Это была лучшая неделя моей жизни. Да, она была нелегкой. Каждый день приходили врачи и осматривали меня. Трижды приходил чертов полицейский, которому я все также продолжал врать. Но все это время Луи был со мной. Он дарил мне свою любовь и заботу. Он был рядом, когда мне делали болезненные процедуры, когда мне было плохо. Я никогда не ощущал столь сильных чувств к кому-либо. Я думал, что вот оно счастье. Засыпать, держа его за руку, просыпаться и видеть его, сидящим напротив моей кровати. Что еще нужно по уши влюбленному человеку?

  Но все имеет конец. Не бывает только белой или только черной полосы в жизни. Жизнь — зебра. Полоса белая, полоса черная. За каждую «белую полосу» жизни, тебе придется отплатить. И чем счастливей ты был тогда, тем несчастней ты будешь сейчас.

  Это утро началось как обычно. Хотя как можно называть его обычным, если открыв глаза, я увидел Луи? Такого прекрасного и улыбающегося Луи. Я был счастлив, потому что не понимал, что с этого момента началась моя «черная полоса».

— Привет, — его голос был нежным.

— Привет, — я улыбнулся и потер глаза, — давно ты здесь?

— Не знаю, — Луи взял мою руку в свою.

Я не мог не обратить свое внимание на это. Моя рука была на половину больше чем его, но они так идеально подходили друг другу. Наши пальцы переплелись, а Луи поднес мою ладонь к своим губам и оставил легкий, почти не ощутимый поцелуй.

— Люблю смотреть, как ты спишь, — парень наклонился и потерся кончиком своего носа о мой.

Это действие было таким невинным и теплым, что по всему телу побежали мурашки.

 — Ты невыносим, — засмеявшись, произнес я.

— А что, таким я тебе не нравлюсь?

  На это я лишь закатил глаза и притянул его к себе. С каждым днем наши поцелуи становились все увереннее и настойчивее. Язык Луи с уверенностью проник в мой рот, и ощупывал свою территорию. Горячий, страстный поцелуй, от которого пальцы на моих ногах подгибались. Луи кусал и оттягивал мою нижнюю губу. В какой-то момент я почувствовал привкус крови на языке, но нас это не останавливало. Мы целовались так, будто это в последний раз. Узел в моем животе начал завязываться, и штаны неприятно натирали. Дыхание сбилось. Но никто не хотел отстраняться. Никто не хотел заканчивать эту сладкую муку. Луи исследовал мое искалеченное тело руками и случайно задел мой полу стоявший член, от чего я издал эротический стон прямо ему в губы. Луи закрыл глаза и издал полу рык, полу стон, а потом отстранился. Я огорченно простонал.

— Боже, Гарри, нам нужно прекратить, если ты не хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо здесь.

  Его сиплый голос так возбуждал меня, а прекрасные голубые глаза, ставшие синими, так манили. Волосы растрепались, а губы были припухшими от поцелуев. От вида такого Луи мне окончательно сорвало крышу. А возможно, даже не от вида, а от понимания, что он такой из-за меня. От понимания того, что именно я смог так сильно возбудить его.

Я начал ерзать на месте, а ткань штанов натирала мою возбужденную плоть. От этого я застонал.

— Гарри, прошу, прекрати, — я никогда не слышал, чтобы звонкий голос Луи был таким сиплым, — я еле сдерживаюсь.

— Не сдерживайся, — игривым тоном произнес я.

Луи снова навис надо мной и затянул в еще один не менее страстный поцелуй, но снова отстранился и прошептал:

— Нет. Твой… — он замолчал и посмотрел мне в глаза, — Наш, первый раз не будет на больничной койке. Я даже толком дотронуться до тебя не могу, а я хочу чувствовать тебя. Чувствовать каждый миллиметр твоего… моего любимого тела.

