— Может быть ты ему нравишься, Гарри, — предположила Гермиона. Гарри усмехнулся.
— <i>Не нравлюсь</i>. Он явно что-то задумал.
Рон и Гермиона обменялись взглядами.
— Гарри, дружище… — начал Рон.
— Я не говорю, что он снова занимается… своими пожирательскими делишками! Он приглашает меня на свидания не потому что я ему нравлюсь. Я в этом уверен. — Он помолчал, размышляя. — Он делает вещи, которые ему не характерны.
— Или, может быть, он перестал заставлять себя вести в соответствии с характером, — сказала Гермиона.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты же сам сказал, что он признался тебе в своей ориентации, Гарри. Может, он наконец стал самим собой. Может, все это время Драко Малфой был натурщиком, чечеточником, лазающим по горам геем-авантюристом.
На этот раз настала очередь Гарри и Рона обмениваться взглядами.
— Не-а, — сказал Рон. — Наверное, опять пожирательские делишки.
<center>***</center>
Через несколько дней Гарри и Рон пошли в тот же кинотеатр. Бездомный, как и прежде, сидел снаружи.
— Купи попкорн. Я сейчас приду.
Гарри подошел к бездомному, тот с подозрением посмотрел на него.
— Привет, — начал Гарри. — Извините, что беспокою. Мне было интересно, помните ли Вы парня, который был здесь на днях? Блондин, стройный, вроде как… чересчур аристократичный?
— Драко, — сказал мужчина.
— Э-э… — протянул Гарри. — Да.
— Что насчет него?
— Мне просто интересно… он дал Вам деньги? Чтобы сказать ту реплику?
Гарри не думал, что этот человек может выглядеть более недружелюбно, чем когда он подошел. Но ему это удалось.
— Ты и в самом деле придурок. Он дал мне семьдесят фунтов и велел не упоминать об этом, чтобы ты не подумал, что он делает это ради твоего внимания.
— Ох, — ошеломленно произнес Гарри.
— Он и так переживает достаточно тяжелые времена.
— Точно — сказал Гарри. — Эм, спасибо.
— Ты придурок.
— А сейчас я просто пойду и посмотрю фильм.
— Передай Драко, Севен говорит, ты жалкий ублюдок и не стоишь его времени.
— Я ему этого не скажу.
— Трус.
Гарри бросился в кино.
Может быть, Севен и прав, подумал Гарри, отключаясь от фильма. Не о том, что Малфой был светочем добродетели. Гарри не понимал почему Малфой дал ему семьдесят фунтов, но был уверен этому есть разумное объяснение. Нет, возможно, Севен был прав насчет Гарри. Он был трусом. Ему нравился Ламорак. Он знал и все же ничего не предпринимал.
Пришло время это изменить.
<center>***</center>
Следующим событием Луны был модный показ. Как всегда, Ламорак легко плыл сквозь толпу, представляя моделей модельерам, дизайнеров политикам, политиков активистам. Хотя, как заметил Гарри, ему было не просто. Примерно каждые двадцать минут Ламорак отступал в угол, прислонялся к стене с усталым видом и делал глоток из фляжки.
— Я бы подумал, что ты под Оборотным, если бы не пил так часто, — сказал Гарри, поймав его, выходящего из своего убежища. Ламорак вздрогнул.
— Гарри! — Он все еще держал свою фляжку. — Это Бодроперцовое. Вот, можешь понюхать. — Он отвинтил крышку и протянул фляжку рассмеявшемуся Гарри.
— Все в порядке, я тебе доверяю.
Странная эмоция промелькнула на лице Ламорака, но исчезла прежде, чем Гарри успел ее проанализировать.
— Вчера вечером я поздно лег, — сказал Ламорак. — Ты поймал меня.
— Я хотел поговорить с тобой.
— Интригующе. О чем же?
