Пустая бутылка с грохотом опустилась на стол.
— Хуайсан… Вот ты понимаешь – ик – он на своей работе уже чуть ли не спит… Да у нас секса уже три недели нет! У меня там уже всё раззуделось! – восклицал Вэй Усянь под градусом. Лицо его раскраснелось, волосы спутались, а взгляд был расфокусирован.
— Ты как будто моего-о-о описал! Ты представь – глык-глык – я его не вижу днём, а он ещё ночные берёт! А я – ик – так уста-а-ал ждать… Каждый раз, когда я хочу, он целует и… Засыпает! – Не Хуайсан сидел напротив и яростно обмахивался красным веером… Красным от пролитого на него вина.
Оба молодых мужчины горестно вздохнули, отодвинули пустые бутылки и взяли новые.
— Заебало! – произнёс тост Вэй Усянь, поднимая бутылку.
— За ебало! – дружным криком поддержал Не Хуайсан, и бутылки звякнули.
Так продолжалось на протяжении всего вечера. Лань Ванцзи и Цзян Чэн даже не подозревали, что их супруги решили устроить налёт на винный магазин (потому что он самый близкий), а сами благоверные трудились на работах до последней капли пота. Лань Ванцзи помогал старшему брату, который недавно занял должность директора большой компании «Облачные Глубины», производящей подушки, матрасы… А Цзян Чэн уже сам управлял другой компанией — «Пристань Лотоса», которая на днях заключила контракт с иностранной фирмой (как оказалось, их парфюмерной маркой заинтересовались за границей). А вот Не Хуайсан и Вэй Ин… остались за бортом и тихо сетовали на чрезвычайное чувство ответственности своих мужей.
Комната полнилась ароматами душистых вин и лёгких закусок. Головка сыра Эмменталь была испещрена не только оригинальными отверстиями, но и следами укусов с разных сторон. Разговоры по большей части представляли собой бессвязную речь или бурчание насчёт личной жизни.
Тишина сильнее давила на голову, и только кислее становились выражения захмелевших лиц. Они любили своих мужей… Любили по-настоящему и всем сердцем. Каждый понимал, что супруги не виноваты в их командном спитии, но внутри всё равно тяжело ныло и требовало ласки. Раньше ситуация не было такой плачевной — их мужья проводили больше времени с ними, но именно сейчас загруженность была колоссальная. Они бы пережили, правда-правда, но с каждым днём видели своих любимых всё реже и реже, и в сердце поселился недовольный червячок, которого срочно нужно было изгонять алкоголем.
Оба молодых человека громко вздохнули, и пьяный взгляд погрустнел. «Давай… Ещ-ё» – и снова звон стекла. Как вдруг… Из раскрытого окна донеслись звуки музыки, той самой, которая грохочет из колонок очередных пьянчуг-гуляк под окнами, но оба услышали лишь мотив… И одновременно в их головах вспыхнула одна и та же мысль:
«Италия»
Они переглянулись, в бутылках плеснулись остатки вина, а Эмменталь коряво откатился в сторону. Губы синхронно прошептали:
— Поехали…
***
— Та-а-акса!.. Тьфу ты… ик… Таксуй сюда-сюда! Цып-цып…
— П-прекрати уж-е… Вэй Ин… А то не уедем… А какие у вас ещё услуги?
— Хуайсан, Хуайсан! Держи себя в руках!.. Хе-хе… Нет! Не себя!..
— …
— И не меня!
***
— Так… ик… Хочу пр-протрезветь!
— Тогда, сыночки, вот вам отрезвляющий чай. Помогает лучшего всего!
— Спаси-и-ибо, дед!
***
— Вдохнул, выдохнул… ох, подожди… Хуай… Сан… Ты как? Клумба всё-ё-ё впитает.
— Бры-дыры-брум…
— О, смотри! Огоньки!
— Это аро… аора… Самолёты, вот!
***
— Молодые люди, с вами всё в порядке? Вы какие-то бледные.
Белая штукатурка посыпалась с лиц при улыбке.
— Всё…
— В полнейшем…
— Порядке…
— Мэм!
Девушка озадаченно посмотрела на стоящих перед ней молодых людей довольно привлекательной наружности, но решила не спрашивать, почему они так странно продолжают фразы друг друга. Она проверила паспорта, но тут снова озадачилась: у этих мужчин… совсем не было багажа! Девушка искоса глянула на двоих чудаков и неуверенно поставила печати. Возможно, просто они одни из тех чудил, как их там, хиппи!
— Новый Вудсток? – улыбнулась она, вспомнив, как в детстве любила пересматривать этот фестиваль по телевизору.
А вот мужчины при упоминании Вудстока вздрогнули, и тот, что был пониже, запинаясь, проговорил:
— Н-нет… Мы не падали в водосток…
— Тш-ш-ш… – тут же его рот закрыл ладонью другой. – Спасибо, мэм… кхм, но мы пойдём! – он лучезарно улыбнулся, и снова с лица посыпался белый порошок.
Они дружески подхватили друг друга под руки и крепко прижались плечами. «Какая хорошая дружба!» – подумала девушка, глядя им в след.
***
— Уважаемые пассажиры, если вам понадобятся пледы, то можете попросить у бортовых проводников нашего авиарейса.
— Можно два?
— Конечно, держите. Также, так как вы являетесь пассажирами бизнес-класса, то мы можем предложить вам различные прохладительные напитки, такие как…
— Хр-р-р…
— Соп-соп-соп…
***
— Дольче густо, мон синьор!
— Маскарпоне мацарелла!
— Лука, что это с ними (пер. ит.)
— Видимо, ищут такси (пер. ит.)
— …
— Эсмеральдо каррамба!
— Грассиас, маракасы!
***
Скрип… Скрип… Скрип…
Кап… Кап… Кап…
— Хуайсан… твоя нога…
— Вэй Ин… твоя рука…
Оба тела пихнули друг друга и перевернулись, как лепёшки на сковороде, другой стороной и снова засопели.