  Он встал, посмотрел на меня сверху вниз и уже во весь голос произнес:

— Так что, мистер Кудрявый Соблазнитель, придержите свои чары при себе. Но не забывай, на чем мы остановились, — он ухмыльнулся, — а теперь, мне нужно оставить тебя.

— Куда ты? — непонимающе произнес я.

— Гарри, — с нежностью сказал Луи, — мне нужно, эм… снять напряжение, — он указал на явно выделяющийся бугор в его штанах, — я скоро.

  Луи не было около десяти минут, и за это время я жутко соскучился. За ту неделю, что он провел со мной, я привык находится с ним каждую минуту, а тут он ушел «снять напряжение». Это меня, кстати, задевало, потому что я хотел его, а он меня видимо нет. И да, за те десять минут, что его не было, я успел накрутить себя по этому поводу.

— Хэй, соскучился? — входя в комнату произнес Луи, он был явно повеселевший.

— Очень, — как-то слишком грубо сказал я.

Не знаю, откуда взялась эта злость, но я и вправду злился на Луи.

— Малыш, что случилось? Когда я уходил, все ведь было в порядке, — он подошел к моей кровати и встал на колени, чтобы быть на одном уровне со мной.

— Ничего. И не называй меня так.

— Гарри, что случилось? — Луи повысил голос.

Я промолчал и лишь отвернулся. Мне было так обидно… Я обижался, сам не знаю на что.

— Ты не хочешь меня? — прошептал я, а в глазах стали собираться слезы.

— Откуда у тебя такие глупые мысли? Боже, Гарри, что ты напридумывал себе? — Луи был обеспокоен моим состоянием.

— Ты ушел! Значит, ты не хочешь меня! — из моих глаз полились слезы. У меня началась самая настоящая истерика.

— Боже, малыш, не плачь! Я очень, слышишь меня, очень хочу тебя! Просто не хочу причинить тебе боль. Гарри, ты сейчас очень слаб. А я хочу, чтобы ты запомнил наш первый раз не потому что тебе было больно и плохо. Я хочу, чтобы это было лучшее, что ты ощущал, слышишь меня?

Я закивал головой, но слезы продолжали стекать по моим щекам.

— Прошу, не плачь, — Луи бережно провел своей рукой по моей щеке, — Гарри, какого черта?! Ты весь горишь!

   Луи вскочил со своего места и выбежал из палаты. И буквально через минуту вбежал обратно, а за ним медсестра.

Она начала измерять мое давление, температуру. Проверила реакцию на свет. Я ничего не понимал, а Луи стоял на коленях рядом и держал мою руку. За считанные минуты мне стало гораздо хуже чем было.

Медсестра вышла из палаты, а когда вернулась, в ее руке был шприц.

— Тебе нужно поспать, — холодным тоном произнесла она, и вколола лекарство мне в вену.

— Но я не хочу… — я зевнул на полу слове, — …спать.

  Она никак не отреагировала на мои слова, а только развернулась и покинула палату. По своим ощущениям я понял, что она вколола мне снотворное. По телу разлилось знакомое тепло.

— Не оставляй меня пожалуйста, — только и сумел выдавить я.

— Никогда…

  Мне не снились сны. Ничего. Только пустота. Только темнота. Мне было невыносимо холодно и страшно, но сквозь сон я чувствовал теплые прикосновения Луи, которые успокаивали меня. Я приоткрыл глаза и увидел его. Самого прекрасного человека на всей земле. Все тело ныло: мышцы, кости, каждая клеточка моего тела была готова разорваться на части. Он с тревогой посмотрел на меня и сказал:

— Привет, как ты?

— Хочу пить, — прошептал я.

— Вот, — он поднес к моим губам стакан с водой, — я знал, что ты захочешь, поэтому принес заранее.

— Спасибо, — я попытался улыбнуться, но у меня не вышло.

— Ты замерз? — я кивнул, — давай я укрою тебя, — он был таким добрым и заботливым, что мне стало стыдно за свое недавнее поведение.

— П-прости м-м-меня… — дрожа, произнес я.