Гарри расправил плечи, снова чувствуя себя четырнадцатилетним, приглашая Чжоу Чанг на Святочный бал.
— Не хочешь как-нибудь поужинать?
Ламорак выглядел комично удивленным.
— Ужин? Как… свидание?
Гарри молча кивнул.
— Я думал, ты натурал. — выпалил Ламорак.
— Э-э… Нет?
Ламорак пожевал губу. Он молчал так долго, что Гарри уже был готов свести все в шутку, но, наконец, ответил.
— Ну, <i>я</i> натурал, — ответил он.
— Ох, да, круто.
— Но мне бы хотелось поближе познакомиться с тобой. Как насчет этого?
Гарри не колебался ни секунды.
— Да, определенно!
Ламорак улыбнулся.
— Как насчет кофе завтра?
— Прекрасно.
— Я лучше пойду, Невилл Лонгботтом тоскует в углу.
— Да, конечно, иди хозяйничай.
Ламорак бросил на него взгляд, Гарри мог бы поклясться, кокетливый, прежде чем скрылся в толпе. Почему он так долго молчал, прежде чем сказать, что он натурал? И, конечно же, это ненормально для гетеро парня так часто смотреть на твои губы?
<center>***</center>
— Значит, план такой: он влюбляется в Ламорака, а потом ты признаешься ему в своей истинной сущности, бум-бада-бум? — спросила Панси, прислонившись к огромным стоячим камням Стоунхенджа.
— Нет. Он почувствует, что его предали, и возненавидит меня еще больше.
— И что же тогда…?
— А вот что: я <i>подружусь</i> с ним через Ламорака. Это не будет считаться использованием Избранного. Затем, за месяц до своей смерти, я раскроюсь и его гнев смягчится трагическим зрелищем моего жалкого, прикованного к постели тела.
— Он признается тебе в любви на смертном одре.
— Наша свадьба будет небольшой, но со вкусом. Мать жениха будет в платье от Шанель.
— Значит ли это, что ты перестанешь бегать, как обезглавленная курица, пытаясь вычеркнуть все из своего списка?
— Нет, — ответил Драко. — Потому что этот план не сработает.
— Разве? — спросила Панси.
— Нет. Будь реалисткой, Панси. Даже если он влюбится в меня, как в Ламорака, только он узнает, что я Драко — он почувствует отвращение.
— Так и в чем суть?
Драко прислонился лбом к обветренному доисторическому камню.
— Это по твоей части, на самом деле. У тебя должен быть план, чтобы не сойти с ума.
Аккуратно уложенные черные волосы Панси то и дело прилипали к блеску на губах. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
— Ты мой лучший друг, — сказала она.
— Я не могу… не могу думать о… Панс. Ты же знаешь, я не могу.
— Я все понимаю.
— Мне очень жаль. Ты этого не заслуживаешь.
— Не будь занудой, — сказала Панси, поднимая глаза к небу.
— Если ты сейчас заплачешь, я не стану помогать тебе поправлять тушь.
— Ты эгоистичный придурок. Я не знаю, почему ты мне нравишься.
— Это потому что я ужасно богат и невероятно красив.
— Эти камни пиздецки утомительны, может, мы уже свалим отсюда?
Драко сверился со своим списком.
— Солсберийский Собор?
— Задрот. Пойдем.
<center>***</center>
Гарри встретился с Ламораком на следующий день в маленьком кафе на Косой аллее. Ламорак, как всегда, был изысканно одет. Они взяли кофе и устроились за дальним столиком. Ламорак выглядел странно взволнованным.
— Итак, — начал Гарри. — Как давно ты живешь в Англии?
Ламорак достал свою фляжку.
— Не возражаешь, если я взбодрюсь?
— Разве ты не спишь?
Ламорак только рассмеялся. Он выпил, содрогнулся и убрал фляжку.
— Гарри… — он нахмурился. — У меня есть несколько секретов, которые я должен оставить при себе.