Скрип… Скрип… Скрип…
Кап… Кап… Кап…
Вэй Усянь почесал нос и снова обнял чью-то руку:
— Лань Чжань… Лань Чжань…
Не Хуайсан обнимал чью-то ногу:
— А-Чэн… А-Чэн…
Скрип… Скрип… Скрип…
Кап… Кап… Кап…
Тыдыщ!
Оба аж подпрыгнули на кровати, ударившись при этом лбами, и, охая, посмотрели в сторону, откуда донёсся звук. В дверях стоял нежный юноша в фартуке и высоко забранным хвостом, а в светлых глазах плескался страх. Он держал поднос… ох, нет, поднос как раз-таки упал. Юноша смотрел на них, а они на него, а потом вскрикнул, закрыл глаза рукой и выбежал, что-то неловко тараторя на…
— Итальянский..? – они переглянулись, а потом оглянулись.
Нет, обстановка вокруг них не являлась комнатой бара, где они выпивали. Это была просторная гостиная с мебелью из светлого дерева и гладкими мраморными полами. Они находились на просторном диване с кожаной, но такой приятной на ощупь обивкой, и чувствовали себя, как в императорском дворце. Потолок был высоким, и солнечные лучи будто скапливались там, наверху, играя своим светом с яркими фресками. Картины на стенах описывали сказочный пейзаж лесов и рощ, где, играя, резвились девушки в окружении цветов… Они чувствовали себя как в музее… Обеденная зона отделялась от гостиной изысканной витиеватой перегородкой, а где-то там, за аркой, находилась кухня, о чём свидетельствовал умопомрачительный аромат еды…
Они с испугом осматривали комнату, и в голове всё больше укреплялась мысль, что неужели они…
— Мы правда в Италии!
Подхваченные неожиданным приливом сил они вскочили, и по всему дому пронёсся радостный боевой клич (где-то там бедный юноша подпрыгнул от страха и закрылся в шкафу). А потом оба новоявленных путешественника заключили друг друга в объятия. И только сейчас заметили, что, кроме изменения обстановки, изменился и их внешний вид.
Не Хуайсан был облачён в просторную рубашку-поло, которая пикантно оголяла плечо. Джинсов не было. Про нижнее бельё Вэй Ин даже не думал.
— А тебе идёт, – хихикнул он и помог подтянуть ткань на место.
Не Хуайсан залился румянцем и попробовал прикрыть низ широким подолом, но, взглянув на Вэй Ина, ойкнул. Тот осмотрел себя и усмехнулся. У него вообще отсутствовал верх, зато джинсы были на месте. Порванные, конечно, так что теперь выглядели как мини-шортики, не скрывая длинных стройных ног. Повеселились они, видно, на славу. Вэй Ин чихнул и, ещё раз осмотрев друг друга, они заметили на лицах следы чего-то белого.
— Помнишь, что это?
— Нет…
Но Вэй Усянь уже успел заметить, как лицо Не Хуайсана стремительно бледнело от проносящихся в его голове жутких мыслей. А что, если они…
— Нет, нет, нет… Не может такого быть! – он принялся размышлять, а потом щёлкнул пальцами. – Вспомнил.
Не Хуайсан с надеждой посмотрел на него.
— Мы же хотели протрезветь, правильно? А лица были красные, и, чтобы не вызвать подозрений, мы…
Воспоминания ударили в голову, как они допытывались до продавца в магазине, где находится побелка, а потом просто заглянули на стройку, и… они предпочли об этом не думать. Что было, то прошло. Сейчас нужно разобраться в ситуации, поэтому первой целью оказался тот сбежавший юноша. Они вместе поднялись с дивана, чтобы направиться на поиски… Хотя, чего уж там говорить — на исследование места, в котором оказались. Винтовая лестница поднималась наверх, и каждая ступенька была прочной и крепкой, но от чего-то очень мягко ступали ноги. Вэй Усянь не удержался и прислонился щекой к перилам. Ох, и правда… Он не думал, что дерево может быть таким нежным и гладким, словно нефрит. Вокруг было свежо, хотя солнце палило за окном. Расположение и сама постройка были выполнены настолько искусными, что солнечные лучи, попадая в комнату, освещали каждый уголок из-за выверенной высоты потолков и ширины стен. Всё вокруг радовало взгляд, а внутри поселялось доселе незнакомое ощущение чего-то нового и экзотичного.
Поднявшись по лестнице, они ахнули от ещё большего великолепия. Две огромные спальни с кроватями-титанами, украшенными резной работой по дереву и тяжёлым балдахином, изящные шкафы на тонких ножках так манили открыть, прикоснуться, ведь не оставалось сомнений, что каждая вещь в этом доме — кусочек истории, достояние великих. Несколько ванных комнат с джакузи, по размерам равным немаленьким бассейнам…
Откуда-то позади раздался звон упавшей тарелки, и они обернулись. Пройдя немного дальше и повернув за угол, перед ними оказалась ещё одна кухня, но только немного поменьше. Возле кастрюль стоял тот самый юноша и прикрывался сковородкой. Он испуганно сжался в комочек и что-то говорил, говорил, говорил, но настолько тихо, что было не расслышать.
— Не бойся нас, – Хуайсан примирительно улыбнулся и попытался подойти к нему, но тот попятился от него.
Вэй Усянь почесал затылок. Ну конечно, этот юноша прежде видел их в, мягко сказать, не очень подобающей позе и в таком смущающем облачении, так что совсем не было удивительно, что он так пугается. Он вздохнул и оглядел кухню, ища глазами что-то, что может отвлечь. И нашёл. Усмешка заиграла на его губах, и Вэй Ин, даже не смотря на юношу, прошёл к тумбам и, наугад выдвинув один из ящиков, рассмеялся. Как он и ожидал, там красовалось несколько овощей и фруктов. Вэй Усянь уж не знал, что именно они вчера заказывали, но про итальянскую пиццу определённо не могли забыть. Он схватил с верхней полки тесто, с нижней вытащил несколько овощей и принялся, напевая себе под нос, готовить. Не Хуайсан понял его замысел и тоже присоединился. И так, даже не переодевшись, один в одной рубашке-поло, а другой просто в шортах, принялись хозяйствовать на кухне, перебрасываясь фразами и решая, сколько специй положить.