— Гарри, не надо извиняться.

— Н-но я-я…

— Гарри, у тебя жар, ничего не говори. Врач сказала, что тебе нужно больше спать.

  Я было хотел что-то сказать, но мой живот скрутило и ко рту стала поступать рвота. Луи заметил перемены во мне.

— Боже, Гарри, тебя тошнит? Вот, — он поднес ко мне тазик и придержал мои волосы, пока из меня выходила желчь, — они сказали, что тебя будет тошнить, — он правда был встревожен.

— Ч-что со мной?

— Я не знаю милый, они не говорят мне совсем ничего. Как ты чувствуешь себя?

— М-мне х-холодно, — Луи посильнее укутал меня и поцеловал в лоб, — а ещ-ще моя г-голова! Луи, она с-сейчас взорв-вется! — из глаз полились слезы. Я не мог контролировать их. Я бы ни за что не заплакал перед Луи, но мне было невыносимо больно, и я ничего не мог с собой поделать.

  Я видел как больно ему было смотреть на меня, но я не мог остановиться. Я все плакал и плакал. Сквозь слезы я даже не заметил, как в палате появилась медсестра.

— Вот, — она протянула мне таблетки, — станет легче.

  Луи взял таблетки из ее рук и поднес к моим губам. Он был таким ласковым, таким заботливым. Он так бережно гладил меня по волосам и что-то шептал, но я не мог разобрать его слов. Боже, как же мне повезло встретить его. Я готов терпеть все эти муки, лишь бы он был рядом.

В палате было какое-то движение, но я не обращал на это никакого внимания. Я смотрел в такие голубые глаза человека, которого я до беспамятства люблю. Сейчас только они имеют значение.

Но вдруг Луи резко отвернулся от меня и посмотрел в сторону двери. Я устремил свой взгляд вслед за ним. В проеме стояла женщина и что-то говорила Луи. Но я не мог сосредоточится. Я видел только, как на этом идеальном лице сменяются эмоции одна за другой. Сначала негодование, а затем злость. Я напрягся и попытался вслушаться в разговор:

— Немедленно покиньте палату! — звонкий голос женщины резал уши.

-Я не оставлю его, — защищался Луи.

— Эту ночь он должен провести один.

— Почему?

  Женщина не отвечала на поставленный вопрос, тогда Луи снова спросил:

— Что с ним? Я не уйду, пока вы не ответите!

— Хорошо, — наконец сдалась она, — у него Абстинентный синдром.

— Что это значит?! Вы можете сказать по-человечески?! — Луи сорвался на крик, а по его щеке скатилась слеза. Я вложил все свои силы и сжал его руку.

— Это ломка.

— Что? — Луи был в шоке, как и я сам, — откуда у него… Он ведь не наркоман!

— Я и не говорю, что он наркоман. Нам пришлось прибегнуть к сильному обезболивающему и, к сожалению, оно вызвало привыкание.

— Вы вкалывали ему наркотик?! — теперь он не злился, он был в ярости.

— Не наркотик. Обезболивающее. Но это был единственный выход. А теперь пожалуйста, покиньте палату.

— Боже…

  Луи с грустью посмотрел на меня и отпустил руку.

— Я вернусь, — прошептал он так, что услышать мог только я.

  В глазах все плыло. Мне было ужасно плохо. Меня вырвало еще несколько раз, пока медсестра не вколола мне новую дозу снотворного. Надеюсь хоть снотворное у них без наркотика.

  На меня снова опустился дрём. Я закрыл глаза и уснул.

  Проснулся я от того, что кто-то покрывал мое лицо поцелуями.

— Я разбудил тебя? — он шептал, его голос был встревоженным, — Я не хотел будить тебя.

— Привет, — с полуулыбкой прошептал я.

— Как ты чувствуешь себя? — Луи гладил меня по волосам.

— Уже лучше, — я увидел, что он снова стоит на коленях, поэтому я отодвинулся на другой край кровати, уступая ему место, — полежи со мной, пожалуйста.

