидывая руки за голову. Было сложно признаться в этом себе, но кварианка заинтересовала её не только как техник…

Тали’Зора, несмотря на то, что не имела никакого отношения к людям, жестикуляцией и интонациями до боли напоминала её младшую сестру. Шепард понимала, что это ужасно нерационально, что Аликс уже давно нет в живых, что Тали — совершенно другая, отдельная личность, да и родилась она явно раньше того паршивого дня… Но, черти задери, у них даже имена частично совпадали! Пусть Аликс и любила растения, а не технику. И вообще была ещё ребёнком… Андреа искренне надеялась, что их дни рождения так же не совпадут. Мысленно поставив себе зарубку обязательно прояснить этот вопрос, коммандер вытащила руки из-под головы и активировала инструментрон, мягко засиявший приятным зеленоватым светом. Минута — и в профайле Тали’Зоры были поставлены отметки: «уточнить дату рождения», «поговорить про отца-адмирала». Хорошо, что Шенас обязательно напишет, когда кварианка очнётся. Тогда к ней можно будет зайти поговорить.

Ситуация беспокоила, будоражила и требовала своего решения. Шепард честно признавалась себе, что попросту не смогла бы оставить это так просто, не смогла бы забыть то, что встретила девушку, напоминающую её сестру — и прошла мимо. Всё же хорошо, что ей был выдан карт-бланш на создание собственного отряда с неохотно выдавленным намёком на то, что отчасти было бы неплохо пригласить одного-двух инопланетян на борт — будущий возможный Спектр-человек должен показать всем, что может спокойно работать с любыми хотя бы более-менее дружелюбными разумными, населяющими эту галактику. Шепард, сначала планировавшая вызвать к себе свою старую команду, отложила эту идею на время: поработать вместе с другими разумными ей хотелось давно. Главное, чтобы не батарианцы. Все остальные её действительно интересовали, и сейчас она была вполне довольна собой — кажется, она получила действительно ценных специалисток и специалистов. А ещё оказалось невероятно приятно вспоминать рожу Удины, осознающего, что в этом случае он просто обязан соглашаться и тот максимум недовольства, который он может выразить — это бессильные злые взгляды и чуть больше шипения при разговоре. Они хотели инопланетян — они получили инопланетян. Что с того, что в их желания входили скорее азари и, может быть, саларианец, а никак не турианка, двое кроганов и, что особенно возмутительно — кварианка! А ведь ещё оставались места в команде — особенно учитывая то, что Аленко — и ещё Тали, пожалуй — в десантный отряд будут входить только в самом крайнем случае. Вообще, ситуация с набором радовала — не так много в её жизни было свободы. Кто знает — может быть, после того как Андреа стала Спектром, свободы будет хотя бы немного больше? Это было бы хорошо…

Сон всё же накатывал — с каждой минутой всё сильнее. Шепард дотянулась до разгрузки, лениво залезла в карман, достав небольшой блистер с таблетками, как выразилась Карин, «для спокойного сна» и выданную Тевос баночку с той самой изумрудной жидкостью. Видеть кошмары вновь не хотелось совершенно, а глотать таблетку без воды казалось издевательством. Тем более, что головная боль хоть и притихла вновь, но уходить полностью пока явно не собиралась.

Приятная прохлада освежила рот и горло. Андреа сунула блистер обратно в карман разгрузки и осторожно положила пустую баночку на тумбочку — с утра её надо будет не забыть выкинуть. Вновь устроившись максимально комфортно, коммандер закрыла глаза и уже через несколько минут уставший организм, несмотря на всё ещё больную голову, вырубился сам собой.