— Какого типа секреты? — поинтересовался Гарри. Ламорак твердо встретил его взгляд.
— Огромные. Сможешь принять это?
Гарри подумал о Драко Малфое, принимающим кокаин, занимающимся сексом втроем и раздающим большие суммы денег незнакомым людям на улице. Если Малфой может рисковать, то и он тоже.
— Да. Я могу.
Ламорак вздохнул с облегчением.
— Хорошо. Если ты затронешь тему, о которой я не могу говорить, я отвечу «пас».
— Ладно, — сказал Гарри. — Зачем ты приехал в Англию?
— Пас.
Гарри рассмеялся и попробовал еще раз.
— Откуда ты знаешь Луну?
— Пас.
— Ты можешь мне <i>хоть что-нибудь</i> рассказать?
— Думай о мнениях, а не о фактах.
Гарри задумался.
— Что ты думаешь… обо мне? — спросил он.
Ламорак бросил на него явно кокетливый взгляд.
— Ну, ты красивый, это очевидно.
— Это очевидно? — спросил Гарри.
— Очевидно, — твердо сказал Ламорак. — А кроме того… мне нравится, что ты понимаешь мое чувство юмора. Люди не всегда его признают.
— Почему нет?
— Я думаю, ты должен знать, что шутящий человек не мудак.
— А многие люди считают тебя мудаком? — спросил Гарри.
— Да.
— Почему?
— Потому что я и есть. Или был. Все еще? Я не знаю.
— Мне ты не кажешься мудаком, — сказал Гарри. — Ты, кажется, хорошо обладаешь личным самосознанием.
Ламорак покраснел и отвернулся.
— Что насчет тебя, Гарри? У тебя есть какие-нибудь секреты?
— Несколько, — ответил Гарри. — Хочешь узнать один из них?
— Вот так просто?
— Вот так просто.
— Тогда продолжай.
— Я не счастлив.
Ламорак откинулся на спинку стула.
— Почему?
— Вот именно, — сказал Гарри. — Я не знаю. Все идет отлично.
— У меня было так раньше. В школе. Я не мог открыться своим друзьям, чтобы стать по-настоящему друзьями.
— У меня замечательные друзья.
Ламорак внезапно зажмурился и поморщился.
— Ты в порядке? — спросил Гарри.
— Головная боль.
— Тебе нужно больше спать.
— В сутках не хватает часов, — сказал Ламорак. Он прикрыл глаза запястьями. — Прости. Ах. Ладно, я снова здесь.
— Тебе нужно…?
— Нет, я в полном порядке. Сократ, я думаю это был Сократ, говорил, что он старался быть таким же очаровательным, когда болел, как и когда был здоров. Очевидно, его посетители никогда не могли понять: его самочувствие, его поведение никогда не менялось.
— Ты что, заболел?
— Нет, нет, я просто… — он засмеялся. — Давай вернемся к тебе. Похоже, тебе нужно что-то изменить в жизни.
— Да, — сказал Гарри. — Именно поэтому я и пригласил тебя на свидание. Один парень, которого я ненавидел в школе, вернулся в мою жизнь. Но он… постоянно пробует что-то новое. Вообще-то это чертовски раздражает. Он все время приглашает меня на свидания.
Ламорак поднял одну бровь.
— Пытаешься заставить меня ревновать?
— Нет! Я просто подумал, что если <i>он</i> может рисковать, то и я тоже. — глаза Гарри блуждали, когда он думал о Драко чертовом Малфое. — Он действительно самый невыносимый придурок.
Выражение лица Ламорака было нейтральным. Рон и Гермиона никогда не были нейтральны, когда дело касалось Малфоя.
— Если что, я говорю не о хулиганстве в школе. Хотя он тоже был таким. Я имею в виду, этот парень был <i>буквально</i> Пожирателем Смерти. Волдеморт жил в его <i>доме</i>.