— С удовольствием, — Луи скинул с себя ботинки и залез на кровать, обнимая меня, — я так испугался за тебя!

— Как ты попал сюда? — я вспомнил слова врача о том, что Луи должен был уйти.

— Я прокрался, пока никто не видел, не мог сидеть там, зная, что тебе плохо.

— Я люблю тебя, Луи Томлинсон.

— А я люблю тебя, Кудряшка Стайлс, — он поцеловал меня в макушку и прижался крепче.

— Побудешь со мной? — я боялся, что он уйдет, я боялся, что останусь один.

— Конечно побуду, что за вопрос. Ты от меня так просто не отделаешься, — я засмеялся, — люблю, когда ты смеешься. У тебя такой восхитительный смех…

  Мы проболтали всю ночь. У нас не было каких-то серьезных разговоров. Луи просто рассказывал мне забавные истории, которые происходили с ним. Я не обращал внимания на головную боль, потому что мне так нравилось слушать его. Так нравилось смотреть на него. Мне нравилось то, что он говорил, потому что так, я узнавал его лучше. Я узнавал милые подробности о его жизни, узнавал истории возникновения шрамов на его теле. Он открылся мне, и это было так приятно. Мы уснули только под утро. Я думаю, со стороны это выглядело очень мило, потому что я вжимался в его тело, как только мог, а он зарыл свое лицо в мои кудряшки.

  Я проснулся первым и просто лежал, наблюдал за ним. За его размеренным дыханием, за тем как трепещут его реснички. Он был прекрасен, и от одного взгляда на него, на моем лице расцвела улыбка.

— Привет, — послышался охрипший голос моего любимого.

— Привет, — ответил я и втянул его в страстный поцелуй.

  Луи еще сильнее прижал меня к себе и ощупывал каждый сантиметр моего тела. Он отстранился от моих губ, и стал покрывать поцелуями мою шею. Он засасывал кожу, а потом зализывал покраснения. Я уверен, у меня останутся засосы. Но мне плевать. Пусть все узнают, что я только его. Луи и его поцелуи спустились на мои ключицы, а его рука спустилась к моему паху, где уже был не слабый стояк. Я застонал и запустил руки в его волосы. Чувства были сногсшибательные…

— Что здесь происходит? — послышался строгий голос.

  Луи резко вскочил с меня и упал на пол. Я повернулся к двери, посмотреть на человека, который обломал мне весь кайф. И да, я сразу понял, почему Луи так испугался.

— Мам? — было единственное, что я смог из себя выдавить…

========== Eight ==========

Когда влюблен — ты забываешь обо всем…

Я забылся.

За то время, что мы с Луи провели вместе, я совершенно забыл о существовании других людей. Я совершенно забыл, что люди не знают, что мне нравятся парни. И меня это совершенно не волновало. Я хотел быть с человеком, которого люблю. Хотел быть счастливым, и плевать, что могут сказать обо мне. Так было, и так есть. Думаю, если бы нас с Луи застукал кто-то посторонний, мне было бы плевать. Но нас застукали моя мама и сестра… И в один миг моя уверенность в том, что мне плевать на мнение окружающих, рассеялась. Было дикое желание провалиться под землю. Потому что это все-таки моя мама. Мама, которая застукала своего сына с парнем.

  Как мне кажется, Луи был в таком же состоянии. Потому что он так и продолжил сидеть на полу и ждать, что же будет дальше. Целую вечность в палате царила гнетущая тишина, которую я все же решился нарушить.

— Мам… — я попытался собраться с мыслями.

— А я всегда говорила, что он гей! — начала Джемма.

 Мама посмотрела на нее, и не проронив ни слова вышла из палаты. Джемма посмотрела сначала на Луи, а потом на меня.

 — Я всегда знала это! Потому что ты всегда был таким женственным, Гарри. Одни твои кудряшки чего только стоят.