Юноша открыл глаза и удивился. Прошлым вечером эти двое, как и говорил арендатор, завалились на виллу и первым же делом захотели испробовать лучшей итальянской пиццы. Арендатор тогда просто пожал плечами и рассыпался в любезностях, а потом послал к ним одного из своих сотрудников, выставив его лучшим поваром в Италии. Но кто же знал, что они окажутся такими… С белыми лицами и горящими глазами, выкрикивающими на китайском, смешивая итальянские и испанские слова, которые сами по себе были беспорядочным набором. Юноша, конечно, порадовался, что был родом из Китая, но всё равно понять гостей было сложно… Они даже пытались споить его, и тогда он, приготовив им ту самую «лучшую пиццу», закрылся в одной из комнат и так прождал там целую ночь. Решив, что когда господа проснутся, то будут голодны, он спустился на кухню, приготовить лёгкий завтрак. Но спуститься вниз было ошибкой. На диване лежали два почти оголённых тела… Пустой поднос выпал из рук, а лицо юноши запунцевело.
Он даже сейчас чувствовал смущение, вспоминая об этом эпизоде. Но, увидев, что эти странные люди не пристают к нему, а просто готовят, он немного расслабился и принялся наблюдать. Их движения были точными и лёгкими. Юноша залюбовался, а, когда наконец очнулся, перед ним стояла ароматная пицца, которую он никогда ранее не видел и даже не знал, что можно использовать эти специи в приготовлении.
— Можешь поесть, – Вэй Усянь пододвинул к нему тарелку. Хуайсан сел рядом, и мягкая улыбка озарила его лицо.
Если с виду они казались теми ещё извращенцами, то сейчас, вглядываясь в их светлые лица, паника потихоньку исчезала, и юноша смущённо кивнул.
— Я Вэй Усянь, а это Не Хуайсан. Назовёшь себя? – Вэй Ин наклонил голову набок и ослепительно улыбнулся. Этой улыбке было сложно противостоять.
— Моё имя Вэнь Нин, – юноша улыбнулся в ответ, открывая очаровательную ямочку.
— Это же Италия?
— Да.
— Вчера вышла довольно… странная ситуация. Наверное, мы добавили тебе много хлопот, – Не Хуайсан подвинул к нему стакан с соком и подпёр подбородок рукой.
Видя красивый профиль его лица, Вэнь Нин зарделся и замахал руками:
— Нет, нет! Правда, вы не доставили мне неудобств, просто ваш вид… – он опустил глаза и вместо продолжения своих слов откусил кусочек пиццы.
— Тогда нет ли здесь одежды?
Вилла «Безночный город» предоставляла свои услуги только элите и богачам, так что каждый сотрудник должен был беспрекословно выполнять приказы и желания своих хозяев. Поэтому, подхватив Вэнь Нина под руки, они метнулись в гардероб, где пробыли почти всё утро, наряжаясь и любуясь в большие зеркала. А уж когда Вэнь Нин сказал про террасу на втором этаже…
Они выбежали туда и задохнулись от невозможности происходящего. Прекраснейший вид на сосновый лес, этот освежающий запах, а также простирающийся перед них глазами восхитительный сад с приятно пахнущими яблонями и цветущими кустарниками манил за собой в страну грёз…
— Вэй Ин! Вэй Ин! Смотри!
— Вау...
— Вау...
Даже слова застряли где-то в горле от того, как же это нереально. Мраморные парапеты, поручни, обвитые лозами, колонны. Прямо под террасой находился бассейн, вода в котором сверкала в лучах солнца, и казалось, что если закрыть глаза, то всё это окажется сном. Но они снова и снова моргали и видели перед собой лишь великолепные картины… Невозможно… Сон стал явью, и двое благовоспитанных забыли и о своём прибытии сюда, и о том, что где-то там остались их мужья. Хитро стрельнув друг на друга глазами они спрыгнули с террасы прямо в бассейн.
***
А тем временем, где-то далеко-далеко в лакированную дверь постучали.
— Ханьгуан-цзюнь, это Сычжуй.
— Мгм.
— Вы говорили, что никого не принимаете, но этот человек... – Сычжуй запнулся.
— Пусти его, – внезапно донёсся голос босса, и Сычжуй выдохнул. Славно, что ему не пришлось объяснять, как этот человек вломился в их офис, грозясь устроить протест, и поносил Ханьгуан-цзюня на чём свет стоит, заявляя о своём желании немедленно видеть его.
Сычжуй, конечно, предпочёл не озвучивать свои мысли. Мало ли тоже окажется в чёрном списке этого человека. Поэтому он только повернулся и кивнул.
— Можете входить.
— Да неужели!
И, как фиолетовый смерч, тот человек ворвался твёрдым шагом в кабинет. Сычжуй закрыл за ним дверь, надеясь, что из кабинета оба выйдут в целости и сохранности.
Лань Ванцзи сидел в кресле. Его кабинет представлял собой пример утончённого искусства фен-шуя. На стене висели полотна с изображёнными пейзажами гор и равнин. Элегантная структура книжных полок радовала глаз, а всё убранство было белоснежным: стулья, кресла, столы, шкафы... Своеобразное сочетание традиций и современного искусства.
Обычно Лань Ванцзи не обратил бы внимание на такой резкий приход. Владелец компании «Пристань Лотоса» в последнее время частенько заходил к нему, и на ближайшие полчаса из кабинета слышалась его ругань, пока Лань Ванцзи с неизменным выражением лица дописывал отчёты и проверял статистику. Но не сейчас. Мужчина по-прежнему сидел в кресле, но его локти находились на столе, а пальцы были скрещены. Обычно непоколебимое лицо омрачала тень, а брови были чуть нахмурены. Перед ним лежал телефон
Пройдя в кабинет, Цзян Чэн тоже выказал необычное для себя поведение: он молча сел напротив Лань Ванцзи и бросил свой телефон на стол.