— Я не совсем понимаю ход твоих мыслей, — сказал Ламорак.
— Он позировал обнаженным на уроке рисования моего друга!
Ламорак выглядел озадаченным.
— Понятно, — сказал он. — Как… хитроумно?
— Если бы ты знал его, то понял.
Ламорак поморщился.
— Ты в порядке? Опять голова?
— Да, — сказал он. — Дай мне секунду. — Он сжал виски, его дыхание стало затруднительным. Когда он поднял голову, на лице уже красовалась улыбка. — Значит, этот твой старый школьный товарищ разжег древнее соперничество, и теперь ты хочешь опередить его?
Гарри рассмеялся.
— Ты попал в самую точку.
— Я не знаю, правильно ли это будет, Гарри.
— Что ты имеешь в виду?
Ламорак задумчиво отхлебнул кофе.
— Я думаю, тебе нужно записать все, что делает тебя счастливым. Маленькие вещи, такие как: мятный чай летом или сады на крышах, и большие вещи: проводить время с семьей… ох, прости.
— Ничего страшного. Уизли мне как семья.
— Хорошо. Ну вот. И как только у тебя будет список, ты сможешь понять, как сделать больше.
— Из твоих уст это звучит так просто.
— Мне нравится иметь план.
— Я больше из тех, кто сначала действует, а потом горько сожалеет об отсутствии плана.
Ламорак улыбнулся.
— Я восхищаюсь этим. Моя смелость идет где-то позади меня. — Внезапно он охнул и положил голову на стол. — Черт побери.
— Ты был у целителя? — спросил Гарри, начиная чувствовать серьезное беспокойство. Ламорак слегка зашипел, переводя дыхание.
— Да, — сказал он. — Недавно был. Ничего серьезного. Просто… гребаная <i>жаба на сиське</i>, как больно. Мне ужасно… стыдно.
— Не надо смущаться.
— Думаю, мне придется прервать наше свидание, Гарри, мне очень жаль.
— Да, конечно. Тебе нужна помощь, чтобы добраться домой?
— Нет-нет. — Ламорак неуверенно поднялся на ноги. — Я насладился нашей встречей.
— Я тоже.
— Напиши этот список.
— Я так и сделаю. Могу я снова тебя увидеть?
Ламорак улыбнулся.
— Мне бы этого хотелось.
<center>***</center>
Когда Гарри пришел в тот вечер к Андромеде, Малфой дулся в кресле, явно страдая от похмелья.
— Мы с Драко играем в молчанку, — сказал Тедди.
— Ты только что проиграл, Тед, — оповестил Малфой.
— Ты выглядишь так, будто вчера хорошо провел время, — предположил Гарри.
— Так и было, — сказал Малфой, медленно поднимаясь на ноги. Он слегка покачнулся. — Ладно, я ухожу.
— Разве ты не слышал о похмельном зелье, Малфой?
— В мире не хватит зелья от моего похмелья.
— А что такое «похмелье»? — спросил Тедди.
— Ну, это уже на твоей совести, Поттер.
— Это не я явился сюда явно пьяный с прошлой ночи!
Малфой вежливо посмотрел на него. Гарри не знал как взгляд может быть вежливым, но Малфою это удалось.
— Увидимся завтра, Тед, — сказал он.
— Мы можем снова пойти в парк развлечений?
Малфой поморщился.
— Я так не думаю. Как насчет музея?
— Окей, — покорно ответил Тедди.
— Что за нелепую вещь ты будешь делать сегодня? — поинтересовался Гарри.
— Я собирался покататься верхом, но, кажется, уже слишком поздно. — Он сморщился. — Глупо с моей стороны. — Открыл глаза. — Спокойной ночи, Поттер. Наслаждайся своим временем с Тедди.
Гарри был слишком удивлен любезностью Малфоя, чтобы ответить. Малфой ушел, на ходу натыкаясь на мебель.