— Ой, заткнись, — обиженно пробормотал я и запустил в нее подушку.

— Не расстраивайся из-за мамы. Она просто… не ожидала, что ты из этих… — с любовью посмотрев на меня, произнесла Джемма, — Гарри, а ты не хочешь познакомить свою старшую сестру со своим парнем?

Своим парнем…

   Это прозвучало так необычно… И так естественно что ли… В ее голосе не было ни капли осуждения, а только неподдельный интерес.

 — Ах, да! Джемс, это Луи. Лу, это моя сестра Джемма.

  Наконец-то встав с пола, Луи поправил одежду и улыбнулся Джемме.

— Приятно познакомиться, — начал он.

— А мне то как приятно! — воскликнула она, и притянула Луи в свои объятия, — я уж думала, что мой брат так и умрет девственником.

— Джемма! — покраснев до кончиков ушей, вымолвил я.

  Мне было так стыдно, а Луи лишь улыбнулся и взял мою руку. Джемма заметила это и пробубнила что-то, но я не слышал ее, потому что был поглощен голубизной глаз, с любовью смотрящих на меня. Сестра заметила, что мы перестали обращать на нее внимание, поэтому попрощавшись, оставила нас наедине.

— Она милая, — забираясь на мою кровать, сказал Луи.

  На это я лишь «Угукнул» и притянул его в новый поцелуй. Парень удивленно простонал что-то, но все же начал целовать меня в ответ.

— А что если кто-нибудь снова войдет? — прошептал мне в губы он.

— Плевать, — не отстраняясь от него, ответил я, — мама все равно уже застукала нас.

— И ты не расстроен? — разорвав поцелуй, сказал Лу, — ну, то, что она узнала о нас?

— Я люблю тебя Луи, и я хочу, что бы весь мир знал о нас, а она моя мать, так что… даже если она не примет меня, — мой голос понизился до шепота, потому что мне было неприятно признавать это, — мне плевать.

  Луи отстранился и посмотрел в окно. Я видел, что он напрягся. И мне было больно видеть это. Его настроение испортилось в миг, и я никак не мог понять почему! Он молчал какое-то время, а я не решался начать разговор.

— Мой отец убьет меня, если узнает, — все-таки сказал он.

— Почему ты так думаешь?

— Гарри, — его голос был обреченным, — я не думаю, я знаю. Он распланировал мою жизнь от начала до конца. И в его планы не входило, что его сын гей.

— А что же тогда входило в его планы?

— Сын, который отучится и возьмет правление компании на себя. Сын, который женится на Элеонор и наделает ему кучу внуков, — его голос упал до шепота, — А что в итоге? Он получил сына неудачника, которому не нужна эта чертова компания, и который вдобавок оказался геем.

— Лу… — я притянул его к себе, — ты никакой не неудачник, слышишь? Ты самый лучший человек, которого я когда-либо встречал!

   Он молчал, прижавшись ко мне. Я никогда еще не видел такого Луи. Он был… разбит? И я не знал, как ему помочь. Поэтому я просто продолжал говорить ему все то, что думаю о нем. Под конец моего монолога, я услышал тихие всхлипы Луи.

— Боже, Лу, почему ты плачешь? Я что-то…

— Я не хочу жениться на ней, — прошептал парень.

— Что? — я не мог понять, к чему он клонит.

— Я не хочу жениться на Элеонор. Не хочу, — и его накрыл новая волна рыданий, — не хочу, — он повторял эти слова как мантру.

— Я тоже не хочу, чтобы ты женился на ней, — прошептал ему в ответ я.

  Это было единственное, что тогда было у меня на уме. Я вправду не хотел, чтобы он женился на ней. Я хотел, чтобы он был только моим, и не чьим больше.

  Луи плакал, уткнувшись в мою грудь. Это было самым интимным, что было между нами. Мы обнимались, целовались, но это было совсем другое. Потому что именно в этот момент я понял, что мы действительно близки. Он открылся мне. Он не стеснялся меня, и это грело мое сердце.