Они сидели в молчании несколько минут, и только на горевших экранах их телефонов то и дело высвечивались новые сообщения, а звон уведомлений оглушал тишину.
Вчерашний вечер не отличался от других вечеров. Цзян Чэн снова заработался допоздна, как и Лань Ванцзи. Оба встретились после работы и, как обычно, принялись обсуждать подарок мужьям. Вынашивали эту идею около двадцати дней. Не Хуайсан и Вэй Ин обладали богатой фантазией и всё время дарили такое, что... ох, каждый раз они, эти стойкие мужчины, горячо выдыхали, чувствуя, как ткань штанов давит на каменный стояк. Им тоже захотелось подарить что-то удивительное, поэтому, однажды собравшись, сели. И сидели. Мысли не шли, а идеи были до жути банальные. И уже вошло в привычку после работы встречаться вместе, чтобы вновь обдумывать и обсуждать. Пока не придумали. «Давай устроим поездку?» — было самой здравой идеей. Живописные места, экзотичная еда и любимые люди рядом. И дело пошло на лад, они уже купили и билеты, и распланировали отпуск, но всё должно было оставаться в секрете. А когда мужья заявили о своём желании выпить, то они решили — вот оно. Они тихонько соберут вещи, и пока двое возлюбленных будут спать и трезветь, они осторожно утащат их... В Италию. Да, в ту самую Италию, куда потом эти черти так нагло сами удрали. Об этом их благоверные узнали только под утро, когда пьяные тела так и не вернулись по домам, а, заглянув в телефон, чуть не упали в обморок от одной простой банковской записи:
«Снята сумма. С уважением, компания авиаперелетов “MDZS”»
Ух как бранился Цзян Чэн в телефонную трубку и как от этого болели уши Лань Ванцзи, а сам он будто покрылся коркой инея, так что любой боялся подойти к нему. Они попытались дозвониться до своих мужей — «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». И снова яростная тирада Цзян Чэна по телефону.
Узнали про саму Италию немного позже, когда просмотрели рейсы прошлой ночи. Тогда случился ещё один монолог Цзян Чэна, который готов был порвать злосчастные билеты в клочья. Лань Ванцзи тоже был на грани. И вот они сидели друг напротив друга и смотрели на экраны.
— Галерея.
— Ресторан.
— Косметика.
— Вино.
— Веера.
— Зоомагазин.
— Стриптиз.
— Стриптиз.
И лица обоих стали мрачнее тучи. Уведомления лились из приложения банка, а банковская карта была у этих... При упоминании стриптиз клуба Цзян Чэн наконец поборол молчание и взорвался:
— Да что, блять, такое! Какой стриптиз?!
Лань Ванцзи молчал.
Пришло ещё по одному уведомлению.
— Как это вернули? – Цзян Чэн запнулся. Бровь Лань Ванцзи дёрнулась.
И ещё сообщения.
— Как это начислено?! – вскричал Цзян Чэн, во все глаза глядя на экран.
Они смотрели на прибавляющийся счёт, хотя буквально недавно эти двое транжир хорошенько так прошлись по магазинам. И от того и было непонятно, что же они там устроили. Неужели они... вместо стриптизёрш... Об одном упоминании об этом кровь стыла в жилах. Цзян Чэн побелел как снег, а Лань Ванцзи и так был белее снега.
И тут телефоны замолчали. Мужчины гулко сглотнули, боялись представить, что будет дальше. И не зря.
«Снята сумма. С уважением, магазин товаров для взрослых “Нечистая Юдоль”»
— Блять... – выдохнул Цзян Чэн.
Лань Ванцзи издал приглушённый задыхающийся звук и ударил ладонью по столу.
— Едем!
***
— Ха-ха-ха! Вот так ребята. Правильно, правильно! А теперь посмотрите на А-Сана и повторяйте. Вот, а вы говорили, что не справитесь, ха-ха!
Вэй Усянь хлопал в ладоши и подбадривал мальчиков и девочек на сцене. Они крутились на шестах, выполняя пасы ногами и руками, а Не Хуайсан подходил к каждому и поправлял их движения, приговаривая, какие они молодцы и что зря стеснялись, даже, если те его не понимали.
После того, как они вдоволь налюбовались виллой, то решили времени зря не терять и отправиться искать приключения. Ммм, тут тебе и старинные улочки, где можно раздобыть фотоаппарат, мгновенно печатающий фото, и найти будку с караоке, и посмотреть достопримечательности, которые так красивы, а что уж говорить о жителях, которые приветливо им улыбались, когда они кричали: «Паста! Банана! Облико морале!» Успели заглянуть на рынок и накушаться местных деликатесов, потом махнуть в ресторан и поесть изысканных блюд; посетить галерею с картинами эпохи Возрождения и, как знатоки искусства, позалипать на оголённые тела, приговаривая: «Нет, ну это с Лань Чжанем даже рядом не стоит», — «Согласен, вот здесь он совершенно безвкусно одет. Мой Цзян Чэн лучше». Нужно ли говорить, что посещение косметического магазина было лучшим выбором, а винная лавка была просто слишком рядом, чтобы скрасить приятные впечатления. Они даже с энтузиазмом заглянули в зоомагазин, где Вэй Усянь купил для своих кроликов маленькие маракасы (он очень хотел маленькие маракасы), а Не Хуайсан игрушку в форме круглой пиццы для Очаровашки, маленького щенка, оставшегося дома. Увидев же веера, Хуайсан воспылал с новой силой, и Вэй Ину пришлось насильно уводить его из магазина — при виде этого хозяйка хохотала у прилавка, а потом, вытерев слёзы, дала им по пропуску в один клуб. Стриптиз клуб. Они догадались об этом только когда вышли, а уходить так и не захотели.