  Луи успокоился только когда уснул. И он был похож на ангела. Ангела — только что упавшего с небес.

  День сменялся днем. И меня наконец-то выписали. Мама не приходила меня навещать. Видимо ей понадобится немного больше времени, чем я думал. Зато Джемма приходила постоянно. И чаще всего в неподходящий момент. Каждый раз, как только мы с Луи начинали целоваться, в комнату врывалась жизнерадостная Джемма, и начинала рассказывать какую-нибудь «очень интересную» историю. Я был рад ее компании, потому что мы уже очень давно не были так близки с ней, как сейчас. Но больше всего меня радовало то, как она относилась к Луи. Правда, иногда, она относилась к нему ну… слишком уж хорошо. И пару раз я ревновал своего парня к сестре. Звучит абсурдно, но это так. Мой парень… Мой парень — Луи Томлинсон. Думаю, я никогда не привыкну к этому. Потому что… ну, это просто крышесносно.

  Пару раз ко мне наведывалась Эбби, которой я так и не сказал о том, что мне нравятся парни. Хотя какие парни? Мне нравится один конкретный, который в тот момент тоже был в комнате и жутко ревновал. Это было забавно, потому что каждый раз, как только Эбби прикасалась ко мне, он напрягался и, я уверен, был готов убить бедную девушку. Но самое смешное было, когда Эбби поцеловала меня на прощание, и нет, я не отстранился совсем не потому что хотел заставить Луи ревновать… Ну, а Луи, он отреагировал крайне… необычно. Он совершенно «случайно» разлил на нее кофе. Бедная Эбби сразу же убежала, и нет Луи не получил той реакции, которую хотел. Эбби лишь улыбнулась и сказала: «Ничего страшного, Луи. Ты сам-то не обжегся?». Святая простота, как назвал ее Лу. Порой мне кажется, он сумасшедший. Но кого это волнует?

— Парни, куда вы там пропали? — позвал Найл, когда заходил в нашу с Луи комнату.

  Моя нога еще немного болела, поэтому Луи помогал мне подняться по лестнице, а Найл вызвался донести мои вещи.

— Мы идем, — ответил Лу, а потом обратился ко мне, — как ты чувствуешь себя?

Его голос был наполнен нежностью, из-за которой по моему телу пробежал рой мурашек.

— Все в порядке, — почти искренне ответил я. Потому что я и вправду чувствовал себя крайне замечательно, если не считать больную ногу.

  Я не знаю как, но Луи всегда понимал, когда я вру. Так и сейчас. В один момент, он с легкостью поднял меня на руки и понес в сторону комнаты. Как такой крохотный парень как Луи, мог поднять меня? Не понимаю.

— Боже, Лу, я раздавлю тебя! — засмеялся я.

— Как ты собираешься это сделать, принцесса? — он сделал ударение на прозвище, — ты ведь такой легкий.

— О мой Бог, вы выглядите как парочка во время медового месяца, — заорал Найл, — я просто обязан сфотографировать вас.

— Найл, прекра…

  Луи закрыл мне рот поцелуем, хоть я и пытался отстраниться, у меня ничего не вышло.

— Да, вот так! А теперь, Гарри, можешь запустить руку в волосы Луи? Это был бы потрясающий снимок, — полным серьезности голосом произнес Найл.

Луи не смог сдержать свой смех:

— Блять, Найл, ты сумасшедший! Мы ведь не порно снимаем!

Блондин обиженно надул губы. Видимо он действительно не понимал, что в этом такого.

— Знаешь, — начал Луи, — это был очень длинный день, поэтому, Найл, я думаю, Гарри хочет немного отдохнуть.

— Что? Я не… — но Луи ущипнул меня, тем самым попросив подыграть ему, — то есть да. Ты прав, я так устал.

— Серьезно что ли? — с недоверием произнес Найл, а затем похотливо улыбнулся, — Ну, ладно. Отдыхайте, — он издал подобие смешка, — Гарри, как «отдохнешь» позвони.