Выпив по коктейлю, они принялись созерцать искусства соблазнения, но вскоре им всё наскучило: движения танцоров были какими-то скованными и неловкими, сразу видно, что те ещё зелёные. Поставив пустые бокалы и хрустнув костяшками, «туристы» вышли на сцену и принялись давать советы, показывая все движения. Их тела были гибки, и, когда увидев, что эти чужаки довольно умелы, ни у кого не возникло сомнений, и вот спустя четверть часа вокруг них образовался круг из людей. Некоторые повторяли движения, пытаясь запомнить, а кто-то прогонял их речь через переводчик и сосредоточенно записывал в блокнот. И вот после необычайно познавательной лекции им перевели немного деньжат за помощь, и они с довольными улыбками, обняв друг друга за плечи, вышли из клуба.
Уже смеркалось, и на улицах зажигались фонари. Красота и атмосфера вечерней Италии окутывали со всех сторон. Становилось так легко и беззаботно, а также волшебно и чарующе, что не хотелось возвращаться, а вновь отправиться на подвиги. Мурлыкая себе под нос песенки, они шли по улицам, танцуя с уличными артистами или шуточно позируя художникам — везде, где бы они ни были, слышался смех и улюлюканья, пока не дошли до яркой вывески и не поняли — вот оно.
***
Перелёт занял не так много времени, но казалось, что часы тянутся целую вечность. Цзян Чэн огрызался на каждого бортпроводника, а Лань Ванцзи заморозил воздух вокруг на несколько метров, так что никто не желал приближаться к этим господам. Интернет не ловил, а значит, они даже не знали, что происходит там…
— Ханьгуан-цзюнь… – зашипел Цзян Чэн, перекручивая на пальце кольцо Цзыдянь, которое отливало опасным тёмным блеском. – Если они…
— Не могли.
— Но что, если…
— Даже не думай об этом. Скоро.
И правда, скоро они сели и, растолкав толпу народа, рванули на станцию такси, где Цзян Чэн обругал каждую машину, но это было напрасно: никто из водителей не принимал юани. С яростным Цзян Чэном им пришлось идти менять деньги. И вот, прокопавшись со сломанным автоматом, они наконец отчалили от здания итальянского аэропорта.
Вилла, которую оккупировали их благоверные, оказалась довольно далеко, так что они потратили ещё время на дорогу. От грозного выражения лица Цзян Чэна все светофоры меняли красный цвет на зелёный, а от источаемой холодности Ванцзи все машины моментально расступались перед ними. И вот, уже ближе к вечеру, они остановились напротив красивого особняка.
Всю дорогу они думали лишь о том, чтобы приехать. Цзян Чэн срывал свою злость на каждом цветке, а Лань Ванцзи работал портативным холодильником, но теперь… А что теперь? Они ворвутся и… Что? Внезапно они почувствовали, что их бывший запал, поддерживающий их на пути из самого Китая, куда-то испарился. Очень хотелось увидеть своих любимых. Но, вспомнив об их последней покупке в секс-шопе, они скрепя сердце подошли к двери.
В доме было подозрительно тихо, и в их головы забралось подозрение: а что, если этого ничего нет? И их мужья сейчас на самом деле дома в Китае, а это просто у них поехала крыша, и это они рванули в Италию от своих возлюбленных? Ситуация была, мягко сказать, непонятная, даже граничащая с помешательством.
— Может, это просто дом? – с сомнением проговорил Цзян Чэн, уставившись невидящим взглядом на дверь. Лань Ванцзи его понял и уже хотел покачать головой, но… Нервы были напряжены до предела, и он тоже впал в сомнения.
Поэтому, оставив ручку двери, они прошли вдоль фасада прямо к окну, чтобы заглянуть. Сначала они лишь осматривали пустую гостиную, а потом… Включилась музыка, и из разных комнат вышли их возлюбленные… Взгляд застыл на их фигурах, а ноги будто вросли в землю. Теперь Цзян Чэн и Лань Ванцзи могли лишь наблюдать.
О да, тот поход в магазин одежды не был напрасным. Стиль, грация и обаяние. Не Хуайсан изящно забрал прядь волос в пучок. Тёмная подводка и элегантные стрелки подчёркивали светло-зелёные глаза, от чего взгляд становился таким манящим, искушающим. Губы были лишь немного оттенены помадой, но создавалось впечатление, будто их только недавно сладко кусали... Лёгкая прозрачная рубашка была раскрыта до половины и заправлена в кожаные джинсы с массивным ремнём, но как же красиво очерчивалась линия бёдер! Стройные ноги завораживали взгляд, а полусапожки так аккуратно обтягивали щиколотки, что в голове была лишь одна мысль: «Хуайсан, наступи на меня!» В горле пересохло, и Цзян Чэн гулко сглотнул.
Он направил взгляд на Лань Ванцзи и заметил точно такие же горящие глаза, ведь перед ним стоял сам символ небесного очарования и дьявольской страсти — Вэй Усянь. Его волосы были забраны в высокий хвост и вихрами спускались вниз, своими смольными прядями обрамляя притягательно красивое лицо. Вэй Ин тоже не поскупился на косметику, и теперь кончики его глаз были подведены красным цветом с переплетениями чёрного, словно буря из огня и пепла. Взгляд тёмных глаз обжигал, зарождая внутри бушующий огонь. Уголки губ были хитро приподняты, а сами губы блестели... Так влажно, что хотелось провести по ним языком. На Вэй Усяне был костюм, состоящий из распахнутого алого пиджака, открывающий пикантный вид на кожаный бондаж, стягивающий грудь, а выделявшиеся горошины сосков так пленили прикоснуться… Чёрные перчатки обворожительно обтягивали ладони, а красные шорты красиво обхватывали стройную талию и натягивались на узких бёдрах, а при наклоне во всей красе облегали упругие ягодицы. Вэй Усянь прогнулся и усмехнулся, видя, как изо рта Не Хуайсана вырвался короткий вздох. Они приятно удивили друг друга. Выражение же лиц двоих мужчин за окном было нечитаемо. У обоих мужей отчётливо выпирало через ткань.