  И он ушел. Оставив нас с Луи наедине.

— Мне нужно отдохнуть? — приподняв брови, спросил я.

— Да, — низким голосом ответил парень, — но вообще-то, мы не закончили кое-что, когда были в больнице.

— И что же это?.. — хриплым от возбуждения голосом спросил я.

— Кое-что, — ответил парень.

  Луи затянул меня в еще один страстный поцелуй, который мне был нужен больше кислорода, и понес в сторону кровати. Наш поцелуй больше не был милым и невинным. В этот поцелуй Луи вкладывал все свое желание, он кусал мои губы и сплетал наши языки. Отстранившись от губ, он начал спускаться ниже, оставляя засосы вдоль шеи и ключиц.

— Я так сильно хочу тебя, — прошептал он, возвращаясь к моим губам.

   Я не смог ответить, потому что мой мозг окончательно отключился. Из моего горла вырвался лишь протяжный стон, который дал понять Луи, что он может продолжить. Парень стал расстегивать мою рубашку, практически отрывая пуговицы.

— Ты восхитительный, ты ведь знаешь?

Напряжение в моих штанах было настолько сильным, что я был готов кричать, поэтому я просто начал тереться о Луи. Конечно же, он не оставил это без внимания, и стал нарочито медленно спускаться к моим джинсам, оставляя на моей груди и животе поцелуи.

— Черт, Гарри, ты уже такой твердый, — расстегивая мой ремень, прошептал он.

Я поддался бедрами вверх, как только Луи задел мою возбужденную плоть.

— Ты был с кем-нибудь до этого?

Я покачал головой, потому что да, в свои 19 лет, я был девственником. От чего-то мне стало стыдно, и я почувствовал, как мое лицо залилось краской.

— Эй тебе нечего стесняться, — оставляя поцелуй на моем животе прошептал Луи, — но ты уверен, что хочешь сделать это со мной? Потому что если нет, мы можем…

Я не дал ему закончить, закрыв рот поцелуем.

— Блять, Лу, я уверен на все сто.

Он зарычал, и не дожидаясь больше ни минуты стянул с меня узкие джинсы, а вместе с ними и боксеры. Мне стало сразу же неуютно, потому что боксеры давали хоть какое-то трение, а сейчас член был на моем животе и просил о срочной разрядке.

— Такой красивый! Чертовски красивый! — протянул Луи, а затем стал покрывать мой член поцелуями

Парень провел языком от самого основания до головки, а потом медленно стал посасывать ее. В глазах темнело от удовольствия, и по телу разливалось приятное тепло. Луи перестал играть с головкой и стал заглатывать глубже. Я уже не мог сдерживать себя и начал вдалбливаться Луи в рот. Мои руки запутались в его волосах. Луи нравилось это, потому что он начал постанывать. Мое тело начала пробивать дрожь. Я был близок, но Луи отстранился.

— Хоть ты и чертовски вкусный, я не хочу, чтобы ты кончил так.

Мое дыхание сбилось, и мне было крайне сложно говорить:

— П-почему ты еще одет?

Луи лишь усмехнулся и стянул с себя футболку, обнажая свое идеальное тело. Мой член дернулся от такого вида, а я протяжно застонал.

— Ты такая шлюшка Гарри. Моя маленькая шлюшка, — он засмеялся, целуя меня снова.

-Твоя! Только твоя, Лу! — застонал я.

Луи стянул с себя брюки оставаясь в одних только боксерах. Если я скажу, что там был бугор, я совру. Потому что у Луи в боксерах была самая настоящая палатка, черт возьми. От этого мне стало немного страшно. Я боялся, что не смогу выдержать этого. Хотя мое тело было совершенно иного мнения, член предательски дернулся и начал истекать естественной смазкой.

— Лу, позволь мне, — я потянулся к боксерам Луи, и медленно стянул их.