Улыбки играли на лицах их супругов, музыка доносилась из динамиков, в бокалы полилось красное вино и начались танцы. Это было так нереально… Они были такими по-домашнему уютными с искрящимися счастьем лицами и задорным блеском глаз, но то, как они были одеты, заставляло дыхание сбиваться и ловить каждое их движение взглядом.
Плавно двигались тела, красная жидкость плескалась в бокалах, и даже был слышен смех. Не Хуайсан подошёл к столу и опёрся коленом о стул, чтобы подлить себе ещё немного вина и взять веер, при этом так выпятив аппетитную задницу, что Вэй Ин с хохотом шлёпнул по ней рукой, и Хуайсан раскрыл веер и игриво прикрыл красные скулы.
Слабость разносилась по телу и не позволяла задумываться о том, что правильно, а что нет — хотелось лишь танцевать. Они прижались друг к другу спинами и, подняв руки с бокалами, принялись покачивать бëдрами. Ткань тëрлась о ткань, и это трение было таким приятным. Затылки касались друг друга; волосы были немного взъерошены, а глаза томно прикрыты. Молодые люди отдавались музыке всем своим естеством. Они, упираясь спинами, опустились и жарко выдохнули, усмехаясь. Им так не хватало чужого тела рядом, а теперь создавалась слабая иллюзия, что с ними их любимые... Начался припев, и они поднялись. Не Хуайсан провёл сложенным веером по своим губам и сделал круговое движение головой, такое плавное, что волосы мягко всколыхнулись, открывая незащищенную шею. Вэй Ин повторил это движение, и его ворох прядей так красиво разметался по плечам, что стоящие за окном задушенно выдохнули.
Плавные движения руками, Вэй Усянь провёл пальцами по бедру и покрутил тазом. Не Хуайсан держал бокал вина и тягуче двигался в танце. Они повернулись друг к другу и потёрлись бедрами, подняв руки, а затем рассмеялись и отпили вина. Хуайсан откинул голову, оголяя шею и Вэй Ин огладил пальцами его подбородок и провёл по шее языком. Его взгляд... Он был направлен на окно. На них. На Ванцзи... Обжигающий, палящий... Этот хитрый лис давно знал, что они смотрят, что они не могут не смотреть, и умело пользовался этим и каждым движением соблазнял. Когда начался новый куплет, Хуайсан сверкнул блеском влажных глаз и потянул Вэй Ина за чёрную ленту на его шее, притягивая к себе и овладевая мягкими губами.
О, великие небожители, как же эти губы прекрасны! Не Хуайсан провёл языком, слизывая блеск, и приобнял за шею. И это казалось таким обычным делом, вполне естественным — целоваться, плотно прижимаясь друг к другу, переплетая языки в горячем танце и ловя дыхание друг друга.
Так хорошо...
Из динамиков, словно птицей, взмывала ввысь музыка, и её ритм сочетался с ритмом поцелуя, делая его слаще, а обстановку желаннее. Их руки оглаживали тела, и если губы отрывались, то глаза наслаждались красотой друг друга. В душе становилось так радостно, так необыкновенно прекрасно, что хотелось танцевать, хотелось трахаться — и неясно чего больше. Они касались друг друга — это был их танец. Они желанно стонали друг другу в губы — это была их песня. Бёдра потирались о бёдра, а ткань натягивалась лишь сильнее, позволяя рукам удобно хвататься за мягкие части тела. Внутри всё горело.
Вэй Ин подвёл Хуайсана к просторному дивану и мягко толкнул на него, занимая место между разведённых ног. Как опасно прекрасен был заведённый Хуайсан... Полупрозрачная рубашка ничего не скрывала так же, как и кожаные джинсы не могли скрыть каменный стояк. Волосы разметались, а помада на губах стёрлась от поцелуев — зрелище крайне притягательное. И над ним возвышался Вэй Ин. Он снял свой пиджак и отбросил его в сторону, оставаясь лишь в бондажном хитросплетении — так красиво. Он наклонился и что-то шепнул на ухо Хуайсану, от чего тот прикрыл глаза и улыбнулся, целуя в уголок губ. Он лёг спиной на диван и завёл руки за голову, давая разрешение. Вэй Ин принялся покрывать поцелуями лицо, шею, плечи... Рубашка уже оказалась распахнута, позволяя коснуться сосков языком, обвести по ореолу и игриво цапнуть зубами покрасневшую ягодку. Не Хуайсан застонал, прикрывая рот ладонью, и выгнулся навстречу острым, но таким приятным ощущениям.
Прикосновения Вэй Ина были такими ощутимыми и обжигающими, казалось, они были везде, как и влажные поцелуи — всё безумно отвлекало от мыслей, и вот Не Хуайсан даже не заметил, как его уже избавили от кожаных джинсов и нижнего белья. Открыв глаза, он почувствовал, как внизу живота с новой силой стянулся жаркий узел: Вэй Усянь тоже был обнажён и лишь переплетение бондажных ремней на его груди и чёрные перчатки на руках ярко выделялись на его красивом теле. Этот хитрец весело подмигнул и коснулся своих губ пальцами. Покрасневшие нежные лепестки блестели от влаги. Хуайсан был заворожен этим зрелищем и следил помутневшим от желания взглядом, как палец, игриво мазнув по губам, погрузился в горячий плен маленького ротика. Взглядом Вэй Ина можно было растопить айсберг — он смотрел на Не Хуайсана сверху вниз властно и довольно, наслаждаясь соблазнительным выражением лица. Вэй Усянь чёртов искуситель! Не Хуайсан поднялся на локтях и прочертил своими тонкими пальцами линию ремешков на его груди, при этом не отрывая возбуждённого взгляда от губ Вэй Ина.
— Вэй Ин… Можно..? – ему даже не пришлось договаривать свою мысль — горячий взгляд был яснее слов.
— Можно, – Вэй Усянь одарил его обворожительной улыбкой, и Не Хуайсан, получив разрешение, поцеловал ладонь, облачённую в перчатку.
Он провёл дорожку из мелких поцелуев до того места, где пальцы погружались в манящую влажность рта, и поцеловал уголок губ Вэй Усяня. Пальцы озорно мазнули по его подбородку, и Хуайсан с жадностью вобрал их себе в рот, облизывая, покусывая и получая извращённое удовольствие от этого процесса — пламя в глазах Вэй Ина и его тяжёлое дыхание было наградой.
По подоконнику прочертила дорожку крупная трещина. Костяшки Цзян Чэна побелели от напряжения, а лицо давно уже потеряло все краски.
— Цзян Ваньнин… – Лань Ванцзи пытался вложить в голос как можно больше спокойствия, но сам не мог отвести взгляда от происходящего в комнате.
— Замолчи, – хрипит Цзян Чэн. Его голосом можно резать металл. Он зол, ух как зол. Но, даже не смотря на него, Лань Ванцзи знает точно — член у Цзян Чэна стоит так же, как и у него.
А перчатки оказались довольно полезной вещью, ведь обмакнув в заранее подготовленный флакон со смазкой, Вэй Усянь смог беспрепятственно ввести один палец на фалангу в узкое отверстие Хуайсана, чтобы он так красиво застонал. А ребристая поверхность на кончике лишь раззадоривала, и было так хорошо... Пальцы двигались в Хуайсане, растягивая податливые стенки и массируя края маленькой дырочки. Вэй Ин добавил ещё один, и Хуайсан выгнулся, хватаясь за его плечи.
— Тише, тише. Приятно ведь. Сейчас будет ещё приятнее, – шепчет Вэй Усянь на ушко и улыбается, целуя в висок.
Дальше в ход пошли покупки из интересного магазина, а точнее — вибропули. Сразу две оказались погружены в жаркую глубину тела Хуайсана, и вибрация была включена. Он закусил ладонь и зажмурился от проходящих по телу волн удовольствия. Пока Хуайсан извивался от желания на богатых простынях, Вэй Ин выдохнул и прогнулся, выпячивая задницу, чтобы завести другую руку за спину и ввести в себя палец. Теперь он понимал, что тогда чувствовал Хуайсан. Вэй Усянь шумно втянул в себя воздух и тут же толкнулся в себя вторым пальцем, пытаясь проникнуть глубже... Он внезапно вспомнил о члене Лань Ванцзи, как он восхитительно может распирать изнутри и дарить ни с чем не сравнимое наслаждение, и застонал. О, Тьма, как же он его хочет! Не удержавшись, он стрельнул глазами в окно и прикусил губу — от мысли, что за ними наблюдают, возбуждение только усилилось, а внутри вспыхнул невероятный жар. Хотелось больше.
— Пожалуйста... – всхлипнул он, не в силах побороть жажду.
Музыка давно прекратилась, и это восклицание услышали те, кто стояли на улице. Они давно ждали знака, давно наблюдали и впитывали в память каждых вздох и каждое движение. Вэй Усянь не назвал имени того, кого звал, но всë было понятно и без этого. Он не мог больше терпеть. Как и они.
Они погибали от возбуждения, так долго наблюдая за развратом и не имея возможности присоединиться. Это было невероятно вкусное зрелище, и не хотелось его прерывать, но сейчас... Выдержке супругов пришёл конец. Остатки самоконтроля растворились словно в кислоте. Окно распахнулось и быстрее молнии в комнату влетели Цзян Чэн и Лань Ванцзи.
Лань Ванцзи оказался с одного края, а Цзян Чэн с другого. Их мужья были такие разгорячённые... Хуайсан сводил колени от ощущаемой вибрации внутри и сладко стонал, а Вэй Ин трахал себя пальцами...
— А-Сан, – голос вышел хриплым и задушенным, будто у Цзян Чэна не хватало воздуха. Звякнула пряжка.
— Вэй Ин, – Лань Ванцзи сверлил взглядом гладкую спину любимого, а в его ясных глазах начали проступать красноватые прожилки. Расстегнулась ширинка.
Лань Чжань провёл рукой по переплетению бондажа на теле любимого и, схватившись ремешок, потянул вверх, выгибая Вэй Ина дугой. Он вытащил пальцы супруга из его дырочки и сразу же вошёл на всю длину, ощущая, как вздрогнуло и сладко задрожало под ним обожаемое тело.
— Вэй Усянь... Вэй Ин... – шептал он, с каждым толчком проникая глубже, вырывая всё новые стоны из груди своего мужа.
— Гэгэ... ах!.. Лань-гэгэ... – крики Вэй Усяня срывались с искусанных губ, и боже, как же об этом мечтал, как долго грезил, и теперь всё стало явью.
Распалённого Не Хуайсана вытащили из-под Вэй Ина и перевернули, рывком вытаскивая вибропули из саднящего ануса.
— А-Чэн... – слёзы скопились в уголках глаз, и Хуайсан хотел закрыть лицо руками, но ему не позволили.
— Наконец вспомнил, что у тебя есть муж? – Цзян Чэн резко заполнил собой влажную дырочку и захватил в плен своих губ чужие губы.
Тело Хуайсана начали нещадно таранить, входя глубоко и резко да так, что внутри рассыпались обжигающие внутренности искры блаженства.
— Сбежал... Ничего не сказал... Не позвонил... Предался разврату... – и с каждым толчком с губ Цзян Чэна слетали колкости. Он забрался пальцами в волосы Хуайсана и с удивительной нежностью прижал его к себе, продолжая беспощадно вбиваться. – Блядский... А-Сан... Хочу тебя... – последняя фраза прозвучала в самое ушко, и Не Хуайсан сжался сильнее, взмаливаясь:
— А-Чэн... Ваньинь... Мх!.. Прошу тебя... Возьми... Возьми же меня!
И новый толчок, выбивший все мысли. Долгожданная заполненность возносила удовольствие до небес, и Хуайсан стонал, стонал не прекращая, выкрикивая слова любви и умоляя.
Их ебали громко и со вкусом. Так давно терпевшие они намеревались окупить всë время, проведённое раздельно друг от друга.