Член Луи был просто огромным, с пульсирующей венкой. Мне стало жутко интересно каков же он на вкус, поэтому я лизнул его. Луи одобрительно застонал:

— Да, Гарри, вот так.

Я посмотрел Луи в глаза, и заглотил его член почти до середины. Парню это явно нравилось, поэтому он начал задавать темп, вбиваясь в мой рот все глубже и глубже. Стоны разносились по всей комнате, а в моих глазах стали собираться слезы из-за бешеного ритма, заданного Луи. В какой-то момент он отстранился и притянул меня к себе для очередного страстного поцелуя.

— Ляг на живот, и приподними свою сладенькую попку для меня.

Как только я сделал, это Луи поцеловал мой копчик.

— Такой восхитительный, и такой готовый для меня.

— Луи, прошу, сделай уже хоть что-нибудь, — я начал умолять его, потому что мой член начал болеть.

Луи не нужно было просить два раза. Он встал с кровати и достал баночку смазки и презервативы из своей тумбочки, а потом вернулся ко мне.

Парень обильно смазал свои пальцы смазкой, а затем медленно направил один ко входу. Палец быстро проник в меня. Это было крайне неприятно, даже немного больно, но я был готов потерпеть.

— Ты такой чертовски узкий, — прошептал Луи, оставляя очередной засос на моем теле, но при этом не забывая растягивать меня, — я уже чувствую как хорошо мне будет внутри тебя.

Палец двигался все быстрее и быстрее, и вскоре Луи добавил еще один. Это было чертовски больно и я чувствовал, что скоро расплачусь. Луи напрягся, ища что-то.

— Скажи мне когда.

— Что? Ты о че-е-е-ем? — Луи задел своими пальцами какое-то чувствительное место во мне, и по всему телу прошелся электрический разряд, — Лу, еще! Да, вот так, — я протяжно застонал, потому что пальцы Луи снова попали по сгустку нервов.

— Гарри, — парень пытался привлечь мое внимания, — ты уверен, что хочешь этого?

Не прекращая движения пальцев, спросил Луи. И когда его волшебные пальцы снова задели мою простату, я застонал:

— Да, черт возьми, пожалуйста, сделай это!

Луи вытащил пальцы, и меня накрыло ощущение пустоты, которое длилось совсем не долго. Луи быстро раскатал презерватив по своему члену, и обильно смазав его, приставил ко мне. Он аккуратно надавил головкой на вход, и я вскрикнул от пронзившей меня боли.

— Прости, прости, прости, — начал умолять он, — сейчас все пройдет.

Одним резким движением Луи вошел в меня и остановился. Не знаю, случайно или намеренно, но он снова задел простату. И я застонал от боли и наслаждения накрывшего меня. Луи двигался медленно, постепенно наращивая темп, и каждый раз попадал по простате. Я не стонал, нет. Я кричал, причем очень громко, потому что такого наслаждения я не испытывал очень давно. Что там давно! Я никогда не испытывал ничего подобного. Рука сама потянулась к члену, который начал гореть от того, что ему не уделяли должного внимания. Но Луи треснул меня по руке.

— Нет. Ты кончишь без этого, — сквозь очередной стон вымолвил он, ускоряя темп.

-Че-ерт, черт, черт, Лу, я больше не могу! Позволь, — и еще один толчок, который я уже не смог выдержать.

Все мое тело начало дрожать и я с диким стоном излился на простынь. Луи продержался не намного дольше. Он кончил, укусив при этом меня за плечо. Я задыхался, потому что черт возьми, это было просто шикарно.

— Ты был великолепен, принцесса, — выходя из меня протянул Луи.

Я удобно устроился у него на груди, смотря прямо в глаза.

— Спасибо, — прошептал я.

— Черт, это тебе спасибо! Это был лучший секс в моей жизни, — сказал Луи, притягивая меня в очередной поцелуй.

— Правда?

— Конечно, правда! Зачем мне обманывать тебя, глупенький?