Лань Чжань вжал голову Вэй Ина в простыни, и тот лишь мог видеть искажённое наслаждением лицо Хуайсана рядом, которого согнул пополам в пылу страсти Цзян Чэн. Они поймали взгляды друг друга, и, когда хватка в волосах Вэй Усяня немного ослабла, завладели губами, собирая с них стоны и имена своих мужей.
Огнём страсти горели тела, сплетённые воедино, где каждый получал несказанное удовольствие. Так долго сдерживаемые чувства бурлили шумным потоком и находили своё отражение в прикосновениях, стонах, движениях. Их было так много, что хотелось отдать всего себя без остатка любимому человеку, никогда не отпускать его, заботиться о нём. Уже не было важным, кто уехал и кто не сказал — они просто хотели быть вместе, и слово «люблю» произносилось сотни и сотни раз, словно обещание, клятва и девиз сердца.
Цзян Чэн и Лань Ванцзи не отпускали их целую ночь, изводя почти до полуобморочного состояния. Мольбы и крики наслаждения не стихали, и тела влажно сверкали в свете ламп. Только под утро беспощадный марафон прекратился. Утомлённые и растраханные тела супругов бережно обмыли в ванной, а после перенесли на второй этаж и уложили на большую кровать. Лань Чжань и Цзян Чэн легли рядом с ними, обнимая обмякшие тела любимых, продолжая покрывать их плечи нежными поцелуями. Они получили всю их страсть, которая расцветала на коже красными засосами и укусами, а теперь настало время для ласки, которая мягкими прикосновениями притупляла тянущую боль.
Тепло родных тел приятно согревало душу, и это были лучшие ощущения.
— Лань Чжань, – позвал Вэй Усянь.
— Я рядом, – Лань Ванцзи коснулся губами лба и прижал к себе крепче.
Не Хуайсан, улыбнувшись, поцеловал плечо Цзян Чэна, вдыхая запах его тела, вновь и вновь чувствуя, что всё это реальность, что Цзян Чэн здесь, с ним.
— Мы скучали, – тихо проговорил Хуйсан.
— Правда… – поддержал его Вэй Усянь.
Им внезапно захотелось объясниться, вот так, лёжа в одной кровати, сказать, что они уехали в Италию случайно и вообще, если бы они были трезвыми, то ничего этого не произошло, и что они остались рядом, дома. И Цзян Чэн и Лань Ванцзи об этом знали, давно уже поняли, когда увидели их в окне, их лица, их улыбки. То, как их любимые отдавались ночью, как выкрикивали их имена, говорило лишь о неизмеримой привязанности, почти зависимости от них. Всплеск чувств был огромен, а причина становилась ясной как день — они скучали.
— Мы знаем, – шепчет Лань Ванцзи и чувствует трепет податливого тела.
— На самом деле мы готовили вам подарок, – Цзян Чэн поводит плечом, и Не Хуайсан заинтересованно поднимает бровь. – Поэтому так поздно возвращались.
— Но вы оказались быстрее нас, – на губах Лань Ванцзи заиграла лёгкая улыбка. И Вэй Ину хочется тут же её поцеловать. Он берёт лицо любимого в ладони и касается губами.
— И что же это? – интерес плещется в светло-зелёных глазах Хуайсана, который сейчас так бесподобно красив в свете ламп, на шёлковых простынях, обнажённый и удовлетворённый.
Цзян Чэн прикрывает лицо ладонью и отводит взгляд, краснея. Они переглядываются с Лань Ванцзи и хором выдают:
— Поездка в Италию!
Вэй Усянь заходится хохотом и сгибается, хватаясь за живот, а потом ойкает от боли в пояснице, но продолжает заливаться. Хуайсан прячет смех за откуда-то взявшимся веером, и только глаза сверкают весельем. От их смеха вся неловкость пропадает, и каждый вновь обнимает своё чудо, зарываясь носом в волосы, а те обещают, что если решат так напиться в следующий раз, то обязательно позовут их.
Цзян Чэн подгребает к себе Не Хуайсана, отказываясь выпускать его из объятий и пригрожая, что если тот будет возиться, то он устроит ещё парочку раундов. А Вэй Усянь, как всегда, забирается сверху на Лань Ванцзи и обхватывает руками свою персональную подушку, утыкаясь лицом в плечо любимого и радостно улыбаясь.
И как же хорошо.
Всё хорошо.
***
Пустая бутылка с грохотом опускается на стол.
Вэй Ин давно уже перебрался на колени к Лань Чжаню и кормил его с ложечки десертом. Не Хуайсан сидел рядом с Цзян Чэном и влюблённо смотрел на него, держа бокал в изящных пальцах и подперев подбородок рукой. Цзян Чэн злился и сжимал ложечку в руке да так, что та уже погнулась, но терпел. Стойко терпел. А потом не вытерпел и, приблизившись, поцеловал манящие губы, ловя с них улыбку.
Даже не прошло трёх дней с неистового марафона на кровати, а их неугомонные мужья не только уже встали на ноги, но и начали праздновать по новой.
Их лица покраснели, а глаза лихорадочно блестели, но теперь оба благоверных могли хотя бы свободно выдохнуть, потому что они уж обязательно позаботятся об этих пьянчугах.
— За нас в Италии! – Вэй Усянь резво подскочил и выкрикнул тост.
— Ананас Виталия! – подхватил Не Хуайсан, и бутылки звякнули.
Их супруги только горько вздохнули.
Внезапно головка сыра Эмменталь подкатилась к ногам Вэй Ина, и в его глазах промелькнуло озарение. Хуайсан тут же почувствовал приближающееся веселье, и они запели...
Лань Ванцзи со спокойным лицом набрал на телефоне номер.
— Хуаньгуан-цзюнь? – из динамика донёсся голос Сычжуя. – Вас не было три дня, я пытался дозвониться, но вы не отвечали, и я...
— Сычжуй.
— Да?
Посмотрев на пьяные тела, завывавшие О ШАНЗ ЭЛИЗЕ, Цзян Чэн и Лань Ванцзи снова вздохнули, и мужчина ответил:
— Мы едем во Францию!